Вчера Ольга заказала столик Вазгена, плотного пожилого армянина, который подал им блюдо толмы, тарелку тонких лавашей, мягкий козий сыр, зелень и кувшин вина. Произнеся цветистый тост в честь такой прекрасной женщины вах! порадовавшей его своим визитом, и ее мужчины, несомненно, достойного такой красоты! Вазген пригубил с ними вина и удалился. Артем с Ольгой пили простенькое домашнее вино, ели поразительно вкусную толму и болтали о ерунде. Ольга рассказала, что Вазген из первого поколения, бывший администратор ИПИ, формально входит в Совет Первых, но давно утратил интерес ко всему, кроме национальной армянской кухни. Занимается селекцией винограда, вместе с детьми и братом выращивает овец, растит овощи и зелень, ставит сыр, делает вино и экспериментирует с коньяками правда, пока не очень успешно. Артем поразился вот так, три года прожил, а в первый раз столкнулся с тем, что в Коммуне, оказывается, есть частные хозяйства. Он-то был уверен, что все вокруг только общинно-государственное, а тут такой вот фермер-семейственник
Потом снова гуляли, уже в сумерках, потом вернулись домой и провели прекрасную ночь, упиваясь друг другом. как новобрачные. Это был отличный день, но о предстоящей экспедиции они так и не поговорили Ольга умело уходила от вопросов или закрывала ему рот поцелуем. Поэтому теперь Артем шел к стартовой точке в полной уверенности, что все будет очень, очень непросто. Уж настолько-то он эту женщину изучил
Стартовый репер находился в полуподвальном помещении небольшого кирпичного домика. Обстановка в стиле минимализма в середине помещения бетон с пола снят большим неровным кругом, оттуда торчит погруженный в песчаную почву цилиндр матового черного камня. Ряд металлических шкафчиков из цеховой раздевалки, пара деревянных стульев с инвентарными номерами и древний массивный конторский стол с настольной лампой, за которым сидела студенческого возраста девушка, сосредоточенно переписывающая из книги в тетрадь какие-то формулы. Справа от тетради лежал двуствольный дробовик калибра этак десятого Артем подумал, что при выстреле девушку унесет отдачей вместе со стулом.
Здравствуйте, улыбнулась она пришедшим, я должна вас отметить. Маршрут, цель, примерное время возвращения.
Артем, сообщи девушке маршрут, распорядилась Ольга.
Он достал планшет, провел рукой по неприятно-скользкой поверхности каменного «экрана» и перечислил условные коды последовательности реперов:
Дэ два, е восемь, эф шесть, бэ один
Потоплен! съехидничал Борух, и девушка прыснула, но сразу сделала серьезное лицо.
Записала! Цель выхода?
Задание Совета, веско сказала Ольга. Тревожный срок Ну, скажем, неделя.
Семь дней сказала девушка, ставя пометку в прошитой разлинованной книге из желтоватой бумаги. Счастливого пути, удачи в Мультиверсуме!
Спасибо! ответила Ольга и велела Артему. Переодевайся, ты один не готов еще. Твой шкафчик первый слева.
Она подошла к следующему шкафчику и достала оттуда небольшой тактический рюкзак современного вида и свою футуристическую винтовку. Борух вытащил из своего шкафчика «Барсука» ручной пулемет АЕК с массивной банкой глушителя.
В своем шкафчике Артем обнаружил аккуратно сложенный комплект «цифрового» камуфляжа, высокие тактические ботинки незнакомой марки, такой же, как у всех рюкзак, разгрузку, уже набитую боекомплектом, индпакетами, рацией и прочими необходимыми вещами, и обычный АК-74М в черном пластике. Коммуна, получившая, в результате реализованной Ольгой сложной интриги, отлично укомплектованный военный склад, не скупилась на оснащение разведывательных групп любым доступным оружием, но Артем, с его базовой военной подготовкой, полученной еще на срочной службе, сложных современных систем опасался. Борух не раз предлагал загнать его на программу военной переподготовки, но ей руководил Карасов, которого Артем на дух не переносил. Так что в результате бывший писатель остался таким же глубоко штатским, каким был всегда.
Переодеваться пришлось на виду у всех студентка за столом так и постреливала в его сторону серым глазом. Разгрузка и рюкзак оказались тяжелыми но терпимо. Артем не стал проверять комплектность Боруху в этом отношении он доверял больше, чем себе. Взяв автомат, убедился, что тот стоит на предохранителе, в патроннике нет патрона, магазин полон и этим ограничился, подтвердив готовность.
