Дни шли за днями, зложелатель всё не появлялся; жизнь текла по-прежнему размеренно, но не приходил покой к обезьяне, обострённое чутьё подсказывало: всё ближе, ближе страшный миг, рисуемый снами!..
Прошло ещё несколько однообразных осенних дней, репетиции, прогулки, еда, сон, вечерний манеж; Бонго бы успокоиться, но куда там! Однажды после завтрака у него, как нарочно, разболелся живот, должно быть, остались на плодах ядохимикаты или что-нибудь в этом роде. Издавая жалобные стоны и гладя себя по брюху, Бонго показывал: больно!.. Эльвира, тут же пустив слезу и заметавшись, побежала звонить ветеринарам.
Шимпанзе хорошо знал врача, лечившего цирковых животных, низенькую смешливую Агату с большой родинкой на щеке, вроде виноградины. Она работала в городской ветлечебнице и являлась в цирк по договору. Однако на микроавтобусе с эмблемой клиники приехала незнакомая докторша, с туго-натуго стянутым хвостом волос и в квадратных очках. Пощупала живот Бонго, спросила, как вела себя обезьяна со вчерашнего вечера, не было ли расстройства желудка и вдруг заявила, что дело плохо и надо везти зверя в больницу. Вот тут-то наш герой и обмер от ужаса!..
Ах, какая жалость, что не дано людям понимать язык животных! Тем более, что живые твари (все, вплоть до насекомых) отлично разумеют нашу речь Уж как Эльвира (несмотря на красоту, одинокая) любила своего «малыша», «сыночка», но и она не восприняла его ужимок и отчаянных выкриков, его судорожного оскала и панического лепета, его попыток то напасть на докторшу, то забиться под диван. В конце концов, видя, что на шимпанзе не действуют ни ласки, ни уговоры, дрессировщица просто прикрикнула на него и спросила врача, нельзя ли как-нибудь «успокоить этого дурака». А очкастая, всё время делавшая вид, что она тише воды, ниже травы, весьма охотно закивала Эльвире и сказала, что у неё есть такое средство.
Вдвоём с Эльвирой они навалились на Бонго, хоть малого ростом, но сильного, точно грузчик. Удалось продержать его прижатым к полу с четверть минуты, этого хватило докторше, чтобы вытащить из сумки и всадить в бедро обезьяны заранее заправленный шприц К своему несчастью, Бонго продолжал видеть и ощущать всё, что творилось вокруг, только не мог теперь шевельнуть и пальцем. Эльвира с очкастой донесли его до микроавтобуса. Тут бедного troglodytesa ждал новый приступ страха: рыжий здоровяк-водитель, одетый, как и докторша, в тёмно-зелёное, излучал те же хищные желания, что и очкастая, и давешний человек в цирке. Глядел пристально, цепко, словно забираясь внутрь. А за ними всеми вставал большой тёмный хозяин
Они хотели увезти шимпанзе с собой, и вовсе не в больницу. И это утреннее отравлениетоже наверняка их дело!.. Бонго хотел сказать обо всём этом, крикнуть Эльвире, охраннику Эду, всем цирковым, что столпились вокруг «скорой» и сочувственно смотрели, как увозят шимпанзе, хотел, но не издал даже писка, не моргнул выпученными глазами.
Эльвира, конечно, набивалась поехать в больницу вместе с Бонго, однако докторша возразила. Видя рядом с собой или даже чуя через стену свою подругу, шимпанзе будет волноваться, мешать врачам и сёстрам проводить необходимые процедуры. Уж она-то, опытный ветеринар, знает повадки больших приматов, слава Богу, обслуживает и зоопарк!.. Да и вернётся «парень» очень скоро, ещё до вечера. Деньги? Нет, что вы, потом, после лечения
Дрессировщица не спорила, признавая правоту очкастой. Они с Бонго столь близки, что наверняка будут беспокоить друг друга
На прощание Эльвира зацеловала шимпанзе и обмочила его слезами. Докторша, пристроив его на слишком большой койке в салоне, пристегнула ремни; рыжий водитель дал газ
Бонго в ветлечебнице не бывал, но слышал от той же Агаты, что клиника буквально в двух кварталах от цирка. А сейчас машина уезжала всё дальше и дальше, петляла по улицам. Шимпанзе не видел, где они едут, стёкла с регулируемой прозрачностью были затемнены, но иные чувства подсказывали: вот выехали за город; вот устремились по прямому, словно коридор, шоссе Конец, конец бедной его головушке! Не смерти ждал четверорукий ясновидец, но чего-то, пожалуй, ещё худшего: сначаластраданий в белой, ледяной, стеклянной комнате, а затемнепостижимого, всеохватывающего рабства, при котором его будут водить на незримой цепи, и каждый шаг в сторону принесёт новые муки
И вдруг ощутил Бонго прикосновение надежды. Почти незаметное, но всё же
Он начинал чувствовать пальцы ног.
