Удар локтем. И снова ногой, пробивая блок. Ещё один детина перепрыгнул через столпонял, что происходит, но не все соображали так быстро. Пары алкоголя в крови Сами понимаете.
Впрочем, щадить кого-то я не собирался, и через несколько секунд поразил ещё двоих. Этих не насмерть, просто поранил. Пятого вырубил, а шестой, тот самый Хезус-Чучо
Повторяю, гнида! Мне нужны награды ОКонноров! швырнул я его на столешницу. Из носа выродка стекала кровь, да и руку его я в трёх местах проткнул. Как и бедро. Из бедра вилка торчала до сих пор.
Да пошёл ты! Кто ты такой, а?
Ябрат Рауля, честно признался я, ибо метафизически так и есть. Мы оба воины, члены касты тех, кто готов умереть за свою страну и королеву, а значит, в чём-то братья. И ты, гнида, украл награды моего брата.
Перевернуть его, удар под дых. Сильнейший, на какой был способен. А затем по зубам.
Повторяю вопрос, где награды?
Кажется, на площадке начали собираться людижители соседних комнатушек и проходящие. Немного, но есть.
Та пофёл ты! вновь не понял меня подонок.
Я, конечно, видел, как нужно пытать людей в полевых условиях. Есть после того урока сеньоры Гарсия не мог спокойно ещё долговыворачивало. Но в данный момент миндальничать не собирался. Этоотработанный материал. Ибо он по любому давным-давно продал награды и пропил, следы я вряд ли найду. Просто хотелось успокоить совесть, в этом, наверное, был корень зла моего поступка.
Как хочешь.
Я вернулся к мойке, открыл напольный шкаф. Повезло, ножи есть. Вытащил со стойки Большой тесак для овощей. Попробовалострый. Пойдёт. Там было ещё несколько разнокалиберных стальных малышей, но этотсамый представительный. Не украли его, наверное, потому, что невелика ценность. А может просто недавно пользовалисьвон, ещё сырой, капли воды на ручкетолько помыли. Люди хотят в человеческих условиях кушать, а не в скотских в каморке.
Теперь перевернуть деморализованного скулящего выродка и швырнуть на столешницу. Зафиксировать руку, придавив телом И Рубануть. С плеча, всем весом, всей силой.
Нож оказался недостаточно остёр и недостаточно тяжёлотрубить кисть не получилось. Но кость перерубил. Не до конца, но В общем, опущу подробности, просто констатирую, что даже если выродку и пришили бы руку, она бы всё равно без нейротехнологий не функционировала.
Ор сотряс всю площадку и весь этаж. Несколько человек, собравшихся поглазеть, что тут за крики, кинулись врассыпную. Будут из-за угла слушать, вряд ли уйдут совсем. Они ещё не поняли, что тут смерть, слишком быстро я расправился с дружками своего «товарища».
Повторяю. Где награды?
Ор не прекращался. Новый удар в челюсть, схватить вторую руку и тяпнуть как есть. На весу, ниже локтя.
Нет, тут кость слишком крепкаяне для такого ножа. Но плоть до кости рассёк, кровь брызнула во все стороны, в том числе на меня. Зрелищно!
Новый удар подонку в лицо. Пострадавшая кисть в падении перелопилась, повиснув на лоскуте кожи. И ещё удар. И ещё. Чтоб пришёл в себя несмотря на шок. Язверь, меня надо бояться больше крови.
Где награды! Где мои награды, сволочь! орал я И на сей раз подействовало.
Да не знаю я! Я их Бартоломео отдал!
Что за Бартоломео?
Скупщик краденого!
Местный? С этого дома?
Да!
Где живет?..
Уходя, доделал то, что был должен. Добил оставшимися вилками и лежащими на столе ножами пьяньчуг, кто ещё был жив. Ведь донья Констанция остаётся, и мне очень не хотелось, чтобы рядом с нею был кто-то, физически способный отомстить.
Где награды! Где награды, гад!
Не-з-знаю о чём речь, сеньор! вопил толстый лысый коротышка, тот самый Бартоломео, висящий под потолком. Вход в его «пещеру тролля» охраняло ещё два дуболома, подчиняющихся, видимо, лично ему, с огнестрелами в кобурах, но добрался я до этого логова уже не один. Роза и Мия присоединились почти сразу. Благо, мне пришлось подниматься на надземные уровни, а им всего лишь подождать на наземном. Кстати, их атака в спину почти скрутившим меня сотрудникам ЧОПа (я ж вообще без оружия, а они с огнестрелами), которых хотелось назвать больше ЧВК, то есть наёмниками-грабителями, была великолепной. Парни не ждали подкрепления любимому мне, да ещё вооружённого метательными ножами, да ещё и игольниками вместо стандартных огнестрельных положенных им пукалок В общем, минус четыре охранника. Остальные разбежались и больше не мешали.
