Василий АрсеньевПуть к Свету. Новый мир. Книга первая. Чистилище
И увидел я новое небо и новую землю,
ибо прежнее небо и прежняя земля
миновали, и моря уже нет.
Откровение Иоанна Богослова 21:1
Книга первая. Чистилище
Я сохраню тебя от годины искушения,
которая придёт на всю вселенную,
чтобы испытать живущих на земле.
Откровение Иоанна Богослова 3: 10
Многие очистятся, убелятся и
переплавлены будут в искушении
Книга пророка Даниила 12:10
Глава первая. Во сне и наяву
Огни большого шумного города остались позади На землю опустилась тьма. Небо хмурилось, сердилось, грозя пролиться долгим осенним ливнем.
Как прекрасна жизнь в деревне! Как хорошо летом неспешно бродить по лесу и размышлять Счастлив тот, кто это понял. Всякий раз, покидая столицу, я чувствовал радость пленника, что после многих лет заточения вырвался на свободу
Небо разразилось проливным дождём. Я включил дворники. Машина ехала по тёмной дороге, изредка подпрыгивая на ухабах и кочках. Вдали едва заметно раскачивались чёрные верхушки деревьев. «Что таится в тёмной мгле? пронеслось в мыслях моих. Да это же начало новой книги! На сей раз в духе Стивена Кинга Что таится в жуткой мгле?» Я засмеялся. Но в следующий миг едва не вскрикнул от ужаса и спешно затормозил.
Посреди дороги стояла вымокшая до нитки женщина. Она с надрывом что-то кричала. Я опомнился, начиная понимать, что чуть, было, не сбил её.
Вам жить надоело? закричал я, открывая окно машины.
Помогите! подбежала она ко мне, рыдая. Мой сын он остался там я не могу Помогите!
Что с вами случилось?
Я не справилась с управлением и съехала на обочину, всхлипывала женщина, машина перевернулась. Мальчик мой остался в детском кресле
Тогда я поспешно отстегнул ремень и кинулся вслед за ней. Вскоре заметил лежащую в овраге перевёрнутую машину с горящими фарами. Я подбежал ближе и услышал детский плач. Ребёнок звал маму
Я попытался открыть заднюю дверцу, но не тут-то было, её заклинило, и тогда пролез в салон автомобиля сквозь переднюю. Внутри горел свет. Мальчик сидел в детском кресле, пристёгнутый ремнём. Я попытался его успокоить:
Не бойся, я помогу тебе.
Я попробовал отстегнуть ремень, он не поддавался (и снова меня постигла неудача!). «Да что ж за день такой сегодня?» подумал я с досадою и дёрнул ремень на себя, вырывая его из замка. Вытаскивая ребёнка, я почувствовал сильную боль в руке (он укусил меня). Тогда, превозмогая боль, я вытащил его из машины и передал матери. Она, вымокшая до нитки, обливаясь слезами, обняла свое дитя.
Скорее в машину, а то простудитесь! хрипло прокричал я.
Мы выбежали на дорогу и нырнули в автомобиль. Я сел за руль, женщина с ребёнкомна заднее сиденье.
Спасибо вам, спасибо, повторяла она, дай Бог вам здоровья!
Да не за что, я едва отдышался (бешено колотилось сердце в груди). «Да, я не тот, что прежде!», с грустью подумал я про себя и спросил, взглянув на неё в зеркало заднего вида:
Где вы живёте?
В этот миг я заметил, что женщина была молода, лет тридцати, с правильными чертами лица, её грудь колыхалась под промокшей одеждой. Но красота, увы, ослепляет Я на мгновение загляделся и тотчас пожалел об этом, но было слишком поздно.
Автомобиль стоял на дороге с погашенными огнями, внезапно машину тряхнуло, и я, не будучи пристёгнутым, ударился головой о рулевое колесо Наступило беспамятство. Очнулся я уже в больничной палате.
Боже мой! сестра моя кинулась ко мне, Вася, мы думали, что ты уже не придёшь в себя!
Наташа, с трудом выговорил я, как долго я был без сознания?
Два месяца, отвечала она, и слёзы брызнули у нее из глаз.
«Я так был несправедлив к ней! пронеслось в мыслях моих. Может, и другие лучше, чем я думал?»
Наташа, тихо молвил я, помню, со мною была женщина с ребёнком. Что с ними?
С ними всё в порядке, отвечала сестра моя, Елена Николаевна часто навещала тебя, а вот, кстати, и она
В этот миг в палату вошла женщина, в которой я не сразу узнал ту, что встретил посреди дороги. Она изменила цвет волос, и недовольно подумал про себя: «И что они все в блондинок перекрашиваются?»
