Социум (сборник)
Общественные технологии
Леонид Каганов. Лимонная планета
Несмотря на герметичность телепортационного коридора, ветер ощутимо дул в лицо и нес незнакомые запахи. Дженни Маль перешагнула красную линию и почувствовала деликатный толчок, как при сходе с траволатора. Иная планета, иная гравитация. Здесь было заметно легче, чем на Ферере, но все равно гравитация похожа на земную, хоть у планетки и мизерный диаметр. Дженни всегда оборачивалась: за спиной оставался многолюдный зал телепорта Фереры жители разных планет терпеливо ждали, когда при благоприятных условиях откроются рукава в дальние места Вселенной. Студенты читали на ковриках, дети резвились, опоздавшие толпились у касс, багажные роботы возили туда-сюда негабаритные грузы. А дальше, где кончался зал, за стеклом простиралась бескрайняя Ферера жилые высотки, купола зеленеющих воздушных садов, огни рекламы, монорельсы Рукав телепорта схлопнулся, зал исчез, и сразу прекратился сквозняк. Дженни повернулась обратно. Перед ней был местный зал прибытия, заброшенный и выкрашенный казенной краской. Металлические ограждения, две пустые таможенные будки одна за другой, выключенное информационное табло, составленные штабелем банкетки ожидания и сваленные в неопрятную кучу оградительные столбики с болтающимися петлями пыльной и выцветшей ленты. Сюда почти никто не высаживался, транзитные потоки шли в глубине хаба, пронизывая эту планетенку насквозь. Ни души. И никто не встречает.
Дженни прошагала мимо будок прямо к огромной двери с надписью «Exit» не стеклянной, как в гражданских телепортах, а стальной, как в военных бункерах. Ее робот-чемоданчик мягко подкатился следом. Дженни вынула из-за пазухи медальон на цепочке и приложила к сканеру у двери. Дверь заурчала и послушно разъехалась. С той стороны как раз подходили двое: длинный сухой старик с мохнатыми бровями в парадном кителе, фуражке и с комендантским жетоном в руке, а рядом черноволосый коротышка с ухоженной бородкой, окаймлявшей подбородок и рот.
Добрый день. Дженни Маль это я, представилась Дженни и протянула руку старшему.
Полковник Эрнест Гаусс, комендант базы, отрекомендовался старик, крепко пожав ее ладонь.
Херберт Медина, представился чернявый коротышка, биолог.
Гаусс нахмурил мохнатые брови и обвел суровым взглядом дверь, сомкнувшуюся за спиной Дженни.
Кто вам открыл порт? спросил он, раздраженно взмахнув комендантским жетоном. У нас режимный объект, доступ только у меня.
Инспектор ЦУБ, напомнила Дженни, обладает высшими полномочиями. С этой минуты база переходит под мое руководство. Вы же читали приказ?
Так точно, хмуро кивнул полковник и сделал приглашающий жест к лифту. Добро пожаловать.
Хотите выбрать каюту, принять душ, отдохнуть, поесть? предложил коротышка Херберт.
Пока мне не от чего отдыхать, отрезала Дженни. Я бы хотела ознакомиться с базой и гарнизоном.
Полковник молча кивнул. Они вошли в огромный технический лифт, и Гаусс нажал кнопку «2».
Сейчас мы на самом нижнем этаже, пояснил он, пятом.
Почти в центре планетоида, вставил Херберт. Шучу.
Здесь хаб телепорта, продолжал Гаусс, реакторы, централи и прочая механика. Этажом выше техническая зона, склады, ремонтные цеха и стойла роботов, там люди почти не бывают. Третий этаж жилые каюты, вы можете выбрать любую, они все пустые. Второй комнаты отдыха, столовая, рабочие кабинеты, конференц-зал и оранжерея. Собственно, мы здесь
Двери лифта открылись, и полковник указал Дженни на большую оранжерею, начинавшуюся за стеклянными дверями сразу направо от лифта.
Мы называем ее парк, сообщил Херберт.
Дженни приоткрыла дверь в тропическую влагу и остановилась.
Красиво, кивнула Дженни, оглядывая бескрайний ярко освещенный зал, заросший, как джунгли, зеленью, оборудованный дорожками и скамейками. Под ближайшей скамейкой валялся забытый кем-то маленький плюшевый заяц, Дженни нагнулась и задумчиво подняла его. Здесь все и случилось?
