Полило как из ведра, и ко всем бедам добавилась еще одна: проливной дождь вдруг превратился в разрушающий град. Градины с кулак начали бить меня, причиняя нестерпимую боль. Хотелось все бросить, отдаться воле волны и погибнуть, но я продолжал сопротивляться, призвал Всевышнего и замахал веслами сильнее.
Мгновение спустя волна поддалась и согласилась взять меня в спутники. Покорившись, она признала меня, и мы превратились в одно целое. Это был безумный полет вниз: волна унесла меня в глубину океана.
Ошеломленный я вслушивался в тишину подводного мира, однако, спокойствие тут было кажущееся. Подводное течение подхватило меня, затрясло и опустило еще глубже, в мутную, пропахшую тиной воду. И там, на дне океана, я увидел затонувший город тысячелетние руины некогда великих сооружений возвышались над головой. Я плыл между развалинами гигантских домов, по улицам невероятной ширины, по необъятным площадям. Потом очутился над древним храмом, который стоял, величественно возвышаясь над остальными полуразрушенными постройками. Рядом с ним я увидел ошеломляющей величины дворец. Казалось, что здесь жили не люди, а великаны. Вот и гигантский памятник очаровательной богине. Она покосилась, но еще держится на пьедестале, продолжая призывать руины к единению с Богом. Громадная пирамида, напротив, светилась серебристым светом. Но она была лишь жалкой копией Золотой Небесной Пирамиды. Проплывая над ней, я почувствовал прилив сил и понял: это руины тех времен, когда жили на земле исполины, сыны Божии, которые стали входить к дочерям человеческим. Девушки рожали им сильных и славных людей. И тогда увидел Господь, что велико развращение людей на Земле и все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время. Раскаялся Господь, что создал человека, почувствовал скорбь в сердце Своем и сказал: «Истреблю с лица земли людей, которых Я сотворил».
Так исчезли исполины.
Я посмотрел на себя и обомлел. Да я же сам великан! И тут заметил, что вода не выталкивала меня наверх. Наоборот! Она затягивала все глубже и, казалось, что тонуть уже некуда, но вдруг океанское дно разверзлось в одном месте, божественная рука подтолкнула нас, и подводное течение унесло корабль во впадину.
Мы упали в бездонную пропасть.
Боже!
Что со мной происходит?!
Я был Творцом Вселенной, а теперь, спустившись с небес, падаю в преисподнюю
И тут корабль закрутила подводная кипящая волна, которая неожиданно выбросила нас на поверхность, в другую действительность, в совершенно иную зыбкую воду. Судно замедлило ход. Град и ливень перешли в мелкий холодный дождь, который пробивал до костей. Я огляделся и, спохватившись, положил руку на плечо:
Быстрокрылый, где ты?
Его не было.
Сам же я обнаружил себя у штурвала какого-то странного судна. Вместо моего прекрасного корабля, я плыл на громадной деревянной лоханке, смазанной смолой со всех сторон. Только теперь я ощутил вонючий запах животного помета и понял, как жутко смердела вода, по которой я плыл.
Быстрокрылый спрятался
Тут я почувствовал чье-то присутствие за спиной. Странный ужас охватил меня. Сначала я боялся оглянуться и ждал. Потом увидел длинный кинжал у себя на поясе. Не знаю, откуда и когда он появился, но он был кстати. Возможно, за моей спиной враг. Я решил неожиданно выхватить кинжал и внезапно напасть на него. Выждав некоторое время, так и поступил. С военным кличем обнажил лезвие, повернулся и принял боевую позу. Но, видимо, все это я проделал напрасно. Передо мной была жалкая компания из трех бородатых мужчин в лохмотьях и четырех женщин, закутанных в грязные тряпки. Мужчины тоже были великанами, как я, а женщиныпониже, вполовину нашего роста. Я осмотрел себя и понял, что на мне тоже оборванные тряпки непонятного происхождения.
Некоторое время я удивленно смотрел на них, не понимая, откуда они тут появились и, наконец, выдавил из себя вопрос:
Кто вы такие?
Меня удивил собственный странный сдавленный голос. А люди передо мной вдруг ожили, задвигались в нерешительности и начали смотреть на меня с великим благоговением. Мужчина постарше заговорил первым и сказал с почтением:
Спасибо! Ты еще раз спас всех нас!
Потом заговорил второй:
Мы в неоплатном долгу перед тобой!
Наконец высказался и третий:
Мы рабы твои, отче наш!
Я выкрикнул:
Отче ваш?! Да, я первый раз вас вижу! Какой я отче ваш? Кто вы?
