Твой сын на глазах становится мужчиной, сказал Рукагин.
Да, действительно, Проквуст сорвал травинку, задумчиво помял её в руках, никак не выходил у него из головы энси. Рукагин!
Да, Гора!
Неужели энси никого в Шумерии не слушает: ни мудрецов, ни родителей?
Никого, покачал головой жрец. Хотя, он задумался, есть один человек, которого он не может не выслушать!
Кого же?
Бывшего энси.
Как это, бывший энси, разве это не посмертное звание?!
Иногда случается, что энси устаёт от власти и обязанностей. В наше время именно так и случилось.
И что, старый энси живёт в Зиккурате?
Ни в коем случае! Он уходит в горы и живёт в уединении в пещере.
Совсем один!?
За ним приглядывают монахи. Они раз в неделю приносят ему еду. Если еда три раза не тронута, значит, старый энси умер.
И его торжественно хоронят?
Нет. У нас хоронят птицы небесные, они поедают плоть в специальных башнях молчания.
Птицы это стервятники?
Совершенно верно.
Ужас!
Почему ужас? Птицы обнажают кости почившего зороастрийца за час, а тело христианина несколько месяцев объедают черви. Разве это лучше?
Да, действительно, о таком сравнении я не подумал, растерялся Проквуст. Рукагин, расскажи мне про бывшего энси.
Его зовут Маништусу, он тридцать лет правил, а десять лет назад уступил трон Уранану.
Он жив?
Никто не знает, кроме энси. Только ему монахи докладывают о предшественнике.
Рукагин, ты укажешь место, где живёт старый энси? Хочу попытать счастья.
Конечно, Гора, с большой радостью и попрошу монахов
Посмотрим, Рукагин, возможно мы и без них обойдёмся. Главное, чтобы он нам помог.
Гора, шумеры верят, что старый энси живёт между двумя мирами: живых и неживых. Народ почитает его, как святого, тем более что Маништусу был великим энси. Так что, правящий энси обязательно выслушает своего предшественника.
Если только он жив.
Я помолюсь Заратуштре, Гора.
К повозке скорым шагом возвращался Артём.
Я не опоздал?
В самый раз, сынок.
К первым сумеркам они доехали до каменистой площадки, на которой прятались от Чурослава. Проквуст решил заночевать здесь: до кордона близко. а территория русичей, очень удобно. Рукагин занялся устройством ночлега, а Артём принялся обследовать окрестности. Через пять минут он вернулся, обрадовав, что буквально в десяти шагах с гор течет чистейший ручей. Все вместе принялись собирать топливо для костра, потом готовить незамысловатый ужин. Собственно еды им в дорогу надавали огромное количество, можно было и без чая обойтись, но уж больно густ был вокруг лес, у костра было спокойней. После всех приготовлений и плотного ужина, все уселись вокруг огня.
Гора!,позвал бывший жрец.
Что, Рукагин?
Гора, я тут подумал, ты уверен, что стоит терять время на поиски старого энси?
Какого старого энси?!,подозрительно посмотрел Артём на своих спутников. Я что-то пропустил?
Сын, не шуми. Рукагин тебе расскажет, а я лично иду спать.
Пап!
Что пап?!,Проквуст встал. Ты полдня спал, вот с тебя дежурство и начнём. Ты долго Рукагина не держи, ему тоже отдыхать надо.
* * *
Георг не пошел спать за повозку, он вышел на дорогу. Уже стемнело, но он прекрасно всё видел. Найдя подходящий камень, он сел и задумался. Внутри него бродили сомнения по поводу сына. С одной стороны, он бы пригодился при разговоре с Урананом, но с другой стороны, рисковать жизнью сына было полным безрассудством. Рукагин сказал, что через полдня пути после кордона надо сворачивать влево и двигаться два-три дня вдоль горной гряды, отделяющей Барею от Шумерии. Там в горах возле идеально круглого озера в горах высечен монастырь Заратуштры. Найти несложно, но путь будет очень опасный, Артёма надо возвращать во внешний мир. Что ж делать, идти к Баальбеку? Так там энси наверняка своей гвардией всё перекрыл! Воевать? Нет, шумеры ему не враги, и даже сам энси не враг. Он должен убедить его в этом! Три дня! Потом три дня обратно! Елена с ума сойдёт!
Проквуст встал, собираясь идти назад, но некое новое ощущение остановило его. Он вновь опустился на камень, что-то он ещё не додумал. Так, гвардия, войска, Баальбек так вот же оно: кордон! Их здесь ждут, непременно ждут! Энси пришлёт или уже прислал сюда своих магов, мимо них незамеченными не проскользнуть! Надо проверить!
