Карла молчала. У меня скопилось к ней полмиллиона вопросов, начиная с «Нахрена все это нужно?» и продолжая домыслами на тему, принято ли здесь заниматься сексом в подземке.
Мы вышли на платформе с названием «Ля Дефанс» и, пройдя странным маршрутом через крытые парковки и безлюдные полутемные переходы, поднялись на площадь, окруженную высотками. Здесь, на огромном открытом пространстве, меж выкрашенных в жутковатые цвета вентиляционных труб, несущих наружу затхлый воздух постиндустриальных подземелий, были расставлены статуи, похожие на металлических монстров.
Даже не пытаясь вникнуть в суть затеи художника, я, пришибленный разницей во времени и мистическим сюрреализмом происходящего, заботился лишь о том, чтобы не отстать от Карлы.
У всех ее знакомых, кого мне довелось повидать, была одна общая характерная чертаони все были омерзительны, пусть каждый в своем индивидуальном стиле.
Высокий, гладко выбритый мужик без возраста, национальности и эмоций, принял нас в офисе на черт знает каком этаже полупрозрачного небоскреба. Он не представился и разговаривал неохотно, словно делал одолжение. Дверная табличка утверждала, будто он адвокат, но я догадывался, что он в той же мере адвокат, в какой Карлачастный тренер. Клиенты, может, и существовали, только никто их никогда не видел.
Посреди просторной комнаты, отделанной матовыми металлическими пластинами, стоял длинный стол для совещаний, чем-то напоминавший стол патологоанатоматакой же чистый, холодный и пустой. Карла села рядом с мужиком возле окна, а мне указали на кресло у противоположной стены, словно я собирался подслушивать их разговор, хотя говорили они вполголоса, да еще и по-французски.
Я видел их силуэты на фоне серо-голубого неба, огромной площади, уткнувшейся в зеркальные стены офисных зданий, прямых линий улиц и проспектов, пыльной зелени парка и крыш новостроек, тоскливо уходящих в горизонт. Мне было не по себе то ли от тишины и холода, царивших в этом странном месте, зависшем, словно огромный полупрозрачный лифт, между небом и землей, то ли от едких взглядов мужика, чьё лицо я не мог рассмотреть.
А можно кофе?сказал я, и тут же испугался, что нарушил гулкую тишину, словно прервал негласный ритуал.
Через пару минут в комнате появилась блондинка в сером костюме и поставила передо мной чашку. Без сливок и сахара. И даже без печенюшки, этого элементарного признака гостеприимства.
Мужик тихо и размеренно выговаривал Карле. Он был недоволен. Вот ведь гад! Она же старается выполнить свою работу как можно лучше. Да и вообще, как можно найти не пойми кого, которого зовут не пойми как, если он десятилетиями скрывается и пишет сам себе некрологи во всех газетах мира? Почему-то мне стало обидно за Карлу, хотя следовало, наоборот, позлорадствовать.
Блондинка принесла необычной формы ноутбук, массивный, словно выточенный из цельного куска матового металла. Карла некоторое время читала текст на экране, а потом резким движением закрыла крышку и поднялась. Мы молча вышли к лифту, никто не попрощался с нами, и не пригласил заходить почаще. Клянусь, выйти из этого места даже на площадь со страшненькими скульптурами казалось огромным облегчением.
Даже отделанный заплеванным кафелем подземный переход казался теперь уютным. Даже черный мужик с глазами навыкате, выплывший в шаге от нас из полутемного угла под лестницей выглядел почти добродушным. Он явно принял с утра какого-то вещества, и теперь копил на новую порцию, вызывая у меня прочный, выработанный еще в Джерси, рефлекс достать из карманов все деньги и телефон, и по-хорошему с ними попрощаться. Впрочем, сейчас при мне не было ни того, ни другого.
Бегать умеешь?спросила Карла.
С мужиком она не стала разговаривать. Не стала дожидаться, когда тот достанет руку из кармана, чтобы с коротким щелчком раскрыть лезвие ножа. Она молча заехала ему ногой в промежность.
Тот согнулся пополам, предоставляя мне уникальный шанс ознакомиться с французскими ругательствами. Карла ударила снова, коленом в нос. Нож с глухим стуком выпал на пол и приземлился в центре полукруга, очерченного на бетоне брызгами крови. Секундой позже туда ткнулся лицом и его хозяин. Карла отшвырнула нож в сторону носком ботинка и посмотрела с удовлетворением на поверженного врага. Потом не спеша наступила каблуком на пальцы его руки. Этот звук запомнится мне надолго.
