Хм. И что, просто делать то же самое, что и ра
И даже немножко больше, подмигнул Костик и победоносно на меня поглядел. У тебя впереди много интересного! Потому что «нулевка»это такой допуск!..
И я немедленно решила, что, если уж меня повысили за нарушение устава, я завтра же соблазню этого самодовольного
Но-но, Алиса! Костик повысил голос. Устав остается Уставом!
А в глазах у него прыгали смешинки.
Вот ведь зараза.
* * *
Алиса, кто, по-вашему, в фильмах ужасов самый главный персонаж?
Девочка в белом платье.
Какая?
Ну с красным мячом.
Почему?
Потому что если на экране появляется Девочка в Белом Платье, Играющая Красным Мячом, жди Самого Страшного.
Юрий ЮртИ ЗЕМЛЯ СОДРОГНЕТСЯ
Сказка о любви, дружбе и бескорыстном служении обществу
Ужасный ящер брел к кают-компании, царапая чешуйчатым хвостом стальные обои главного коридора, когда кто-то окликнул его из боевого отсека.
Так как насчет уничтожения Земли, учитель?
Ящер задумался.
Земляне, он почесал когтями лысое надкрылье, не так уж безнадежны. Я встретил тут девушку. Она преподает французский. Мы говорили о любви, о дружбе, о бескорыстном служении обществу Я думаю, у землян еще есть шанс. Вернемся сюда лет через двести. Как раз к тому времени я успею поужинать и буду совершенно свободен.
Летающая тарелка взмыла в воздух со дна безымянного болота и через пару-тройку секунд исчезла в безвоздушном пространстве, уйдя в гиперпрыжок где-то близ Юпитера.
* * *
Только так их и отвадишь, пробормотал разумный эллипсоид. Учительница французского! В прошлый раз пришлось быть слепым мальчиком-музыкантом.
А этот добрый милиционер, который дежурит вместо прихворнувшего товарища? Вот он замечает, как в болото падает летающая тарелка, и бежит спасать пришельцев. Хотя и не умеет плавать. Ведь это был тоже я! Какая тонкая работа, какое мастерство!
Однако и платят вам немало, усмехнулся в свои тупые углы разумный ромб, сопровождавший эллипсоида.
Немало, согласился тот, но какова, мой друг, альтернатива? Уничтожать ящеров на подходе к планете?
Звучит заманчиво, кивнул ромб.
Десять тысяч монет один выстрел из пировинтовки.
Ромб прищелкнул диагоналями от удивления.
А я согласен и на пять тысяч. К тому же через двести лет хвостатые снова сюда заявятся. Опять верные пять тысяч.
Кстати, учитель, не сдержал любопытства ромб, а зачем нам эта планета?
Только здесь мы сможем научиться бескорыстному служению обществу и собратьямзабытому, но прекрасному обычаю. Так говорил Великий Ноль.
К сожалению, я не знаю, что значат эти слова. Но я непременно узнаю. И, узнав, передам это знание тебе. Если ты, конечно, погасишь задолженность за обучение и внесешь залог за следующие учебные двести лет.
* * *
Они вернутся через двести лет, подумало безымянное болото, то что надо.
Как раз через двести лет я начну высыхать и превращаться в заболоченный луг.
Гибель близка. И вдругпадение летающей тарелки.
Тут же образуется глубокая яма, можно сказать, кратер. Дожди заполняют воронку до краев. По берегам разрастается тростник. Вторая молодость болота. Новая жизнь. Вечная молодость, если уж на то пошло. Вечная жизнь.
Однако все это достается нелегко.
Геометриды как никогда близки к раскрытию тайны Великого Ноля. Снисходительности и всепрощению ящеров тоже есть предел.
Страшно подумать, что в следующий раз тарелка может приземлиться не на болоте, а в лесу или у дороги.
К счастью, манящие болотные огни светят так ярко и призывно, что межпланетное блюдце никогда не пролетает мимо.
Это и называется симбиозом.
Летающая тарелка, которая не может обойтись без лечебных грязевых ванн. И скромное безымянное болото Сотни тысяч лет вместе
Ради этой встречи болото скрывает в своих недрах камни с руническими письменами (тайное знание геометридов), а летающее блюдце терпит на своем борту нескладных ящеров, портящих когтями паркет в коридоре у кают-компании.
Это не любовь, не дружба, и даже совсем бескорыстными такие отношения назвать нельзя. Но зато они проверены временем. В них есть постоянство.