Видно, не самым сильным «успокоительным» напичкала его докторша, а может, время действия не рассчитала, но стал проходить паралич!
Теперь уже Бонго хотелось одного: чтобы подольше не оканчивалась поездка. Очкастая хоть и сидела рядом, но не слишком часто оглядывалась на пленника. Она была уверена и в лекарстве, и в ремнях, притягивавших обезьяну к койке. Однако наш герой, хотя и мог уже слегка шевелить конечностями, оставался неподвижен, точно мумия. Он ждал, пока чувствительность вернётся ко всем мышцам; пока проснутся для действия плечи и колени. И Бонго, тренированному циркачу, удалось сохранить окаменение до тех пор, пока он не обрёл своё тело готовым к внезапному броску.
Впрочем, бросок не мог быть бессмысленным. Судя по ровному покачиванию машины, по тишине снаружи, они всё ещё мчались безлюдным шоссе. Бежать было некуда. Этой дорогой они с Эльвирой когда-то добирались от аэропорта до города; шимпанзе помнил, что по обе стороны расстилались поля. На равнине обезьяну догонят в два счёта Что же делать, чего дожидаться?!
Тут машина остановилась.
И Бонго вспомнил, что, когда они год назад ехали в город, автомобиль, присланный цирком, тоже притормозил здесь. На железнодорожном переезде.
Значит, опущена косо-полосатая палка, которая не даёт проехать. И машинам надо стоять, пока не прогрохочет мимо что-то громадное, длинное, пышущее жаром Эльвира говорила, это поезд, он возит людей и грузы в дальние края.
Вот и сейчас: ложная докторша с водителем, должно быть, ещё не слышат, но уже дрожит земля, гудят стальные полосы на насыпи, чуя приближение тяжёлых колёс. Поезд идёт. Ближе ещё ближе пора!
Очкастая и вскрикнула-то поздно, а вскочив, так бахнулась головой о низкий потолок, что упала. Делом мгновений, неуловимых для человеческого глаза, было для Бонго: выскользнуть из-под ремней (это людям они были бы тесны!), прыжком одолеть расстояние до задней двери, дёрнуть ручку, и Он был свободен!
Мимо шлагбаума и в самом деле шёл голубой поезд, посверкивая цепью окошек. Не найдя лучшего варианта для бегства, Бонго вихрем пронёсся по дороге и, вложив все силы в несколько прыжков, очутился сначала на сцепке вагонов, а затем на крыше одного из них.
Однако беды на том не кончились. Не теряя времени, «скорая помощь» сорвалась с места и по грунтовке, шедшей рядом с рельсами, стала догонять. Оттого беглец резво поскакал по крышам вагонов, то и дело свешиваясь на сторонынет ли открытого окна? И нашёл-таки! Мохнатым пауком ворвался в служебное купе, с воплем шарахнулась проводница, уронила поднос, заставленный стаканами.
Пробежав мимо нескольких дверей, за которыми слышался говор, до смерти напугав ещё какого-то старика, курившего у окошка, Бонго влетел в тамбур и окончательно понял, что поезд для негоне укрытие. Через секунду открылась толстая дверь, и вошла шумная подвыпившая компания из вагона-ресторана. Счастье, что был приотворён туалет, шимпанзе пулей влетел туда и притаился
Ещё большим везением оказалось, что никто из гуляк не зашёл вслед за обезьяной, облегчиться. С хохотом проследовали дальше.
Машина, следовало думать, мчалась по просёлку справа от путей. Значит, придётся выпрыгнуть налево. Но куда? Кругом всё ещё открытая равнина; поля, после уборки подобные небритым щекам; ограды и кровли ферм, желтеющие лесополосы. Мелькнула бензоколонка не то! Негде укрыться от погони!..
Бонго уже начало охватывать отчаяние, когда они въехали в другой город.
Мелькавшие мимо дома с перспективами прорубленных в их массе улиц нежданно приободрили: вот простор для бегства и пряток! К тому же, исчезла машина преследователей; наверное, не было прямого проезда рядом с путями Прыгать, что ли? Но окна тамбура были наглухо задраены.
В этот момент дверь снова распахнулась, и из-за неё волной смрадного холода ударил страх.
