Когда действо закончилось, главный вдавил клавишу селектора и сказал:
Пригласи ко мне моих замов по лечебному процессу и по сети, а также бухгалтеров Израиля Львовича Иванова и Израиля Львовича Иванченко. Только предупреди их, чтобы они по своему обыкновению не слишком долго распространялись о дружбе великого русского и украинского народов. У меня очень мало времени. А из области намекают, что мы непозволительно долго тянем со строительством инфекционного отделения.
Он задумался, потёр переносицу.
Слушай, Сахарочка, сладкая ты моя. Зайди сейчас ко мне. Есть неселекторный разговор.
Сахара Каракумовна тут же явилась, прижимая к высокой груди папку, на которой золотом была выведена приводящая в трепет фраза: «На подпись».
Главный восседал на своём троне, ухватившись руками за подлокотники и вытянув клювастую голову. Он очень напоминал попугая, сидящего на жёрдочке. Но, естественно, Сахаре Каракумовне даже в голову не пришло такое крамольное сравнение.
Честноков опустил голову и зашептал так тихо, словно зашуршали высохшие листья:
Есть сведения, что на тех, кого я перевёл из Блатослава, кое-кто точит зубы. А значит, и мне копают яму. Но ямы не остановят нашей уверенной поступи. Я догадываюсь, кто этим занимается и воссоздам им по заслугам. Хотя любой рад подставить мне подножку. Все вокруг если не подлецы, то негодяи. Но ничего! Упырь Хмыревич нам поможет.
Сахара Каракумовна в изумлении пожала плечами.
Неужели он будет помогать? Ведь тогда в реанимационном блоке его так и не смогли полностью вывести из состояния клинической смерти.
Вот потому-то он нам и благодарен, узкая щель рта главного растянулась чуть ли не до ушей. Но тут же он снова стал предельно серьёзен. До меня дошло, что завакушерским отделением Бабич повсюду распространяет слухи, что дети простужаются в родилке! Будто из-за плохой работы отопительной системы в осенне-зимний период детям холодно стало быть. Кое-кто распространяет коварные напевы, что приёмное отделение у нас вообще не работает. Что по больнице невозможно пройти без риска для жизни: всё время падает вниз штукатурка. Что больные из-за неисправности туалетов вынуждены бегать домой, чтобы справить нужду, а в крайнем случае сдавать свои отправления в лабораторию под видом анализов. Что нужных лекарств в больнице нет, и больные достают их на стороне.
Неужели они осмеливаются выступать со столь наглой правдой? Сахара Каракумовна в изумлении широко распахнула глаза.
Боюсь, они способны и на это. И нам предстоит Честноков так сильно нагнулся, что чуть не соскользнул с кресла.
Он мёртвой хваткой вцепился в подлокотники и заёрзал, вдвигаясь поглубже.
И нам предстоит узнать, что они намерены предпринять в дальнейшем, закончил главный, и страх всё ещё дрожал в его глазах, словно вода в потревоженной камнем луже.
У тебя есть какой-нибудь план?
План? План Да. Есть.
Неожиданно Честноков умолк и несколько секунд глядел сквозь любимую женщину глазами, сделавшимися вдруг похожими на окна заброшенного дома.
План есть комплекс биологически активных алкалоидов получаемых из конопли индийской
Монотонный голос главного вырывался из узкой щели рта, раскрывающегося и закрывающегося с размеренностью механизма.
Сахара Каракумовна, видимо, давно применилась к подобным сбоям. Она привычно пододвинула стул к креслу любимого человека, поддёрнув юбку взобралась на сиденье и папкой довольно сильно ударила его по лбу. В голове у Честнокова что-то коротко щёлкнуло.
Что, снова заскок? произнёс он, скорее утверждая, чем спрашивая. О чём это я?
О плане, коротко напомнила Сахара Каракумовна.
Да План Необходимо подобрать шустрого хлопца. Чтобы у него хорошо шарики крутились. Пусть поштирличит немного в лагере противников. У тебя имеются в наличии какие-либо кандидатуры?
Гриша Рыжев не без сомнения предложила Сахара Каракумовна. Это наш молодой хирург. Ему Резник доверяет. И если бы
Нет, нет! резко прервал её главный. До меня долетели некоторые его крылатые выражения. Он обо мне кое-что И о тебе тоже. Что ты ведёшь произвольную жизнь. И ещё что-то. Всего он, конечно, не знает. Но!..