* * *
Снежнобородый старец друид выходит, потягиваясь и зевая, из пещеры.
В лучах рассветного солнца борода покрывается сверкающими каплями.
Через несколько минут друид молод и безбород, как и двести лет назад и за двести лет до того.
Это весна.
Это дыхание весны.
Это маленькие синие цветы на склоне холма.
И гудение пчел.
И шорох прибрежного тростника.
Что может пробудить друида и растопить его оковы?
Только жар любви. И тепло дружбы.
Ну, еще огонь ритуального костра, но в сырой, болотистой местности хороших дров не сыщешь.
Наконецпламя из турбодюз летающего блюдца с двигателем в тысячу лошадиных сил.
Поэтому всякий раз, перед тем как отойти ко сну, друид чертит на камнях таинственные руны.
Именно их примет за запись всеобщего закона бескорыстия величайший из геометридов.
Это их, разглядев сквозь темную болотную воду, сочтет посадочными знаками космодрома пилот летающей тарелки разумных ящеров.
А сама тарелка не обратит на них никакого вниманияи зря!
Но так или иначе они сработают.
Ровно через двести лет, теплым весенним утром, друидкстати, его зовут не Мерлинпроснется от рева двигателей летающего блюдца, продирающегося сквозь камыши.
Как всегда бывает в таких случаях, со всего размаху ударит по своему будильнику. Конечно же промажет.
И Земля содрогнется.
Н. КрайнерГОРОДСКОЙ РОМАНС, v.20.07
Городидеальная декорация для истории про любовь. Кафе, в которых можно разговаривать глядя друг другу в глаза или, наоборот, не глядя. Трамваи, поздние автобусы, последние поезда метро. Мобильные телефоны и интернет. Виртуальные романы и реальные разочарования. Вид. с балкона двенадцатого этажа, ночная набережная. В таких условиях качество самой любви становится чуть менее важным. Длина ног и ресниц оттеняется качеством кофе и обслуживания. Искренность слов подтверждается уместностью музыки из колонок. Мы счастливые люди, нам выдали огромную площадку для романтических игрищ, встреч на эскалаторах, едущих в разных направлениях, для взглядов сквозь толпу на переходе, для долгих весенних простуд, огромных кружек с чаем и благодарных взглядов. Пробки, часы пик, встречи старых знакомыхвсе это центробежная сила наоборот, она тащит нас друг к другу, подмигивая фонарями и неоном. Реклама хочет от нас семейного счастья или хотя бы страсти. Мы разводим руками: у нас другие сценарии. Мы запоминаем коды от домофонов и дежурные фразы для водителей маршруток, у нас свои рыцарские и этические кодексы. Мы не верим в совпадения и постоянно ждем объяснений от судьбы. Мы хватаемся за любую возможность полюбить и убегаем еще до того, как услышим «да» или «нет». Мы не хотим терять темы для разговоров.
Им обоим немного за тридцать. Или, может, под тридцать. Время для принятия тех решений, принимать которые не хочется. Ее идеалМага из «Игры в классики». Его идеалона, по крайней мере пока. У кого-то из них за спиной брак или даже два, несколько серьезных романов и парочка безнадежных влюбленностей. Она считает, что с каждым новым мужчиной жизнь начинается сначала. Он уже понял, что в их паре он влюблен сильнее и потому обречен. Когда она не видит, он скрипит зубами, но в глазах уже есть эта тоскливая безнадежность, он предпочитает не смотреть в зеркала. Его занимает только один вопрос: когда? Ей хочется, чтобы он взял ее за руку. Он не может этого понять, и она хватается за чашку с чаем, хотя это, конечно же, не станет поводом для ссоры. Им кажется, что они понимают друг друга, но это только потому, что они во многом похожи. Они рады каждому совпадению вкусов, но исследуют друг друга очень неторопливо, подозревая, что если все точки совпадения будут найдены, им придется расстаться.
Она иногда думает о свадьбе, он иногда думает о детях. Этого они друг другу не расскажут никогда, каждый уважает свободу другого. И каждый из них уже пришел к выводу, что свобода и одиночествовещи тождественные, поэтому происходящее их удивляет. Изредка они бывают счастливы. Она не помнит, когда у него день рождения, он не знает, как зовут ее маму. Сидя на работе, они говорят по аське. Они оба не любят телефоны и предпочитают печатные буквы живым словам.
