Глава 3Эксперимент
Женя влетел в комнатушку, которую они делили с разведчиком Славой, без сил упал на кровать.
Ты чего? Мальцев сидел на кровати с книгой. Он только утром вернулся из очередной экспедиции на поверхность и теперь наслаждался заслуженным отдыхом.
Да Светка опять Теткам нашим мозги прочищает. «Ребенкана поверхность, онмутант, мало ли что» Тьфу. Коза, в сердцах выговорил парень, глядя в потолок.
А ты, значит, считаешь, что это нормальнопоселить в бункере зубастую тварь?
Онне тварь. Ончеловек. Да, немного быстрее развивается, но что с того? Если бы Марина была в здравом рассудке, она бы многое нам рассказала, а так ее дневник, по-моему, все доходчиво объяснил. Если бы малыш был кровожадным монстром, он бы таким и появился на свет, возразил Женя, не глядя на товарища.
Ты видел этого мутанта? Ну, который Марина. Как непривычно нормальным именем звать хищную гадость, ты бы знал. Нога до сих пор толком не заживает, врач сказала, какую-то дрянь занесли, разодрала она менямама не горюй. Еле дохромал тогда до дома, вся повязка в крови была. Ты хоть раз ее видел?
Слава поежился, вспоминая страшную дождливую ночь, когда они с Николаем нашли злополучный дневник и ребенка.
Видел краем глаза. Мелькнула возле четырнадцатого дома, скрюченная, шерсть на загривке дыбом, и глаза мутные, в половину морды. Страшная такая. Но можно угадать, что когда-то это был человек.
Человек Да, на фотографии девочка что надо. А у меня крыша едет, как начинаю об этом думать. Не дай бог ребенок во что-то такое превратится, Слава вздрогнул, суеверно постучал себя по лбу.
Да даже если так, мы с тобой вчера в дневнике прочитали еще разпока мутация завершится, пройдет не меньше трех дней, как это было у детей в бункере Гуманитарного института. Если Сережа начнет мутировать, мы его успеем вернуть на поверхность. А пока чтоэто ребенок, совсем малыш, и наверху он погибнет, пытался убедить друга Евгений.
Слушай, ты прикинь. Были вот люди, жили себе спокойно, никого не трогали, детей растили, новое общество строили, науку и культуру развивали, в общем, все у них хорошо было. А потомраз! и стали все мерзкими тварями. Это же фантастика какая-то, такого даже в книжках не пишут, у кого ума хватит на такое? Только у природы. А Марина эта была раньше женщиной, а стала монстром. Это две разные Марины. И сочувствовать ей нечего, сейчас она любого из нас вместе с химзой сожрет и не поморщится, Славу начал раздражать этот разговор.
Такие речи звучали в бункере уже месяц. У людей в голове не укладывалась фантастическая история студентов из Гуманитарного института, а необъяснимое порождает страх. И страшнее всего было, оттого что на глазах у изумленных жителей убежища месячный младенец осмысленно глядел и улыбался, молча улыбался во все свои зубы.
Слав, вот ты со мной вместе читал этот дневник, видел записки, которые писала Марина. Тебе ее не жаль? Мне вот жаль. Я хочу, чтобы ребенок жил хотя бы в память о ней. Оначеловек. По крайней мере, когда-то была. И ребенок тоже, в голосе Жени послышалась грусть.
Парень встал с кровати, зашагал по комнате, явно волнуясь.
Это тебе Николай Ильич мозги промыл? Его словав память, жалко Чушь какая, нам бы тут самим выжить, а тебежалко задумчиво и зло выговорил разведчик.
Евгений не ответил. В дверь постучали.
Мальцев, тебя к командиру, передал дежурный.
Слава встал с кровати и неохотно направился к двери, слегка прихрамывая.
Если Светка еще там, то хрен ему покажи, с обидой на отца напутствовал его друг.
* * *
Скажи, Слава, куда ты ходил вчера? вкрадчиво спросил Егор Михайлович.
Как вы приказывали, на станцию, там ярмарка была в подвале торгового центра. Выменял у военных мяса и овощей, отдал лампочки. Отчитался старшему смены и пошел отдыхать, удивленно ответил парень.
Значит, все-таки военные задумчиво и грустно протянул командир. И, видимо, наш дневник Алексеевой находится там же?
Дневник? удивился разведчик.
Да-да, дневник, который ты продал военным, сквозь зубы процедил командир.