Вы, наконец-то, пришли в себя, произнесла эта женщина, и улыбка на лице ее сияла, а глаза ее светились от радости. Я тотчас пожалел о своих мыслях.
Здравствуйте, мы с вами не успели познакомитьсяначал я, но в этот миг появилась медсестра и велела посетителям покинуть палату. Меня осмотрел врач, а неделю спустя я был выписан из больницы.
Елена Николаевна Это имя мне запомнилось. Я пытался сосредоточиться на новой книге, но мысли неизменно сбивались: «Она навещала меня в больнице!»
Я видел перед собой добрую улыбку этой женщины, ее искренние глаза. Я расспросил сестру о ней. Наташа загадочно улыбнулась:
Я знаю, где она живёт. Дать тебе её адрес?
Нет, не надо. Я только
И тогда Наташа скороговоркой произнесла:
Село Мячково, дом 25. Запомни: село Мячково, дом 25. Это она в тот день довезла тебя до больницы
Я запомнил слова сестры и однажды решился поблагодарить свою спасительницу. Когда я въехал в село Мячково, увидел деревянный домик, а во двореженщину, играющую с ребёнком в снежки. Солнце с неба улыбалось им. Падали хлопья белого пушистого снега. Лица матери и ребёнка налились румянцем. Они весело, беззаботно смеялись и носились по двору. Я наблюдал за ними издали как заворожённый
Женщина взглянула в мою сторону: она тотчас помрачнела, но стоило мне показаться из машины, приветливой улыбкой озарилось лицо её. Она вышла за ворота мне навстречу.
Как хорошо, что вы приехали к нам! говорила она, заглядывая в глаза мои. Как вы себя чувствуете?
Я здоров, Елена Николаевна, и хочу поблагодарить вас. Если бы не выначал, было, я.
Я ничего не сделала, перебила она меня, это вы спасли моего ребёнка
«Можно подумать, у меня был выбор!» подумал я, опустив глаза.
Василий Иванович, идёмте скорее в дом. Я вас чаем горячим напою, сказала она тоном, не приемлющим возражений. И тогда я последовал за ней. Ребёнок узнал меня и заулыбался. «Как зовут тебя?» «Дима» «А я дядя Вася. Вот и познакомились!».
Мальчик прошмыгнул в гостиную. Я оказался на кухне, где было тепло и уютно. Елена Николаевна ставила кипятильник на огонь и о чём-то оживлённо говорила, её голос звенел, словно ручеёк кристально чистой воды
Она поглядела на меня с любопытством и заметила с лёгкой укоризной в голосе:
Мне кажется, вы не слушаете меня.
Я опомнился:
Простите, я сейчас работаю над новой книгой, задумался
Она понимающе качнула головой:
Я прощу вас, если кое-что мне пообещаете.
О чём вы? удивился я.
Пообещайте, что не забудете о нас с Димой, и впредь будете навещать нас.
С превеликой радостью! отозвался я. У вас чудесно, словно дома! Чем вы занимаетесь, Елена Николаевна?
Я дизайнер, отвечала она, сейчас сижу с ребёнком, но уже скоро выходить на работу
Мы пили чай со сладким сдобным печеньем, глядели друг на друга, и тихой радостью наполнялись наши сердца.
Лена, молвил я, немного погодя, пообещай и тыне называть меня на «вы».
Обещаю, улыбнулась она и после короткой паузы заговорила вновь. Я читала вашу то есть твою книгу. Как же она называется?
Она запнулась от волнения, густо покраснела, но так и не смогла вспомнить названия книги.
Мне жаль было расставаться с радушной хозяйкой дома и её сыном. Менее чем за час они стали для меня почти родными. И вскоре я воспользовался её приглашением в гости. На сей раз я пришёл не с пустыми руками, с букетом красных роз для хозяйки, а мальчику купил большую радиоуправляемую машину. Он был в восторге и тотчас стал с ней играть
Елена, наконец, вспомнила мою книгу и долго расспрашивала меня о тайных смыслах этого произведения. Дима, тем временем, заснул в детской комнате, а мы до поздней ночи сидели пред горящим камином, в котором потрескивали поленья, наслаждались исходящим от огня теплом и предавались столь же тёплым разговорам, глядя на взлетающие языки пламени. Елена оказалась интересным начитанным собеседником, она обо всём имела собственное суждение, иногда идущее вразрез с общепринятым. Так, я слышал от неё несколько колкостей в адрес демократов, но ничего дурного о коммунистах она не говорила. С сильным чувством рассказывала о своей поездке в Иерусалим, о храме Гроба Господня, о нисхождении благодатного огня в Великую Субботу. Мне доставляло невыразимое удовольствие слушать её.