Да, хмуро кивнул Херберт.
И отсюда выход на поверхность? уточнила Дженни.
Поверхность высоко, объяснил полковник. Над нами еще один ярус для заключенных. А уже над ним ярус ноль шлюз на поверхность.
Про заключенных первый раз слышу, удивилась Дженни.
А их нет, ярус нежилой, объяснил полковник. База была спланирована как тюремный объект в том числе. Но заключенных нет, сейчас только двое ссыльных. К ним нет претензий, и я разрешил им жить вместе со всеми Полковник знал, что слегка нарушил инструкцию, и пояснил: А куда они денутся с базы? Снаружи не выжить, снизу хаб заперт. И даже если сбежать в него все равно без документов никуда не деться.
Так сколько человек проживает на базе?
Полковник на миг задумался.
Восемь, сказал он. Прибыли вы, вчера уехал Петерсон: восемь. Он принялся загибать пальцы. Биолог Херберт, техник Лях. Двое ссыльных: Мигулис и Саймон. Я. Вы. Наш врач Августа Петерсон. Ну и он запнулся.
Нэйджел, подсказал Херберт.
Нэйджел чем занимается? уточнила Дженни.
Он просто Нэйджел, ответил полковник. Он растет, ему три года.
Так это тот ребенок, которого выкрали рециды?! оживилась Дженни. Он все-таки нашелся?!
Полковник покачал головой:
Не нашелся. Роботы продолжают поиск.
Прошло два месяца, удивилась Дженни. На планете не выжить и дня без воды и кислородных масок! Значит, он давно мертв?
Полковник молча смотрел на Дженни, и теперь было понятно, что он очень, очень немолод.
С вашего позволения, задумчиво произнес он, мой вам совет. Точнее наш. Точнее, просьба от всех нас: никогда не говорите так при Августе.
В конференц-зале была электронная доска, раскладные стулья и большой стол. После объявления по общей связи все собрались быстро. Последней вошла женщина, почти ровесница Дженни. У нее было спокойное, но словно спящее лицо. Она двигалась медленно, а сев в углу, замерла, уставившись в одну точку.
Дженни взяла зайца и шагнула вперед.
Добрый день всем присутствующим! Меня зовут Дженни Маль, я старший инспектор ЦУБ. Все вы знаете, почему я здесь. С сегодняшнего дня мы будем выстраивать новую ксенополитику с обитателями планеты. Впереди много работы, и я надеюсь, мы станем дружной командой. Сейчас нам надо познакомиться. Мы будем передавать этого зайца по кругу, и пусть каждый расскажет о себе. Начну я. Меня можно звать Дженни, мне тридцать пять, я родилась на Ферере. На Земле в Гавре получила степень магистра ксенотехнологии. В ЦУБе работаю пятнадцать лет, до этого работала в ООН. Я провела семь проектов в разных концах Вселенной, в том числе, это я выстроила отношения с зырянами. Я не хвастаюсь, но мне приятно об этом говорить. Обычно я веду тренинги, координирую штабы и подчиняюсь напрямую Совету. О том, что меня направляют сюда для полевой работы, я узнала неделю назад, и не было времени подготовиться, поэтому мне потребуется ваша помощь, чтобы войти в курс дела. Спасибо.
Она протянула зайца невзрачному мужичку в спортивном костюме.
Меня зовут Саймон, сказал он, бережно принимая зайца, словно боялся помять. Мне сорок два, я родился на Земле, по профессии пилот. Отбываю восемь лет ссылки, осталось четыре с половиной. Живу в каюте 17, вы можете заходить в любое время, я готов помогать всем, чем смогу. Что-то еще?
Он неуверенно огляделся и передал зайца полковнику Гауссу.
Эрнест Гаусс, семьдесят лет, родился на Марсе, военный. Принимал участие в боевых операциях, кавалер ордена Галактики второй степени. Двадцать три года командую этой базой, со времени ее основания.
Он решительно передал зайца Херберту.
Херберт, тридцать восемь, биолог, профессор университета Кальмана. На планетоиде я пять лет. Здесь очень интересная флора и очень богатая фауна, сообщил он с сарказмом.
Сразу договоримся, жестко перебила Дженни, разумную расу мы фауной не называем.
Херберт кивнул, огляделся и передал зайца высокому бородачу с живыми черными глазами в старомодных роговых очках.