Егор Михалыч, да вы что, не трогал я ваш дневник. Мы с Жекой его вчера читали, а потом Жека его на место вернул, в сейф, растерянно оправдывался парень.
Если это правда, то сейчас мы вместе пойдем к старшему смены, мне доложили, что твой рюкзак еще не прошел дезактивацию. Если в нем обнаружатся патроны, то я буду точно уверен, что дневник взял ты, зло и холодно ответил начальник.
Егор Михалыч, вы что? Там только рожок к Калашникову, больше ничего, проверяйте.
Рюкзак действительно стоял нетронутым, смена дежурных у дверей еще не успела его разобрать. Начальник кивнул, и дежурные в резиновых перчатках начали выкладывать на пол содержимое рюкзака. И на пол посыпались патроны, а следом за ними выпала фотография, запечатлевшая Марину и Евгения Иваненко на фоне моря
Что это? разведчик был бледен, как полотно.
Слава? Неужели это правда? чуть слышно прошептал Николай, не веря своим глазам.
Парень в упор посмотрел на командира, но не смог выдержать презрительного взгляда. Он все понял. Оправдываться было бесполезно, его подставили, жестоко и цинично.
Это не мое. Я не трогал, прошептал Слава, отходя к стене.
Егор Михайлович вытащил из-за пояса пистолет.
Егорушка, не надо! Это жестоко! взвизгнула Светлана, повисая у него на руке.
Начальник оттолкнул ее.
Последнее слово, предатель! сухо потребовал Коровин, направляя дуло на разведчика и взводя курок.
Егор, не надо! Ты не разобрался! Вдруг это и правда не он! крикнул Николай.
Начальник перевел пистолет на него.
Еще один писк, и я пристрелю тебя, мутантского выродка и эту мразь, всех вместе! процедил он. Последнее слово!
Передайте Жене, что он был прав, с трудом выговорил Слава. Его светлые волосы, мокрые от пота, прилипли ко лбу, щеки побелели от ужаса.
Выстрел эхом разнесся под сводами бункера. Накалившуюся до предела ситуацию нужно было спасать кровью. И злые бесы человеческого гнева ее получили. Предатель был найден и казнен без суда и следствия. Тяжелое напряжение последних дней перед бурей лопнуло.
Женя влетел в комнату дезактивации, прежде чем от любопытных глаз закрыли дверь.
За что? прошептал он, бросаясь к другу. Отец, за что?!
Егор Михайлович даже не взглянул на сына.
Через десять минут жду у себя, бросил он и вышел прочь. Следом Николай вывел плачущую Светлану.
За что, Слава? прошептал парень, глядя в невидящие глаза друга. На губах разведчика вздулся кровавый пузырь, он хотел что-то сказать, но не смог.
Не прощу, никогда не прощу, шептал Женя, баюкая на коленях мертвого товарища.
Через четверть часа юноша стоял в кабинете отца. У его ног лежал рюкзак с химзащитой.
Назначаю тебя старшим. Цельвыяснить, правда ли дневник находится у военных. Если это так, надо найти способ его вернуть, сухо сказал отец.
Зачем ты это сделал, отец? тихо спросил Женя, исподлобья глядя на командира.
Он предал нас. Продался военным. Предателей надо расстреливать, Егор не смотрел на сына.
Без суда и следствия? У нас чрезвычайное положение? Как ты людям это объяснишь? Себе ты как объяснишь? у юноши не было сил кричать. Его душило ощущение страшной потери, но и оно меркло перед необъяснимым дурным предчувствием. То ли еще будет
Надо будетвведем! Ребенка им оставить, дневник прочитать! На кой черт вы с Колей это все затеяли? Это не Света, это вы наше болотце замутили! Не сиделось вам спокойно, не жилось! Ты дров наломал, ты и разгребать будешь! зло бросил Коровин.
Мы вернули дневник в твой сейф. Славу подставили. И его смертьна твоей совести, устало повторил парень.
Он последним видел дневник. Он ходил к военным, в его рюкзаке нашли патроны того образца, которыми расплачиваются вояки. Что мне прикажешь думать? Мальцевпредатель.
Думай, что хочешь, но ты не судья. Тыубийца, Женя сделал шаг к двери.
Уходи! крикнул отец, теряя самообладание.
Есть, по-военному коротко ответил сын.
Через три часа выходили на поверхность.
* * *
Декабрь 2033
Марина присела на кровати, сжала голову руками.
Тебе хуже? тихо спросил Женя.