Они оба узнают себя во всех историях Гришковца, но очень боятся в этом признаться, в первую очередь самим себе, и поэтому относятся к нему с пренебрежением.
Они познакомились на какой-то вечеринке, когда она курила на лестнице, а он принес ей ром с колой. Или, может быть, они долго обменивались комментариями в ЖЖ и в один и тот же момент решили посетить какое-то культурное мероприятие. Или им просто было приятно смотреть друг на друга в полупустом вагоне в метро, и за остановку до конечной он все-таки решился подойти и что-то спросить.
Они вместе уже три месяца. Они сидят в одном кафе, за разными столиками, спиной друг к другу. Она очень хочет, чтобы он взял ее за руку. Он закрывает «Игру в классики» и просит счет. У нее звонит телефон.
Юлия БоровинскаяПЕНА
Саша (18) любит Лёлю (19), уехавшую три года назад с родителями в Новую Зеландию. Ее адреса он не знаетни электронного, ни обычного, а в родной город Лёлю вряд ли занесет, но оналюбовь всей его жизни, Саша так решил. Лёля была красивой, танцевала на школьных концертах аргентинское танго, фотографировала на черно-белую пленку, и ее снимки даже однажды попали на «взрослую» выставку. На Сашу она никогда не обращала ни малейшего внимания, так что он теперь может смело сообщать о своем разбитом сердце всем прочим девочкам и женщинам, возникающим на его пути. И никаких претензий. Ты хорошая, но. Тебя сразу предупреждали.
Говорят, найти человека в интернете довольно просто, а в Новой Зеландии интернет есть у всех. Но зачем? Лёля Сашу не помнит. Саша Лёлютоже не очень.
Криста (27) любит Сашу (18). Они встречаются несколько раз в неделю и занимаются сексом. Криста даже купила старый фотоаппарат, чтобы что-то доказать Саше, и отщелкала целую черно-белую пленку, но где ее проявлять, не знает (в соседней «Конике» не берутся). Саша высок, длинноног, изящен, как жеребенок, у него длинные ресницы и нежное лицо. А еще он моложе на девять лет и очень активен в постели. Кристе кажется, что она заслуживает любви гораздо больше, нежели какая-то Лёля, поэтому регулярно закатывает долгие шумные истерики, дома на видном месте у нее лежит дедушкина опасная бритва с перламутровой рукояткой и стоит стакан с разноцветными таблетками. А еще она обожает демонстрировать полиэтиленовый пакет с ампулой морфия и одноразовым шприцем, угрожая, что пойдет в наркоманки от постигших ее несчастий. Ампула, конечно, всегда одна и та же.
Саша давно уже заметил, что после очередного скандала с воплями и битьем по физиономии секс с Кристой получается особенно бурным и качественным.
Стах (30) любит Кристу (27). Они познакомились в Варшаве, куда Криста приезжала погостить у тетки. У Стаха хорошая работа в швейцарской компании, он основательный человек, собирается жениться и звонит каждый четверг ровно в восемь вечера. Он не понимает, отчего Криста не едет к нему: его компании как раз нужен двуязычный менеджер, ведущий дела с российскими поставщиками, а через год уже можно было бы подумать о детях, годы-то идут. Стах давно уже рассчитал общий бюджет, к тому же ему нравится обедать дома, а все русские жены хорошо умеют готовить. Он готов ждать еще полгода, но за это время нужно что-то решить.
Любовь смотрит на них, нервно курит в коридоре и выходит на улицу. Она могла бы все исправить, но кому это нужно? Кажется, все довольны и так.
Любовь вдет к автобусной остановке и видит сухонькую старушку, пытающуюся торговать короткими букетиками кудрявых фрезий, которые она выращивает в ящике на балконе. Ее внук все никак не устроится на работу, а на двоих пенсии не хватает: за квартиру платить, а еще хлеб, кефир и внукукитайская лапша и сигареты. Нет, он не пьет почти, разве что портвейну купит, а потом смотрит телевизор и стучит рукойтой самой, где посередине ладони шрам звездочкой, по дивану. Но вид у него нехороший, лицо какое-то желтое, и больше всего на свете старушка боится пережить внука, как уже пережила дочь, и даже украдкой по ночам шепчет Богу, про которого почти ничего не знает, чтобы забрал ее поскорей, повторяя слова молитвы по мятому журнальчику «Сторожевая башня», подброшенному в почтовый ящик.
