Надо лететь к Чару!,тихо сказал Георг.
Куда?! К Чару? Без меня не полетишь!
Проквуст вскочил и недоуменно уставился на Елену в пеньюаре.
Ты давно здесь?
Достаточно, дорогой, чтобы понять, что ты собираешься бросить меня и детей!
Леночка, ты что!,Георг бросился к плачущей жене, обнял, принялся поглаживать её по плечу. Леночка, я же вас так люблю. Как ты даже подумать такое могла?!
Любишь? А я не верю! Нас с Артёмом тебе мало для счастья, ты закис здесь от безделья и ищешь малейший повод, чтобы вернуться к вселенским приключениям. Я Пилевичу глаза расцарапаю, за то, что он тебе этот повод предоставил.
Но Леночка, что ты такое говоришь?
Что надо, то и говорю! А вот ты ответь честно, разве я не права?
Проквуст машинально хотел сказать: "Конечно же, не права!" но с ужасом почувствовал, что его захлёстывает волна сомнений. Ну, утащили тайные зороастрийцы кусок обшивки разрушенного корабля, ну динозарии себе кровопускание устроили, разве это повод к ощущению планетарной угрозы?! Или он действительно ищет повод, чтобы увидеться с Чаром? Каким же идиотом он пред ним предстанет, если все его подозрения окажутся полным бредом?! Проквуст поцеловал жену в макушку, та тихо всхлипнула.
Леночка, пошли ещё поспим.
Нет, ты мне не ответил.
Мне надо подумать.
Хорошо, пошли, Елена отодвинула себя из объятий мужа и посмотрела ему в глаза, только не вздумай ко мне приставать!
Это ещё почему?
Потому!
И всё?!
Всё! Женского "потому" вполне достаточно для объяснения мужчинам чего угодно.
Железная логика.
Нет, женская!
Утром Проквуст проснулся с умиротворенной душой и ясной головой, сомнения исчезли. Конечно же, визит к Чару с туманными подозрениями недопустим, надо разбираться на месте. В глубине сердца тонко всхлипнула тоска по огромному дракону, но Георг её прогнал. Он наклонился и нежно поцеловал ушко жены, та мгновенно обхватила его рукой за шею.
Куда?!,строго спросила она, не раскрывая глаз.
К Пилевичу.
Ладно, езжай, я ещё посплю, Елена поудобнее зарылась в подушку. Привет перед Конец слова затерялся в дрёме.
Пилевич восседал за столом в пустынной столовой.
Завтракать будешь?
Спасибо, не откажусь.
Некоторое время они молчаливо завтракали. Пилевич изредка бросал на своего гостя пронзительные взгляды, но Проквуст их не замечал или делал вид, что не замечает, и с аппетитом отрезал очередной кусочек омлета. Пилевич отодвинул тарелку и промокнул салфеткой губы.
Георг, ты что, поесть приехал?!
Проквуст лукаво посмотрел на Пилевича.
Станислав Львович, а твои знаменитые кремовые булочки к кофе будут?
Пошли, обжора, усмехнулся Пилевич, вставая, в беседку принесут.
В беседке их игривое настроение улетучилось, лица стали сосредоточенными и серьёзными. Проквуст задумчиво прихлёбывал кофе, не обращая внимания на тарелку с булочками. Пилевич тоже пил кофе и терпеливо держал паузу. Георг поставил чашку и задумчиво посмотрел на друга.
Станислав Львович, я тебе всё расскажу, хотя не уверен, что правильно делаю.
Георг, мягко ответил Пилевич, я не настаиваю, хотя, конечно же, изнываю от любопытства.
Пожалуй, без твоего совета мне не обойтись.
Проквуст принялся подробно рассказывать о своих недавних приключениях. По мере его рассказа глаза Пилевича наполнялись изумлением и тревогой. В конце рассказа Георг вытащил из кармана найденную пластину и со стуком положил её на столик, Пилевич от неожиданности отпрянул в сторону.
Вот, Станислав Львович, она собственной персоной. Не волнуйся, тьмы на ней нет.
Извини, Георг, но я бы проверил на всякий случай.
Интересно, как?
Можно я попробую?,предложил Пилевич и медленно протянул к пластине руку.
Валяй!,кивнул Георг.
Пилевич закрыл глаза и с минуту водил над пластиной открытой ладонью, по его лбу стекла капелька пота, потом ещё, и ещё. Станислав Львович тяжело вздохнул, открыл глаза и налил себе воды. Проквуст с интересом наблюдал за своим старым другом, такое он видел впервые.
