Змея, продолжал тем временем Хефе, постучав по шприцу пальцем, для драматического эффекта. Мне нравится разыгрывать сцены. Конечно, в прежние времена я бы использовал именно змею. Ах, старые добрые времена, ностальгически протянул он, направляясь к Квинну.
Кровотечение из ранки от змеиного укуса не прекращалось.
А вот это, показал Хефе шприц Квинну, синтезированный яд, который мы сами производим. ЦРУ его охотно закупает. Он очень быстро парализует жертву.
Хефе всадил шприц Квинну в шею и выпустил яд.
Квинн, широко раскрыв глаза, попытался сделать шаг назад и не смог. Мгновение спустя охранники отпустили его, и он упал на колени.
Ника кричала, пока ее голосовые связки не дрогнули, пока не заболело в горле и она смогла только выдавить имя: «Квинн». Слезы текли у нее по лицу.
Квинн начал задыхаться. Он больше не мог стоять на коленях и резко упал вперед.
Есть противоядие, небрежно заметил Хефе, глядя на Интеграла.
Он вытащил другой шприц из холодильника.
Но ввести его нужно в течение пяти минут. Вот сколько времени у тебя есть, чтобы взломать этот код.
От Квинна исходили отчаянные булькающие звуки.
Интеграл, всхлипывала Ника, сделай, что они хотят. Сделай скорее.
Чья-то сухая рука зажала ей рот.
Интеграл больше не слушал. Он начал писать, бессвязно бормоча что-то о ключе, наборе принципов и последовательностей. Он так сильно сжал карандаш, что грифель выглядел как черный коготь.
Четыре минуты, сказал Хефе.
Ника плохо видела сквозь слезы. Она ничего не могла сделать, и ей оставалось только молча ждать, предоставив Интегралу минуту тишины, в которой он нуждался. Квинн неподвижно лежал на полу.
Прошла еще одна минута, и он не шевелился. У Ники разрывалось сердце. Не в силах сдержаться, она закричала в ладонь, зажимавшую ей рот. Она начала считать секунды. Сколько времени прошло с тех пор, как Квинн шевельнулся в последний раз?
Полторы минуты, сообщил Хефе, сверяясь со своими часами. Интеграл выругался громко и злобно. Он отбрасывал страницы и строчил так быстро, что Ника была уверена, ему сводит ладонь от боли.
Вот! крикнул Интеграл. У меня готово. Есть первая строка, это адрес.
Бастиан посмотрел на него и кивнул Хефе.
Чего вы ждете? Я взломал! закричал Интеграл на Хефе, когда тот не шелохнулся. Дайте ему противоядие!
Хефе выжидал. Ника завопила.
Давай, сказал он наконец, после казавшегося бесконечным мгновения.
Бастиан взял у него шприц и сделал укол.
Ника почувствовала, как расслабился каждый нерв в ее теле, пока он впрыскивал противоядие в руку Квинна. Через минуту Квинн снова начал дышать. Он захрипел, вдыхая воздух. Его лицо исказилось, зрачки расширилисьсловно затмение солнца в глазах.
Давайте проясним кое-что. Ты можешь бежать и сражаться, но все твои друзья умрут, сказал Хефе, глядя на Нику. Ты тоже умрешь, если не скажешь мне того, что я хочу знать. Это ясно? С этой минуты впредь ты будешь более уступчивой.
На этот раз Ника не возражала.
Интеграла оставили переводить оставшуюся часть зашифрованного текста, Нику же заперли в комнате, в которой она спала. Дверь за ней захлопнулась. Послышался металлический лязг запираемого замка. Девушка уставилась на дверь.
Интеграл был прав, эти люди похуже любого Вилдвуда. Опасные. Кровожадные. Змеиная нора.
Ника вздрогнула от воспоминания о змее, о клыках, впивающихся в плоть Квинна. Квинн. Как он побледнел Она должна вытащить их из этой западни, немедленно.
Ника вытащила украденный телефон из заднего кармана и посмотрела на экран. «Не обслуживается». Она выругалась. Долго и сильно нажимала кнопку SOS, пока та не сработала. Ей ответила аварийная линия. Автоматизированное сообщение: «Ждите ответа оператора». Она снова выругалась и пнула огромный вазон с растением, возбужденно расхаживая по комнате. Оператор ответила по-испански.
Английский! Вы говорите по-английски? задыхаясь прокричала Ника.
Да, мисс, что у вас случилось? ответил женский голос.