Мужик подвывал тонким голосом, лежа на полу, когда выше по лестнице послышались грузные шаги.
Вперед,сказала Карла.
Чтоб мне сдохнуть, никогда еще я не бегал так быстро.
Глава 11
Ты в порядке?спросила она, когда мы оказались на ярко освещенном пятачке с вокзальной кассой, газетным киоском и кафе,Жить будешь, парень?
Есть варианты?
Мне понадобилось минут десять, чтобы восстановить дыхание, и еще полчаса чтобы прийти в себя. Было уже безразлично, что подумают люди, снующие вокруг, есть ли здесь камеры и полиция. Я не сразу осознал, что испугался вовсе не наркомана в подземном переходе. И даже не реакции Карлы, мгновенной и неоправданно жестокой. Я испугался тайного наслаждения, мурашек на коже и волны жара, которые испытал, увидев, как она причиняет боль живому человеку. Мне хотелось продолжения, как бы дико это ни звучало.
Я отдышался, уткнувшись лбом в стену, обклеенную плакатами рок-концертов, застегнул молнию на толстовке до самого подбородка, скрестил руки на груди и сказал первое, что пришло в голову, лишь бы отвлечься.
Тот чувак из офиса, он типа твой босс?
Типа да.
И он это, ну... дал добро?
Она улыбнулась своей полуулыбкой и направилась к поездам, минуя кафе с круглыми столиками, пахнущее свежей выпечкой и горячим шоколадом.
Понятия «добро» и «зло» здесь немного неуместны. Мне просто нужно выполнить работу.
Я обогнал ее на полшага и остановился, преградив путь.
Знаешь,сказал я,я не буду тебе помогать, пока не объяснишь хоть что-нибудь. Мне на эту твою работу плевать, и я ничего никому не должен.
Какой ты сегодня смелый.
Я сегодня еще не завтракал. А когда я голодный, я несговорчивый. А голодный я всегда.
Потерпи, нам нужно успеть еще в пару мест. И вообще, здесь не Джерси, а я не еврейская мама, чтобы гоняться за тобой с ложкой и подрываться на каждый чих.
Мы снова ехали в чертовом метро, а потом искали магазин автозапчастей в полузаброшенной индустриальной зоне. Пока я рассматривал стеллажи с магниевыми дисками, чехлами для салона и галогеновыми лампами, а двое молчаливых мужиков в кожаных куртках зорко следили, чтобы я ничего не украл, Карла спустилась по неприметной лестнице за прилавком и исчезла в подсобке. Вернувшись, она поправила под полой жакета кобуру, из которой торчала, отливая матовым блеском, рукоять пистолета. Кофе с печенюшками здесь нам тоже никто не предложил.
Обратно добирались долго и нудно, сменив несколько линий. В полупустом вагоне, под рваный перестук колес, Карла рассказала мне, что когда-то она работала в Париже с напарником, и их кинул информатор. С тех пор прошло несколько лет, и теперь умник открыл несколько счетов то ли в Гибралтаре, то ли на Каймановых островах, которые пришло время слегка облегчить.
После случая в подземном переходе я примерно представлял себе, каким образом она собирается снимать деньги с чужих счетов. Как говорят британские криптоаналитики, ни одна система не устоит против банального мордобоя, если вы умеете правильно его применять.
Я мог бы предложить Карле помощь. В мире есть куча мест, где деньги лежат чуть ли не в открытую, защищенные лишь парой несложных паролей. Но я молчал. Просто смотрел на крыши пригородов за окном и прикидывал, что будет, если выпрыгнуть на платформу в последний момент перед закрытием дверей. Пришел к выводу, идея никуда не годится. У этой женщины реакция дикой кошки, и бегает она лучше меня в двести раз, даже на каблуках. И вообще, неохота было решать, куда идти, где прятаться, и чем занять свою неприкаянную жизнь, выпавшую без предупреждения из привычного алгоритма.
Понимаешь,сказала Карла, когда мы шли через бескрайнюю парковку в районе, полном унылых новостроек,у тех, на кого я работаю, есть принципы. Один из нихвмешиваться по минимуму. Не вливать денег больше, чем следует. Не афишировать собственных интересов. Не впутывать людей, без которых можно обойтись.
А твои э... методы, не нарушают их принципы?
Я не знаю больше, чем мне положено знать, и умею сама решать свои проблемы. Так или иначе, ты для них опасней, чем я.
Она остановилась и закурила.