Есть что-нибудь?
Сейчас, Георг, дай попить, Пилевич залпом выпил стакан воды. Уф, утомительное это занятие.
Какое?
Да все эти магические пассы. Порою думаешь, не сошёл ли ты с ума, не обманываешься ли.
И что?
А ничего, стараюсь об этом не думать, Пилевич опять налил себе воды и сделал глоток. Скорее всего ты прав, я зла на пластине не почувствовал и думаю, она безопасна.
Пилевич задумался.
Станислав Львович, а ведь ты ещё что-то заметил!
Заметил, мне кажется, пластинка не просто кусок металла. В ней словно что-то живое шевелится.
Весьма образно, но непонятно.
Ну да, я на пределе ощущение живого зацепил, так что
Давай, оживился Проквуст, я тоже просканирую?
Нет, вот этого как раз не надо!
Почему же?,удивился Проквуст.
Ты её своей энергетикой спалить можешь!
Ладно, Станислав Львович, не буду я её палить, Проквуст взял со стола пластину и вернул в карман. Думаю, она для арианцев имеет ценность.
Да, и скорее всего они искали не куски крейсера, а эти пластины.
Георг кивнул
Весьма вероятно. Кстати, может быть, они наврали тебе насчет того, что ничего не нашли?
Вполне возможно, Пилевич задумался. Георг, ты не помнишь, скольких арианцев ты угробил на крейсере?
Станислав Львович, не я их угробил!
О, прости!
Да, ладно, смутился Проквуст, если честно, я всё же виноват.
Готов, как говорилось у классиков, открыть дискуссию по этому поводу.
Кое-кто из классиков сказал: "Дискуссии дело длительное, дорогое и бесперспективное: всех не переспоришь".
Гумилёв?
Он самый.
Георг, думаю, пластины к кораблю отношения не имеют.
Более того, поддержал его Проквуст, они связанны непосредственно с жизнью арианцев.
Дневниковые записи?
Ну, да, этакий индивидуальный регистратор. Странно, что я этого не почувствовал.
Георг, ты не то искал.
Станислав Львович, а вдруг мы ошибаемся?
Не исключено, но я уверен: за эти пластины, арианцы щедро заплатят.
Ага, или опять начнут бегать за мной по всей вселенной.
Хм, весьма возможно. Георг, значит помалкивать надо?
Даже намекать нельзя!
Хорошо, и что дальше?
Дальше, Станислав Львович, заряди своих агентов, пусть всё перероют, может, найдут ещё такие пластины?
Принято. Что ещё?
Свою пластину изолируй.
Это понятно. Георг, а твою пластину тоже запереть?
Проквуст с сомнением покачал головой.
Нет, Станислав Львович, пусть со мной побудет. Объяснить не могу Георг развел руками.
Как скажешь. К огнепоклонникам пойдёшь?
А как же!
Тогда, всё, расходимся?
Подожди, Станислав Львович, не всё.
Что ж ещё?
Моя Леночка беременна.
О, поздравляю!,лицо Пилевича радостно засияло.
Что ты улыбаешься?! Она не успела сказать, а мне опять на сторону топать!
Ты ж ненадолго.
Она всё равно плачет. Станислав Львович, я тебя как друга прошу, глаз с моей Елены не спускай!
Не волнуйся, обложу со всех сторон. Только вот с сыном твоим как быть?
В каком смысле?
Да разве можно обеспечить надежную безопасность подростка?
Ты думаешь, ему что-то угрожает?,в глазах Проквуста мелькнул испуг.
Нет, конечно, просто подростковый возраст
Всё, решено, я Артёма с собой возьму!
Пилевич недоуменно посмотрел на Проквуста. На его лице удивление постепенно сменилось пониманием.
А ведь ты прав, отец! При тебе он будет под постоянным присмотром, а заодно и его способности вдруг проявятся?
Да, нахмурился Проквуст, а стоит ли, чтобы они проявились?
Прости, Георг, но дары господь просто так не раздаёт.
Ты прав, я его всё равно не удержу, рано или поздно
Вот-вот, так лучше уж ты рядом будешь.
Ох, Леночка мне голову оторвёт.
Пилевич серьёзно кивнул.
Это точно, давай-ка я с тобой к ней поеду.
Отличная идея, поехали!