Меня удерживают против моей воли. Я гражданка США, меня зовут Вероника Мейсон. Вам нужно позвонить в посольство США и
Снаружи в замок вставили ключ. У Ники заныло в желудке. Дверная ручка поворачивалась.
Вы должны отследить звонок и приехать сюда, успела она прошипеть в трубку, прежде чем дверь распахнулась.
Бастиан уставился на нее с порога, с одеждой в руках. Она смерила его яростным взглядом. Бастиан невозмутимо прошел мимо нее и положил все на кровать. Потом обернулся к Нике и протянул руку. Она не двигалась.
Не вынуждай меня отнимать силой, попросил он очень серьезным тоном, как будто действительно не хотел делать ей больно.
Ника взвесила свои шансы, оценила расстояние до двери. Может ли она одолеть Бастиана? Посмотрела на его мускулистые руки. Сомнительно. Ника шлепнула телефон ему в ладонь. Бастиан улыбнулся и указал на кровать.
Чистая одежда.
Ника ответила ему грубым, вульгарным жестом.
И полотенца, добавил он, похоже, забавляясь ее гневом, и демонстративно понюхал воздух. Тебе душ не помешает.
Ника почувствовала, как вспыхнули щеки. Она с размаху ударила его по лицу. Резкий звук пощечины, и на его загорелом лице вспух красный след ладони.
На мгновение Нику охватил ужас. Она сжалась и приготовилась к ответу. Ничего не произошло.
У тебя удар посильнее, чем у твоего друга Квинна, улыбнувшись во все зубы, кинул ей Бастиан.
Нику бесило его высокомерие.
Где мои друзья? строго спросила она.
Заперты в своих комнатах, как и ты. Хефе решил, стоит остудить ваш пыл.
Ника отвернулась от него. Но он чего-то ждал. Ника многозначительно посмотрела на дверь. Бастиан, однако, не спешил уходить. Он изучал ее и словно чего-то хотел. Поболтать?
Какого черта тебе нужно? удивилась девушка.
Бастиан расправил плечи, словно выходя из ступора.
Ничего, сухо ответил он и оставил комнату, заперев за собой дверь.
На короткое мгновение, глядя на спину Бастиана, когда он выходил, Ника будто бы поняла что-то важное. Казалось, он хотел поговорить. Он одинок? Насколько Ника могла судить, он единственный молодой человек на гасиенде. Это было нечто такое, что Ника могла использовать, хотя ей самой не нравилась эта новая часть ее личности, которая каталогизировала слабости людей для последующего использования. Это больше походило на то, как поступает Зак. Она сделала мысленную заметку об этом. Потом подумала о телефоне. По крайней мере, она сделала звонок. Может быть, этого окажется достаточно. Будучи маленькой, она однажды позвонила в полицию и повесила трубку. Они появились через пятнадцать минут, несмотря на то что она ничего не сказала. Может быть, это сработает и в Мексике.
Ника пошла в душ.
Душ представлял собой отдельную комнату, выложенную мозаикой и оснащенную муссонной насадкой для душа. Имелась даже небольшая скамеечка. Это был красивый душ. В следующее мгновение после того, как подумала об этом, Ника почувствовала отвращение к своему восторгу. Это снова напомнило ей о том, как она чувствовала себя в Вилдвуде, особенно после того периода, когда кредиторы забрали ее вещи и они с матерью жили у тети Сони. А ведь каждый элемент роскоши в Вилдвуде восхищал ее.
Тогда она не знала, что всякая роскошьэто золотая обшивка клетки. Точно так сейчас было с этим модным душем.
Ника смотрела, как вода становится коричневой, очищая кожу от грязи. Вода сбегала в сток по спирали, очерчивая завиток, подобный раковине улитки. Ника всегда видела в воде символ решения всех проблем. В ее хаотичной, неприкаянной жизни купание было единственным постоянным элементом. Единственное легко и мгновенно осуществляемое исправление положения. Ей нравилось, что можно так просто справиться с грязью, мгновение, и грязь исчезла. В отличие от всех других проблем.