Они уже знают, что обезьяна в поезде. Наверное, доложила эта парочка из «скорой помощи», а может быть, пассажиры, напуганные Бонго. Не важно. Главное другоето, что мужчина в фуражке, с блестящими пуговицами на одежде, держит наготове брезентовый мешок, а за ним маячит ещё кто-то, с верёвкой в руках. И с другой стороны, из вагона, крадутсяхватать, вязать
Не дождётесь!
То ли в цирке научился Бонго этому отчаянному приёму, то ли унаследовал его от дедов-прадедов из африканской гилеи, а может быть, и сам додумался в миг величайшей опасности, но, свернувшись тугим мячом, ударил, будто снаряд, мужчин с мешком и верёвкой в межвагонном переходе, оба с криком отшатнулись.
Он влетел наугад в соседний вагон. Дверь купе отодвинута? Отлично! Там ещё кого-то, неловко преградившего путь, цапнул зубами за рукуслава всем лесным богам, окно было опущено, и под дружный хор криков и брани выпрыгнул вон из поезда
приземлившись на все четыре точки посреди торгового порта.
Распахнувшееся пространство, ход огромных механизмов и могучий шум заставили прижаться к бетону Шимпанзе, конечно же, понятия не имел, что такое корабли, тесно стоящие у стенки; почему вертятся клювы подъёмных кранов, зачем бегают автокары и какие грузы лежат в тюках, контейнерах или просто грудами навалены на площадках. Всё это была непостижимая путаница, подвижный и громозвучный шифр, в котором знаками препинания служили великанские гудки Но то самое глубинное чутьё, которое помогало нашему герою отличать добрых людей от злых и предвидеть будущее, чутьё подсказывало теперь: здесьворота в родной, давно потерянный мир!
Там, за толчеёй порта, за корпусами судов, блестит пологая серо-синяя гора. Если одолеть её подвижный, волнующийся склон, можно достигнуть зелёного жаркого леса. Там малыш Бонго бывал беспечен, укрываясь от непогоды или чужой ярости на косматой груди самого близкого, ласкового существа Его пальцы дивно утешали, улыбка несла покой. Что же это был за чудесный друг? Бонго не помнит. Нобыл Потом его заменила Эльвира. Вот бы и её туда же, в уютный лес детства. И жить всем вместе
Басистый машинный рык! Мечтать здесь не приходилось. Рубчатая шина самосвала едва не наехала на сжавшегося шимпанзе; увернувшись и отпрыгнув, он попал в ароматную кучу какао-бобов. Подобно альпинисту, Бонго взобрался по ней, скатился по другую сторону. Гремя и звеня, двигался на него по рельсам кран; он снова уклонился от страшной встречии вдруг услышал свист, крики Сбегались рабочие, в обезьяну запустили пивной бутылкой. Бонго упрямо скакал к морю.
Вот и оно, стиснутое стальными бортами, бьющееся в ущельях между ними!.. По швартовочному тросу Бонго вспорхнул на первую попавшуюся палубуона была пустыннаи спрятался в ближайшей надстройке.
То была случайно не запертая подсобка камбуза; из ящиков, загромождавших её, сочились запахи пищи но совсем не такой, какую любил Бонго! Не было здесь ни свежих фруктов, ни дынь, ни мясных деликатесов.
И вот, сжавшись между пахнувшими гнилой рыбой ящиками, наш герой впал в совершенное отчаяние. Он понял главное: в мире людей одинокой обезьянене жить! Добраться до лесов детства, конечно же, не удастся. Если его не изловят те, с их ледяной комнатой пыток, всё равно: без подходящей еды, без надёжной крыши над головой, без ухода и защиты (Эльвира, Эльвира!..) Бонго погибнет очень быстро. А за еду и защиту, даже если их и предложат, придётся заплатить дорого
Он знал, что люди умеют общаться на любом расстоянии, находить друг друга, не видя. Для этого они применяют плоские коробочки, мигающие красивыми огоньками. Больше всего на свете желал бы он связаться с Эльвирой, но не было рядом такой коробочки, да и не представлял шимпанзе, как ею пользоваться Сделай Бонго хоть шаг из своего нынешнего укрытия, что там, просто засидись в вонючей каморке, пока не придёт кто-нибудь, и судьба его решена. Он не ведал, что значит стать живой игрушкой корабельной команды, не представлял себе клетку в зоопарке, но твёрдо знал, что в любом случае не вкушать ему прежней свободы, не быть подле любимой наставницы. И вообще не жить ему отныне, а маяться!..
Pan troglodytes решения принимают быстро. Чёрный лохматый ком прокатился палубой, заставив перекреститься вахтенного матроса; задержался чуть у ограждения бортаи прыгнул в море.
IV
Заходи, заходи, сказал Гаецкий в ответ на стук Эльвиры.