Идем на дэ два? лишний раз уточнил Артем, активируя планшет.
Двигай, подтвердила Ольга. Крути Мультиверсум!
Хотя Артем много раз тренировался, но вот так, не в лаборатории, без присмотра профессора, он активировал резонансную реперную связку впервые. Хотя, если вдуматься а чем бы ему помог профессор, если бы он налажал? Так что разницы никакой, но немного боязно все же было. Он приложил кончики пальцев к экрану и начал аккуратно, точными короткими движениями проворачивать видимую в глубине камня структуру так, чтобы два репера здешний и следующий, как бы наложились друг на друга Объяснить этот процесс словами было невозможно. Более того, никто из присутствующих, кроме Артема, этой структуры в глубине экрана просто не увидел бы. Борух, увы, оказался в операторы негоден, хотя природные способности тоже имел, а Ольга, как и все коммунары первого поколения, была к тонким структурам Мультиверсума иммунна.
В какой-то момент планшет в руках дрогнул, в глазах моргнуло, и камень репера сменился другим. Они стояли посреди леса, пахло мокрой листвой по тонкому жердевому навесу шуршал мелкий дождик. Под навесом, в оплывшей земляной яме, стоял небольшой круг из покосившихся каменных столбов, окружавших реперный камень.
Дэ два! облегченно выдохнул Артем. Не то, чтобы он в себе сомневался, но все же первый успешный перенос группы в полевых условиях. Теперь он настоящий м-опер.
Точка считалась безопасной, но Борух все равно держал свой пулемет наизготовку и оглядывал края поляны. Люди тут жили далеко от этого места и не располагали транспортными средствами, за исключением собственных ног. Тем не менее, случайности бывают самые странные, а получить стрелу из охотничьего лука не намного приятнее, чем пулю. Артем ждал, пока можно будет перемещаться дальше Мультиверсуму требовалось некоторое локальное время, чтобы осознать, что вот эти ребята теперь в другом срезе и подстроить себя под эту малозначительную, но все же разницу, и вспоминал, что ему говорили об этом мире. Судьба его была с одной стороны типична падение численности и цивилизационная деградация, с другой не без оригинальности. В отличие от многих пустых или почти пустых срезов, этот опустел не в эпидемиях, войнах или природных катаклизмах, а по собственному сознательному выбору жителей. Как один из наиболее «близких» (с точки зрения м-оператора) к Коммуне срезов, этот все же был немного изучен. Разведчики когда-то выходили на контакт с местными, как-то с ними коммуницировали, но недолго никакой практической пользы в этом не просматривалось. Аборигены активно не любили пришельцев, ничего от них не хотели, знать не желали, а при случае норовили поднять на рогатины. Тем не менее, какие-то археологические поиски проводились, благо покинутые города нынешним населением начисто игнорировались, и все, что в них было оставлено, пострадало только от времени. Из найденных там записей, расшифрованных учеными Коммуны, следовало, что находящееся на достаточно высоком уровне развития винтовые самолеты уже летали, человечество внезапно воспылало религиозной активностью самого деструктивного толка. Основной исторической версией была следующая: одно из трех доминирующих государств создало синтетическое учение с глубоким учетом открытий весьма развитой тут психологии. Зачем? А с целью внедрить его в конкурирующих социумах и тем их ослабить. Основной посыл был несложным «возврат к корням» и прочее опрощение. «Дауншифтинг» припомнил Артем термин из своей реальности.
От цивилизации, мол, одно расстройство стресс, конкуренция, нехватка ресурсов и через то взаимная ненависть и падение нравов. А правильно жить надо лишь тем, что природа сама тебе даст тогда сплошное благолепие и растворение воздухов. И выкладки даже были приложены научные что золотое время человечества было в эпоху охоты и собирательства, а как только первый огурец в грядку посадили все, пиздец аграрное рабство, привязка к постылому труду на земле, товарные отношения, жадность и грабеж. От стояния кверху жопой в борозде пошли болезни суставов, от оседлого житья грязь, от домашнего скота эпидемии. У охотников-собирателей даже мозг был больше, потому что богатство впечатлений от кочевой жизни. А чем дальше, мол, человек влезал в производственную деятельность, тем сильнее деградировал. И главное у собирателей-то жизнь была счастливая и беззаботная, потому что никаким трудом они не занимались, ни в чем не конкурировали, стресса не знали, одна сплошная любовь человека к человеку на мягкой травке под кустом.
