Я отступала, каждый раз стараясь выиграть время на отдых. Я ощущала расползающуюся по телу усталость и боль в мышцах. Я все чаще и чаще пропускала удары, но продолжала бороться. Неожиданно я почувствовала поддержку: иную, чужую, несхожую с темной энергией. Она обволакивала меня, создавая метафизический щит, который принимал на себя большинство ударов. Демоны рядом со мной зашипели, корчась от внезапно обрушившейся на них силы. Впились когтями в свои морды, потерявшие человеческий облик. Они жались к стенам, в то время как Лукас и Дэтра взирали на шедшего в мою сторону Микаэля.
Вот ты какой, всемогущий архангел,приторно проговорила демонесса, делая шаг в сторону, но тут же вскрикнула и схватила за голову.
Я Страж Света, а ты демоническое отродье, которое захлебнется в собственной скверне. Pigritia tabentis intus (праздность сгниет изнутри).
Из ее глаз полилась кровь как из носа, так и из ушей. Лукас попытался воздействовать на нее лечащей силой, но Мика отшвырнул его в сторону и продолжил мучительно медленно убивать демонессу. Она истошно выла и извивалась на полу от боли в гнили, что извергало ее тело. А я замерла с клинками в руках не в силах поверить, что на такую жестокость способен ангел.
Я не сразу поняла, как оказалась рядом с ним. Не сразу отметила, что я делаю и зачем, но когда я осознала, что прижалась к нему всем телом и прошу о том, чтобы мы ушли и оставили их, яиспугалась. Его мощь, его энергия была настолько поглощающей, давящей, манящей, способной расщепить на атомы тысячи таких, как я, что я отскочила, и это стало моей ошибкой. Сила лавиной накрыла меня, перекрывая мне доступ к кислороду. Я схватилась за горло, конвульсивно стараясь сделать вдох, но я продолжала задыхаться. Перед глазами стремительно темнело, я попыталась воззвать к своей сущности, чтобы перевоплотиться, но у меня ничего не получилось. Я упала на пол в противоположной стороне от Дэтры более не в силах концентрировать свой взгляд. Сознание покидало меня, так же как и жизненные силы мое тело. Я чувствовала, что умираю. Чувствовала, как замедляется ритм сердца, как перестает течь кровь по моим жилам. Чувствовала, как леденящий душу мрак приближался ко мне. Я чувствовала, что он убивает меня. Но ничего, ничего не могла с этим сделать.
Глава 13
Безжалостный ветер заставлял меня снижать высоту. Ночное небо содрогали раскаты грома. Скоро начнется гроза, главное, успеть достичь цели. Я не мог опоздать, не мог позволить ей умереть. Я должен был все исправить.
Бескрайние просторы смешанного леса стали редеть и утопать в пробивающихся скалах. Мой взгляд выловил ущелье и я из последних сил полетел ему навстречу. Необходимая мне пещера, прикрытая водопадом теплых вод, беспрепятственно пропустила меня внутрь, но дальше мне предстоял путь пешком, для полета не хватало пространства. И я побежал, удерживая хрупкое тельце демонессы, находящейся в бессознательном состоянии.
С разбегу я вскочил в воду, над которой клубился пар, и погрузился в нее с головой. Вынырнув, я ощутил жжение, что приходилось на каждый порез на моем теле, но Викки было хуже. Она распахнула глаза и обнажила клыки в попытке закричать, но не смогла издать и звука. Уничтожающая боль, полная дезориентация, страх от осознания того, что она ничего не может сделать и тысячи других чувств, отраженных в ее глазах, заставили меня содрогнуться. Я не мог смотреть на ее страдания, я утопал в вине и сострадании. Я разрывался на части от мыслей, что прорывались в мое сознание.
Она суккубдемон сладострастия. Она питается страстью, похотью, любовью. Ей нужна энергия, энергия, что течет по моим жилам, что спасет ее жизнь.
Я крепко сжал Викки в своих руках, удерживая ее лицо за подбородок, и поцеловал податливые губы, избегая клыков, с силой проталкивая в нее бурлящий поток живой энергии. Ее неповторимый вкус и сладкий запах корицы, что враз окутал меня, белой пеленой овевали мое сознание. Я терялся в своих ощущениях, позволяя ей жадно пить из моих уст. Она тихо всхлипывала и постанывала в моих руках, а я отмечал, как быстро исчезают царапины на ее теле, в то время как глубокие раны и ушибы, что покрывали ее кожу, даже не пытались зарастать. Ей требовалось больше, нежели я мог ей дать без ущерба для своей веры, для своих крыльев, для своего дальнейшего существования.