Мужчины нисколько не смутились. Смиренно опустили головы и ответили поочередно:
Я Сим, твой старший сын, а это моя жена.
Я Хам, твой средний сын, а это моя жена.
Я Иафет, твой младший сын, а это моя жена.
Услышанные имена вызвали из глубин моего подсознания какие-то воспоминания, однако, происходящее показалось мне абсурдом, и я засмеялся:
Ха, ха, ха! Сим, Хам и Иафет с женами. И я отче ваш. Выходит, что я Ной? Так?
Они склонили головы в знак согласия и повиновения, а четвертая женщина, та, которая выглядела старухой, ласково улыбнулась мне, шагнула вперед, низко поклонилась и сказала:
Да, мой государь! Ты именно Ной! А я жена и рабыня твоя, Ноэма.
От этого заявления я пришел в ярость! Быстро направил клинок на уродливую старуху и заорал:
Не смей приближаться, Баба-Яга.
Однако мои «сыновья» не возмутились, а поклонились мне, и Сим сказал:
Не сердись на нас, государь! Ты воистину Ной! Сын Ламеха. Ты человек праведный, и ходишь ты перед Богом непорочный в роде своем! А мы воистину сыновья твои, Сим, Хам и Иафет, которых ты родил от Ноэмы, когда тебе было пятьсот лет.
Потом продолжил Хам:
Мы все в ковчеге, который ты сам построил, как повелел тебе Бог. Смотри, он из дерева гофер, длиной триста, шириной пятьдесят, а высотой тридцать локтей, и сделал ты отделения в ковчеге и осмолил смолой все внутри и снаружи.
Наконец, заговорил Иафет:
И навел Бог на Землю потоп, чтобы истребить всякую плоть, а в ковчег вошли мы и жены наши, все животные по паре, и ты провел нас по непостижимой буре, по подводным течениям и спас всех нас. Мы благодарим тебя, отче
Они запели хором:
Спасибо тебе, отче наш!
Во мне забурлила непонятная злость и вырвалась изнутри криком:
Бред! Я не отче ваш! Вон с глаз моих, не то всех перебью!
Я набросился на них с кинжалом, и они в ужасе разбежались по углам вонючего судна. Потом я бросился к корме корабля и начал кричать в ночную пустоту:
Боже! Где ты? Неужели Ты меня бросил? Покажись мне!
Но Образ не показался.
И я зарыдал:
Молю Тебя, Господь мой, выпусти Ты меня из этого ада. Я не хочу здесь быть. Молю! Освободи.
Бог не явился мне, не освободил, и Образ его не предстал передо мной. Я упал на палубу корабля и в полном отчаянии начал бить себя по голове. Но рассудок я не потерял и, решив покончить с этим безумием, тут же бросился в грязную, болотистую воду, пытаясь себя утопить.
И тут выпал из Ноева кошмара.
Седьмая главаОдинокое танго вокруг собственного тела
Где-то совсем рядом тикали настенные часы, и я витал там же, прямо под потолком. Остатки живых грез о Ное медленно рассеялись, как сон, и я полностью ощутил страшную картину в спальне Софи.
На полу валяется мое бесчувственное тело. Оно свисает с кровати, как большой, грязный мешок. Почерневшее лицо перекошено, губы и щеки вымазаны едкой грязью желтоватой рвоты с остатками гамбургера в «КайТайФуне». Прижавшись к спинке кровати, Софи с ужасом смотрит на меня, умирающего, тихо плачет и шепчет:
Как он мог
Из пустоты возникает желание успокоить ее. Дуновение безмятежности слабым ветерком подталкивает меня, и я невольно поплыл к ней.
Я не представлял, что будет, когда я соприкоснусь с ней. Произошло самое неожиданное: сквозь ее грудь я немыслимым образом проник в нее.
Но это было не физическое проникновение. Я очутился посередине ее невидимого мирка, где ярко ощущались все вибрации ее чувств и мыслей. Это кошмарное место ошарашило меняурчащий энергетика в желудке, сумасшедший поток кровяных клеток, громыханием частого сердцебиения и ураган кислорода в легких. В растерянности осматриваясь по сторонам, я вдруг почувствовал молниеносный удар сильного разряда тока ее нервных импульсов. Это была белая вспышка прозрения. Передо мной живыми образами забегали ее мыслишки. По углам появились уродливые котята в кустах цветущей сирени, а в центре вспыхнула фигура голой Софи перед зеркалом. Она прихорашивалась, нервно накладывая себе макияж. У ее ног валялось мое гниющее тело, а волосы ей заплетал возбужденный Кэтчер. Все пространство пульсировало в унисон с ветром ее дыхания, который резво разносил зеленые денежные купюры, кружащиеся, как осенние листья. Сразу последовало громыхание каскада ее мыслей: «Как он мог со мной так подло поступить?! Как он посмел умирать в моей постели? Я готова добить его, но надо делать что-то другое. Надо от него отделаться. Кто мне поможет? Майя?! Да! Она работает врачом в скорой! Звоню ей. Наверно, выгляжу ужасно. Вызову скорую и приведу себя в порядок»
Тут появился возбужденный Кэтчер. Он упал перед голой Софи на колени и сказал:
Ты прекрасна! Дай мне прикоснуться к тебе!
