Через какое-то время земля впереди, в зоне видимости, начала подниматься. Мишка повернулся к отцу и что-то крикнул, показывая пальцем на подножие холма. Они повернули налево и двинулись дальше. Обойдя холм, увидели вход в ту самую пещеру. Саранча разлеталась в стороны от входа, но некоторые особи залетали в пещеру, надеясь спастись от невыносимого для них звука свистка. Мишка и Валентин зашли внутрь, в темный каменистый коридор высотой несколько метров. Коридор уходил в глубь холма. Уходил во тьму. Мишка снял с себя рюкзак Петра, сел на корточки и начал копаться в нем. Вытащил фонарик и осветил неровные каменные стены пещеры. Шли по сырому каменному полу, погружаясь все глубже во мрак холма. Гул потихоньку стихал, эхом доносился из-за спины.
Здесь потише, сказал Мишка и скинул рюкзакдальше не пойдем.
Валентин сел на пол, поджал к себе ноги и положил подбородок на колени. Мишка поставил фонарик так, что тот освещал потолок и все вокруг в радиусе нескольких метров, и сел напротив Валентина. Ребенок взял свисток в руки. На маленьком экране горело число двадцать семь.
Не зарядили, сказал Миша.
Валентин лег на бок и закрыл глаза. Лежал на холодном полу пещеры, свернувшись, как в чреве матери. Ему казалось, что он падает в пропасть. В черную бездну, не имеющую дна. Тело его становилось легким и прозрачным. Не было чувства страха за себя, только ощущение полета. Падая вниз, он вспоминал свою прошлую жизнь. Все самые значимые для него моменты. Веселые и грустные. Рождение Аленки и смерть жены. Знакомство с Петром в детстве и первую и единственную его драку с соседом в юности. Маленького Мишку, который постоянно просил читать ему книги. Первый день в отделе в качестве руководителя. В этом пограничном между реальностью и сном состоянии он не чувствовал боли. Как будто он вышел за рамки вселенной. За систему. Такая легкость. Такое спокойствие. Все, что было, есть и будетэто суета. Бессмысленная, привычная, необходимая чтоб не сойти с ума суета. Суета, заложенная с рождения. Программа, которая запускается в голове, как только мы начинаем осознавать все вокруг. Стремление улучшить мир и себя. Столько лет борьбы, и все ради чего? Чтобы, придя к итогу своего существования, спросить у себя: а что я сделал? Что я успел? Как я повлиял на вселенную своим приходом в этот мир? Был ли во мне смысл? Но в итоге все это была просто суета.
Валентин продолжал проваливаться в пустоту. В глазах мелькали уже несвязанные между собой образы. Одно пережитое им событие сменяло другое и смешивалось с третьим. Какие-то голоса, звучащие в его сознании, лица, имена и силуэты людей. Падая, он начал вращаться. Крутился, опускаясь все ниже и ниже. Постепенно он начинал ощущать свое тело тяжелым и ватным. Он попытался расправить руки, но они его не слушались, как будто кто-то связал его веревками.
Папа! Паук! голос Мишки вырвал Валентина из состояния этой полуобморочной отрешенности.
Открыв глаза, он не сразу понял, что опутан паутиной. Все вокруг кружилось. Гигантский паук крутил его, опрыскивая липкими нитями. Его черная лохматая голова и лапы мелькали перед глазами Валентина. Насекомое методично опутывало его своими сетями. Внезапно Паук остановился. Валентин застыл, уткнувшись лицом в мокрый холодный пол пещеры. Посмотрел в сторону и увидел огромную волосатую лапу паука. Насекомое находилось прямо над ним. Паук немного отбежал в глубь пещеры волоча Валентина по каменному полу. Остановился через несколько секунд. Валентин видел скачущий луч света от фонарика, слышал крики сына за спиной и топот его ног. Раздались звуки ударов и шипение насекомого. Что-то липкое стекло Валентину на затылок и потекло по его щеке. Паук рухнул на Валентна, придавив его, от чего тот застонал.
Получи! кричал ребенок, не на тех напал!
Насекомое сползло с Валентна. Мишка схватил отца и перевернул его на спину. Начал срезать мачете паутину и отрывать застывшие куски нитей, склеившиеся в кокон. Освободив одну руку, Валентин начал помогать Мишке снимать с себя прочную липкую сеть. Мальчик тяжело дышал и торопился, периодически освещая фонариком пещеру.
Скорее, пап, он еще тут! сказал ребенок.