Йозеф Мигулис, представился бородач, журналист, родился на Земле, тридцать семь лет. Осужден на пять, осталось два. Могу быть вам полезен тем, что немного знаю язык
Язык рецидов? удивилась Дженни.
Да, кивнул бородач. Делать тут нечего, а от ученых осталось много отчетов и аудиозаписей, мне было интересно копаться в них Он задумчиво покрутил зайца и быстро передал его соседу.
Техник Лях помял зайца большими пальцами и шумно выдохнул в сторону кажется, он был пьян.
Ну, меня зовут Лях, я по технике, если чего починить А родился на Проксиме. Он недоуменно посмотрел на зайца и передал его обратно Мигулису.
Мигулис осторожно покосился на Августу, но та по-прежнему смотрела в одну точку на пол перед собой. Тогда он поймал взгляд Дженни и вернул ей зайца.
Августа, сказала Дженни как можно более приветливо и протянула игрушку ей, вы одна остались
Августа очнулась, взяла зайца в ладонь и принялась его нежно гладить. Казалось, она снова не замечает никого. Затем она подняла на Дженни большие серые глаза.
Одна осталась. Альфред вчера улетел. И Нэйджела все еще нет. Только его заяц.
Хорошо, спасибо, давайте на этом закончим, я думаю, вы сегодня устали занервничала Дженни.
Все думают, что я устала, ответила Августа, снова глядя перед собой. Еще все думают, что я схожу с ума. Но я держусь, мне просто тяжело. Меня зовут Августа, я родилась на Земле, выросла в католическом приюте. Мне двадцать шесть, я работаю здесь врачом. Я была замужем, у меня есть сын, он пропал, а я верю, что он все еще жив Я думаю, ничем вам не смогу помочь, Дженни. Можно я уйду к себе и заберу этого зайца?
Конечно!
В наступившей тишине Августа вышла, шагая медленно и неуклюже.
Дженни обвела взглядом собравшихся.
Всем спасибо за первую встречу. На сегодня все, сообщила она. Завтра в это же время жду вас здесь, чтобы объявить программу действий.
* * *
Через час в каюту Дженни робко постучали, а затем просунулась голова Саймона:
Не помешаю?
Заходите, кивнула Дженни, откладывая планшет. Что-то случилось?
Ничего, ответил Саймон. Просто зашел спросить, может, вам что-то показать, рассказать, помочь устроиться? Вы же первый день, и вы инспектор добавил он заискивающе.
Дженни кивнула на кресло, приглашая сесть.
Вы пришли и снова предложили помощь, а до этого приглашали в свою каюту 17. Саймон, я вам нравлюсь как женщина?
Как вы могли подумать! испугался Саймон, а затем смутился еще больше. Я имею в виду, вы очень яркая женщина и, конечно, всем безусловно должны нравиться Но поверьте, я совершенно не это не в этом смысле!
Спасибо, кивнула Дженни. Значит, вы надеетесь, что инспектор сбросит вам срок за старание?
Саймон выпучил глаза, открыл рот и закрыл.
Нет, Саймон, сообщила Дженни. ЦУБ занимается безопасностью Вселенной. Осужденными занимается Управление наказаний, это другая структура. Я могу упомянуть в своем рапорте ваше хорошее поведение, но в Службу наказаний мой рапорт никогда не попадет материалы ЦУБа имеют высшую секретность.
Жаль, вздохнул Саймон и встал. Я тогда пойду?
Подождите, усмехнулась Дженни. Поговорим, раз уж пришли. А я подумаю, можно ли что-то для вас сделать.
Что вам рассказать? оживился Саймон.
Как вы догадываетесь, меня интересуют только рециды. Расскажите про них.
Саймон поморщился.
Это такие тараканы ростом с барана. Снизу три ноги, сверху три клешни, морда пирамидкой со жвалами такими жуткими, шипастыми. Его снова передернуло. Они живут в норах и бегают по поверхности. И это их планета.
Вы, Саймон, что о них думаете?
Саймон вздохнул и развел руками.
Страшные, бессмысленные звери, сказал он тихо. Я их ненавижу. И все здесь их ненавидят и боятся. И они нас ненавидят. Только не боятся. И планету эту я ненавижу этот проклятый ядовитый сладкий песок, этот адский климат Я здесь три с половиной года, а кажется, что всю жизнь!