Ты вроде занозы в заднице, которой можно было бы подыскать лучшее применение. Но они не любят суетиться. Хотя в целом, рады, что я тебя нашла.
Тебе выдадут бонус?
И не рады, что слишком много тебе рассказала.
Значит, не выдадут...
Меня снова стала одолевать сонливость. Я вспомнил, что в Джерси сейчас утро, и что я уже сутки ничего не ел, не считая скупого кофе в офисе у ее начальства. Полуденное солнце сменилось мелким дождем, погрузившим всё вокруг в зябкий туман.
Карла продолжила курить и в лифте, наполненном запахом чужой еды, от которого у меня закружилась голова. Зажав сигарету зубами, она достала пистолет, и, держа его дулом в потолок, аккуратно привинтила глушитель.
Ненавижу многоквартирные дома,сказала она, шагая по коридору,в них всегда воняет.
В ответ на гулкий звонок из-за двери без номера раздались ругательства. Карла крикнула что-то на французском, явно не поздравление с праздником. Дверь приоткрылась на щелку.
Привет, Винс,сказала она, направляя дуло в лоб негостеприимному хозяину.
Мы зашли в полутемную гостиную. Массивный стол занимали три экрана, подключенные к компьютеру в коробке с цветными лампочками. На них раскинулась панорама трехмерного обшарпанного коридора, напоминавшего тот, по которому мы только что прошли. Посередине, сжимая в обеих руках по стволу, замер в полете Макс Пейн.
Винс был увальнем неопределенного возраста, в спортивных штанах, тапках и несвежей майке. Впустив нас, он плюхнулся обратно в кресло и захлопнул крышку ноутбука, лежавшего поверх клавиатуры.
Это мой друг Энди, он компьютерный гений,сказала Карла,я в этих ваших технологиях не разбираюсь, поэтому ты сейчас поделишься с нами деньгами Большого Жозе, либо мы сами поковыряемся в твоем ноуте, посмотрим коллекцию порнухи.
Винс взглянул на меня, как на особо крупного таракана, и ответил с неподражаемым британским акцентом:
Твою мать, Валетта! В прошлый раз я все рассказал, и ты помнишь, чем это закончилось.
В прошлый раз мне просто нужны были деньги,сказала она,а сейчас очень нужны. Понял разницу?
Но Жозе убьет меня, если...
Карла положила руку ему на затылок и треснула физиономией о край стола. Мелкие брызги крови легли на крышку ноутбука, экраны и спину Макса Пейна. Парень крикнул «сука!» и в следующий миг прогремел выстрел. Карла заломила его руку за спину, и отшвырнула упавший на пол пистолет в другой конец комнаты. Пинком заставила его сползти со стула.
Я же спросила по-хорошему, а ты сразу за пушку, ублюдок!
Винс скорчился на полу.
Это бесполезно, я в любом случае не знаю все пароли!
Карла кивнула мне на ноут.
Ищи банковские счета.
Она сходила на кухню, принесла моток липкой ленты, связала мужику руки за спиной. Файл со списком счетов в банке Гибралтара, принадлежавших каким-то людям со странными именами, был спрятан в недрах системы и зашифрован длинным ключом. Открыв список, я позвал Карлу. Она заглянула мне через плечо, обдавая запахом сигарет и кокосового шампуня. Назвала номер счета по памяти.
Перевод сделать сможешь? Возьми тысячи три, должно хватить. А потом удали все к чертям и пойдем отсюда. И это... хорошая работа, Энди.
Я так удивился комплименту, что чуть не выдал ей пароль от локальной сети, установленный Винсом. Каждый раз подключаясь к интернету он набирал «трахни_меня_валетта_666». Ей бы это не понравилось.
Парень поднял голову от лужи крови и сказал несколько слов, очевидно, упомянув предков Карлы по материнской линии, либо отдельные части ее тела. Я за сегодня немного освоил, как у них что называется.
Держа пистолет в правой руке, левой она схватила открытый ноутбук, с намерением надеть его на голову хозяину, проделав отверстие в экране.
Подожди,сказал я,это хороший ноут, не надо его ломать.
Серьезно? Тогда заберем с собой, пригодится. Эй, Винс, где зарядка?
Кто такой большой Жозе?спросил я в метро.
Одна мелкая сволочь. Торгует информацией, ну, или обещаниями держать ее при себе. А Винс у него вроде бухгалтера.
Как и в любом большом городе, вечером вагон был набит до отказа, и мне приходилось делать выбор: либо оттирать плечом пожилую даму в элегантном костюме, либо прижиматься к хмурому мужику с татушками на затылке. Ни то, ни другое мне не нравилось. Я предпочел бы подремать, уткнувшись носом в шею Карлы, но такого варианта не предполагалось.