Сколько я был в отключке? Сколько время? спросил Валентин, отлепляя от себя паутину.
Не знаю, но долго, ответил мальчик.
Заряда сколько у свистка?
Есть еще, но надо уходить, паук где-то рядом.
Валентин посмотрел на свисток, висевший на ремне, перекинутым через плечо сына. Заряд показывал двенадцать процентов.
Мы же не зарядили его! сказал Валентин, отлепил еще кусок паутины и встал на ноги.
Мишка стоял напротив отца с рюкзаком Петра, мачете в правой руке и фонариком в левой. Отец взял у сына оружие и свисток.
Рюкзак пустой, там только зарядное устройство для свистка. Я поношу его, сказал ребенок.
Хорошо. Нам надо в отдел, сказал Валентин.
Что? спросил мальчик.
Я знаю, как спасти людей! Я все понял! говорил Валентин, Это же так просто! Так просто!
Папа, ты не в себе, сказал Мишка, никого же не осталось.
Нет, нет родной, как раз наоборот, я все понял! Понял! крикнул Валентин, я нашел тот самый способ!
Недалеко раздалось громкое шипение паука. Мишка и Валентин рванули к выходу из пещеры. Гул от саранчи нарастал. Они остановились, пробежав метров пятьдесят. Вдалеке светился выход из пещеры. Валентин посмотрел на свисток, но тот выключился.
Что за произнес он и начал стучать по прибору. Насекомые ту же начали заползать в пещеру, учуяв человеческое мясо, незащищенное ультразвуком.
Нет, нет, не сейчас! Валентин стукнул по свистку и тот включился. Дисплей показывал пять процентов.
Как-так? Только что же было двенадцать? сказал Валентин.
Он выключался и у меня, пока ты лежал, сказал Мишка, но тут же включился, сейчас должен показать больше процентов.
Давай руку, скал Валентин, бежим в укрытие.
Мишка вытащил из кармана компас и протянул Валентину.
Оставь у себя. Я с мачете, а ты направляешь, сказал Валентин.
Они выбежали из пещеры в кишащую массу зеленых тел саранчи, в страхе разлетающихся от свистка. Обойдя холм, Мишка посмотрел на компас и показал отцу направление рукой. Снова ничего не было слышно. Только адский гул роянынешнего правителя этого мира. Действующего единым организмом, коллективным разумом. Вершина пищевой цепочки на планете Земля.
Бежали, держась за руки, по голым джунглям. Мимо мелькали стволы деревьев без единого листа. А вокруг рой. Безжалостный и беспощадный ко всему живому. Они остановились примерно через километр. У Валентина была сильная отдышка. Он указал мальчику на ногу, давая понять, что рана от жвал осы болит, и ему нужно немного передохнуть. Валентин показал Мишке жестом указательный палец и произнес губами: «одну минуту». Мишка кивнул головой.
Валентин посмотрел на свисток. Цифра четыре на дисплее начала мигать и вскоре сменилась на цифру один. Валентин потряс прибор и постучал по нему. Дисплей погас. Валентин только и успел взглянуть на Мишку, как рой заполнил собой все свободное пространство возле них. Саранча впилась Валентину в руки и ноги и начала грызть его, разрывая одежду. Он валялся на земле, его подбрасывало и относило в стороны. Валентин ударялся о землю и чувствовал челюсти насекомых на всем своем теле. Кричал, но его крика не было слышно. Неожиданно рой отступил. Саранча резко оставила Валентина и разбежалась, разлетелась в рассыпную. Валентин поднялся с земли весь рваный и окровавленный. Одежа на нем была разодрана, руки и ноги изрезаны челюстями саранчи. Он звал сына, метался из стороны в сторону. Звал Мишку, но его крик заглушали крылья саранчи. Какими-то непонятными зигзагами он вышел на то место, где у них выключился свисток. На земле лежал окровавленный кусок синей Мишкиной кофты, компас и мачете, которое Валентин выронил.
Он подобрал оружие и компас и побежал в сторону укрытия. Валентину было напевать на все. Только бы успеть. Сделать то, что он задумал, раньше, чем его утащат. Эмоции умерли в нем. Подобно роботу он двигался вперед к своей цели, выкидывая все лишние мысли из головы. Судьба человечества была сейчас на нем. Все остальноетлен. Мелочи. Что значит жизнь одного человека или конкретной семьи? Или жизнь бункера, который они называли укрытием, домом. По сравнению с планетой, на которой нет насекомых, на которой процветают люди и живут в радостиэто все мелочи, незначащие ничего. Запрограммировав себя этими мыслями, Валентин мог продолжать двигаться вперед, несмотря ни на что. Закончить начатое, а потом неважно, что будет потом.