Горячая вода облегчила ее боль, но другого рода давление нарастало в глазах. Ника села на скамеечку в ванной. Она больше не могла этого вынести и позволила слезам прорваться наружу. Рыдая, она непроизвольно повторяла имена тех, кого так отчаянно хотела удержать, так отчаянно хотела спасти. Зак, мама, Квинн, Интеграл, Эмбер. Если бы ей было дано задумать желание, она бы хотела, чтобы они были в безопасности. Ника провела большим пальцем по струе воды, сбегающей по отцовскому жетону и заплакала чуть сильнее по тем, кого уже нельзя было спасти. Отец, Магда, Стелла
Ника вышла из душа; пар тянулся за ней, как белая тень. Она вытерлась и посмотрела на одежду, которую ей выдали. Желтый сарафан до колен. Ника была немного удивлена и раздражена тем, что Бастиан принес ей такое «миленькое». Что она ему, кукла, чтобы в это наряжаться?! Она бы, пожалуй, разодрала это платьице и швырнула ему в физиономию, когда он вернется. Знал бы тогда Но ее собственная одежда была грязной и, он был прав, неприятно пахла.
Ника неохотно переоделась в сарафан и провела пальцами по волосам.
Она прошлась по комнате. Посмотрела в окно. Снова прошлась. Еще раз посмотрела. Окидывая взглядом огромную территорию комплекса, она вдруг заметила неожиданное движение. Сначала она увидела Хефе, идущего вдоль построек, а затемего верного пса Бастиана. Навстречу им шли двое полицейских.
Ника почувствовала тупое сопротивление толстого стекла, бросившись всем телом на окно. Она заколотила по нему кулаками и закричала:
Смотри сюда!.. Посмотрите вверх!
Она била, махала руками и бессмысленно металась перед окном. Она была движущейся фигурой, темным маяком. Она привлечет их взгляды. В любую минуту они могут заметить движение. Движущаяся тень наверху. Их взгляды будут обращены на нее.
Глаза офицера постарше на мгновение уставились на нее и широко раскрылись. Он обернулся к Хефе.
Видел ли он ее? Что он подумал? Не слишком ли она далеко, чтобы он мог понять, в чем дело? Просто девушка в окне? Ника бросилась к растению в большом горшке, обхватила вазон двумя руками и потащила его через комнату к окну.
Потом побежала в ванную, выполоскала мыльницу и набрала в нее воды. Она принесла воду к растению и наполнила мыльницу землей. Как раз настолько, чтобы получилась густая липкая грязь. Взяла щепоть этой массы и провела ею по стеклу. Ей понадобилось несколько попыток, чтобы получилось правильно. Чтобы линия была четкой и жирной. Ника торопилась. Об аккуратности речи не было. Грязь капала ей на платье. Она отступила на шаг. На окне было четко написано «SOS». Они не могли это прозевать.
Ника подбежала к выключателю, включила и выключила свет, а затембыстрее, с десяток раз для надежности. На улице было солнечно, но они наверняка заметят мерцание и прочитают сообщение.
Она посмотрела в окно. Хефе все еще говорил, а Бастиан стоял позади него, бдительный и молчаливый.
Полицейские нахмурились, разговаривая с Хефе. Это правильно, подумала Ника, не верьте ему. Смотрите по сторонам. Посмотрите вверх.
Ника мысленно наставляла полицейских. Умоляла их.
Наконец один из них поднял голову. Его глаза встретились с ее глазами. Все возликовало внутри Ники в это мгновение.
Хефе взял полицейского за плечо, снова привлекая его внимание к беседе. Тот кивнул и улыбнулся. Оба полицейских продолжали кивать как болванчики.
Слишком много согласия. Слишком явное подчинение.
Грязь у Ники на руках начала высыхать, стягивая кожу. Двое полицейских повернулись и пошли вон. Ее взгляд следовал за ними всю дорогу до самой стены, а затемза пределы комплекса к небольшой автомобильной стоянке.
Куда они идут?
Полицейская машина выехала с территории комплекса, и плечи Ники бессильно опали. Ее дыхание выровнялось не от расслабления, а от сдерживаемого напряжения.
Она подняла свои грязные руки и посмотрела на них. Надпись на окне была ясна как день. Офицер встретился с ней глазами. Очевидно, что он видел ее знакиее руки тогда лихорадочно, отчаянно жестикулировали.
У Ники неприятно сосало под ложечкой. Она словно поплыла в этом чужом враждебном пространстве, когда на нее нахлынуло осознание происшедшего: полицейские видели ее. Им просто не было до нее дела.
Глава 7Зак
Зак с решительным видом прошел по коридору до гостиной. Гнев пульсировал, пробегая через все его тело, как электрический ток. Зака соблазняла перспектива разрядиться на ком-то. И вот, пожалуйста, подходящий объект: жеманная и ухоженная миниатюрная брюнеткаполная противоположность Нике.