* * *
Пап, это же отстой!
Артём вышел из машины и критически разглядывал "Парк" отель. Проквуст тоже вышел, открыл багажник.
Ну, да, отстой на три звезды. Сын, иди сюда, получи свой рюкзак.
Артём закинул за спину рюкзак, продолжая смотреть на отель.
Пап, мне даже ребятам будет стыдно сказать, где я отдыхал.
Во-первых, ребятам и вообще никому ничего говорить не надо и не вздумай выкладывать в сеть свою физиономию с глупыми улыбками. Привыкай к молчанию.
Вообще-то, я не собирался.
Вот и молодец, тогда выслушай "во-вторых". Мы не отдыхать сюда приехали. А в-третьих, для того, чтобы ценить роскошь, надо ощутить бедность. Смысл понятен?
Понятен, кивнул Артём, в принципе, логично. В-четвертых, будет?
Будет. Этот отель уже два раза послужил началом серьёзных событий, поэтому мы сюда и приехали.
Пап, не смеши меня, что путного может начаться в таком отеле?!
Проквуст вздрогнул, и высунувшись из-за багажной крышки, пронзительно посмотрел в глаза Артёму. Тот смутился.
Пап, ну ладно, я так
Так? Может бытьа знаешь, сынок, ты ведь сказал очень важную вещь. Путное, это когда путь известен, а если мы с тобой пути не знаем, то это вполне можно назвать беспутным, имея в виду прямой, а не переносный смысл этого слова.
Пап, я ж пошутил, а ты такие серьёзные выводы делаешь.
Проквуст вытащил дорожную сумку и хлопнул багажником.
Запомни, Артём, иногда источник истины содержится в самых неожиданных местах, даже в устах такого безусого и амбициозного подростка, как ты! Пошли, нам еще поужинать надо.
Пока оформляли заселение и ехали в лифте, сын не проронил ни слова. Георг посматривал в сторону сына, прикидывая, не переборщил ли он с отеческим наставлением, но пока держал паузу. Лишь в номере, когда Артём уже стоял на балконе и всматривался в темнеющее сумерками море, он вышел к нему и спросил:
Артём, ты что, обиделся?
Нет, пап, не обиделся, отозвался сын, продолжая вглядываться вдаль, наоборот, я над твоими словами задумался.
Ты не шутишь?
Мне не до шуток. Думаешь, я не понимаю, почему мама плакала и не хотела меня отпускать?
И почему же?
Потому что ты и дядя Стас всё время что-то разглядываете внутри меня и я боюсь, пришло время узнать, что именно.
Боишься?,после паузы спросил Проквуст.
Ну, да, страшновато.
Артём, а если мы с Пилевичем ошибаемся, и ты окажешься вполне здоровым и нормальным человеком? Ты огорчишься?
Ничего себе, вопросик!,Артём задумался. Наверное, огорчусь.
Проквуст молча смотрел на сына, словно предлагая продолжить.
Пап, даже моих собственных приключений, которые я смутно помню, достаточно, чтобы чувствовать себя особенным, а твоя одиссея вообще удивительна, хотя я могу только догадываться, ты ведь мало что мне рассказывал.
Но ты был терпелив и я высоко ценю это.
Я всегда знал, что придёт время
Думаешь, пришло?
А разве нет?
Хм, хороший вопрос, задумался Проквуст. Вот что, сын, я расскажу тебе часть своей истории. Договорились?
Договорились.
Отлично!,Проквуст улыбнулся и встряхнул рукой густые волосы сына. И спасибо тебе за откровенность.
Артём кивнул.
Пап, а ты расстроишься, если я окажусь пустой?
Нет, скорее вздохну с облегчением, а как мама твоя будет рада!
Да, уж
Понимаешь, господь раздает дары не за заслуги. Избранность это тяжкая ноша и обязательства.
Рок?
Рок.
Но разве не мечтает каждый быть избранным?
Конечно же, мечтает, потому что это придает смысл и жизни, и смерти, Проквуст обнял сына за плечи, пойдём, сын, ужинать, завтра рано вставать.
Георг давно уже был готов к этому неизбежному разговору, десятки раз проигрывал в уме всевозможные варианты: от полной откровенности до краткого и ущербного изложения. И то и другое ему не нравилось, с одной стороны негоже отцу полностью раскрываться перед сыном-подростком, у того просто может не хватить жизненного опыта, чтобы всё принять и всё простить, а с другой стороны, и врать не хотелось, вроде как выгораживая и обеляя самого себя. Поэтому после многих раздумий Проквуст принял решение рассказать подробно, но только часть своей жизни.