Констанция ОКоннор. Рауль ОКоннор. У Рауля три военных креста, «За храбрость» и «За отвагу». Припоминаешь? тряхнул его.
Нет, сеньор!
Он думал, что я не сделаю этого? Но я сделал.
Тут, в «пещере», лежало много барахла, среди которого глаз сразу зацепился за верёвку. Капрон, или ещё какая синтетикане знаю, но штука прочная. Я догадывался для чего она сеньору, но бог и гвардия ему судья. Честные люди вряд ли имеют с ним бизнес. Теперь на его же верёвке для связывания пленников я подвесил его самого, закинув оную за свисающий крюк для антикварной люстры (которую к слову разбил).
Коротышка задёргался, затеребил ногами. Глаза его чуть не вылезли на лоб. Что-то попытался прохрипеть, но я был непоколебим. Отпустил его ровно через полминуты, ни секундой ранее.
Я понял! Кажется, понял, о каких наградах ты говоришь! завопил он, как только ослабил своими толстыми ручками хват верёвки. Понял. Это Чучо Пердун. Он приносил как-то некие награды Среди которых были военные кресты и медали.
И где они, эти награды? усмехнулся я.
Коротышка развёл руками. Судя по тому, что в глазах его заплясал страх, говорил правду:
Откуда я могу знать! Это когда было! Я сплавил их, в рабочем порядке, и никто не сможет их найти, разве только они были чем-то радиоактивным помечены. Но тогда бы их уже давно нашли, не тянули несколько лет!
Эй, нет, не надо! Не убивайте меня! Я правда ничего не знаю и ничего не могу сделать, чтоб помочь! Я простой торговец «товара»! Мне приносят, я реализую, деньги клиенту, себекомиссию! Я не знаю откуда что берётся! Мне главное продать! Не на-а-ада-а-а!!!
Коротышка заскулил И мне стало его жалко.
Сентиментальность? Нет. Скорее, недоказанность вины. Зачем убивать червя? Он именно червь, ничего не решает, просто присосался к нужному товарному потоку, плевав на его источник и устье. Кровь тоже надо лить в меру. И даже дракон, кажется, со мной согласился.
Я могу дать денег! У меня есть деньги! Компенсация за обман! Берите! Всё, что есть! Всё отдам, только пощадите!
Давай. Я сам ослабил верёвку, из которой Бартоломео тут же выскочил. Компенсация. За моральный ущерб.
Вот, сейчас У меня карточки, одноразовые! Много денег!
Золото! Всё, что есть! Приставил я к его голове игольник. Никаких карточекэто дерьмо оставишь детям, если есть. А если найдём что-то, что укрылпрощайся с жизнью. Вопросы?
Зачем обижать хороших сеньоров? залебезил коротышка, засеменил, забегал по квартирке, выполняя какие-то пассы, от которых золотая кучка на столике (тоже антикварном, из резного дерева) становилась всё больше и больше. Сеньоры хорошие, правильные. Бартоломео понимает, онижертвы! Это подлый Чучо Пердун, земля ему стекловатой, «кинул» нас. Нас обоих. Васвзяв чужое, менясоврав, что нашёл Я всегда готов компенсировать клиентам их потери и расходы! Ясерьёзный человек! Ведь ошибки Кто не совершает в жизни ошибок, правда же!!!
Вот, сеньора. Это вам.
Донья Констанция стояла, глядя на кучу золотых пластинок и пару слитков на собственном откидном столе, расширенными от удивления глазами. Удивления, не ужаса, отметил я про себя. Мию с Розой оставил снаружина нас больше не нападали, дорога назад была чиста, но мало ли. Как правило отсутствие нападения свидетельствует о хорошей подготовке следующего шага противника.
Это компенсация скупщика краденого за то, что он продал ваши награды. И вашего сына. Типа, не знал их происхождения. Всё честно. Сами награды вряд ли удастся найти, но хоть так
Ты убил Чучо, не спросила, а констатировала она. И его дружков. Не всех, но самых отмороженных. И это Бартоломео не из тех, кто что-то просто так отдаёт.
