Как мотылек.
Отчего-то ему вдруг стало страшно. В памяти всплыли всякие дурацкие слова типа «маньяк», «серийный убийца», «извращенец», а затем и кадры из «ужастиков», сюжеты из книг и строчки старинных новостей с сайтов «серой зоны» сети: «Поиски пропавшего без вести мальчика не увенчались успехом».
Митя остановился. Он тяжело дышал, ладони сделались влажными, сердце гулко бухало в ушах. Темнота вокруг казалась ему теперь густонаселенной и очень-очень враждебной. Там, прячась до поры за выступами стен, в проходах, в коридорах и каких-нибудь будках, таились, плотоядно облизываясь и потирая волосатые лапы, бандиты и насильники. Они уже доставали ножи, кастеты, пистолеты и гнусно улыбались в предвкушении предвкушении чего-то очень ужасного!
Это было жуткознать, что вокруг тебя преступники и враги, и даже не видеть их. Митя затравленно оглянулсяпока никого! и побежал к конусу света под фонарем. Понятно, что свет не защитит, но там по крайней мере хотя бы будет видно злодеев. В том, что они, эти самые злодеи, уже собрались напасть, Митя в тот момент не сомневался ни на секунду.
Вот и фонарь. Митя буквально вцепился в холодную бетонную колонну, с трудом сдерживая себя, чтобы не заорать от ужаса. Обернувшись, он огляделся и испугался еще больше, поняв, в какую ловушку сам себя загнал.
Теперь его было видно всем, как актера на сцене, а он не видел никого.
Вообще никого.
В темноте произошло какое-то движение. До слуха Мити донеслись шаги. «Вот и все! молнией пронеслось в голове. А у меня даже оружия нет Только прадедовский планшет».
Шаги приближались. Митя сжал кулаки. Кто бы там, в темноте, ни был, но сдаваться без боя Митя не собирался. Как там учил отец? «Если драка неизбежна, бей первым!»
Он скинул рюкзачок, напружинил ноги. Сейчас «Мамочки, как страшно-то!»подумал Митя и заорал:
Ну, где ты?! Выходи, гад!
Эй, раздался из темноты девчачий голос. Ты что орешь, ругаешься? Ты чего там делаешь вообще? Уходи! Тут нельзя!
Митя сглотнул. На свет вышла девочка, высокая и худая. Вьющиеся светлые волосы, большие, насмешливые глаза. Незнакомка была одета в серый комбинезон и хайповую оранжевую куртку-безразмерку. Митины кулаки разжались сами собой.
Почему? тупо спросил он.
Это контрольный узел теплового контура, сказала девочка. Здесь нельзя находиться посторонним. Как ты вообще сюда попал?
Шел, шели попал, пробурчал Митя. А почему нельзя посторонним?
Объект повышенной опасности, важно сказала девочка и похлопала по сгибу трубы-питона. Тут хладагент. Он вроде бы ядовитый. Если прорвет, мало не покажется
Часто прорывает? поинтересовался Митя не без опаски.
Девочка легко засмеялась, махнула рукой.
Ни разу не слышала!
Митя тоже улыбнулся, успокаиваясь. Темнота вокруг фонаря в одно мгновение стала уютной, дружелюбной и какой-то свойской.
А ты откуда знаешь ну, про хладагент? спросил Митя. И что ты тут вообще делаешь одна?
У нас сегодня практика, не очень понятно объяснила девочка. Я проверяю давление в системе. Это же теплоконтур для отопления зданий наверху. Ты что, никогда про теплоконтуры не слышал?
Митя отрицательно помотал головой.
Ну, это как холодильник наоборот, еще более непонятно пояснила незнакомка. Нормальный холодильник забирает тепло из камеры и отдает наружу, а тут тепло берется снаружи, из воздуха, и выделяется внутри здания. Понял?
Конечно, солидно произнес Митя, хотя на самом деле ничего не понял. А зимой как?
И зимой так же. Разница температур, понимаешь? Хладагент замерзает при температурах намного ниже, чем у нас на улице даже в сильные морозы Система такая, в общем.
Девочка замялась, и Митя догадался, что она и сама не до конца во всем этом разбирается.
Повисло тягостное молчание.
Меня Йоко зовут, вдруг сказала девочка и сделала полукниксен.
