Я рос сильным и смелым ребёнком. В Климадосте мне удавались все предметы, но особенно я любил гавероны и программы. Меня привлекала не Аскерия, а магия виртуального мира и возможность им управлять. К шестнадцати годам я творил чудеса, слыл гением виртуального мира, быстро обратив на себя внимание.
Однажды меня пригласили участвовать в конкурсе на приз лидера АскерииМистера Гавера. Он сам возглавлял жюри. Помню этого седовласого старика с крупными чертами лица и густыми белеющими усами в идеальном белоснежном костюме с золотыми запонками. Как он умел смотреть
Я стоял на сцене и рассказывал о своей программе по обучению маленьких аскерийцев. Казалось, он обыскивал меня взглядом, копошился в моих мозгах. Очень неприятное чувство. Он въедался в меня глазами так, что я начал заикаться.
Гавер попросил меня остановиться. На конкурсе это случилось впервые. Зал замер.
Вы считаете необходимым подвергнуть программированию обучение самых маленьких жителей Аскерии?
Да, я похолодел от ужаса, грудь сдавило страхом перед ответом самому могущественному из людей.
Это гениальная идея!
Зал недоумённо молчал, не видя гениальности даже в самой успешной программе конкурса.
Это же гениально! настойчиво повторил Гавер, оглядывая зал.
Первые хлопки робко раздались из разных концов зала, постепенно переходя в громкие аплодисменты.
В финале конкурса я получил главный приз. Награждая меня Гавер тихо, но твёрдо впечатывая слова в мой мозг, прошептал:
Тыгений!
Затем он всплеснул руками, посмотрел на зал и громко повторил:
Онгений!
Зал искупал меня в овациях начинавшейся славы, ставшей впоследствии моим концом.
На следующее утро меня пригласили на обед к Мистеру Гаверу. Молодым человеком, полным надежд и иллюзий я пересёк порог резиденции властителя Аскерии. В этот момент я ещё не знал, к какой катастрофе это приведёт.
Резиденция Гавера располагалась в огромном многоэтажном здании из стекла, прозванным аскерийцами «Иллюзией». Несмотря на прозрачный вид здания, стёкла отсвечивали, когда прохожие смотрели на них с улицы. Громадное зеркало с гигантским обманом прозрачности. Каждый хотел увидеть, что творится за этими стёклами, но видел только себя. Вот пожилая пара, проходящая мимо, поднимала глаза на здание, отражаясь в нём. А вот молодые люди, идущие гурьбой, бросали небрежный взгляд мимоходом, оставляя следы своего изображения на стекле. «Я такая, какие вы» говорила «Иллюзия» всем.
Представь себе мою гордость, когда двери «Иллюзии» распахнулись передо мной. Огромное фойе встретило легким холодом кондиционеров.
Мистер Гавер ожидает вас! шикарная блондинка в официальной чёрной юбке и белой блузке просияла улыбкой.
Я готов! мой голос сорвался от волнения.
Сердце забилось сильнее, пытаясь выпрыгнуть и побежать впереди меня. Власть казалась таинственной, загадочной. Блондинка молча двинулась вперёд, пересекая фойе. Я смотрел по сторонам и отчётливо видел улицу, людей, санеры. Изнутри «Иллюзии» стекло оказалось прозрачным. Обитатели этого здания, невидимые для других, сами могли наблюдать за всем. Восторг медленно охватывал меня. Радость наполнила грудь и разлилась по всему телу. Ноги стали ватными, словно не веря в то, что идут к Мистеру Гаверу. Да, да! К Мистеру Гаверу! Шаги гулко звенели в ушах.
Мы оказались во внутреннем дворике «Иллюзии». Зелёный луг, коротко постриженная трава. Посередине этой тотальной зелени, вдалекенебольшая беседка с ожидающим меня Гавером. Он, как всегда в белом костюме, ярко выделялся на этом фоне, будто нарочно играя цветами, оттеняя свою идеальную белизну.
Дальше сами! блондинка чуть улыбнулась. Мистер Гавер ждёт вас.
Я двинулся к беседке, приминая газон. Выпрямившись, сложив руки на груди, Гавер смотрел прямо на меня. Я не видел его глаз, но чувствовал, что он, как в виртуальной игре, управляет моим движением. Казалось, что это расстояние придумано именно для того, чтобы создать ситуацию управления. Когда до беседки оставалось несколько десятков метров, Гавер вышел навстречу.