У него особого выбора не было. Я безразлично пожал плечами. Не рассказывать же ей, каким зверем становлюсь, когда в ярости, и как это действует на окружающих.
Зачем? Зачем тебе всё это? Ты же Ты же всего лишь сумки хотел донести! задала она главный мучающий вопрос.
Рауль мой брат, честно признался я. Мне бы не хотелось, чтобы, если меня убьют, кто-то вот так обижал бы мою мать. Я тоже у неё единственный, и тоже В общем
Да, тоже могу погибнуть. Она поняла это.
На колени! На колени, быстро! В глазах старухи прорезались такие командирские нотки, что я не смел ослушаться. Она подошла к выдвинутой ранее тумбочке, что-то достала из серебряной шкатулки, вернулась и положила руку мне на голову.
Я, Констанция ОКоннор, признаю тебя
Хуана Шимановского подсказал я.
Хуана Шимановского, своим наречённым сыном. Признаю не перед законом королевства, но перед людьми и богом, и готова ответить за это перед куда более важным Законом, чем все людские вместе взятые.
Встань, сын! торжественно произнесла она И я увидел его. Тот стержень. Он был не просто крепок, он Сиял. Сияла она сама, вся её сущность. Возможно, сейчас настал тот самый момент, ради которого она все эти годы после гибели Рауля жила. Существовала. Прозябала. Она нашла смысл жизни, смысл дальнейшего существования. И я больше не мог оставить бабушку. За неё я теперь тоже отвечаю.
Возьми, Хуан. Это принадлежало твоему брату. Протянула мне кулон. Сияющего в рассеянном свете плафона лилового скорпиона. Совсем как тот, что остался на фотографии, изображении молодого офицера спецназа более десятилетней давности.
Носи его, Хуан, мой названный сын, и не забывай. Никогда не забывай!..
Она уткнулась мне в грудь и разревелась. Но впервые в её слезах не было горя.
Скорпиона я повесил на цепочку, где уже висел крест Макса, моего казнённого марсианского названного брата, и кулоны с единорогом и фениксом. Феникссамый старый из артефактов, со дня моего появления в корпусе со мной, а единорога девчонки подогнали после вендетты, когда окончательно признали во мне своего. Татуировку пока не сделали, я свой неофициально Но ведь пятнашкам можно, почему нельзя им?
Итак, мы убили тринадцать человек. Шестерых местных «бухариков», двоих амбалов-телохранителей скупщика краденого, четверых представителей ЧВК Простите, ЧОПа, а так же того встретившегося нам Карлоса Номер Два. Карлос Номер Два пока жив, потерялся на просторах огромного дома, но девчонки сказали, займутся им. Его смертьдело времени. Ибо онимои сёстры, и как сёстры, полностью солидарны, что человек, оскорбивший мою мать, мать воина, оскорбивший прилюдно, при сыне, не должен оставаться в живых. Это Латинская Америка, у нас такое не прощается.
И самое большое, что меня в тот день поразило, это гвардия. Которая примчалась «на трупы» Когда наша старая добрая «Эспаньола» уже завернула за угол.
Я не выполнил задания, скупо отчитался перед Катариной, миролюбиво крутившей баранку. И знаешь что Идите вы со своими заданиями к чёрту!
Ответом мне стала усмешка.
Ты выполнил задание, Хуан. Просто иногда выполнять их надо сердцем, а не ушами и руками. Запомни это.
Глава 3. Вызов
Судя по тому, что ты один, та вечеринка тебе на пользу не пошла.
Адриано, в спину которого я это произнёс, обернулся. Резко, зло. Судя по выражению лица, убил бы. Но злился он не на меня, и всячески пытался эмоции сдержать. Натужно улыбнулся.
Ты сделал больше всех, чтобы она не пошла на пользу.
Не согласен. Я покачал головой. Ты устроил вечеринку, чтобы поднять себе рейтинг. А ничто не действует на рейтинг так положительно, как скандал. Его я тебе и устроилмощный, на виду всего высшего общества, с политической подоплёкой, который, если не врёт моя разведка, до сих пор на слуху. Кстати, твоей сестрёнки что-то сегодня не видно.
Маленькая ещё. Он зло фыркнул. А, вот оно что!
Адриано покраснел, пальцы его задрожали, но к его счастью, спустя минуты полторы, эмоции свои обуздал.
Да, ты прав, скандалэто рейтинги, признал он. А рейтинги у меня взлетели. Помолчал. Вот только после этого их взлёта всё как с цепи сорвалось.