Мика,едва слышно прошептала Викки, на долю секунды прерывая поцелуй.Ты не должен
Молчи,резко ответил я, отмечая, как в глазах демонессы отразилось сожаление.
Я принял решение. Решение, что перевернет всю мою жизнь верх дном, но иного пути у меня не было. Я практически убил ее, я покалечил бывшего друга, с которым нас связывали века, я выпустил разрушающую, неуправляемую силу, что скрывалась во мне. Я должен был все исправить, я должен был восстановить равновесие и оповестить Небеса о заговоре темных, но перед этим, я обязан был излечить Викки и не дать ей умереть.
Господи! Обязан? Серьезно?! Обязан переспать с суккубом для того, чтобы спасти ее? Микаэль, твои мысли и до этого были порочны, а сейчас, когда у тебя есть оправдание для самого себя, чтобы поддаться этому соблазну обоснованно, ты медлишь?
Окинув пристальным взглядом хрупкую фигурку в своих руках, я приподнял Викки, усаживая ее на свои бедра, и прислонил ее к каменной стене, прогретой паром и теплыми водами. Одежда на ней насквозь промокла, впрочем, как и моя. Я провел кончиками пальцев по кромке ее майки, всматриваясь в ее глаза, что наполнялись ранее не ведомым мне пламенем.
Она была так близко, что я мог с наслаждением вдыхать сладковатый запах корицы, едва касаясь губами ее кожи. Безусловно, истинный аромат практически невозможно скрыть, и я чувствовал его ранее, но сейчас все было иначе. Она была моей: целиком и полностью в моих руках. Она позволяла мне кормить себя, после того, что я с ней сделал. Она доверилась мне: ангелу, что не раз причинял ей боль.
Мимолетно касаясь ее губ, я снял с нее майку, позволяя ей в одночасье стащить с меня футболку, что враз была отброшена на горячие камни, отозвавшихся шипением при соприкосновении с каплями воды. Каждое мое прикосновение было крайне осторожным. Я боялся причинить ей боль, задевая свежие раны, что продолжали кровоточить. Но так же я не мог медлить, замечая, как она угасает на глазах, как только я переставал питать ее.
Прости меня,прошептал я, прикусывая ее губы и продолжая обнажать нас в объятьях теплых, переливающихся синевой вод пещерного озера, что способствовало заживлению ран.
Викки молчала, лишь ее взгляд все еще наполнений тревогой и аметистовым огнем, что разгорался по мере того, с какой силой я вталкивал в нее свою энергию, отвечал мне. Когда между нами не осталось преград, кроме внутренних установок, что все еще пытались вразумить меня, я замер, на несколько секунд, любуясь красотой темной. Ее черные как смоль влажные волосы ярко контрастировали с безупречной, словно фарфоровой кожей. Пышные ресницы, обрамляли глаза, с затуманенным от желания взглядом. Пухлые, манящие губы, слегка приоткрытые в предвкушении, обещали незабываемое наслаждение. Дьявольский облик, предназначенный искушать, уничтожил все сомнения.
Я осознанно падал в пропасть, из которой не было выхода. Я сгорал в переполняющих мою сущность эмоциях. Я разрывался на части, медля в очередной раз прикоснуться к ней. Я знал, что в ней моя погибель.
Одно едва уловимое касание пальцев к моей щеке и я уже крепко сжимаю ее в своих объятьях, жадно впиваясь в ее губы. Мне не хватает воздуха, но я продолжаю играть безжалостный танец с ее языком, раз за разом задевая клыки, ощущая металлический привкус. Я подхватываю ее, усаживая на свои бедра, позволяя ей обхватить меня, и незамедлительно вхожу в нее, заглушая сладостный стон своим ртом. Упоительно хорошо я ощущаю себя внутри нее: узко, горячо.
Опаляющими кожу поцелуями я спускался от уголка губ по шее к ключице. Мой взгляд непроизвольно заостряется на холмиках ее груди, что призывно выглядывают из-под теплых живительных вод. Я приподнимаю Вики чуть выше, изменяя угол проникновения, но даю себе возможность вдоволь насладиться ее набухшими от возбуждения сосками. Темной не нравится то, что я мухлюю, наполовину проникая в нее. Она недовольно рычит и ерзает в моих руках. Я поднимаю свой затуманенный взгляд на нее и резким толчком заполняю ее всю без остатка, ловя оглушительный стон, сорвавшийся с ее губ.