Могу я спросить, что стало с отцом Димы? Он умер?
Она вмиг помрачнела:
Для меняда
Я все понял. Потом мы долго молчали, я все собирался с духом, чтобы признаться:
Мне кажется, Елена Николаевна, я люблю вас
Эти слова я сказал, не смея взглянуть на неё.
Разве мы снова перешли на «вы»? спросила она, тихо улыбаясь.
Я поглядел на неё робко как мальчишка и сказал неловко:
Я понимаю, мои слова достойны насмешки. Я много старше вас гожусь в отцы Вы вошли в мою тусклую жизнь и, словно сияние света, озарили её. Выто чудо, которого я ждал столько лет, и, наконец, обрёл его! Вы наполнили моё скучное однообразное существование новым смыслом. Я не могу не думать о вас! Я после смерти жены постарался забыть всё, окунулся с головой в работу, написал несколько книг, стал даже в некоторой степени известным человеком. Но всё это суета и пустота! Жить ради вас я почёл бы за величайшее счастье, которое дарует Господь человеку
Вы зря восприняли мои слова как насмешку, грустно улыбнулась она, вы необыкновенный человек, на всём, что вы делаете, лежит печать мудрости и знания, а в глазах вашихпечаль. Я бы желала, чтобы её не было. Будьте всегда со мною рядом; сердце мне подсказывает, вы тот, о ком я мечтала всю жизнь свою!
Я взял её руку и, молча, поцеловал. Впрочем, слова больше не нужны были. В её глазах я прочёл всё: и надежду, и нежность, и любовь
Неделю спустя мы обвенчались в сельской церкви. Свадебное застолье не было пышным, пригласили лишь близких родственников. Прошло немного времени, и она сладостно и тепло прошептала мне на ухо:
Вася, я беременна!
Я так долго мечтал об этом дне! воскликнул я, осыпая поцелуями лицо её. Мне кажется, что это сон
Но разве ты хочешь проснуться? спросила она.
Не хочу, но мне придётся
***
И я проснулся Звонил будильник. Я вспомнил, что вчера поставил его на восемь. В десять у меня была в Москве встреча, которую я не мог пропустить. Привычным движением руки выключил будильник. Немного погодя открыл глаза, скинул с себя одеяло и опустил ноги в лежащие на полу подле кровати тапочки; потом оделся и пошёл в ванную. Приняв прохладный душ, я вернулся в спальню и поглядел на смятую постель. «Что-то не то!», подумал я и принялся наводить порядок.
Заправив кровать, я постелил на полу коврик, на котором по утрам занимался, сел, подогнув ноги, положил руки перед собой на колени, сделал глубокий вдох и выдох, снова вдох и выдох; потом закрыл глаза и внезапно увидел образ незнакомой женщины.
Вычудо, Елена Николаевна! услышал я свой собственный голос. «Кто этоЕлена Николаевна?» подумал я недоумённо, открывая глаза.
Эта мысль помешала мне сосредоточиться и настроиться на привычный спокойный лад. Я понял, что должен разгадать сию головоломку, чтобы покончить со своими сомнениями и вернуться к прежней безмятежности. Тогда я прислушался к своему дыханию, и вскоре перед глазами замелькали яркие картинки доселе неведомой мне жизни. Я видел аварию на дороге, больничную палату, сельский дом с камином, его очаровательную хозяйку и её сына, свадьбу
Далее, я встал с пола, сел на кровать и крепко задумался: «Головой вроде не падал, забыть ничего не мог. Остаётся одно объяснениеэто был сон Просто сон. Странный сон!»
После утренних занятий я пошёл на кухню и включил телевизор. Но мысли о странном сне не оставляли меня в покое. Образ женщины, подарившей мне радость в грёзах, стоял перед глазами. Она была настоящая, живая, совсем не похожая на плод воображения или сновидение! Любопытство взяло верх над привычным хладнокровием, и я набрал номер сестры. Из трубки раздался сонный женский голос.
Я не разбудил тебя? задал я довольно глупый вопрос.
Вася, это ты? спросила она, зевая в трубку.
Наташа, я должен у тебя кое-что спросить Как сказать? Словом, ты не знаешь Елену Николаевну?
Нет, а должна бы? равнодушно отвечала она. Ты разбудил меня, чтобы спросить это?
Спасибо, Наташа, ты развеяла все мои сомнения, ответил я и повесил трубку. «Да, это был просто сон!», решил я, наконец, и забыл обо всём, что терзало мою душу.
