Теперь мы оказываемся прижатыми плечом к плечу друг к другу. Парни продолжают стрелять в близстоящих трупов и отбиваться от них ногами. А я стою и гадаю, что будет, когда у них закончатся патроны? Они же не вечные хотя, судя по снабжению группы, я не удивлюсь, если у них хватит оружия еще на пару-тройку лет.
Погодите-ка, а откуда у них столько оружия? Этот вопрос залетает в копилку других моих вопросов, на которые я намереваюсь ответить в ближайшее время.
Но прямо сейчас у меня есть одно единственное преимущество перед повстанцамия совершенно не интересую зомби, в отличие от инфицированных. Я не понимаю, чем обусловлен этот факт, но и разбираться в этом прямо сейчас я не намерена. Факт остается фактоммузы словно не замечают моего присутствия. В их мертвых стеклянных глазах отображается лишь животное желание напасть на инфицированного и загрызть его до смерти.
Но для чего? Быть может, это своего рода биологическое оружие для землян. Быть может, таким образом зомби очищают планету от инфицированных, уязвимых людей с тысячами страхов и бесполезных потребностей? Но как бы то ни былокорпорации «Нью сентори» удалось разработать вакцину от изголодавшихся мертвецов, жаждущих познать плоть инфицированного, которую они прозвали санацией. И я искренне не понимаю позицию противников оздоровления. Неужели они считают, что так будет продолжаться вечно?..
Нет, это не может продолжаться вечно.
Я оглядываю парней: их лица по-прежнему напряженные и непроницаемые, брови сосредоточенно сходятся на переносице, а яростные атаки в сторону мертвецов уже не такие пылкие, какими были в самом зарождении битвы. Они устали, и эта усталость считывается в каждом их движении.
Именно поэтому я шагаю вперед и нападаю на первого попавшегося мертвеца, припечатывая его к влажному после дождя асфальту. Склизкое тело мужчины не сопротивляется, а исходящий от него смердящий запах мгновенно ударяет в нос, заставляя дышать через рот, только чтобы не ощутить его вновь.
Я трясу его за плечи и пытаюсь ухватить за склизкую голову. Первые попытки не увенчаются успехом: желтая кожа мгновенно слазит под моими руками, в ладонях остается липкий вонючий слой разложившегося эпидермиса, а на его шее открывается нелицеприятная картина из вываливающихся личинок мух. Я тут же хватаю его за плечи, покрытые плотной одеждой, пытаясь избавиться от противной кожи и назойливого запаха.
Он направляет на меня непроницаемый отстраненный взгляд тусклых карих глаз в сочетании с желтыми склерами, покрытым ярко-красными капиллярами. Я тут же встаю и одним движением ноги с силой наступаю на его голову. Мой кроссовок некоторое время скользит по его полуразложившейся коже, по консистенции больше похожей на сырой яичный белок, и в этот момент он нервно дергается. Я наступаю на его голову много раз, прежде чем один из его желтых склеров вместе со зрачком не стекает на асфальт, превращаясь в лужу. Я останавливаюсь лишь тогда, когда мертвец перестает двигаться, замирая в неестественной позе со сломанным черепом или тем, что от него осталось.
Возможно, для неподготовленного инфицированного человека эта картина вызвала бы непроизвольную рвоту, отвращение и напряжение, но только не для солдат «Нью сентори». Не зря в нас заложили хладнокровие, стрессоустойчивость и трезвый ум, не поддающийся влияниям страха и боли.
Я уже сбиваюсь со счету, скольких муз я раздавила и прибила железной трубой, внезапно попавшейся мне на глаза. Дыхание сбивается, горло пересыхает, и я продолжаю жадно хватать воздух, хладнокровно расправляясь с мертвецами, окружающими парней.
В какой-то момент мой взгляд цепляется за девушку в обличии ходячего трупа, которая подступает к Сэму со спины, с каждым приближающимся шагом пытаясь ухватиться за его футболку. На ее голове вместо шикарной копны длинных темных волос покоятся разбросанные колтуны, соседствующие с большими залысинами, которые открывают пространство к шевелящимся личинкам, поедающим остатки ее плоти.
Сэм, сзади! отчаянно кричит Рон, отбиваясь от тучного мужчины со смердящим запахом.