Вот, вроде бы, чушь полнейшая а зацепило. И кто бы эту дурь ни придумал для ослабления соседа, а вернулась она ему бумерангом очень быстро. Новое учение стремительно захватило мир, и первое следствие из него было вполне логичным чтобы прожить собирательством, надо радикально сокращать население К чести аборигенов, сокращали они его ненасильственно, просто прекратив плодиться. Приверженцы новой религии брали обеты полнейшего чайлд-фри. И все поначалу шло очень даже замечательно в ожидании прихода золотого века человечество прекратило экспансию и развитие, во благости проедая наследие цивилизации, и даже, как будто, почувствовало себя счастливее. Стремиться и достигать было больше не надо, работать особо незачем, имущество копить ни к чему ведь оставить его, за неимением детей, некому. Чем дело кончилось, точно неизвестно в последние годы падения цивилизации записи уже никто не вел, а города были покинуты. Но можно констатировать, что эти люди последовательно воплотили свою мечту о Золотом Веке в реальность по миру кочевали племена охотников-собирателей, вооруженных луками и копьями, жрали, что поймают или сорвут с дерева, и отнюдь не оскверняли себя выращиванием даже зелени на гарнир. Правда, стали ли они от этого счастливее никому не известно, потому что прибора, измеряющего счастье, у коммунарских ученых не было.
Ну что, идем дальше, на «е восемь»? спросил Артем, когда видимый внутренним взглядом репер перестал мерцать и совместился в его голове с материальным камнем.
Нет, неожиданно ответила Ольга, надо строить новый маршрут.
Почему?
Потому что мы идем не туда.
Но Совет заикнулся Артем.
К чертям Совет! резко ответила Ольга. Они не понимают, что творят!
Опа, у нас тут дворцовый переворот? хмыкнул Борух. Кто-то решил, что он самый умный и лучше всех знает, как Родину любить?
Послушайте меня, сказала Ольга. В том, что касается внутренних дел Коммуны, Совет проводит хорошую, грамотную политику. Мы сумели восстановить общину, достигнуть баланса интересов и быстрого развития. Но во внешних делах наши доблестные мудрецы просто некомпетентны. Они никогда не покидали Коммуну, они понятия не имеют, во что превратился материнский мир, они не осознают, насколько мы уязвимы для новых технологий воздействия. В их время даже телевиденья еще не было! Люди, с которыми они хотят вступить в контакт, ждут этого не первый десяток лет, у них совершенно точно есть источники информации о нас, они готовы. Их цель уничтожение Коммуны с захватом ее уникальных ресурсов. Это не потенциальные союзники против вторжения, это еще один враг! Возможно, даже более опасный
Почему бы тебе не сказать это им? спросил Артем.
Неужели ты думаешь, что я не говорила? Но Первые слишком давно живут в стерильной атмосфере Коммуны, они уверены, что договориться можно с кем угодно. Они высмеяли Олега, который, пусть и в своей терминологии, твердил о недопустимости сделок с дьяволом
Да, батюшка наш тот еще инквизитор! рассмеялся Борух. Но тут я с ним согласен. Те люди, на которых работал Карасов очень плохие люди. И очень, очень опасные.
А я и Карасову не верю, не сдержался Артем. Я не уверен, что он лоялен Коммуне, а не ждет шанса ударить в спину
За ним приглядывают, будь спокоен, отмахнулся Борух.
Артему не стало спокойнее, но он предпочел не развивать тему они с Ольгой обсуждали это не раз, но она не хотела отказываться от такого полезного военспеца.
Так вы со мной? спросила Ольга.
Да, твердо ответил Артем. Он давно ждал чего-то такого и много раз все обдумал. Ольга стремилась спасти Коммуну, и он готов был поставить на нее против Совета.
Я тоже, после нескольких секунд размышления сказал Борух. Совет подставляется. Если приоткрыть дверь, кто-нибудь обязательно всунет в щель ботинок.
Дождь усиливался, и жердяной, покрытый сверху листьями навес начал ощутимо протекать.