Георг расслабился и прикрыл глаза. Для начала вспомнил золотистый цвет доспехов шумерских лучников и собрал его в золотистый шарик. Потом наполним энергией, ещё, и ещё, а теперь резко кидаем в сторону кордона, пусть истончается до бесконечности, но оплетает каждое дерево, каждый кустик, разыскивая своё подобие. Так, есть, это кордон, в доме два золотистых пятна. Проквуст плеснул энергией, и рядом проявились четыре серых пятна стражи кордона. А где остальные? Ага, двое в будке, и ещё двое рядом, патрулируют шлагбаум. Так, теперь шире, ещё шире Метрах в двухстах золотистые пятна слились в яркое свечение. Их тут не меньше двухсот! А в середине, что за чёрные пятна? Золотистая сеточка его поиска словно истаивала вокруг пяти тёмных клякс, к тому же пятна зашевелились, стали расти это маги! Всё, хватит! Он открыл глаза. Всё очень серьёзно, сквозь такой заслон идти просто безумие. Значит, все планы надо менять!
Он шумно вышел из-за повозки, на лице Рукагина мелькнула тревога, а Артём обрадовался.
Пап, ты чего не спишь?
Мы срочно отсюда съезжаем!
Как съезжаем?!,изумился Артём.
Куда?!,удивился Рукагин.
Объясню по дороге, а пока, давайте, по-быстрому!
Они покидали вещи в повозку и сонные лошадки и потянули её в ночную тьму. Рукагин повернулся к Проквусту.
Гора, может быть, объяснишь?
Да уж, пожалуйста!,присоединился к нему Артём.
Всё просто, я решил проветриться, а заодно просканировать кордон
Пап!,перебил отца Артём. Это же моя обязанность!
Твоя обязанность, сын, отца чтить, а учителя слушать! Так что сиди и слушай!
Извини, обиженно отозвался Артём.
Бог простит! На кордоне засада. Человек двести латников, из тех, что в нас стреляли.
Это гвардейцы энси, хмуро сказал Рукагин.
И плюс пять магов.
Это плохо!,удручённо покачал головой бывший жрец.
И кажется, маги меня заметили! Поэтому мы срочно меняем место дислокации.
Пап, они посмеют зайти на территорию барейцев?!
А кто их остановит? Границу русичи не охраняют, до каменистой площадки три четыре километра, зашли, сделали дело, и вышли. Так ведь, Рукагин, зайдут?
Зайдут, Гора, ты всё правильно решил. Небо звёздное и лунное, мы сейчас до нашего последнего привала доберёмся, там и переночуем, так далеко энси магов не пустит.
Что ж, решено. Артём!
Да, папа.
Я думаю, что тебя маги не видят, просканируй, что там делается?
Хорошо.
Артём закрыл глаза и сосредоточился. Через пару минут встряхнулся и тревожно посмотрел на отца.
Ну, что скажешь?
Они построились в колонну и идут по дороге.
Быстро, я думал, рассвета дождутся.
Пап, Артём наклонился к отцу, ты в следующий раз не сканируй, ладно? Лучше я.
А что?
Ты там так наследил, что до сих пор эфир светится.
Описать можешь?
Артём прикрыл глаза.
Затухающие золотистые проблески на холодно-голубом фоне.
Верно, это моё, Георг задумался. Так, сынок, каждые полчаса сканируешь, если что, буди меня.
Хорошо, не волнуйся, ложись спать.
Проквуст закрыл глаза, но спать он не собирался. Он всеми силами стал вспоминать одинокую сосну на холме. Он сканировал пространство вокруг повозки, сворачивая его в некий кокон, вытаскивая из него ниточки, скрепляющие границы миров. Вот получилась небольшая прореха, видна сосна, их машина под нею, никого рядом, тишина и звёзды на небе. Проквуст вдохнул в себя воздух и вместе с ним потянул в себя стенки прорехи, туда, Рукагин, только туда, лошадки, милые, везите нас во внешний мир. Полыхнуло ярким светом, заржали лошадки, Артём вскрикнул, Рукагин пригнул голову, словно от молнии. Георг открыл глаза и с трудом поднял с груди голову, на него испуганно смотрел Артём. За ним виднелась скрюченная фигура Рукагина, уткнувшегося лбом в пол повозки.
Пап, ты что натворил?!
Сын!,еле слышно прошептал Проквуст. Успокой нашего жреца, позвони маме и вызови сюда Пилевича с грузовиком, надо лошадок вывезти.
Хорошо, хорошо, ты как?
Нормально, дай только поспать.