Пап!
Что?,Георг вернулся из своих глубоких раздумий обратно в уютный полупустынный ресторанчик.
Ты обещал после горячего начать рассказ, я жду.
Да, сын, конечно.
Подошёл официант, поставил перед Проквустом кружку с пивом и тут же ушёл.
Артём, ты что-нибудь ещё хочешь?
Из еды? Не хочу. Ну, же, пап, не тяни!
Георг отхлебнул пива и принялся рассказывать.
Он начал с того момента, когда очнулся безымянным посредине вселенной, не понимая, кто он, откуда, как долгое время наблюдал за жизнью вселенной и медленно подступал к началу нового пути.
Пап, воспользовался Артём паузой связанной с очередным глотком пива, так ты был приведением?!
Что?,удивлённо переспросил Проквуст, ставя кружку на стол. Ах, ты об этом? Не знаю, как это классифицировать, скорее я бы назвал себя духом, то есть, душой без тела.
После того, как Георг рассказал о звезде, названной им "Близкой", о её невероятных обитателях и о планете хоравов, Артём слушал затаив дыхание. Проквуст остановился перевести дух и отхлебнул тёплого пива
Пап, кто такой, этот Друг?
Толком не знаю, сынок. Я видел его рождение среди протуберанцев "Близкой", видел его огромных почти прозрачных или даже призрачных родителей.
Они создали его специально для встречи с тобой?
Он так сказал.
И часть его осталась в тебе?
И это он сказал.
Ты ощущаешь эту часть?
Если честно, ничего не ощущаю.
Вам надо чаще общаться!
Думаю, это не очень хорошая идея.
Но почему?! Он же родился ради тебя!
Даже если это так Проквуст задумался. Понимаешь, Артём, у меня осталось смутное впечатление, что во вселенной все занимаются своими делами и там не принято беспокоить друг друга по пустякам.
А может быть, ты просто оправдываешь себя? Что ж получается, ты зовёшь Друга только тогда, когда не можешь без него обойтись, разве это можно назвать дружбой?!
Хм, действительно, как-то неудобно получается. Давай порассуждаем?
Давай!
Допустим, я позову Друга, он откликнется, и я полечу для встречи на наше Солнце, это ведь ближайшая к Земле звезда. Кстати, даже на астральное перемещение требуется время.
Много?
В данном случае недели три. Так вот, прибываю я на солнце и говорю, здравствуй, Друг, давно тебя не видел, соскучился. А он для встречи может быть, с другого конца вселенной пришёл, хорошо ли получится?
Да, нездорово. Пап, а я с Другом смогу общаться?
Ну и вопрос! Думаешь, я на него ответить могу? Теоретически в тебе есть часть от части Друга, которая мне досталась при общении с ним, но даёт ли она тебе право на, скажем так, дружбу, я не знаю. Жизнь покажет, сынок, ответы придут.
Или не придут?
Или не придут. Ну, что, двинемся дальше или спать пойдём?
Ну, уж нет, какой теперь сон?!
* * *
Спать они легли далеко за полночь, поэтому неудивительно, что Артём, которого Проквуст утром еле добудился, в машине тут же сладко уснул. Георг спокойно и без лишних вопросов добрался до знакомого холма и подогнал машину ближе к кустам, почти под крону сосны, с которой прошлый раз разговаривал. Он вышел, тихо прикрыл дверцу машины и осмотрелся. Судя по ощущениям, его прежнее пребывание здесь никого не обеспокоило, да и посторонних следов на тонком слое дорожной пыли не нашлось. Проквуст повеселел, это хорошее начало. Он подошёл к сосне, положил на ствол обе ладони и погрел его своим огнем.
Ты уж не подведи и на этот раз, зашептал он, ладно?
Пап, ты чего с деревом обнимаешься?
Не обнимаюсь, а договариваюсь.
Как это?,удивился Артём.
Откуда я знаю?! Попросил вежливо, и всё.
Ты что, всерьёз думаешь, что сосна тебя слышит?
Проквуст улыбнулся и пожал плечами.
Эх, молодость, всё-то ей по полочкам разложи. Тебе что, жалко?
Да, нет, пожалуйста, засмущался сын, просто странно как-то.
А то, что я тебе вчера рассказывал, не странно?