Мой юный друг! Я признателен вам за то, что приняли моё предложение о встрече. Постараюсь не разочаровать, будет интересно.
Я склонил голову, приветствуя Гавера. Мы вошли в беседку, увитую цветами. Посередине располагался круглый стол, накрытый приборами на две персоны.
Время второго завтрака! Я предлагаю выпить по чашке кофе. Не возражаете?
Синхронность лидера Аскерии проявлялась во всёмв движениях, разговоре, реакциях. Идеальный механизм, отлаженный с математической точностью.
Я сильно волновался. Гавер чувствовал мой трепет.
Человек предсказуем! он улыбнулся. Я знаю, что вы волнуетесь. Всё это, он обозначил рукой невидимое кольцо в воздухе, призвано вызывать этот трепет. Этостимул, а у васреакция. Перед вами маленькая программа, япрограммист, выпользователь. Я прописал стимул, вы ожидаемо отреагировали! Гавер с блеском в глазах посмотрел на меня. Мы похожи: я и вы пишем программы.
Я сглотнул, нервно хватаясь за чашку с кофе.
Минут через десять вы освоитесь, адаптируетесь, и ваше волнение пройдёт, продолжил Гавер. Это часть программы.
Все всегда ведут себя одинаково в этом месте? набравшись смелости, спросил я. Неужели нет исключений? Погрешности?
Я всё-таки в вас не ошибся, Гавер внимательно посмотрел на меня. Погрешность есть всегда, но не в этом суть. Дело в величине погрешности, в размере отклонения.
Здесь она невелика?
Минимальна! Причина в том, что стимул прописан очень грамотно, периодически он усиливается. Человек и рад бы реагировать по-другому, но каждый раз это желание гасится усиливающимся стимулом.
Зеркальность, большое фойе, смена температур, красивая женщина, долгий путь до беседки, наконец, вы?
Гавер загибал пальцы, внимательно слушая меня.
Чем это не файлы-усилители в моей программе? А? завершил он. Я хочу, мой юный друг, поручить вам большую работу, великую работу!
Гавер наклонился ко мне и как тогда, на вручении, впечатал в мой мозг эти фразы.
Работу? моё дыхание перехватило.
Да, работу по написанию программы для управления всей Аскерией.
А это возможнопрограммировать жизнь большого числа людей?
Пойдёмте! Гавер взял меня за руку. Я покажу вам истоки этой мысли, вы поймёте, что это не только возможно, это необходимо. Мы сможем создать новое общество, общество счастливых людей.
Я с сожалением посмотрел на пирожные, Гавер уловил мой взгляд.
О, мой друг! Я увлёкся, лишая вас вкусного и сладкого, но поверьте, вас ждёт пиршество иного рода, пиршество человеческого интеллекта.
Мы покинули беседку. Мистер Гавер менялся на глазах. Отлаженность и спокойствие перешли в одержимость и пылающую эмоциональность. Гавер нёсся впереди по многочисленным переходам и лестницам. Наконец, мы очутились в узком тёмном коридоре.
Нескончаемым потоком тянулись двери, подсвеченные электронными табличками. Красные цифры загадочно менялись, пульсировали и мельтешили, повинуясь какой-то особой программе. Резко остановившись, он распахнул одну из дверей и буквально втолкнул меня в большое помещение. Яркий свет слепил, я зажмурился.
По периметру комнаты стояли огромные стеклянные клетки, накрытые белыми простынями. Подбежав к одной из них, Гавер сдёрнул простыню. Крысы: белые, чёрные, с оранжевыми вкраплениями. Животные сонно подняли головы, задвигали носами, замахали огромными хвостами. Крысы оживали под влиянием дневного света. Клетка кишела грызунами, двигалась, начинала шевелиться спинами, звучать отвратительным шипением, издавая мерзкий забивающий ноздри запах.
Крысы! глаза Гавера сверкали. Мы вывели особый вид аскерийской крысы. Она реагирует на свет. Спит, когда темно, просыпается при свете. Видите, они забеспокоились! Гавер комментировал предсказуемое поведение животных.
Крысы активно обнюхивали друг друга. Клетка начала наполняться режущим ухо нарастающим визгом. В воздухе повисла атмосфера приближающейся драки.
Сейчас начнётся! Гавер обежал клетку вокруг несколько раз, будто высматривая кого-то.
Что происходит? отвращение внутри меня нарастало. Зачем вы привели меня сюда?