Как-то незаметно они успели перейти на «ты». В полумраке и тишине разговоры спасали, не давали сойти с ума в молчании.
Мальчишка-смертник и женщина-мутант, заключенные в одной клетке на забаву полковнику. Как гладиаторы на арене. Будет ли шанс?
«Будет ли у меня шанс? думал юноша, внутренне сжимаясь от ужаса. Я не хочу так. Не хочу умирать!»
Парень коснулся плеча женщины. Марина дернулась, оттолкнула его.
Отойди! выговорила она.
Глаза ее подернулись знакомой мутной пленкой, и в них проступало чужое, звериное, рвалось наружу, гонимое голодом.
Тычеловек!
Говорить. Напоминать. Не дать забыть. Че-ло-век! Призрачная надежда, шанс на спасениене дать Марине сорваться, не дать звериному альтер эго вылезти на свободу.
Уйди, сквозь зубы выговорила женщина.
Она скатилась с кровати и отползла в угол. Села там, обхватив руками колени. Неровный свет керосинки обрисовывал ее вздрагивающий силуэт.
Марина, говори со мной! Говори! крикнул Женя, бросаясь к ней.
Он схватил ее за руки, заставил смотреть себе в глаза. Лицо мутанта все быстрее теряло человеческие черты, женщина скалилась, облизывая сухие губы. Ее можно было принять за пьяницу, тянущегося за бутылкой, за наркомана, в ломке готового убить за дозу.
Говори со мной! юноша ударил ее ладонью, раз, другой.
Пощечины привели Марину в чувство, взгляд прояснился. Она осмысленно посмотрела на парня.
Прости меня, выговорила она, пряча лицо в ладонях.
Рассказывай мне что-нибудь, не молчи!
Нельзя, чуть слышно прошептала она. Если заговорю, ты не сможешь сопротивляться. Женя, если я брошусь, убей меня. Ячудовище. Не хочу. Не хочу
Пока ты говоришь, тычеловек! Не смей молчать! голос парня предательски дал петуха.
Нельзя! Женя, ячудовище! в полный голос сказала Марина.
Страшное, нисходящее глиссандо. Сверхувниз. Сверхувниз. Мысли в голове слипаются, залитые вязким клеем. Нет сил сопротивляться ужасу, он поселяется внизу живота, ледяным кинжалом вонзается в лишенные сил руки. Только бы этот голос замолчал. Сверхувниз. Кажется, что мозг стекает в ступни, делая их чугунными. Сверхувниз. Некуда бежать
Женя побелел и оперся на стену. Слипшиеся от пота волосы падали на глаза, тревожили незаживший шрам, но у парня не было сил даже поднять руку.
Марина сжала его запястье холодными цепкими пальцами. Прикосновение отрезвило, острый лед во внутренностях начал таять.
Господи, мне страшно! атеист Женя готов был молиться любым силам, лишь бы только ему позволили выйти отсюда. Прямо сейчас. Сейчас
Спасительная дверь скрипнула, и парню на секунду почудилось, что бог услышал его слова.
В камеру вошел полковник, как всегда аккуратный, в своем неизменном выглаженном кителе. Марина затравленно взглянула на него из угла, цепляясь за руку Жени. Андрей Сергеевич смотрел на них с любопытством, так маленький ребенок смотрит в зоопарке на опасную змею за стеклом, со смесью страха и восхищения.
Я смотрю, веселье только начинается, усмехнулся полковник без приветствия. Марина, как вы себя чувствуете?
Рябушев, выурод! выговорила женщина. Ее трясло в ознобе.
Ошибаетесь. Уродэто вы. Мутант. Чудовище, как вы правильно заметили. Сомневаюсь, что вы можете себя контролировать.
Ячеловек! Алексеева кусала губы. Полковник внимательно смотрел на нее.
А вот этого делать не стоит. Укусите себя до кровисорветесь, посоветовал он.
Не сорвусь, упрямо повторила Марина.
Рябушев подошел к Жене. Парень молчал, умоляюще глядя на него снизу вверх. Сейчас, казалось, он готов был выдать любые тайны, пойти на любые сделки, только бы спастись
Мужчина ткнул его носком идеально вычищенного сапога, скривился с отвращением.