Парень резко разворачивается на предупреждение друга и натыкается на изголодавшуюся девушку, которая намеревается накинуться на него. Он испуганно пятится назад, и я тут же хватаю музу за испачканное белоснежное платье. Ткань мгновенно трещит, издавая характерные звуки и в моих руках остается кусок от ее юбки. Муза предстает перед нами с оголенными ягодицами, по-прежнему намереваясь напасть на Сэма, но моя хватка за ее одежду и резкий толчок назад выигрывают его время.
Парень осторожно делает пару шагов назад, и я тут же набрасываюсь на девушку, смачно приземляя ее на жесткий асфальт. Холодная железная труба в моих руках начинает выполнять свое временное предназначение, кромсая голову девушки за считанные секунды. Я настолько увлечена процессом, что даже не замечаю долгожданную тишину, образующуюся вокруг. Больше нет никаких прерывистых шипений, выстрелов и отборного мата, лишь мои усердные стоны, сопровождаемые уничтожением музы.
Она уже мертва, констатирует Рон, пытаясь восстановить сбитое дыхание.
Моя рука застывает в воздухе, когда я замахиваюсь на свою жертву в очередной раз. Мгновение, и я вслушиваюсь в непривычную тишину, пытаясь заново познакомиться с ней. Холодная железная труба летит вниз, звонко приземляясь на асфальт, и я медленно отхожу назад, пятками натыкаясь на другую застреленную музу.
Мои глаза находят недоуменные взгляды парней, которые уже некоторое время с напряженными лицами наблюдают за мной со стороны. Их одежда с некоторыми участками кожи заляпана брызгами бордовой, практически черной кровью мертвецов. Они все еще продолжают стоять посреди гор трупов, восстанавливая сбитое дыхание.
Теперь ты понимаешь, почему она нам может пригодиться? прочищая горло проговаривает Рон, не сводя с меня глаз.
Глава 5
То, что ты помогла нам избавиться от нашествия музеще ничего не значит, хладно проговаривает Сэм, когда мы ступаем в коридор знакомой библиотеки. Даже и не надейся на снисходительное отношение, не дождешься.
Сэм, без агрессии, отчеканивает Рон, открывая дверь в главный холл. Она на нее не действует.
О, боже, наконец-то! взволнованно восклицает Ханна, тут же бросаясь на шею Рону. Тот вяло убирает от себя ее тонкие руки и снимает массивный рюкзак со спины. Почему так долго?!
Вот значит как? ухмыляется Сэм, возмущенно вскидывая руки. Значит о Роне ты беспокоилась больше, чем о родном брате?
Ханна подходит к парню и по-детски выпячивает язык.
Мы забрали все жаропонижающее, которое было в аптеке, невозмутимо сообщает Рон, не обращая внимание на усмешки друга. Некоторое время парень выкладывает на стол все запасы из рюкзака. Захватил еще три упаковки молочной смеси, через два месяца у них истекает срок годности.
Хорошо, с уставшей улыбкой на лице произносит женщина средних летГрейс. Иззи только недавно уснула. Тони и Кэти изолированы в отдельной комнате.
Рон коротко кивает, заканчивая раскладывать припасы на длинном столе, стоящим посреди комнаты.
Героев сегодня кто-нибудь будет кормить или нет? усмехаясь, спрашивает Сэм, обращаясь к женщинам.
Вот, держи, герой, говорит Ханна, протягивая брату прозрачную детскую бутылочку с соской. Белла как раз недопила.
Ну, спасибо родная, сухо смеется парень, надменно улыбаясь. Ты такая заботливая, что даже и забыла про мою аллергию на лактозу.
Блондинка поправляет длинные волосы и театрально мило улыбается своему брату, но секунду спустя ее взгляд цвета свежескошенной травы доходит до меня. Улыбка тут же сползает с ее точеного лица, а светлые брови вопросительно взлетают вверх.
Что с твоим лицом? с отвращением произносит она.
Я инстинктивно касаюсь раненой щеки и испытываю пронзительный укол боли.
Всего лишь познакомилась с Бобом, отстраненно отвечает Рон, слегка пожимая плечами.
Чего?! протягивает Ханна. Как он ее не пристрелил?
Он не заметил, раздается убедительный голос Сэма. Или сделал вид, что не заметил. В их группе тоже пропал человек несколько недель назад и вернулся, не похожим на себя. Как думаете, совпадение?