Митя то есть Дмитрий, по-дурацки представился Митя, деревянно кивнул и мысленно обругал себя дураком. Разозлившись из-за этого, Митя посмотрел на курносый нос и веснушки Йоко и спросил:
Ты что, японка?
Девочка засмеялась.
Не, почти русская. Просто по-японски «Йоко» значит «дочь солнца».
Твой отец солнце, что ли?
Типа того, посерьезнев, кивнула Йоко. Он инженер-ремонтник на солнечных фермах. А вот мама и вправду из Японии, они в Осаке на конференции познакомились. И не дав задать Мите какой-нибудь очередной вопрос, девочка спросила сама: Признайся честноты заблудился?
Митя засопел.
Ничего я не заблудился. Мне в Музей истории связи и информационных технологий надо. Срезать хотел, свернули вот
Йоко снова засмеялась.
Не умеешь ты врать, Митя. Я знаю, где этот музей. Хочешьпровожу? Только сначала ты мне расскажешь, зачем он тебе нужен. Уговор?
Митя посмотрел в смеющиеся глаза девочки, судорожно сглотнул и кивнул.
Угу.
* * *
Вот и твой музей, сказала Йоко, указав на треугольную крышу, горбом выпирающую над темным силуэтом соседнего здания. Где тут этот вай-вай?
Вай-фай, поправил ее Митя. Сейчас.
Он скинул с плеч рюкзачок, вжикнул молнией, достал планшет и нажал кнопку включения. Через некоторое время экран засветился, на нем появилась заставка.
А почему он такой медленный? с интересом наблюдая за манипуляциями Мити, спросила Йоко.
Почему-почему Древний потому что. Ему сто лет!
Ого! уважительно протянула Йоко. Дедушка уже.
Прадедушка, поправил Митя.
А вай фай-то где?
Где надо! Ты снимай давай!
Йоко подняла повыше маленькую «живую» камеру, направила экран на Митю. Он уселся на парапет, положил планшет на колени, вошел во вкладку «Сеть», нашел значок «Wi-Fi подключения» и нажал на него. Появилось окошечко с надписью «Поиск доступных сетей». Митя затаил дыханиесейчас все должно было решиться
О, смотри! Склонившаяся над светящимся экраном Йоко ткнула пальцем в высветившуюся сеть «Moscow_Museum_2118». В последний момент Митя успел отдернуть руку с планшетом.
Ты что! воскликнул он, сердито посмотрев на девочку. Нельзя в него тыкать! Нужно осторожно
Извини, потупилась Йоко. Я же не знала. А что дальше?
Дальше Митя нажал на сеть, и появилось окошечко для пароля. Снизу на экране возникла клавиатура. Дальше надо ввести пароль.
Паро-оль? удивленно переспросила Йоко. А это что такое? В смыслезачем он здесь?
Чтобы те, кто не заплатил за трафик, солидно, со знанием дела начал объяснять Митя, не подключались к сети.
Ты что, засмеялась Йоко, хочешь сказатьраньше за интернет платить надо было, что ли?
Угу, кивнул Митя, доставая распечатку с паролем. Это же начало века было. Темные времена. Еще до отмены сотовой связи.
У мамы есть старый сотовый телефон, важно сказала Йоко. Бабушкин еще. Бабушка рассказывала, что, когда маленькая была, у всех такие были. А потом запустили всемирную сеть, и мобильные стали не нужны. В них еще карточки доступа вставляли. Зумки, да?
Симки, снисходительно, на правах знатока, поправил девочку Митя. Это не карточки, а идентификационные модули абонента. Есть! Есть!!
Мгновенно забыв обо всем на свете, Митя едва не запрыгал от восторгапланшет подключился к музейной сети Wi-Fi!
Ты снимаешь, снимаешь? закричал он, поднимая планшет повыше.
Да снимаю, успокойся. Йоко выставила руку с камерой. Все хорошо.
Митя начал демонстрировать возможности старинной технологиизашел через Wi-Fi в сеть музея, полазил по страницам сайта, потом вышел в интернет, открыл сайт школы и отправил свою презентацию.
На этом наша трансляция заканчивается, улыбаясь, сообщил он в камеру, а презентация продолжается.
Какая презентация? удивилась Йоко, выключая камеру.
Это для школы, забудь, отмахнулся Митя, возясь с зависшим планшетом.
А у нас в школе презентаций не бывает, вздохнула девочка.
Почему? Митя с удивлением посмотрел на Йоко.