По компасу он добежал до ворот укрытия, хромая на обе ноги. Забежал внутрь. Саранча, сидевшая в коридоре, расползалась от Валентина во все стороны. Валентин пробежал по длинному коридору от выхода до лифта и нажал кнопку «вызов». Раздался звук работающих старых механизмов. Он прислонился лбом к стенке. Стоял и смотрел на свои ноги. Кровь стекала с него на пол.
Прозвучал сигнал, и двери лифта открылись. Он зашел внутрь и нажал на минус одиннадцатый этаж. Посмотрел на свисток, висящий у пояса на ремне, перекинутом через плечо. На мониторе снова четыре процента. Старый металлический лифт опускался вниз. Валентин смотрел на двери лифта перед собой. Он был полон решимости. Лифт остановился и снова прозвучал сигнал из динамика. Двери разъехались в стороны. Саранча коридоре побежала от лифта в противоположный конец. На полу лежали объеденные трупы ос. Валентин шел по коридору, обходя мертвых насекомых. Он дошел до двери отдела. Зашел внутрь. Саранча с испугу рванула в вентиляцию. Валентин не обращал на насекомых внимания. Свет так и горел в отделе с того момента, как они с Юсуфом выбежали отсюда. Валентин прошел несколько помещений и оказался в большом зале с большим монитором на стене, имеющим связь с квантовым компьютером. Он подкатил себе стул и сел за монитор. Мачете и свисток положил на стол рядом с собой. Из вентиляции в другом конце помещения на него смотрела пара глаз саранчи. Он мельком взглянул на нее, потом уткнулся в монитор. Открыл настройки симуляции, ввел пароль, который знал только он и его заместитель, и принялся изменять шаблоны их виртуальной земли. Печатал, оставляя кровавые следы на клавиатуре. Валентин убрал всех насекомых и заново запустил погибших людей. Выживших он решил не убивать, чтоб не перезапускать. Оставил их как есть, только переместил из бункера в город. Постоянно поглядывал на свисток, боялся, что не успеет сделать все задуманное. Боялся что-то упустить. Через пол часа шаблон в симуляции был изменен. Никаких насекомых. Обычная жизнь людей в мире без страха и боли. Валентин сохранил их укрытие, находившееся так же в глубине леса, и их симуляцию, так как в ней тоже есть человеческое сознание. А в их симуляции следующая симуляция, где, в свою очередь, так же живет дух некогда процветающего человечества.
Валентин встал со стула и взял мачете. Огляделся по сторонам. В зале было тускло, горело несколько ламп на потолке. Кругом раскиданные бумаги и папки, перевернутые столы, стулья и недоеденные трупы ос. Вдалеке он увидел саранчу, огромное количество особей толпились в дверях. Запах человечины манил их, но они не решались подойти пока работает свисток.
Что? Думали ваша взяла?! кричал и смеялся Валентин, глядя на представителей роя, не выйдет! Вы уничтожили наш мир! Загнали под землю! Но до них вам не добраться! Ни вам! Ни осам! Никому! Они в компьютере, слышите вы, безмозглые твари! Они в компьютере! Их для вас не существует! Они такие же, как и мы, только там! Вам никогда не уничтожить человеческое сознание и все святое, что есть в нем! Они будут жить счастливо! Я нашел способ! Я нашел способ победить рой! Люди будут жить в радости! Вот он, тот самый способ! Как же все просто оказалось!
Валентин посмотрел на заряд свистка. Один процент. Саранча толпилась в коридоре и в вентиляции, ожидая момента наброситься и обглодать до костей человека, стоящего пред ними.
Валентин дрожащей рукой положил таблетку под язык, сжимаю ручку мачете в своей кисти. Ждал пока сядет свисток.
Сострадание и безвозмездная помощьэто и есть тот самый способ, подумал он, все ведь было так просто.
Свисток выключился и насекомые бросились на Валентина со всех сторон. Он раскусил таблетку и рубанул мачете первого кузнечика, который успел к нему приблизиться.
* * *
Разноцветные фиалки стояли на белом пластиковом подоконнике. Ряд из пяти горшков. Солнечные лучи, проходившие через чистое стекло в спальне, растекались по пододеяльнику. За окном был теплый весенний день. В комнате было убрано. Все вещи аккуратно сложены по своим местам. Мишкина педантичность досталась ему от матери. Алиса постоянно наводила порядок в доме.