Несколько пар глаз на долю секунды с подозрением направляются в мою сторону, а я продолжаю молча стоять посреди холла, не понимая, как реагировать на подобное.
Хватит трепаться, нам пора смыть с себя кровь этих тварей и поесть нормально, бесцветным голосом произносит Рон, выходя из помещения. Грейс, обработай рану Финч то есть, номер семь
Последние его слова доносятся до нас вместе с эхом и приглушенными шагами.
По крайней мере, теперь их главарь называет меня по имени, согласно протоколу корпорации «Нью сентори», и это не может не радовать.
Моя первая маленькая победа.
И без выкрутасов, добавляет Сэм и, бросая на меня подозрительный взгляд, покидает помещение вслед за другом.
Грейс тут же встает со стула и направляется в сторону прозрачной пластмассовой коробки с медицинскими принадлежностями.
Не думаю, что тебе нужна помощь, ухмыляется Ханна, вальяжно переплетая руки на груди. И так заживет.
Ханна! тут же одергивает ее Грейс со светлыми крашеными волосами практически желтого цвета, корни ее на пару дюймов имеют темный оттенок. Женщина направляет на меня неуверенный взгляд и, наконец, решительно шагает в мою сторону с большим куском ваты и прозрачной бутылочкой в руках. Может быть немного больно.
Она осторожно прикладывает холодную смоченную вату к ране, от чего я резко стискиваю зубы, стараясь мужественно перетерпеть пронзительную боль. Мой отрешенный взгляд продолжает бесцельно скользить по помещению, пока не натыкается на презрительную усмешку Ханны. Она демонстративно закатывает глаза с явным раздражением и покидает холл, громко хлопая дверью.
Не обращай на нее внимания, тихо проговаривает Грейс, продолжая аккуратно обрабатывать места пореза. Девочке только недавно стукнуло восемнадцать, она рано потеряла родителей из-за эпидемии, да и жить продолжительное время в такой нагнетающей обстановке когда каждый день просыпаешься и гадаешь, выживешь ты сегодня или нет для незрелой детской психики воспринимается очень тяжко.
Я смотрю в ее карие глаза с теплым, дружелюбным отливом, и в этот момент на ее устах появляется слабая, едва уловимая улыбка. Лишь на кончике губ. Женщина завершает процесс обработки путем наложения нескольких тоненьких пластырей, едва прикрывающих мои порезы, и всего на мгновение опускает взгляд, словно ожидая с моей стороны какой-то реакции и, не дожидаясь ее, тут же молча отходит обратно к аптечке.
Ты, наверное, со вчерашнего дня ничего не ела? невзначай спрашивает она, по-прежнему продолжая находиться ко мне спиной. Моего ответа не следует, но похоже, она и не ждала его, когда захотела задать подобный вопрос. Тебе стоит подкрепиться, помнишь где у нас столовая?
Я мысленно киваю, но лицо по-прежнему не выражает никаких эмоций.
Быть может, эта женщина хотела поговорить со мной лишь из вежливости. Быть может, она просто выполняла приказ их главаря? Быть может, она действительно хотела мне помочь?
Но у меня нет времени на обмен бесполезными любезностями с участниками группы. На них у меня совершенно другие планы.
Молча выходя из холла, некоторое время я шагаю по длинному коридору с голубыми стенами и, наконец, натыкаюсь на знакомую металлическую дверь. Заходя вовнутрь, на меня обрушивается бесконечный гул бытовой техники, заливистый смех и негромкие мужские разговоры.
Интересно, откуда в этом здании электричество? Неужели повстанцы каким-то образом раздобыли новейший дизельный генератор, не прекращающий свою работу ни на секунды, угрожая перерасти в бесконечность?
Я делаю первый шаг в сторону ребят, шумно уплетающих скромные порции еды, в основном, состоящей из различного рода консервов, черствого хлеба, кучи сытных шоколадных батончиков с арахисом и бутилированной воды. При моем появлении они тут же замолкают, пуская в мою сторону хмурые взгляды, граничащие с ненавистью. И только Рон громко выдыхает, продолжая не сводить прозрачно-серых глаз с металлического столика с так называемой едой.
О, детка, я приготовил местечко для тебя, с торжественной улыбкой заявляет Джеймс, его изумрудные глаза с вызовом направляются в мою сторону, пока он похлопывает рукой по рядом стоящему деревянному стулу.