* * *
Проквуст чихнул и проснулся, одеяло ворсинками залезло в нос. Было уже светло, раннее солнышко разгоняло утренний туман. Георг сел, оглянулся. На фоне светлеющего неба на вершине холма стояли две фигуры: Артём и бывший жрец. Проквуст потянулся, вышел из повозки и первым делом подошёл к сосне, погладил её ствол. "Спасибо, опять не подвела!". Сзади послышались торопливые шаги.
Пап, ты как?!
Отлично!,Георг зевнул, кивнул Рукагину, похлопал сына по плечу. Рассказывай.
С мамой поговорил, Пилевича известил, он уже нас запеленговал и выслал бригаду, а вот Рукагина до сих пор успокаиваю.
Рукагин!
При обращении Проквуста колени бывшего жреца подломились и он рухнул на них, упёршись лбом в мелкий песок.
Рукагин, друг мой!,Георг наклонился, принялся поднимать жреца за плечи. Ты что? Вставай!
Не встану! Только Заратуштре подвластно хождение из мира в мир! Ты его воплощение, я не смею смотреть в твоё лицо!
Ну-ка!,рассердился Проквуст. Быстро встать!
Рукагин подчинился, встал на ноги, но так, как будто с колен и не поднялся: всё его поникшее тело дрожало, а голова так уткнулась в грудь, что лица не разглядеть.
Рукагин, я не воплощение Заратуштры! Я человек, которого Господь одарил не по заслугам. Я не праведник и даже не проповедник. Смотри мне в лицо смело.
Рукагин, делая над собой усилие, поднял голову.
Вот так, хорошо! Рукагин. Мне нужна твоя помощь.
Помощь тебе? От меня?!
Да. Ты должен присмотреть за моим сыном.
Пап, что значит, присмотреть?!,вмешался возмущённый Артём.
А то и значит, что сказано! Ты молод и поспешен, а Рукагин мудр и осторожен. Обещайте мне оба, что дождётесь приезда бригады Пилевича и ничего, слышите, ничего, не будете предпринимать!
Гора, дрожащим голосом спросил бывший жрец, ты уходишь?
Да, я должен вернуться, а ты, друг мой, береги моего сына.
Хорошо, Гора, Рукагин окончательно пришёл в себя и с достоинством поклонился, жизнью клянусь!
Дяди!,топнул ногой Артём. А меня никто не хочет послушать?!
Не будь избалованным дитём, Артём, мягко сказал Рукагин. Отец говорил тебе: чти отца и учителя.
Артём бессильно махнул рукой.
Да, знаю я. Ладно, пап, не волнуйся, я вернусь к маме. Она мне тут по телефону такое устроила
Ну, вот видишь, сынок, как это важно! Ты должен её успокоить, обещаешь?
Обещаю.
Рукагин, жди, я тебя позову.
Пап, дядя Стас меня пытать будет
Скажи, пусть меня дожидается.
А образцы?
Проквуст задумался.
Отдай и объясни без особых подробностей. Их надо срочно синтезировать! Так прямо и скажи.
Хорошо.
Проквуст улыбнулся и шагнул в возникшее перед ним светящееся марево, в воздухе запахло озоном.
* * *
Георг вышел на вершину камня хранилища. Он так впал в его память, что оказался самым весомым якорем при переходе во внутренний мир. Снизу донёсся шум и голоса. Проквуст лег на пыльный камень и подполз к краю. Внизу расположился ещё один большой отряд солдат Шумерии. Всё было по-военному: сцепленные между собой повозки вокруг лагеря, часовые по углам, ровные ряды шатров. В центре лагеря чаша со священным огнём, возле неё молился служитель в белых одеждах, в дальнем углу жаровня походной кухни, возле палаток бродили сонные солдаты, для них день только начинался. Из шатра рядом с чашей вышел старик с длинной пегой от седины бородой. Он зябко потёр плечи руками и вдруг замер.
Не уж то почуял?!,подумал Георг и слегка дунул старому магу в спину, тот сразу расслабился и растерянно завертел головой, вновь поёжился и вернулся в шатёр. Похоже энси на нас всеобщую охоту устроил, всех своих магов мобилизовал хотя кто знает, сколько у него их? Однако пора срочно убираться отсюда.
Он отполз назад, взгляд скользнул по присыпанной пылью и листьями надписи, мелькнула безумная мысль: проверить, является ли подаренный ему меч ключом к хранилищу. От этого Проквусту стало не по себе: его ли это желание?! Искушение не проходило, ему даже показалось, что меч в ножнах задрожал, надо было срочно бежать отсюда. Георг поднялся на ноги, стараясь, чтобы его не заметили снизу, закрыл глаза и уже привычно позвал ощущение лёгкости и несущегося навстречу ветра.