У нас специализированная школа, при МУМХе. Ну, Московском управлении муниципального хозяйства, объяснила она. Не понимаешь? Ну, вот наш класс с теплотехническим уклоном, а «бэшки»с энергетическим. А девятиклассникитам весь поток на биотехнологиях сидит. Это удобнокогда ты окончишь школу, у тебя сразу будет профессия и место работы.
Хм Митя убрал планшет в рюкзак и нахмурился. А если ты не хочешь быть этим теплотехником?
Папка сказал, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, вздохнула Йоко, и Мите показалась, что она не очень-то рада своему будущему.
Но ты же можешь после школы пойти учиться дальше и стать дизайнером там или химиком каким-нибудь?
Йоко развела руками.
Могу. Только вначале я должна отработать на муниципалитет три года. Так написано в контракте. А еще они помогают поступить в университет по профилю, на заочное или вечернее.
Это же здорово! Митя наконец сумел перезагрузить капризное устройство. По экрану планшета побежала какая-то разноцветная рябь. Считай, у тебя все будущее обеспечено.
А если я хочу стать актрисой? тихо спросила Йоко, отдала Мите камеру и отвернулась. Митя хмыкнул, но ничего говорить не стал.
А через мгновение забыл о Йокои вообще обо всем. Забыл, потому что с планшетом творилось что-то непонятное.
Что-то такое, чего не должно было быть!
Экран перестал рябить, но на нем теперь вместо рабочего стола со значками приложений появилась странная заставкана сером фоне, стилизованном под металлическую поверхность, медленно помахивала крылышками маленькая бабочка. Сквозь виртуальный металл проступили выпуклые буквы: Desunt inopiae multa, avaritiae omnia. Митя ничего не понял.
Ты чего завис? долетел до Мити голос Йоко.
Он поднял голову, посмотрел на девочку, молча показал ей экран планшета. Там по выпуклым металлическим буквам бежали трещины.
Что-то случилось? Йоко склонилась над экраном, бросила быстрый взгляд на Митю. Что это?
Понятия не имею
Какая-то игра?
Может быть, но раньше такой в планшете не было. Митя нахмурился.
Буквы на экране рассыпались, и из образовавшихся дыр полезли жирные стальные черви, похожие на шланги от душа. Они, клацая острыми жвалами, быстро съели весь металл на заставке. Осталась только бабочка с радужными крыльями, порхающая над шевелящейся массой.
Противные какие, прокомментировала Йоко, имея в виду червей. А как в эту игру играть?
Не знаю, покачал головой Митя. Черт! Там соединение было небезопасное! Если эта фигня скачалась через Wi-Fi, отец меня убьет.
Бабочка тем временем долетела до центра экранаи вдруг взорвалась, разлетевшись на тысячу разноцветных осколков. Каждый из них достался одному из червей, и они тут же поменяли цвет, сделавшись красными, синими, желтыми, зелеными, оранжевыми, фиолетовыми.
Красиво, отметила Йоко. Может, выключишь? Ну, мало ли что
Интересно же, возразил Митя. Смотри, они поползли куда-то.
Черви и в самом деле расползались с экрана, оставляя безжизненную каменистую поверхность. Когда уполз последний, камни сложились в буквы: A gang of eaters of energy. Откуда-то вновь взялась радужная бабочка и начала порхать над камнями.
«Команда пожирателей энергии». Или банда, перевел Митя и повернулся к Йоко. Группа такая старинная? Хип-хоп? А это заставка к альбому?
Нет, помотала она головой и сощурила глаза. Это заставка не к альбому. Я вспомнила бабочку. Это символ «энергетических партизан». Кибертеррористы, двадцатые годы Мы в школе проходили.
И что? тупо глядя на экран планшета, спросил Митя.
Ничего. Йоко взяла из рук Мити планшет. Видишь цифры в окошечке?
Митя посмотрелдействительно, в правом верхнем углу экрана появились цифры, явно показывающие обратный отсчет времени: «89:34:27».
Ну, вижу.
Ты только что запустил их программу-киллера. Через девяносто минут уже через восемьдесят девять она убьет энергосистему Москвы. И город погибнет, тихо сказала Йоко.
* * *
«Энергетические партизаны» появились в 2020 году и сразу же заявили о себе на весь мир, уничтожив за полтора часа энергосистему Сеула. Это едва не привело к вооруженному конфликту между Южной и Северной Кореей. Анонимная хакерская группировка сумела сделать то, чего не могли совершить террористы в реальной жизни, «партизаны» чуть не устроили Третью мировую войну.