Посмотрите на него. Ему страшно. Ему очень страшно. А вы к нему привязались, не так ли? Еще бы, хоть вы и были зверем, этот мальчишка круглыми сутками находился возле вас, пока шел эксперимент. Едва ли вы забудете это. И мне будет очень любопытно посмотреть, насколько тварь доминирует над человеком в вашем сознании, Марина. Хотя я почти на сто процентов уверен, что утром обнаружу кровь и кишки, раскиданные по стенам. Вы его растерзаете, сорветесь. Стоит вам на мгновение забыться, монстр возьмет верх, потому что вы голодны. За пять суток вы съели только тот жалкий кусок мяса в моем кабинете. Как вы думаете, надолго вас хватит?
Полковник смотрел на нее в упор, а ей хотелось броситься на него и разорвать. Лучше его, чем мальчика. Впиться зубами в пульсирующую на шее жилку. Терзать и рвать на куски теплую плоть. Нет. Нет. Не сметь об этом думать! Нельзя!
Марина уткнулась лбом в колени, покачиваясь, уговаривая саму себя, отдавая команды подсознанию, как цепному псу. «Нельзя. Нет. Не думать об этом. Человек. Человек», мысленно кричала она самой себе. Наконец женщина подняла голову. Рябушев молчал, по-прежнему глядя на нее.
Заберите парня, попросила Алексеева.
С чего бы вдруг? в притворном удивлении вскинул брови Андрей Сергеевич.
Заберите его, и я признаю, что вы правы. Ятварь, мутант. Я готова его растерзать. Пожалуйста, не доводите до такого, в голосе женщины послышались плохо сдерживаемые слезы.
Марина удивилась самой себе. Она не плакала, когда выстрелила в своего любимого человека, не плакала, когда дети, ее любимые дети мутировали в страшных тварей, не плакала, уходя из бункера, который двадцать лет был ей домом, оставляя его темным, пустым и залитым кровью. Но сейчас ей хотелось зарыдать.
Вы неубедительны, Марина. Этот парень приговорен к казни. Какая вам разница, как она свершится? бесстрастно заметил Рябушев, отряхивая с рукава невидимую пылинку.
Женя всхлипнул, скорчившись на полу. Силы его покинули. Марина с жалостью взглянула на него, потом подняла глаза на полковника. Контраст этих двоих вызывал в голове болезненный диссонанс. Андрей Сергеевич казался лишним в этой холодной, вонючей камереподтянутый, чисто выбритый, аккуратный. Его место было в кабинете, за бумагами, но не здесь. Как может этот чистенький педант отдавать приказ о смерти мальчишки, уткнувшегося лицом в грязный пол, забитого, несчастного?! В груди Марины поднялась волна ненависти. Нет. Неправильно, не так! Женщина тяжело вздохнула, пытаясь успокоиться.
Я не хочу быть палачом. Застрелите его, полковник. Или дайте ему пистолет, пусть выберет, убить себя или меня. У осужденного на смерть всегда было право на последнее желание, она, наконец, заговорила, тихо, через силу. Слова не хотели складываться в предложения, мысли двигались медленно, неохотно, и лейтмотивом в голове звучал голод, от которого сводило живот.
Вы мне нужны как материал для эксперимента, а у него, Рябушев брезгливо указал на плачущего парня, не хватит духу застрелиться самому. Так что я откланиваюсь, Марина.
Полковник говорил только с Алексеевой. На Женю он обращал внимания не больше, чем на грязь на холодном полу, казалось, собственные сапоги занимали офицера сильнее, чем судьба обреченного пленника. Парень был для него отработанным материалом, падалью, чья смерть была только вопросом времени.
Подождите! Андрей, заберите мальчишку! в отчаянии крикнула женщина. Я убью себя, если вы оставите его здесь!
Голос сорвался, на какое-то время лишился своего жуткого глиссандо. Монстр внутри на время отступил, и из глубин сознания показалась испуганная, уставшая от ударов судьбы женщина. Но Рябушев был невозмутим, казалось, ничто не может его задеть или напугать. Надменно прищуренные глаза, четкие командыполковник держался истинным повелителем этого свихнувшегося мирка.
Спасибо, что напомнили. Раздеть его, приказал он часовому. Ремнем, футболкой или брюками вполне возможно вас задушить, если он вдруг решит, что его жизнь еще чего-то стоит. Кровать сейчас тоже уберут.
Убьюсь об стену. Вы думаете, мне духа не хватит? выкрикнула Марина, осознавая глупость и безнадежность своего положения.
Ну что же, это будет трагической случайностью, спокойно пожал плечами мужчина. Но, думаю, вам будет не до того. Если этому сопляку удастся убить голодного монстра в четырех голых стенах, что ж, я признаю свое поражение и даже отпущу его на свободу. Слово офицера.