Любовь берет один букетик, выгребает из карманов всю мелочьбольшая горсть, но все равно ерунда, на пять дней сигарети быстро уходит вниз по улице, глотая слезы. Сейчас она придет к Смерти, стукнет кулаком по столу и закричит: «Ну хватит, сколько можно, восемьдесят девять лет уже, сделай хоть что-нибудь!» Они обнимутся и постоят, уткнувшись друг в друга, понимая, что в этом мире им больше абсолютно не на кого опереться. А потом Смерть спросит:
Кофе будешь?
Мне черный, с имбирем! охотно откликнется Любовь.
Ладно, кивнет Смерть, а себе я капуччино сделаю.
Аня КузьминскаяКИТАЙ
Одна девушка, Катя, жила в своих снах. Ей снились совершенно потрясающие сны. В Катиных снах люди обитали в чудных домиках, стоявших в бескрайних цветочных полях, которые радугами уходили в ясное, теплое небо. Эти люди летали на своих домашних драконах, растили фруктовые сады, ловили рыбу, слушали ветер, вышивали бисером. Катя была одной из них, и она была счастлива. Но только в снах.
А Катина реальность была унылой. Катя работала корректором в глянцевом журнале, она таскалась в свой офис пять дней в неделю и искала ошибки в рядах слов, которые казались ей лишенными всякого смысла.
Вдобавок Катю считали странной, почти все, да и ей самой мало нравились окружающие люди. Они были слишком нервными и непредсказуемыми. Когда кто-то вдруг решал объяснить Кате, на что именно она должна обратить внимание, вычитывая ряды новых слов, Катя ужасно пугалась. Она кивала и старалась понимать, но чужая речь текла куда-то мимо, мимо нее, превращаясь на лету в грозовую тучу. Катя смотрела, как эта туча клубится и вспыхиваетона была похожа на дым из ноздрей сердитого дракона, а потом Катя замечала, что все прослушала. И переспросить уже неловко.
Катю бы выгнали, но она была очень хорошим корректором. А ей платили не так уж много денегдругой корректор захотел бы больше. Поэтому Катю просто считали странной.
По ночам Катя парила на драконе и пасла белоснежных овец в горах. Катины дни тянулись серо и безрадостно. Все было как всегда, но у Кати поменялся вдруг начальник. Этот новый начальник оказался не только нервным, но и очень энергичным. Он вызывал к себе Катю и говорил с ней так требовательно, что Катя совсем растерялась. Она не могла понять, чего он от нее ждет, а начальник злился, рисовал какие-то схемы, упорно объяснял новую отчетную систему и ни за что не оставлял Катю в покое. Катя и раньше ходила в свой офис с тоской, а теперь ей уже приходилось заставлять себя туда ходить. И однажды Катя решила, что ей надо бросить эту работу. И уехать куда-то далеко-далеко.
В тот день она не пошла на работу, а отправилась в посольство Китая. Была зима, солнце сияло. Снега в центре города почти не былопревращался в мокрую грязь и утекал в канализационные решетки. Но мороз кусался. Катя стояла в длинной очереди, и ей было холодно. Она привыкла быстро бегать с работы и на работу: Катя жила у метро, и работа была у метро. Катина одежда не была рассчитана на холод. Катя съежилась, ее нос покраснел, она нахохлилась как сердитый воробей.
Замерзли, девушка? спросил Катю молодой человек в смешной ушанке. Он улыбнулся Кате, весело потряс головой.
Замерзла, прошептала Катя. И улыбнулась в ответ.
А вам срочно этов посольство? спросил молодой человек. Может, придем завтра? Или чуть позжевдруг народ рассосется. А сейчас кофе попьем где-нибудь? Что-то и я замерз.
Я сказала Катя И запнулась. Я не пью кофе.
Ну, чай, отозвался молодой человек. Чай вы пьете?
Чай пью, сказала Катя.
Вот и пошли, заключил молодой человек.
Она вытащил Катю из очереди, они торопливо зашагали вниз по улице и нырнули в ближайший кофейный подвальчик.
Катя боялась кофеен и молодых людей. Ей совсем не хотелось раздеваться, садиться за столик и вежливо, как в кино, беседовать о чем-то скучном. Но она не знала, как отказаться так, чтобы не обидеть молодого человека. Он показался ей симпатичным. И он был каким-то грустным. Его не хотелось обижать.