Я ехал на встречу в Москву. Поначалу было пусто на дороге, но вскоре пришлось снизить скорость. На подступах к столице встал в пробку, из которой не мог выбраться больше получаса.
«Обожаю этот город! подумал я с усмешкой. Только здесь понимаешь, что от тебя ничего не зависит, что ты ничего не можешь изменить в своей жизни!».
***
В одиннадцатом часу я добрался до места, потом припарковал автомобиль и прошёл в торговый центр «На заре». На эскалаторе поднялся на второй этаж, где располагалось кафе и закусочная вроде американского Макдональдса, из вежливости сделал заказ и сел за один из свободных столиков.
Попробовав принесенный официанткой кофе, я включил планшетный компьютер, что принёс с собой, и вошёл в Интернет, чтобы узнать последние новости.
«Новым главой внешнеполитического ведомства США стал Джеймс Ротшильд», я три раза перечёл это сообщение, чтобы понять, что меня в нём насторожило. «Ротшильд Однофамилец или родственник еврейских богатеев?» подумал я, но в этот миг надо мной раздался знакомый голос, который прервал мои размышления:
Василий Иванович, какими судьбами в наши края?
Подле меня стоял школьный товарищ, с которым я когда-то сидел за одной партой.
Роман Геннадьевич, здравствуй, дорогой, рад тебя видеть! я встал и пожал руку его. Садись, поболтаем
Сколько же мы не виделись с тобой? Постарел! сказал он.
Да неужели, возразил я с усмешкой, кто бы говорил-то! Вся голова седая, дед старый!
Лет пять прошло, продолжал он, ну же рассказывай! Где ты сейчас?
Живу в Подмосковье, иногда бываю в столице.
Вспомнил, оборвал меня Роман Геннадьевич, тебя недавно по телевизору показывали. Ты был на встрече с Романовым
Да, меня, как и других писателей, приглашали в Кремль, и я видел нашего царя воочию, даже здоровался с ним за руку! Андрей Романов отвечал на вопросы обстоятельно, он весьма незаурядная личность
Я еще что-то хотел сказать, но мой собеседник перебил меня:
Я до сих пор не могу привыкнуть, что у нас есть царь, засмеялся он, мог ли кто-нибудь ещё пару лет назад подумать об этом? А теперь монархия!
Но монархияэто не анархия! заметил я с улыбкой на губах. Да, мы живём в удивительное время, но поверь мне, ещё не то будет! Андрей Владимирович Романов За него проголосовал народ на референдуме. Говорят, что всё это было подстроено. Может, дело и было начато сверху, но неоспоримо то, что люди любят его
Я помню те дни, когда после покушения он потерял много крови, и жена его, ныне покойная, обращалась к народу за помощью. Люди приезжали из Подмосковья, с других губерний, с разных концов страны, чтобы сдать кровь или просто узнать из первых уст о состоянии Андрея Владимировича. Вот оно признание, вот она народная любовь! Человек, посвятивший всего себя служению Отчизне, безусловно, заслуживает этого. Знаешь ли, я о нём книгу написал, когда он ещё был только президентом. «Тот, кто разговаривал с Богом», так называется эта книга. Работая над ней, я побывал в тех местах, где он провёл свои детство и юность, говорил с теми людьми, с которыми он некогда учился и работал. Многие хвалили его без меры, но чувствовал я, лукавят они, понимая, что с книгой моей может ознакомиться сам Романов. Больше прислушивался я к тем, которые не пытались скрыть всей правды. От них-то я и узнал о его первой несчастной любви, о том, что в молодости он делал немало ошибок, впрочем, как и все мы! Но всё это ты можешь прочитать в моей книге. После того как она вышла в свет, однажды я получил по электронной почте сообщение от президента, в котором была всего одна строчка: «Спасибо вам, во многом вы правы!». Для меня это наилучшая похвала
Давай не будем о политике, брезгливо скривил губы Роман Геннадьевич. Ты лучше расскажи, как жена твоя поживает?
Она умерла несколько лет назад, грустно улыбнулся я.
Прости, я не знал, помрачнел он. От чего?
Не знаю, помнишь ли ты, не так давно под Самарой разбился самолёт На том борту была и Ольга, моя жена. Она летела к матери своей. Накануне мы снова поссорились (в последнее время мы перестали понимать друг друга). Ольга С ней меня познакомила сестра. Она была журналисткой. Я повстречал её не в самый лучший период своей жизни. Меня нигде не печатали. Юридическая практика до чёрта надоела! Я даже подумывал об уходе из мира сего в монастырь.