Не пойму вас, Саймон, удивилась Дженни. Вы живете на подземной базе, в комфортной температуре, в компании неплохих людей: ученых, гражданских, военных. У вас игровые приставки, столовая, тренажерный зал, парк. На поверхность вам ходить не положено, вы ссыльный. Как вам удается ненавидеть планету, рецидов и сладкий песок? Вы его что, языком пробуете?
Саймон приосанился.
Ну, во-первых, я здесь полезный член общества, полковник меня всегда выгоняет работать наружу вместе со всеми. А там дел хватает не только для роботов они же вышки подкапывают и солнечные батареи рушат. Песок здесь везде он просачивается на базу, сыплется из вентиляции, его разносят роботы на подошвах, пылесосы не справляются. Вы пальцем проведите по стене в лифте вот она, желтая пыль. Это проклятые соли свинца с ураном, торием, йодом и еще черт знает чем, из них вся планета состоит. И не дай вам бог не сплюнуть, если почувствуете на зубах крошки и сладкий привкус. А что касается рецидов послушайте, но они же роют! Они же роют как черти! Дурак полковник ставит заборы с колючей проволокой, но что им проволока, они же панцирные! Мы все тут живем в страхе. Вы знаете, как они унесли Нэйджела? Прокопали нору сверху до самой оранжереи! А когда он вышел поиграть просто схватили его и унесли! Прямо на глазах матери А их же не догнать! Они же как метеориты бронированные, и клешни у них как ножи! А он был такой толковый мальчишка Саймон грустно умолк.
Вы любили Нэйджела?
Его все любили! А как не любить? Он при нас родился, начал ползать, ходить, говорить, это первый человек, родившийся тут, мы им гордились! Я клеил с ним маленькие аэробусы
Все-таки о рецидах, перевела разговор Дженни. Зачем они это сделали? Они выставили какие-то условия?
Саймон покосился на нее удивленно.
Да какие условия? Они ж тупое зверье! Убить кого-то это у них геройство, чтоб потом хвастаться, чтоб свои уважали. Они же людоеды, в смысле каннибалы друг друга жрут каждый день. А нас тем более им за честь сожрать! У нас за всю историю базы пять человек погибло! Они же глаза сожранных врагов вешают себе на головогрудь как ожерелье. А глаза висят и воняют, пока свежие. У кого больше побрякушек тот круче. А от кого сильнее воняет тот в расцвете сил, недавние подвиги
Дженни посмотрела на Саймона с интересом.
То есть, когда полковник выжигал ближайшие поселения рецидов с их женщинами и детскими коконами, вы это одобряли?
А что ж нам было делать еще?! вскричал Саймон. Мы надеялись до заката найти Нэйджела! Мы выгнали наружу всех роботов, все трактора, все огнеметы
И вы это одобряете?
Да кто ж снова вскричал Саймон, но осекся и забормотал тихо: Нет, ну я, конечно, как ссыльный не имею права рассуждать Мне приказал полковник я сел в трактор и поехал. Как все. Что сказали то и делал. Мое дело послушание
Он очень боялся наговорить лишнего.
За что вы были осуждены, Саймон? спросила Дженни задумчиво.
Непредумышленное убийство, буркнул он. На самом деле несчастный случай. Я был пилотом аэробуса, туристы погибли, а мне повезло.
За это не дают восемь.
Ну Саймон замялся. У меня был парашют, а у них нет.
Неоказание помощи и оставление в беде?
Там был всего один парашют, еле слышно выдавил Саймон. Я перепугался, когда салон вспыхнул, думал, они погибли, кто ж знал Он вдруг поднял на Дженни взгляд. А что вы меня обвиняете, Дженни?!
Я вас не обвиняла.
Вы думаете, остальные здесь лучше? Думаете, только мы с Мигулисом ссыльные, а остальные сами сюда работать приехали, в этот тараканий ад? Лях алкоголик, его со всех работ повыгоняли! Полковник, когда еще был генералом, утюжил города повстанцев на Венере, его Генштаб от трибунала еле отмазал! Да он и сейчас такой! Саймон опасливо оглянулся на дверь и понизил голос: Он же рецидам дарил зараженные радиацией полотенца, чтобы они вымирали целыми поселками! Он фашист хуже Херберта! Вы ж знаете, Херберта сюда выгнали из университета за статьи о расовом превосходстве позвоночных над панцирными. Чуть не посадили! Петерсон самовлюбленная тварь, гнилая душа