Так куда идем? спросил Артем, морщась от упавшей за шиворот холодной капли. Ему было немного грустно: предположение, что Ольге он нужен, прежде всего, в качестве лояльного личного м-опера, перерастало в железную уверенность. Конечно, он предполагал это и раньше, но одно дело догадываться, другое убедиться.
Нам нужен репер на срезе альфа-ноль-один.
Даже не слышал про такой удивился Артем. Странное обозначение.
Ах, ну да Ольга покопалась в карманах и вытащила маленькую записную книжку в дерматиновой обложке с вытисненной облезлым блеском надписью «Телефоны». Пробежавшись пальцем по буквенным вырезам края, она раскрыла ее, и просмотрела пару страниц.
У тебя это будет репер «эм девять».
Артем достал свою шпаргалку ученическую тетрадку с вручную разлинованной табличкой. В ней были буквы, цифры и раскрашенные цветным карандашом поля. Против «М9» поле оказалось заштриховано черным.
Это же черный репер! удивленно констатировал он. Чёрными были промаркированы точки в непригодных для жизни срезах с ядовитой атмосферой, высоким уровнем радиации или экстремальной температурой. Так у Воронцова было написано
На заборе тоже написано отмахнулась Ольга. Прокладывай.
Артем встряхнул планшет, сбрасывая накапавшую с навеса воду круглые капли скатились, не смочив экрана, и снова вызвал внутреннюю структуру в глубине камня. Через несколько минут он сказал неуверенно:
Два красных, два зеленых и один желтый.
Твою дивизию! выругался Борух. Надо было больше патронов брать И броники.
Есть еще вариант, Артем покрутил картинку так и этак, убеждаясь, зеленый, желтый и
Что? нетерпеливо спросила Ольга
Один серый.
Какой именно?
Минутку Да, вот: «Цэ пять».
Ольга пролистала свою книжку, и со вздохом призналась:
Нет, у меня он тоже серый.
Русская рулетка, с досадой сказал Борух.
Серым маркировались реперы, про которые не было ничего известно, кроме факта их существования. Ни где они стоят, ни что их окружает, ни какая обстановка в срезе. Их вычисляли косвенно, сканированием с условно соседних точек, но проверять, что там, было просто некому мультиверс-операторов в Коммуне можно сосчитать по пальцам, и даже разуваться бы не пришлось. Если не было каких-то действительно важных резонов, то рисковать м-опером ради очередного среза никто не позволял. А ну, как он не вернется? И не узнаешь ничего, и дефицитнейший специалист потерян Воронцов как-то рассказал Артему поучительную историю, как списанный уже в безвозвратные потери оператор вернулся из «серого» спустя год все это время он пробивался к реперу, оказавшемуся на глубине более ста метров под ледяной водой горного озера. В общем, «серые» реперы считались почти такими же запретными, как «черные».
Может, лучше через красный? неуверенно предложил Борух. Авось, отобьемся
Красная маркировка означала крайне враждебных аборигенов, проживающих прямо на месте расположения репера.
Что там за обстановка? спросил он Артема.
Без понятия, пожал плечами тот. Я ж не таскаю с собой всю базу данных. Может людоеды с копьями, а может военная база с танками.
А зря не таскаешь
Меня, между прочим, никто не предупредил, что возможны изменения в маршруте! возмутился Артем. Я заранее его проложил и согласовал, по нему у меня все известно!
Не ссорьтесь, мальчики! примирительно сказала Ольга. Идем через серый, так короче. Времени у нас в обрез
Артем активировал планшет и навел его на репер.
Сдвигаю!
Македонец
Некоторые воспринимают меня как снайпера. Это не так. Снайпер из меня как из говна пуля. В снайпинге умение попадать, куда целишься важный, но не главный навык. Снайпинг это тактика, расчет, маскировка, умение просчитывать противника, выбор точки и путей прихода-отхода, а главное море терпения. Это не моя сильная сторона. Я просто попадаю во все, что вижу. В армии пытались засунуть в снайперы ну, понятно, парень метко стреляет, куда ж еще? Но потом более опытные люди, посмотрев на меня, признали безнадежен. Не тот склад характера. Так что, когда Ингвар наконец вышел из офиса, мое терпение было уже на исходе. Еще немного плюнул бы и уехал. Ему подали какой-то лакированный большой джип, и мой старинный приятель гордо влез на заднее сиденье. Начальник, мать его. Пацан пришел к успеху.