Спецслужбы всего мира три года гонялись за неуловимыми хакерами, о которых было известно только то, что у них нет ни единого центра, ни руководства, ни внятной идеологии. «Партизаны» провозгласили своим девизом латинское изречение Desunt inopiae multa, avaritiae omnia, что означало «У бедности нет многого, у скупости нет ничего», и объявили, что человечеству пришло время возвращаться к истокам и отдавать долги природе. Для этого, по мнению «партизан», нужно было уничтожить крупные города, переселиться в леса и жить там, как десять тысяч лет назад, родоплеменными общинами.
Уничтожать города «партизаны» решили с помощью разрушения энергосетей и генерирующих мощностейатомных, тепловых и гидроэлектростанций. «Банда пожирателей энергии» была самой радикальной группировкой «партизан». Именно они устроили кибердиверсию на французской атомной станции в Фламанвиле, приведшую к перегреву и полной остановке реакторов, тогда избежать ядерной катастрофы удалось буквально чудом. Следом были аналогичные диверсии на АЭС в немецком Эмсланде, американском Браунз-Ферри и российском Балаково. После этого за «партизан» взялись всерьез. «Пожирателей энергии» выловили всех до одного, но еще несколько лет, до 2027 года, изолированные группы «партизан» заявляли о себе, устраивая блэкауты и энергетические коллапсы меньшего масштаба. Обычно киллер-программы «партизан» атаковали компьютерные системы управления энергоузлами, подстанциями и энергетическими хабами, выводя их из строя. После этого целые регионы погружались во мрак. Переставили работать не только холодильники в квартирах и светить фонари на улицахостанавливались насосы водопровода и канализации, переставал поступать газ в дома и на заводы, останавливался весь транспорт, замирали аэропорты и железнодорожные вокзалы.
Резервные генераторы в роддомах и больницах позволяли избежать массовых человеческих жертв, но вообще обойтись без них не удавалось. Иногда счет погибших в результате кибердиверсий шел на сотни, а экономический ущерб от деятельности «партизан» исчислялся миллиардами. Полностью покончить с ними удалось, только когда интернет был разделен на «светлую», легальную, и «серую», изолированную, зоны.
* * *
Киллер-программа спала, спрятавшись в накопителе или облаке сети музея, сказал Митя, продолжая смотреть на экран планшета, где в окошке бежали цифры: «87:12:28». Когда я подключился к Wi-Fi, она распознала кодировку и использовала мой планшет для активации
Так выключай его скорей!
Бессмысленно. Программа ушла в городскую сеть. На планшете остался только автономный модуль для контроля за временем. Так мы хотя бы будем знать, сколько времени нам осталось. Черт! Надо идти в полицию. Скорее!
Митя вскочил, но Йоко неожиданно схватила его за лямку рюкзака и остановила.
Нет. Нельзя!
Почему?
Ты что, не понимаешь? Йоко сурово сдвинула светлые бровки. В полиции тебя сразу арестуют. Это раз. А потом арестуют твоего отца. Планшет-то его! И будете вы двадцать пять лет доказывать, что не верблюды.
Митя понял: его новая знакомая права, но из упрямства спросил:
Почему обязательно двадцать пять?
Потому что столько дают за кибертерроризм, пояснила Йоко.
И что тогда делать?
Подожди. Мне надо подумать
Солнце еще не село, но в ущелье улицы быстро стемнело. Йоко медленно брела по тротуару, погруженная в свои мысли. Митя шел за ней, то и дело посматривая на экран планшета.
Прошла еще минута, напомнил он.
Не дергай меня! неожиданно зло рявкнула девочка. Я думаю!
Думай быстрее!
Как могу!
Митя задрал голову. Небо оставалось ясным, и если бы не зажегшееся уличное освещение, не вспыхнувшие огни рекламы, не фары экаров, он увидел бы первые звезды.
Внезапно Йоко обернулась, посмотрела на Митю странным, оценивающим взглядом. Она словно бы прикидывала про себя: выдержит ли этот мальчик предстоящее испытание, справится или даст слабину?
Я знаю, кто нам поможет, сказала Йоко и улыбнулась кончиками губ. Только
Что«только»?
Ты высоты как боишься?