Она вошла в кабинет, по обыкновению, одетая удобно и скромно: клетчатая ковбойка под серой курточкой, джинсы, белые туфельки на невысоком каблуке. Платиновые волосы Эльвиры были перехвачены голубой лентой. Директор родного цирка «Уникум», мужчина пожилой, рыхлый и донельзя затравленный ревнивой женой, ездившей с ним на все гастроли, директор давно уже не замечал (или не смел замечать) женской красоты. Зато его гость, незнакомый Эльвире, росту малого, подвижный, итальянского типа брюнет с желтоватым цветом кожи, так и вскочил со стула перед директорским столом, и разулыбался, показывая восхищение Любитель сладко пожить и бабник, решила она, увидев, сколь щеголевато, даже с платочком в кармане синего клубного пиджака, одет гость. Но тут же усомнилась в своём выводе. Восторг читался в позе и в лице незнакомца, но не в его глазах, пристальных и сверлящих. Можно было подумать, что он уже просветил дрессировщицу рентгеном, насквозь, и узнал все её нехитрые мысли.
Тут вот к нам сказал Гаецкий, почему-то не глядя на Эльвиру и катая по столу чёрно-белый маркер. Это частный детектив, девочка, и мы его приглашаем найти твоего Бонго. Он хочет с тобой поговорить.
Гость поклонился.
Кромарти, Георг Кромарти, сказал он убеждающе. Частное агентство «Ленг и Кромарти».
Эльвира, которую редко приветствовали столь церемонно, пару секунд колебалась, как ответить? Уж не присесть ли в книксене, подобно всем этим леди из исторических сериалов?.. Потом решилаобойдётся, и просто кивнула.
Эльвира Скан.
О, я вас знаю, зна-аю, я ваш давний поклонник!..
Она села напротив сыщика и попыталась ответить ему столь же упорным, пронзительным взглядом. Но не выдержала соревнования.
Вот, сказал директор, снимая напряжённое молчание, господин Кромарти хочет предложить тебе поехать с ним. Вместе поискать обезьяну.
Да, кивнул детектив. Видите ли, у нас у меня есть все основания считать, что вашего шимпанзе похитили.
Ага, подтвердил Гаецкий. В ветеринарной клинике его видом не видели, и никакой похожей докторши у них нет. Мало того: в клинике не принимали твоего вызова! Похоже, у кого-то хорошая техника, и он перевёл твой звонок на свой телефон
Очень может быть, снова закивал Кромарти, сейчас возможно и не такое!
Ну, так вот, девочка
Позвольте лучше мне, вежливо перебил сыщик. Мадемуазель Скан Дело в том, что о пропаже вашей вашего друга нам стало известно не от господина Гаецкого. Я сам сюда пришёл, по своей инициативе. Мы уже довольно давно отслеживаем исчезновения животныхи диких, и домашних. Похоже, что в стране работает организация, снабжающая живностью ну скажем, некие лаборатории, где делают опыты. Нехорошие опыты, запрещённые законом, как мучительство. У нас с коллегой Ленгом много считайте, внештатных информаторов. Он перевёл дыхание, и зрачки его сузились до размеров острия иглы, уколов объятую страхом Эльвиру. Есть основания считать, что вашего Бинго
Бонго, машинально поправила она.
Ух ты! вдруг широко раскрыл глаза Гаецкий. Вы, ребята, не помните, но был когда-то очень смешной фильм«Бинго-Бонго»! Про обезьяночеловека из Африки. Там ещё играл Челентано, вы его точно не знаете
Знаю, отмахнулась Эльвира. Папа как раз и назвал Бонго в честь того ну, которого играл Челентано. Рывком обернулась к детективу: Ну, ну, так что«есть основания считать»?..
Что вашего Бонго могут увезти за границу. Но мы постараемся этому помешать
Как?!
Это вопрос техники. Но если вы хотите снова его увидеть, надо ехать со мной.
Эльвира умолкла. Сыщик говорил убедительно, ему трудно было не поверить. И всё же ей определённо не нравился этот человек. Более того, при всём горе, которое испытывала она в разлуке с Бонго, при всех опасениях за его судьбу, дрессировщица не хотела, чтобы Кромарти нашёл шимпанзе! Она не знала, совершенно не понимала, откуда в ней взялось это жгучее, недоброе чувство, но оно росло и крепло Кромарти не должен заполучить её «сыночка»! Сейчас она скажет ему, что должна подумать; детектив уйдёт, а Эльвира уговорит Гаецкого, чтобы тот нашёл другое агентство. Если понадобится, она будет действовать через Жюли Гаецкую. Если