Сквозь смуглую кожу секретарши проступил тяжёлый румянец.
Психопат, процедила она сквозь сахарные зубки. А, чтоб тебя!
Последнее восклицание относилось уже к Честнокову.
Опять в несознательное состояние впал!
С ловкостью, выработанной привычкой, она вновь вскарабкалась на стул и несколько раз постучала кулачком по лбу главного.
Никого нет дома, вырвалось изо рта шефа.
Но тут глаза его приняли осмысленное выражение.
Что, снова?
Сахара Каракумовна только вздохнула в ответ. Потом, старательно глядя куда-то в сторону, проговорила:
Все знают, что ты не какой-нибудь, а морально устойчив. Твоя супруга ни в чём тебя упрекнуть не может.
Ладно. Продолжим. Кого ты ещё можешь предложить?
И тут Сахара Каракумовна вспомнила о Эбисе. Ловкий, молодой, очаровательный. Как он к ручке умеет подойти!
Она подняла на главного глаза и сказала раздумчиво:
ТогдаЭбис. Весьма шустрый молодой человек. Подлец, правда, большой. Мне так кажется.
Слово «подлец» Сахара произнесла глубоким волнующим голосом, словно в груди её заиграл маленький органчик. И поэтому обидное определение «подлец» прозвучало как комплимент.
Раздался странный звук, будто часто застучали друг о друга сухими деревянными палочками. То смеялся главный врач.
Насмеявшись вдоволь, Честноков поучительно заметил:
То, что подлец, хорошо. Но сможет ли он справиться с порученным ему мероприятием?
Эбис? Справится! коротко проиграл музыкальный органчик.
В карих глазах главного вспыхнули искры. Так искрится мебель, полированная под орех.
Что это ты так имя его произносишь? Что-то мне это как-то не того! Или ты что-нибудь этого? Так я это самое! Ясно?!
Органчик заиграл ещё нежнее.
Зомбичек ты мой дорогой! Да разве я могу то, что ты подумал? Птичка ты моя!
Ну-ну, ну-ну, с сомнением произнёс шеф, внимательно глядя на Сахару и ясно понимая, что товар в такой привлекательной упаковке может вызвать интерес не только у него.
Зомбичек-зомбюша, вкрадчиво ворковала коварная женщина. Ты же у меня ещё красавчик!
Ну-ну, сомнение всё ещё звучало в голосе главного врача, но его уже можно было различить только очень опытному уху. У Сахары Каракумовны было именно такое ухо.
Чтобы окончательно рассеять сомнения «зомбюши», она прибегла к помощи тяжёлой артиллерии: изогнула стан.
Честноков крякнул и побагровел от ударившей ему в голову шальной мысли, что, в принципе, можно и сейчас Но мгновенно сработали тормоза: до конца работы ещё уйма времени, а без Высокой Помощи в кресло не взобраться.
Я верю тебе, Сахарочка, сладкая ты моя пресладкая, хрипло выдавил Честноков. Он с минуту раздумывал, какой бы комплимент поизысканнее выдать подруге и, наконец, нашёлся:Ты валидол моего сердца!
Ну-ну-ну-ну, только и нашла, что ответить многоопытная Сахара.
Ей пора было уходить в приёмную, так как с минуты на минуту должны были явиться замы и представители бухгалтерии.
Честноков, щурясь и млея, наблюдал за искусством ходьбы удаляющейся секретарши.
Солнце, с самого утра давившее в кремовые занавеси, прорвалось в кабинет озорным лучиком. Он вкрадчиво, нарушая всякую субординацию, коснулся лысины руководителя. Лысина взблеснула и осветила закуток возле шкафа, за которым прятался график. Проявились на нём чёрные гробовые буквы надписи: «Летальность по Кифозовской ЦРБ за 1988 год». Было видно, что летальность, а прощесмертность, старательно карабкается в правый верхний угол графика, испачканного подписью главного врача.
Сквозь щель между гардинами главный видел кусок больничного двора, насыщенного зеленоватой дымкой молодых деревьев. Он ощутил в глубине своего одеревеневшего естества непривычное щекочущее чувство, будто пробуждался к жизни нежный росток. Захотелось странного: сделать что-нибудь доброе, хорошее. Выговор Резнику отменить, что ли? Или деньги на новый инструментарий выделить?