Кстати вот,вспомнила она,в прошлый раз на компе у Винса бежала какая-то хитровыделанная фигня. Отправляла сообщения, если кто-то пытался потрогать засекреченные файлы.
Ага, было такое. Я убрал.
Как это?
Отключился от сети, нашел нужный кусок кода, изменил...
И не сказал мне?
Ты говорила, что ничего в этом не понимаешь.
Она улыбнулась. Не улыбкой Моны Лизы, а настоящей, искренней улыбкой, от которой у меня улучшилось настроение и даже перестало урчать в животе.
Мне нравится с тобой работать, парень.
Я должен был напомнить ей, что просто помираю от голода, но промолчал. Показаться избалованным сопляком было сейчас совсем некстати.
Карла посмотрела на свое отражение в окне вагона.
Все, на сегодня хватит приключений. Только в банк зайдем за деньгами, а потом ужин, гостиница и горячая ванна.
Кто-то снова столкнул меня со скалы в холодную воду, прочитав перед этим длинную напутственную речь, отразившуюся в моем гаснущем сознании стуком колес вагона парижского метро. Я чувствовал себя таким слабым и невесомым, что волны не расступались, чтобы опустить меня на дно. Я всплывал обратно, наверх, и наблюдал, как преломляется солнечный свет, отражаясь в россыпях разноцветных пузырьков. Осталось преодолеть последний фут воды, лишь один раз взмахнуть руками. Я приготовился снова вдохнуть, сделал последний рывок и пришел в сознание, лежа на жесткой брусчатке тротуара.
Надо мной нависало лиловое вечернее небо, уличные фонари, каменные дома с вычурными завитушками на фасадах, любопытные лица прохожих и полицейский в мотоциклетном шлеме. Карла тоже была рядом.
Я попытался сесть, но полицейский остановил меня, положив руку в перчатке на плечо. Казалось, стоит задержать дыхание, как я снова провалюсь в муторную мерцающую темноту.
Эта женщина хочет меня похитить,сказал я полицейскому,не знаю, кто она и на кого работает, но...
Он улыбнулся и жестом показал, что все хорошо, а Карла протянула банку кока-колы и помогла подняться, чтобы я смог пить. Ее руки были теплыми и нежными. Те самые руки, которыми она сегодня избила двух здоровых мужиков. Я ведь все помню, мне это не приснилось.
Толпа потихоньку расступалась. Карла приобняла меня за плечи, улыбалась и говорила с полицейским, пока он тоже не ушел.
Если ты еще раз попробуешь настучать полиции, я тебя убью,сказала она едва слышно, продолжая улыбаться,Все понял?
Я кивнул.
Второй раз трюк с обмороком не пройдет.
Это не трюк. С мной такое уже было в седьмом классе. И в девятом тоже, когда забыл пообедать.
Неуклюже поднявшись на ноги, я подобрал Винсов компьютер. Кажется, я поцарапал корпус, уронив его на брусчатку. И затылком ударился, будет шишка.
Хорошо, мой прокол,сказала Карла,Теперь буду регулярно кормить тамагочи.
Несмотря на усталость, в гостинице я не мог заснуть. Карла пристегнула меня наручниками к батарее.
Особое мероприятие, до окончания запасов,сказала она,купи ствол с глушаком и получи браслеты в подарок. Шутка, шутка. Пришлось заплатить. Не обижайся, но я просто очень хочу увидеть тебя снова, когда выйду из душа.
Как и все люди, выросшие в бедности, Карла не умела экономить. Она взяла номер люкс с балконом, громадной кроватью, и диваном, на котором я лежал, протянув левую руку к батарее, не в силах пошевелить и пальцем после роскошного ужина. На еду я точно не смогу смотреть еще неделю.
Древние мудрецы говорили, что пока человек жив, все его желания удовлетворить невозможно. Ну, или что-то такое. Два дня назад я мечтал сбежать из Джерси, а сейчас готов был на что угодно, лишь бы вернуться. Лишь бы снова ходить в некогда ненавистную школу, есть хлопья на завтрак и тусоваться с Джеем на заднем дворе. Я бы даже на выпускной пошел, даже пригласил бы туда Ханну Берман, дочку маменькиной подруги, которую мне с детства прочили в невесты. Плевать, что ее задница шире, чем багажник джипа Хаммер, а умственные способности стремятся к эпсилону.