Софи снисходительно взглянула на него:
Пока не до тебя. Фу!
Кэтчера сразу сдуло. Он превратился в букашку и молча отлетел в угол, унося с собой хвостик страсти:
Я буду ждать тебя здесь
Сначала я спокойно наблюдал за всем, но скоро во мне загорелся огонек негодования. Он быстро разросся в костер возмущения, и я взорвался: «Я там умираю, а она думает лишь о том, как от меня избавиться и быстрее привести себя в порядок. Да еще у нее в мыслях голый Кэтчер и деньги. А я для нее лишь обуза. Ах, ты стерва!»
Вулкан тревоги залил меня лавой, грозя расплавить мою хрупкую сущность. Я испугался, и страх вытолкнул меня из нее обратно к потолку.
Мне захотелось улететь отсюда подальше, но тут я заметил, что привязан к своему телу мерцающей голубоватой ниточкой, и подумал: «Надо бы мне оживить себя, встать и хлопнуть перед ней дверью. Да! Именно так!» Эта мысль придала мне некоторую уверенность, я поплыл к себе, почерневшему и скользнул внутрь.
Тут меня сразил сильный запах вязкой гнили. Ощущение было настолько мерзкое, что я отлетел и упал в гущу гнойных скоплений. Физиологическая свалка ядов начала меня быстро засасывать. Особенно смердели жир от бургера, и загнивающие от никотина легкие. Где-то за горизонтом моего понимания чувствовалась слабая вибрация угасающего сердцебиения, а кровь текла медленно, попахивая канализационным сливом. Я почувствовал, что мой мозг плавает в грязной жиже собственных отходов после внутримозгового кровоизлияния. Как врач, я понял, что умираю от инсульта.
Долго находиться в этом ужасном месте было нестерпимо. Я понял, что не в силах оживить эту гниль, и эта мысль сразу вытолкнула меня вон из себя.
Вернувшись к тикающим часам под потолком, я был охвачен страхом неопределенности. Дрожал от негодования, и в то же время, какая-то частица меня пребывала в спокойствии, и это странное сочетание противоположностей удерживало меня в некотором равновесии. Я попытался вернуть себе здравый смысл и решил в деталях прочувствовать окружающее. Все выглядело как прежде, но сейчас по-иному воспринимался цвет, и изменилось ощущение звука. Все было гораздо тоньше и легче, а время изменило свой ход, превращая действие в замедленные кинокадры. Тут, как из глухой пещеры, я услышал звонок своего мобильного. Во мне зажегся порыв немедленно ответить, однако желание двигаться сильно притупилось, и я завис на полпути, понимая, что ответить на звонок в любом случае не смогу.
Софи зашевелилась. Она дождалась, пока мой мобильный перестал звонить, и со своего телефона набрала Майю.
Она ей ответила быстро:
Привет, Софи
Тут я понял, что не слышу голоса, но ощущаю высказанные мысли, будто бы они звучат во мне. То же самое происходило со зрением. Видеть при помощи глаз я уже не мог, однако окружающее воспринималось внутри меня.
Софи неожиданно заплакала и сказала сквозь слезы:
Он потерял сознание
Майя строго ответила:
Во-первых, бери себя в руки и высказывайся яснее. Кто потерял сознание?
Николай. Ему стало плохо в моей спальне. Свалился с постели, почернел и еле дышит. Помоги!
Майя, готовая к любым неожиданностям, сразу вникла в пикантность ситуации и начала давать четкие указания:
Для начала сделай глубокий вдох, задержи дыхание и медленно выдыхай! Это успокоит тебя!
Софи все выполнила и сказала:
Сделала.
Молодец! Я уже выезжаю с каретой скорой помощи. Не отключайся, буду задавать вопросы, а ты отвечай спокойно, без эмоций, как врач. Что ты думаешь? Это инфаркт? Он хрипел?
Нет, не хрипел.
Хорошо. У него сегодня болела голова?
Не знаю. Он просто свалился.
Возможно, это апоплексический удар.
Возможно.