Что происходит? Гавер повторил мой вопрос. Работает природная программа этих животных. Крысы очень иерархичные существа. Они всегда выбирают своего доминанта, по-нашемулидера. Вчера вечером мы собрали сюда определившихся доминантов изо всех клеток и посадили в одну.
И что же сейчас начнётся? я ошалело смотрел на Гавера.
Война, мой друг, война! Гавер захохотал, запрокинув голову назад. Узнаёте? Теперь понимаете, что происходит? Мы для чистоты эксперимента сделали этих крыс максимально агрессивными.
Крысы напряглись, визг слился в единый поток боевого клича всех против всех. Животные завертелись на месте, наступая друг другу на хвосты.
Ищут последователей, потомсоюзников! комментировал Гавер. А их нет! он затряс головой. Каждый за себя, каждая крыса сама по себе. Они будут выявлять сильнейшего.
Их очень много для одной клетки.
Вы гениально уловили суть конфликта, мой талантливый друг! Мы экспериментально установили допустимый предел, а сейчас сознательно его нарушили. Это война за территорию! Гавер сиял.
Стекло на клетке начало сотрясаться от столкновения крысиных тел.
Сейчас пойдут в ход зубы! заорал Гавер.
Это же конец для всех!
Вы опять правы! Но я хочу, чтобы вы увидели финал!
Омерзение переходило в тошноту, к горлу подступал комок протеста. Первая кровь брызнула на стенки клетки, заставив меня зажмуриться. Густые подтёки крысиной крови на стекле быстро закрывали видимость. Визг срывался на середине, возобновляясь ещё более истошным победным. Клетка ходила ходуном, стекло дребезжало, расшатывая крепления. Гуща крысиных тел клокотала. В остервенелом стремлении дотянуться зубами до плоти врага, животные катались по углам, толкая в драке с каждой минутой всё увеличивающийся пласт мёртвых тел. Смерть ежесекундно наполняла клетку. Я закрыл лицо руками не в силах более смотреть на это ужасающее, противоестественное зрелище. Живот свело судорогами, в глазах потемнело. Рвота накатила неожиданно, но кто-то рядом стоящий похлопал по плечу, подавая специальный пакет. Меня рвало глубоко и долго. Мне казалось, что прошла целая вечность. Когда я снова смог бросить взгляд на клетку, то увидел лишь красные стенки, покрытые сверху вниз крысиной кровью. Тишина, полная тишина резанула моё ухо.
Кто же победил? выдавил я из себя, глядя на абсолютно спокойно стоящего рядом с клеткой Гавера.
Смерть! Победитель настолько истерзан войной, что умирает, даже не вкусив плоды победы. Вам нравится эта программа?
Я замотал головой, замычал застрявшими в горле словами.
Я предлагаю вам создать иную программу для Аскерии! Программу без крови и смерти, программу справедливости и счастья! Гавер накинул белую простыню на клетку. Программа должна исключить живого доминанта, лидера, сместить точки борьбы. Согласны?
Я закивал головой, сам не понимая того, что даю согласие как протест против только что увиденной мерзости. Любая альтернатива этому в тот момент мне казалась выходом, жизнью на фоне смерти. Я не думал о других возможных вариантах. Человек всегда выбирает жизнь против смерти. Гавер играл мной, устраивая ужасный спектакль, шаг за шагом программируя мой мозг на необходимые ему ответы.
Обессиленного меня подвели к другой клетке. Гавер сдёрнул белую простыню. За стеклом стояли пять вращающихся металлических беговых колёс, прикрученных к полу клетки. Он щёлкнул пальцами. Около клетки появился высокий крепкий мужчина в белом халате с абсолютно лысой, отдающей блеском головой. В его руках я заметил большой холщовый мешок. Он открыл боковой люк в стеклянной клетке, запустил в мешок свою сильную волосатую ручищу, выудил крысу, бросил её в клетку. Мужчина спокойно, делая это механически, наполнил клетку пятью крысами.
В момент, когда крысы только начали знакомиться друг с другом, завизжал противный сигнал, похожий на резку стекла. Я закрыл уши руками, но глаза продолжали видеть. Крысы взвизгнули, как по команде бросившись внутрь колёс. Заняв свои места, они начали интенсивно перебирать лапами, приводя механизм в движение.
Открою вам секрет! Гавер подошел ко мне, опустил руку на плечо. Крысы дрессированные, они всегда бросаются к колесу, когда звучит этот сигнал. Мы долго добивались этого!