Поток живой энергии сносит оставшиеся между нами барьеры, и лавина силы обрушивается на демонессу, заставляя ее тело выгибаться и дрожать в моих руках. Ее раны стремительно зарастают, а синяки и вовсе исчезают на глазах. Я продолжаю питать ее, не прекращая любить. Грубо, жестко, возможно, совсем не так, как того требует сущность ангела, что где-то глубоко внутри меня обливается кровью утраты. Но я не могу иначе. Я хочу ее: целиком и полностью. Здесь, сейчас, навсегда.
Я сгребаю в охапку ее волосы и трусь носом о ее щеку, блаженно вдыхая аромат корицы. Пальцами свободной руки я ласкаю ее, доводя до исступления, ощущая, как сжимаются мышцы вокруг моего члена и легкие спазмы наслаждения пробирают ее тело. Я учащаю фрикции, стараясь догнать ее в нирване, и взрываюсь, жадно хватая ртом воздух, отмечая излечившуюся от ран темную, что навек запала в мою душу.
Отдалившись в сторону от Викки, я окунулся с головой и вынырнул, замечая, как счастливо-удовлетворенное выражение лица сменяется непониманием, а потом и вовсе ожесточается.
Ты не должен был этого делать!рьяно запротестовала пришедшая в себя демонесса, устремив на меня переполненный гневом взгляд.
Быстро, однако, к ней вернулось сознание, а вместе с тем и понимание произошедшего. Но я сделал свой выбор и назад дороги нет.
Я не мог оставить тебя умирать!рыкнул я, стремительно приблизившись к ней.
Какое изысканное самопожертвование,едко протянула она, выставив перед собой ладонь, удерживая между нами дистанцию.
Я не понимаю причину твоей злости,уняв ноты раздражения в голосе, произнес я.
Причину? Ты, правда, не понимаешь причину?!сузив глаза, произнесла темная.
Да, не понимаю. Ты суккуб, в твоей природе спать со всем, что движется и что способно усмирить твой голод. Плюс один партнер ничего кардинально в твоем восприятии не изменит,брезгливо фыркнул я.
Так вот, как ты думаешь?! По-твоему, я сплю со всеми, кто способен напитать меня?с маниакальной сосредоточенностью всматриваясь в мои глаза, сказала Викки.А знаешь, ты прав, светлый. Исключительно прав. Для меня это не имеет значения, я погрязла в этом дерьме. Это моя сущность. А вот ты свою истину потерял навеки. Ничто не способно снять с тебя бремя, что ты выбрал. И мне тебя жаль, искреннее жаль. Лучше бы ты дал мне подохнуть и не допустил ада на земле, что последует, как только Хуго займет трон Владыки!
Я отстранился от нее и врезал кулаком об каменную стену сбивая костяшки в кровь. Не знаю, откуда во мне взялась эта бесконтрольная ярость, но мне было необходимо от нее избавиться. Мой извечный самоконтроль полетел в тартарары. Я пожертвовал всем, ради того, чтобы спасти ее, а она посмела обвинять меня в этом?!
Насколько я помню, демон гневатвой друг. Разве ты не должна хотеть того же?прищурившись, сквозь зубы процедил я.
Хотеть, чтобы весь мир омылся кровью? Думаешь, этого хотят демоны?приблизившись ко мне на критическое расстояние, произнесла темная, всматриваясь в мои глаза.
А разве нет? Ведь хаос так прекрасен в своем воплощении,оставляя едва уловимый зазор между нашими лицами, прошептал в ее губы я.
Меня влекло к ней, настолько сильно, что требовалось все мое самообладание, чтобы прямо сейчас не взять ее снова. Это как наваждение, все мои мысли переплетались сумбурной паутиной желая ее.
Ее пальцы прикоснулись к моему лицу, и я прильнул щекой к ее ладони. Исходящее от нее тепло, сладостной негой разливалось по телу, вызывая дрожь. Я не понимал что со мной, но ясно видел в ее глазах страх, вперемешку с сожалением.
Это пройдет. У такого, как ты, за час, может меньше, и тогда ты почувствуешь отвращение ко мне вместо желания, настолько же сильное, но неконтролируемое,убирая свою руку, отстраненно сказала Викки, пытаясь отступить от меня.
Ложь,рыкнул я, с силой прижав ее к себе.Ты не знаешь, что я чувствую.
Ошибаешься. Остатки твоей веры будут бороться до последнего, побуждая тебя убить меня. Искупить свою вину. Мне нужно уходить. Я не выстою против тебя,с мольбой в голосе произнесла демонесса.