Она просыпалась раньше мужа и шла готовить завтрак. Потом будила его и детей. Они сидели за столом, ели и болтали обо всем на свете. Потом родители развозили детей в сад и школу, а сами шли на работу. Так выглядел их обычный будний день. Но сегодня был выходной. Суббота, и можно поспать подольше. Но только не Алисе. Она всю жизнь ложилась рано и вставала рано, в отличие от мужа. Тот мог засиживаться допоздна.
Валентин открыл глаза и какое-то время просто лежал в теплой постели, приходя в себя после крепкого сна. Воспоминания постепенно возвращались в его голову. Он вытащил руки из-под пододеяльника и смотрел на свои пальцы. Потом сел, спустив ноги с кровати на пушистый ковер, и оглядел комнату с белыми обоями.
Валентин встал и вышел из комнаты в одних трусах. Он оказался в прихожей, немного напоминавшей прихожую укрытия, только тут было все светлое и приятное для глаз. Он прошел по коридору и оказался на кухне. Алиса стояла к нему спиной возле плиты в клетчатых пижамных шортах и белой футболке. Стройная и хрупкая.
Ай! вскрикнула она, отдернув руку от сковороды.
Валентин подошел к ней сзади и обнял ее.
Доброе утро, сказала она.
Валентин просто стоял, прижавшись к ней. Ничего не говорил.
Ну все отпускай, у меня масло горит, сказала Алиса и расцепила руки Валентина.
Он сел на стул и разглядывал жену. Та суетилась возле плиты. Налила тесто на сковороду и посмотрела на мужа.
Я тут блинчиков решила пожарить, сказала Алиса.
Валентин смотрел на нее с улыбкой.
Чего ты смотришь так? спросила она и тоже улыбнулась.
Я так соскучился по тебе, сказал он.
За ночь? спросила Алиса.
Это была очень длинная ночь, сказал Валентин, ты не представляешь себе, какая длинная.
Понятно, бодро произнесла она и продолжила заниматься блинами.
На кухню зашли Аленка и Мишка.
Мам, когда уже готово будет, мы есть хотим! звонко прокричала дочка.
Мишка стоял рядом с Аленкой, угрюмо глядя на мать.
Валентин подскочил к ним и обнял обоих. Попытался поцеловать дочку в щеку.
Эй! Эй! пропищала девочка, отодвигая его лицо руками, пап, перестань, иди сначала зубы почисти, а потом целоваться лезь.
Алиса засмеялась. Валентин посмотрел на жену и расхохотался в голос вместе с ней.
* * *
Они поменяли наш мир, думал Валентин, сидя в своей новой комнате, поменяли Поменяли шаблоны, или как это у них называлось? Неважно. У них шаблоны посерьезней наших. Сколько же в этом доме устройств неизвестных. Возможно тут даже не один город. И меня поменяли. Но я все помню. Но почему? Я же раскусил таблетку, а эти твари впились в меня со всех сторон в отделе и начали грызть. А потом? Пустота. Видимо не успел я умереть. Они перезапустили наш мир. А выживших, видимо, не перезапустили. Значит и Андрей с Никитой, если их в подсобке саранча не достала должны все помнить. Возможно кроме них есть еще выжившие. Странно, что ран на мне не осталось. Все-таки мы тоже симуляция. Вообще, я не удивлен. Это было более, чем вероятно. Но черт они сделали так же, как и я. Они просто сжалились над нами и изменили наш мир. Мы столько бились над спасением нас самих. Столько способов перепробовали, но тот самый способ вот он Я поменял шаблон мира в своей симуляции, и так же поменяли шаблон нам. Возможно это происходит во всех симуляциях! А как быть с реальным миром? С реальной Землей. Им менять настройки некому. Только если сам Бог вмешался и помог им, настоящим людям. А есть ли он? И есть ли ему дело до людей? Может он на стороне насекомых? Да нет, это все глупости.
В комнату зашел Мишка.
Пап, поехали в аквапарк, мы же собирались, произнес сын.
Куда? спросил Валентин.
Аквапарк, ты сам обещал вчера.
Вчера произнес Валентин, знал бы ты, что было вчера.
Ну так что?
А что там, в этом твоем аквапарке?
Как что? Бассейн, горки, батуты
Ну поехали, раз обещал, сказал Валентин.
Они вышли из спальни. Стояли в прихожей. На кухне за столом сидели Аленка и Алиса. Доедали пригоревшие блины.