Я был немного в теме, мониторю дела своего будущего друга, потому подсказал, вытягивая на откровенность:
Мачеха начала прессовать? По всем фронтам?
Кивок.
Я даже представить не мог, сколько у неё власти. От меня отвернулись почти все, с кем общался. И продолжают отворачиваться. Она ведёт кампанию по моей дискредитации в высшем обществе, и у неё получается.
Эх, Манзони-Манзони! похлопал я его по плечу. Дурень ты. Думаешь, она начала травить тебя из-за треклятой вечеринки и моей глупой сказки?
Нет! Из-за того, что тыофициально признанный сын отца, более старший, чем её дрянная дочурка. Она была готова спустить на тебя собак в любой момент, и зуб даю, всегда к этому готовилась. Но считала, что с тобой можно будет в нужный момент договориться, когда придёт время. Что ты отступишься, уйдёшь в тень, оставив все претензии на имя и деньги, на влияние в компании. Ты ведь благоразумный мальчик, почему нет? Ведь каждому можно предложить сумму и условия, на которые тот согласится. Если будет согласен уступить в принципе.
А тут ты закатываешь вечеринку, уже тем самым её провоцируя. Показываешь, что самостоятельный игрок на местном поле, пускай пока и среди молодёжи. Но этого мало. Баци на этой вечеринке твоя конкурентка-сестрёнка получает по мордасям. За дело, «за базар», но тем не менее. И от кого? От человека королевы, теснейшим образом связанного с Веласкесами! От их имени неофициально сделавшими намёк на помощь!
Ты показал, что независим, что можешь найти покровителей, если припрёт и готов идти дальше. Как, ну как бы ты реагировал на её месте? Я бы так вообще заказал тебя наёмному убийце. Только страх перед сеньором Умберто её от этого шага наверняка и удерживает.
Он опустил голову и снова покраснел, но уже тихо, без приступов.
Я не отступлюсь, ты прав. Из принципа. Не на того напала. Отец женился на этой суке только потому, что его заставили родители. Он любил мою мать. Всегда любил, и сейчас любит. Я должен был стать его наследником, и стану. Чего бы мне это ни стоило.
Я отрицательно покачал головой.
Не льсти себе, Манзони. Не станешь. Во всяком случае, сам. Или считаешь, происходящееслучайность, и ты сможешь справиться? обвёл я рукой вокруг.
Теперь отрицательно покачал головой он.
Меня убьют, Шимановский. Просто убьют. Вот и всё. Но я готов драться, даже зная это. Ты услышал что хотел, доволен?
Пройдёмся где потише? потянул я его за рукав, к фонтану и далее в коридор в соседнее, более маленькое по размеру помещениевокруг нас слишком нехорошее началось движение. Как бы невзначай те или иные особы обоих полов продвигались в нашем направлении, что-то делая, о чём-то разговаривая, словно мы им ну СОВСЕМ неинтересны. Любопытство грех, но только не в этой клоаке. Здесь онооружие.
Знаешь, Манзони, когда я изучал историю и культуру Золотого века, наткнулся на очень интересное психологическое исследование, начал я, когда мы выбрались в какую-то оранжереюих тут три, я знал только общий план дома, а не в какой что произрастает. Повезло, оказались не в переполненных лианами и листвой тропиках, а в умеренном лесу«случайных» слушателей видно за стволами деревьев за несколько десятков метров. Проводился эксперимент при помощи телевидения, то есть в тогдашних СМИ, перед лицом всей страны.
Суть такая. Есть сумма денег, крупная сумма, и два игрока, которые на неё претендуют. Ведущий спрашивает каждого из них: «Что мне делать с этими деньгами?»
Я его заинтересовалмой будущий друг превратился в слух.
Вариантов ответа два. «Отдать» и «забрать себе». Игроки должны ответить или так, или так.
А теперь подтекст. Если оба говорят «забрать», деньги никому не достаются. Если один говорит «забрать», другой «отдать», деньги идут тому, кто «забирает». «Отдающий» пролетает, как Колибри над Каракасом. Но если оба говорят «отдать», деньги делятся поровну.
Ну и? не понял Адриано, хотя усердно силился.
Самая выигрышная тактикаобоим говорить «отдать», пояснил я. Всегда. Вот только делились деньги крайне нечасто, в реальности это был самый статистически редкий случай. Чаще люди пытались обмануть друг друга, обещая золотые горы, соглашаясь с чем-то, лишь бы заставить оппонента произнести заветное «отдать». А сами «забирали». Ну, или оба пролетали, обманув сами себя.