Тучка заслонила солнце, в кабинете потемнело. Честноков тут же пришёл в себя и подивился нелепости явившихся к нему мыслей.
Выговор, хоть он и ни за что, пусть будет. Это дисциплинирует! А хирургический набор пусть достаёт, где хочет. Он ему не нянька! Говорят, что хирургические наборы снова появились в магазине «Сделай сам». Вот пусть едет туда и занимается делом, вместо того, чтобы всякими там операциями заниматься. Операциюэто каждый дурак может сделать! Ты попробуй достань то, чем оперировать! Это посложнее будет. Этому ни в каком институте не учат. Тут соображать надо!
8
В приёмной послышался гул голосов. Это явились приглашённые замы и бухгалтера.
Впускать? вопросил официальный голос Сахары из селектора.
Пускать, пробормотал Честноков, продумывая, как же сформулировать постановляющую часть.
Он вдруг спохватился.
Сахара Каракумовна! У меня к вам личная просьба. Времени у нас мало. Вы вместо меня подзаведите приглашённых. Тогда и впускайте.
Сахара Каракумовна промурлыкала согласие, и через несколько минут в кабинет гуськом вошли соратники Честнокова: зам по сети Ступицкая Людмила Андрофаговна, начмед Претер, бухгалтера Израиль Львович Иванов и Израиль Львович Иванченко.
Вызывали? спросила Людмила Андрофаговна шаловливым голосом маленькой девочки.
Честноков кивнул и предложил всем садиться.
Пока вошедшие, шурша и скрипя, рассаживаются по своим местам, я скажу несколько слов о каждом из них.
Товарищ Ступицкая Она предана главному врачу, как цепная собака. Её стихиявыступления, которые на первобытно-бюрократическом языке именуются «сниманием стружки», «закручиванием гаек» и тому подобными словесными химерами. Она умеет придраться к любому, умеет найти тосамое зазубренное слово, которое ударит медика под самое сердце. Защиты от неё нет, ибо стоит она на твёрдой платформе: все свои выступления посвящает укреплению медицинского обслуживания «нашего народа-труженика», усилению гуманизма нашей медицины«самой гуманной медицины в мире». Можно было бы поверить в искренность Людмилы Андрофаговны, да уж больно сладостной становится её улыбка в момент особо мучительный для её жертвы.
А вот Претермаленький, сутулый, с жалкими остатками седых волос на затылке и у висков. Он работает заместителем главного врача по медицинскому обслуживанию, но выполняет совершенно не свойственные ему по должности функции. Он проработал в Кифозово участковым терапевтом более двадцати пяти лет. Все здесь знали доброго и совестливого врача. Никто не мог отказать ему. Этим-то и пользовался Честноков, превратив безответного Претера в снабженца. Своей прямой работой начмед заниматься не успевал. В его кабинете громоздились на столе непроверенные истории болезни, на сером от пыли подоконнике валялись пожелтевшие заявки на новую аппаратуру, а план по повышению квалификации врачей больницы был составлен на первый квартал позапрошлого года. Претера на каждом собрании критиковали за то, что он забросил лечебную работу, но тут же давали новые снабженческие задания. Претер застенчиво улыбался, обещал исправиться, и, часто вздыхая, уходил в свой кабинет названивать на заводы, фабрики, предприятия, чтобы доставать и «выбивать».
Израиля Львовича Иванова и Израиля Львовича Иванченко можно описывать, как говаривают в Одессе, гамузом. Они таки да, очень похожи. Те же носы, те же печальные глаза, те же вкрадчивые манеры. Вот только букву «р» товарищ Иванченко произносит как мягкое «г», а товарищ Иванов как твёрдое «х». Кажется, и все различия. Они часто спорят. Со стороны может показаться даже, что спор не на жизнь, а на смерть. Но всё заканчивается к общему удовольствию. Они всё же приходят к единому мнению и выдают его, трогательно цитируя друг друга.
Товарищ Честноков придавил коллег тяжким взглядом и внушительно произнёс:
Звонил завоблздравотделом товарищ Хаменко.
Сидящие выпрямили спины и посуровели лицами.
Он обещал нам, тут Честноков снова обвёл соратников взором, полным беды, обещал нам бо-о-льшие неприятности, если строительство инфекционного отделения будет затягиваться и далее.