Я отступил, давая возможность Викки отойти от меня как можно дальше. Я не верил ни единому ее слову, так как то, что бушевало внутри меня, не могло иссякнуть или прекратиться. Но также я чувствовал ее искреннее верование в свои слова. Она действительно считала, что я способен убить ее, несмотря ни на что.
Мне нужен Грот Поверженных, отведи меня к нему и можешь быть свободной,леденящим душу холодом изрек я, последний раз окунаясь в теплые воды и выходя на камни.
Тогда нам нужно поторопиться,не поднимая на меня взгляда, ответила темная, следуя моему примеру.
Хотел ли я ее отпускать? Определенно нет. Но разве мог я ее удержать? Да и под каким предлогом? Она демон, что живет во мраке и питается низменными чувствами и ощущениями. Ей неведомы светлые, ничем не запятнанные чувства. Впрочем, и для меня они стали недоступны. Кем я стал, так низко пав? Одним из тех немногих, кто сохранил остатки здравого разума и не погряз в страсти, доступной лишь темным? Потерянным для веры, облика, морали, для стражей, что были моими светлыми братьями, для Небесного мира, что был моим домом. Падшим ангелом без права на прощение и искупление. Я умер и воскрес, не изменив обличие, но кардинально изменился изнутри.
Глава 14
Я все еще чувствовала вкус его губ на языке, а тело продолжали ласкать теплые, полные энергии волны изнутри, заставляя меня дрожать от удовольствия. Но я всеми силами старалась скрыть свое состояние и не признать, что ранее мне никогда не было так хорошо. Что еще никто не мог полностью напитать меня, не умерев при этом. Да и сила ангела разительно отличалась от демонической. Она была живой, истинной и неповторимой.
Мика не отставал от меня ни на шаг, пока я четко следовала проложенному заранее пути к Гроту Поверженных. Вся сложность состояла в том, чтобы его не заметили у врат Ада, иначе живым он оттуда не уйдет, и я ничем не смогу ему помочь, так как меня будет ждать та же участь. Я всеми силами пыталась его отговорить, но он игнорировал мои слова и шел напролом, погрязший в своих мыслях. И ему было о чем подумать.
Его поступок, что навсегда наложил след на его бессмертную сущность, ничем нельзя было исправить. Он лишился всего, ради того, чтобы спасти менядемона, чья кровь была чернее ночи, а мысли порочны. И я не понимала: зачем он это сделал. Он мог оставить меня умирать, мог и вовсе не заходить в «Кровавые кости» как только понял, что Лукас стал «подсаженным».
Хватит,схватив меня за руку и резко развернув к себе лицом, произнес Микаэль с непроницаемой маской на лице.
Что именно?растерянно спросила я.
Думать,практически выплюнул ангел.Я слышу все твои мысли. Не знаю, отчего так, но я их слышу. Прошу, прекрати. Телепатияэто не мое.
Ты влез в мою голову?рыкнула я, сразу же отрезая метафизическими щитами нашу связь.
Наверное,хмурясь, ответил Мика, делая шаг назад.
Мгновенно он припал на колени, сжимая руками голову, на его лице отразилась боль, поглощающая его целиком. Белоснежные, огромные крылья материализовались, а на шее с правой стороны, как от приложенного раскаленного металла, выжглась надпись на языке старых миров.
Долю секунды я смотрела на него, как ярчайший свет ослепил меня, заставляя меня закричать во все горло от ощущения огня, что охватил меня, испепеляя дотла
***
Тело пробирала дрожь, а по жилам сочилась сила, электрическими потоками питая клетки. Я едва мог пошевелиться, стараясь распахнуть веки, что казалось, были налиты свинцом. Едва мог дышать так, как воздух прожигал легкие витающим ароматом деруалредкий цветок, встречающийся на равнинах Небес.
Микаэль, ты слышишь меня?отстраненно прозвучал голос старейшины, отзываясь эхом.
Я попытался ответить, но горло как будто сжали тиски и лишь хрип вырвался наружу.
Что ж, ты пришел в себя, возможно еще не до конца, но вскоре твоя сущность привыкнет к вновь приобретенной силе. Силе архангела, что избавил наш мир от дитя отца Тьмы. События прошлого обрушатся на тебя, но ты не должен противиться истине и отрицать благородство своих поступков, что изрежут твою душу жесткостью, которую было необходимо проявить. Твое сердце снова омоется кровью, но лишь тогда ты снова встанешь в ряды истинных Стражей, перед этим доказав свою верность.