Мы скоро подъедем к твоему дому. Главное, не паникуй. Я все улажу. Все хорошо.
Эти слова произвели обратный эффект: Софи сорвалась и сквозь слезы заорала на подругу:
Все очень плохо!!! Он умирает! Или уже умер!
Майя не возмутилась и приказала:
Не реви! Этим ничего не поправишь! Отвечай на вопросы! Это важно! Его вырвало?
Да, он весь в блевотине.
Лицо перекошенное?
Да.
Очень похоже на инсульт. Теперь сделай в точности то, что я прикажу! Найди платок или тряпку и удали изо рта рвотную массу.
Сейчас сделаю.
Софи засуетилась, начала водить простыней по моей измазанной и перекошенной физиономии. Потом сказала:
Все, прочистила.
Майя скомандовала:
Теперь переверни его на бок и положи голову повыше, чтобы кровь оттекла. Это тоже поможет.
Хорошо. Вот, подложила подушку.
Теперь проверь пульс. У него есть пульс?
Софи взяла мою руку и сказала:
Пульс очень слабый, еле прощупывается.
Понятно. Теперь измерь давление.
Не могу. У меня нет аппарата.
Тогда проверь зрачок. Он реагирует на свет?
Софи посмотрела, и ответила:
Нет. Но дышит.
Ладно, тогда одевайся. Ты, наверное, голая. Мы уже скоро будем. Держись.
Софи присела к зеркалу и открыла свой косметический сундучок.
Вот именно в этот момент я и заметил голубоватую нить, которой был привязан к своему телу. Она мерцала, переливаясь в разные оттенки, то притягивая меня, то отталкивая, как воздушный шарик.
Майя продолжала контролировать действия подруги по телефону:
Что ты делаешь?
Наношу губную помаду.
Виши?
Нет, Лореаль.
Проверь ему еще раз пульс.
Очень слабый.
Держись! Мы в подъезде.
Майя вбежала в сопровождении двух санитарок. Она быстро осмотрелась, оценила обстановку и немедленно начала действовать.
Софи, теперь не мешай. Мы обо всем позаботимся. Девочки, запомните, я запрещаю вам обсуждать с кем бы то ни было все, что вы здесь увидите.
Санитарки послушно кивнули.
Майя нагнулась над моим телом, проверила пульс, зрачки, давление и продолжила отдавать приказы:
Итак, приступаем к немедленной госпитализации. Все процедуры проводим в реанимобиле. Где водитель с носилками? Вот и он.
Все задвигались и засуетились вокруг моего полуживого тела. Я чувствовал вибрацию их волнения внутри себя и вдруг осознал тяжесть моего положения. Тело умирает, но я еще живу и воспринимаю окружающее. А еще привязан к своему полутрупу голубоватой ниточкой.
Тем временем, санитарки, с помощью водителя, водрузили мое тучное тело на носилки и совместными усилиями потащили вниз по лестнице.
Я невольно последовал за ними.
Как ни странно, у меня начали возникать философские вопросы: «Кто же я, на самом деле? Вот я валяюсь без сознания на носилках, однако, без помощи глаз и ушей воспринимаю все происходящее. Так, если Я там, на носилках и без сознания, то кто же здесь привязан ниточкой? Или наоборот: если же Я здесь в тонком сознании, то кто же там на носилках?»
Я запутался в рассуждениях, и тут почувствовал новые вибрации в пространстве. Это была беседа в машине скорой помощи.
Майя копошилась над моим телом и говорила Софи:
Не хочется тебя пугать, но состояние очень тяжелое. Не знаю, как быть с таким высоким давлением. Может сделать инъекцию?
«Я бы не стал», мелькнула у меня мысль, и Майя решила:
Не буду.
Я в ответ подумал: «Молодец!»
Тут меня удивило, насколько сейчас мне безразлична судьба моего тела.
В больнице первым делом надо будет подсоединить его к аппарату искусственного дыхания. Не нравится мне проходимость дыхательных путей. Надо будет еще легкие прочищать немедленно.
Софи сидела с кислым лицом. Майя спросила ее:
Как ты? Даже в слезах ты выглядишь очень привлекательно!
Софи усмехнулась:
Спасибо.
Расслабься. Напряжением ему сейчас не поможешь.
Софи в отчаянии покачала головой:
Ему стало плохо в моей кровати.
Майя ответила:
Об этом никто не узнает. Я уже записала в анкете вызова, что инцидент произошел на улице, в твоей машине. Кстати, вы же были вместе?
Да.
Куда выездили?
На встречу с Кэтчером.
Это восхитило Майю:
С тем самым?! Молодцы! Это Николай устроил?
Нет. Я сама.