Но мы же не строители, в недоумении произнёс Претер, наивно помаргивая. И власти над строителями не имеем. Почему надо нас наказывать? К тому же, сколько я себя помню, ещё когда в школе учился, всегда это здание стояло недостроенным. По-моему, о нем ещё мой дедушка рассказывал. Какое же это инфекционное отделение?
Прекратите! Что это за демагогические рассуждения?! шикнула на него Ступицкая. Сказано, что это строящееся инфекционное отделение, значит это и есть строящееся инфекционное отделение. Ну затянули немного строительство. Это случается у нас. Иногда. Так что лучше помалкивайте. Или вы думаете, что вы умнее Хаменки?
Тут она скептически ухмыльнулась прямо в лицо смутившемуся Претеру.
Для Ступицкой, как человека здравомыслящего, было самоочевидно, что товарищ Хаменко в силу своего административного положения на порядок умнее любого рядового врача.
Зардевшийся Претер отвечал, что он вовсе и не думает, что он умнее товарища Хаменко, что он просто думает Его прервал Честноков:
Мы тут не для того, чтобы думать, размышлять или, грубо говоря, мыслить, а чтобы предлагать что-то. Объясняю лично вам, товарищ Претер, чтобы не топтать дважды тот же снег. Товарищ Хаменко тоже не имеет власти над строителями, зато он имеет власть над нами. Никого сверху не интересует, что он может, а чего не может. Раз он начальник, то должен принимать меры. Иначе его не поймут сверхуи накажут. В свою очередь, он накажет нас, если мы, в свою очередь, не примем никаких мер даже, если мер принять не можем. Понятно? Это же элементарно просто!
Претер, совершенно сбитый с толку, пролепетал:
Я же и говорю, что мы практически не можем принять никаких мер.
Честноков замер, будто одеревенел. Словно земля над корнями, вздулись его желваки.
Ступицкая застонала.
Бухгалтера одновременно воздели очи горе.
Вы разрешите, я ему растолкую, сузив рот в морщинистую точку, попросила Ступицкая.
Честноков безнадёжно махнул рукой.
Не надо. Бесполезно это. Обойдётся цыганская свадьба без цимбал. И так, бог его знает, сколько мы времени потеряли за эти пятнадцать минут?! Давайте! Высказывайтесь!
Встала Ступицкая. Одёрнула юбку. Преданно взглянула на шефа. Улыбнулась милой улыбкой школьницы-невесты. И понесла, и понесла ту совершеннейшую чушь, которую всё ещё произносят у нас порой на некоторых собраниях и которая по странному недоразумению именуется речью:
Данный вопрос надо поставить во главу угла, под которым мы и будем рассматривать ряд факторов, имеющих место быть, так сказать, в наличии
Людмила Андрофаговна, одёрнул её главный врач, строго глядя на задранную к нему преданную мордашку. Мы же не на собрании. В узком кругу. Покороче.
Ступицкая энергично мотнула головой.
Понятно. Тогда я вношу предложение.
Хорошо. Кто может дополнить?
Бухгалтера коротко посовещались и в один голос сказали:
Мы предлагаем внести конкретное предложение.
Это уже лучше. Теперь о времени исполнения.
Я предлагаю, сразу же отреагировала Ступицкая со старательностью ученицы младших классовотличницы и ябеды. Я предлагаю выполнить конкретное предложение в срок.
Снова вступили бухгалтера:
Мы предлагаем выполнить конкретное предложение в определённый срок.
Главный довольно покивал.
Хорошо. А теперь, чтобы подвести общее резюме, думаю, что надо внести в постановление, кто за это будет отвечать. Конкретно отвечать. Поэтому мне думается, что в графу «кто отвечает» надо вписать: «ответственное лицо».
Присутствующие замялись.
Ступицкая, запинаясь, обратилась к Честнокову:
Ответственное Это не очень осторожно В случае чего, на вас могут подумать. На ваше лицо.
Древесно-мебельный отблеск в глазах главного сменился стальным сверканием.
Ответственный человек в нашем случае это не тот, кто отвечает за то, чтобы дело было сделано, а тот, кто отвечает перед комиссией. А кому отвечатья найду!
Все одновременно почему-то посмотрели на Претера.