Фигурка Вайолет вырисовывалась темным силуэтом на фоне бархата дивана и гобеленов. Она была красива и знакома, как сама комната. Зак терпеть не мог ни то, ни другое.
Что ты здесь делаешь? спросил он ледяным тоном.
Обида отразилась на ее лице, и Зак почувствовал удовлетворение, несмотря на слабые упреки совести.
Вайолет откинула черные волосы за плечо и приподняла подбородок.
Ты исчез, с вызовом сказала она, щуря синие кошачьи глаза. Я звонила в общежитие, расспрашивала твою домоправительницу, но никто не знал, где ты. Ты пропал. Ты пропустил несколько дней в школе. Я хотела убедиться, что с тобой все в порядке.
Слои льда, сковывавшие сердце Зака, дали трещину под действием отчаяния, которое он уловил в ее голосе. Кто-то, кто не знал Вайолет, не смог бы этого уловить, но Зак услышал в ее словах искреннее беспокойство. Он был единственным человеком, знавшим эту ее сторонупотерянная девчонка за фасадом чопорной юной леди, безнадежно к нему привязанная, искавшая утешения в нем и в их общих воспоминаниях.
Пальцы Вайолет перебирали кончики волос. Она слегка потянула за прядь. Она всегда так делала, когда нервничала.
Его взгляд смягчился.
Спасибо, что проведала меня. Как видишь, я в порядке, демонстративно развел он руками.
Ее глаза снова прищурились:
Когда ты вернешься в Вилдвуд?
Слушай, Вайолет, вздохнул Зак, я не могу тебе всего объяснить, но я не вернусь в Академию. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Он беспокойно обернулся и посмотрел в коридор. Ты должна уйти.
Очередная волна обиды пробежала по почти непроницаемым и совершенным чертам Вайолет. Только когда она встала, Зак осознал, что все это время он стоял. Теперь расстояние между ними сократилось. Она тоже посмотрела в сторону коридора. Тень догадки скользнула в ее глазах.
Тебе он не позволяет вернуться?
Зак был на добрых пятнадцать сантиметров выше нее. Глядя в знакомые синие глаза, он слышал легкую дрожь в ее голосе.
Конечно, Вайолет знала, что за монстр Митчем. Она знала большинство секретов Зака. Она знала, какие демоны бродят по залам поместья Уэйкфилд, и она все понимала. То есть она понимала, каково этожить с демонами.
Ее семейная история и обстановка в доме были столь же отвратительны, как у него. Все время, что они были знакомы, Вайолет идеально соответствовала его внутреннему надлому, его темным сторонам, как отражение в зеркале.
Пухлые губки Вайолет нерешительно изогнулись в горькой улыбке. Она протянула руку и уверенно провела своим ухоженным пальчиком по рукаву его рубашки, скользнула им по бицепсу, а затемниже.
Будешь притворяться, будто не скучаешь по мне? произнесла она своим хрипловатым бархатным голосом.
Глядя на нее сверху вниз, Зак подумал, а не приходило ли ей в голову, чем на самом деле занимаются в Вилдвуде? Должен ли он предупредить ее? Или ей вообще нет до этого дела?
Возможно, Вайолет уже обладала чужим талантом; возможно, именно таким образом она преуспела в своем искусстве? Зак почувствовал, как яд паранойи медленно разливается по его организму. Он отряхнулся от этих подозрений. Они совершенно бессмысленны. Склонность к искусству проявлялась у Вайолет еще с тех пор, как они оба были детьми.
Он хотел рассказать ей все об Академии, но как можно рассказать кому-то подобную дичь? После стольких лет знакомства она подумает, что он сошел с ума. Когда Зак не отреагировал на ее блуждающее прикосновение, решимость Вайолет, кажется, немного ослабла. Она безвольно опустила руки, взгляд ее сделался растерянным, а затем злым.
Зак, почему так быстро все изменилось? прошептала она голосом, в котором он уловил что-то для нее нехарактерноесожаление. Ты должен вернуться. Все должно вернуться к тому, как было прежде. Пора покончить с играми.
Его охватило раздражение. Все далеко не так просто. Она не понимает. Вайолет считает, что все лишь игра: их разрыв, Ника, его побег. Она думает, у него просто была вспышка подросткового своеволия.
Ты не понимаешь, Вайолет. Я не могу вернуться. Тебе лучше держаться от меня подальше, так будет безопаснее.
Голова у Зака все еще была тяжела от снотворного, и он чувствовал холодный пот на шее. Ему нужно было подумать. Нужно было составить план. Каким-то образом перехитрить Митчема.