А что дальше? я поднял глаза на Гавера. Зачем всё это?
Смотрите! Гавер указал большим пальцем в сторону стеклянной клетки. Не пропустите ни одной секунды, иначе не поймёте великого секрета бега.
Противный сигнал прозвучал вторично. Лысый в мгновение оказался у клетки, открыл люк и бросил между колёсами сырое мясо. Животные, спрыгнув с колёс, схватили наживку, жадно пережёвывая её.
Гавер сиял всем своим существом, наслаждаясь ролью режиссера крысиных игр.
Я сжался в предчувствии очередных кошмарных поворотов в ужасной истории. В груди заныло, мысли в голове сжались, задавленные страхом.
Лысый добавил в клетку новых крыс. Сигнал. Они дёрнулись, выбирая колёса, толкаясь с другими крысами в попытке занять любое положение в них. Неважно, внизу, вверху колеса, главноезанять место, а затем начать перебирать лапами. Сигнал. Снова мясо.
О, ужас! Новые крысы в клетке. Толкотня. Борьба за своё место в колесе. Сигнал. Мясо. Зубы рвут мёртвую плоть. Сигнал. Ещё больше крыс в клетке.
Мест в колёсах на всех уже не хватает. Те, кто не занял места, мечутся вокруг, пытаясь протиснуться. Попытки неудачны. Колёса несут крыс вперёд. По кругу. Крысы сами, вращая колесо, создают себе бесконечный бег.
Неудачников изымает из клетки сильная волосатая рука.
Сигнал. Всем, кто бегалновая порция мяса. Бегаешькушаешь! Всех, кого забрали, всех, кто не попал в колёса, сажают в такую же стеклянную клетку, стоящую рядом. Они видят, как те, другие, победившие, едят.
Всё съедено. Новых голодных снова добавляют в клетку к сытым. Сигнал. Голодные стартуют быстрее сытых. Борьба. Лысый бросает в клетку ещё новых крыс. Колёса заняты. Новые, сытые, голодныене важно. Они все делятся на две категории: попал внутрь колеса или остался вне игры. Бешеное вращение, надежда на новый сигнал. Изнеможение. Отчаяние. Радость быть внутрирадость бегать. Горе оказаться лишнимгоре не есть. В аут неудачников. Сильная рука лысого безжалостно вытаскивает их из клетки.
Сигнал. Вот белая крыса, схватив мясо, скорее бросается в колесо. Темп нарастает. Сигнал. Зубы. Новые крысы. Наконецкровь! Мертвая тушка крысы остаётся посреди вращающихся колёс, живых неудачников.
В клетку добавляют новое колесо. Новые крысы. Старые сигналы. Почти всем хватает мест. Одна крыса, мелкая, юркая носится между колёсами. Прыгает, протискивается, встаёт боком, толкается, начинает перебирать лапами. Всё! Почти всё! Сколько мест, столько и крыс. Ситуация близкая к идеалу.
Только мёртвая тушка портит картину. Убирать или съедят?
Шум колёс, синхронные действия крыс, отсутствие лишних. Снова сигнал. Опять мясо, в этот раз сдобренное свежей мертвечиной. Съедят или оставят? Не видно! Крысы толкаются вокруг еды, жадно похрюкивая. Сигнал. Все занимают места, обеспечивая бешеное, безотчётное вращение идеального механизма. Вокруг колёс чисто! Ничто не смущает глаз. Финал. Финиш, который превращается в старт, бег по кругу, бег внутри колеса. Бег за еду, бег по сигналу, бег, составляющий основную часть жизни.
В глазах начинает рябить, уши привыкают к противному сигналу, мозг отказывается думать. Привыкание к омерзению и отсутствие времени на обдумывание. Темп скрадывает сюжет, идею, усталость, обезмысливает голову.
Гавер улыбается, смеётся, торжествует. Я вижу его фигуру в белом костюме на фоне крысиной истерии. В глазах темнеет. Он подхватывает меня под руку. Мы покидаем лабораторию.
49
Ступеньки. Лестница. Блеск пола. Зеленая трава под ногами. Мы снова в беседке. Он щёлкает пальцами в воздухе.
Мой юный друг! Гавер становился прежним, спокойным, синхронным. Я виноват! Я утомил вас. Но теперь мы получили материал для обсуждения. Как вам всё это?
Чувствую себя крысой! честно сознался я.
Так оно и должно быть! Гавер серьезно трясёт головой. Приятно?