Он стремительно летел вверх, к самым облакам, надеясь, что в утреннем тумане его никто не заметил. Внизу гигантской объемной картой разворачивался внутренний мир. Слева, ближе к горизонту бескрайний океан, ослепительно сверкающий под утренними лучами, потом скалы и резкий провал к их дороге, тонкая ниточка которой ныряла под густой покров леса. Через несколько километров лес тёмно-зеленой волной упирался в каменистый горб, за которым вдаль убегали горные вершины. Итак, ему вправо к горам и далее вдоль них к круглому озеру. Всё просто. По его расчетам до озера было около двухсот километров, пустяк, пара часов лёта! Проквуст рванул ввысь, сердце зашлось от восторга, какое же это наслаждение, мерить километры секундами! Редкие облака остались внизу, лучи солнца щедро вливались в спину, наполняя энергией и теплом. Теперь он понимал восторг Бенни, который как мальчишка выписывал в небе пируэты. Внизу мелькнула деревушка у подножья гор, клочки обработанных полей, голубая ниточка горной реки. Наверное, там очень красиво жить, подумалось Георгу. Горы слева от него двигались так лениво, будто посмеивались над его скоростью, Проквуст невольно стал подстёгивать себя, воздух от скорости стал обретать упругость волны. "Нет!,осадил себя он. Нечего рекорды ставить!". Он снизил скорость, внимательно всматриваясь вниз, главное было, не пропустить монастырь у озера. Он не забирался вглубь горных вершин. Во-первых, гряда была невысокая; во-вторых, на южных склонах много утреннего солнца, а, следовательно, огороды монахов должны быть именно с этой стороны. Он немного ошибся: монастырь был во втором ряду гор.
Через два часа полёта Проквуст буквально висел в воздухе, облетая каждую вершину. Места были дикие, ни обработанных полей, ни селений. Ему помог колодец. На краю леса, подступающего к горам, Георг увидел выложенный камнями колодец, он поднялся повыше и тут же увидел тропу, Проквуст медленно полетел над нею. Тропа шла вверх по крутому склону, извилистой змейкой огибала гору и упиралась в чашу круглого озера диаметром метров шестьсот. Оно находилось в тени, поэтому водяная гладь казалась черным пятном, провалом, среди каменистых берегов, поросших редкими кустарниками. На участке берега, расчищенном от камней, на кольях сушились рыбацкие сети, у деревянных мостков стояли лодки. Георг ожидал увидеть строения, но их не было, зато в ближней к озеру скале были вырублены десятки пещер, лестниц, узких переходов и несколько маленьких площадок, это и был монастырь. Проквуст облетел гору с другой стороны. На пологом склоне несколько человек, согнувшись, пропалывали грядки своих огородов. Он медленно полетел дальше и увидел вырубленную на боку горы площадку, на которой прямо из земли в небо било голубое пламя. Вокруг стояли монахи, воздев в небо руки. Проквуст машинально рванулся в сторону, в его расчёты не входило чудесное явление с неба, и на соседней каменной горе обнаружил небольшую площадку, с большими валунами по краю. За ними можно было укрыться, отдохнуть и заодно поразмыслить.
Всматриваясь в далекое ярко-голубое пятнышко огня, Проквуст достал бутерброды, флягу. Природа этого необычного явления была очевидна: через щели к поверхности пробивался метан, часто называемый шахтерами рудничным газом. Необязательно его подожгли люди, возможно, он когда-то вспыхнул сам, например, от молнии, или кто-то из людей случайно поджёг. Это уже не столь важно, главное, что образовался вечный факел и немудрено, что именно здесь возник монастырь огнепоклонников. Поев, Георг улёгся на камень, щедро согретый солнечными лучами. Как бы то ни было, но он должен поспать. Спал он недолго, скоро солнышко сдвинулось и на уступе сразу сделалось ветрено и неуютно. Проквуст открыл глаза, странно, в этом закутке должно быть тихо, а ему всё время дует в правый бок, который упирается в скалу! Он сел и присмотрелся, а ведь это не монолитная стена, а самостоятельный камень! Более того, рядом с ним на скале видны глубокие борозды, значит, его сдвигают! Неужели рок привёл его прямо туда, куда нужно? Георг напрягся, камень с лёгким шорохом приподнялся, так, чуть в сторонку, и ещё За ним открылся проход, из которого тянуло свежим холодным воздухом. "Забавно, подумал Проквуст, опять таинственные ходы". Он оглянулся на монастырь, возле огня оставался только один монах. К монахам он всегда успеет, а пока вперёд.