Ханна с довольной улыбкой на лице стреляет в мою сторону любопытным взглядом, продолжая уплетать баночки с детским консервированным питанием темно-зеленого цвета.
Я делаю шаг вперед в сторону рыжеволосого парня, собираясь садиться на предложенный им стул, но в один момент мое тело с грохотом летит вниз, а в воздухе раздается звонкий, оглушающий смех окружающих. Джеймс убрал стул настолько быстро и незаметно, что я попросту не успела среагировать и ухватиться за стол, чтобы не свалиться на пол.
Сэм, подменишь меня на крыше после полуночи. Всем спокойной ночи, сухо произносит Рон, громко отодвигая стул. Его невозмутимый взгляд игнорирует раскатистый смех собравшихся, а приглушенные шаги еще некоторое время продолжают раздаваться в моем сознании.
Да ладно тебе, Рон, усмехаясь, отвечает Сэм, глядя в сторону уходящего друга.
Я с непроницаемым выражением лица быстро поднимаюсь на ноги, с силой отбираю стул у Джеймса и спокойно усаживаюсь под ухмылку парня. По левую руку от меня Ханна продолжает бренчать металлической крохотной ложкой об стеклянную баночку с детским питанием. Замечая, что я глазею на нее некоторое время, она вопросительно вскидывает брови, кивая в мою сторону.
Что? Это вкусно, ухмыляется она, запихивая в рот последнюю ложку густого пюре зеленоватого оттенка.
Для таких травоядных животных, как ты, конечно, вкусно, усмехается Сэм, направляясь к двери.
Иди к черту, Сэмми! вопит она в ответ, выбегая вслед за братом, предварительно захватив с собой шоколадный батончик.
В помещении остаются только Питер и Джеймс, а Роберт, очевидно, остался сторожить вход библиотеки в двухэтажном автобусе. Питер не прекращает пускать на меня хмурые молчаливые взгляды, а Джеймс резко привстает со стула, угрожающе медленно наклоняясь в мою сторону. В нос мгновенно ударяет запах обыкновенного мыла, вперемешку с железом. Очевидно, совсем недавно он держал в руках оружие.
Мы не дадим тебе здесь жизни, сквозь зубы процеживает рыжеволосый. Как ни старайся.
На последних словах он громко хлопает по столу, отчего все его содержимое нервно вздрагивает. Не находя в моих глазах ожидаемого страха, он поджимает губы в плотную линию и со вздохом раздражения покидает небольшое помещение, именуемое столовой.
Не пойми меня неправильно, но нам всем интересно, что с тобой то есть с Евой, сделала корпорация зла, мрачно заявляет Питер, сжимая в руке прозрачную пластиковую бутылку с водой. Мы ничего не знаем о тебе, а неизвестность пугает.
Я молча доедаю питательный шоколадный батончик, напрочь уничтожая две небольших бутылки с водой. Краем глаза я замечаю, как Питер все это время с интересом продолжает наблюдать за мной со стороны, не решаясь прерывать тишину.
Но если ты будешь сотрудничать с нами не в пользу корпорации, то мы примем тебя, наконец, проговаривает он, кивая в мою сторону. Как тебе такое предложение?
Я в тот же момент направляю на него непроницаемый взгляд, некоторое время встречаясь с горящими темно-карими глазами. На его устах образуется едва уловимая вызывающая улыбка, брови вздернуты вверх, но спустя некоторое время он не выдерживает такого длительного напора и запускает всю пятерню в темные вьющиеся волосы.
Он явно опасается меня. Об этом буквально кричит каждый его жест.
Я продолжаю молчать, глядя на него пристальным взглядом, и, в конце концов, он сдается. В воздухе раздается громкий скрип стула, и Питер со вздохом раздражения покидает помещение, оставляя меня в полном одиночестве.
Я осушаю очередную прозрачную бутылку с минеральной водой, она громко скукоживается под моим давлением, и с грохотом приземляю ее на стол.
Я должна быть рядом с главарем. Именно по этой причине я быстро покидаю столовую и трачу еще несколько минут на поиски лестницы, ведущей на крышу. Открывая массивную темную дверь, я встречаюсь лицом к лицу с вечерней прохладой и малиновым закатом, распластавшимся по всему горизонту. Но это не единственное, что я улавливаю, делая первые шаги по крыше, открывающей вид на ближайшие многовековые лондонские постройки.