Вижу, прошептал тот. Вытащи меч, но не останавливайся. Будь наготове.
Лиф так и сделал. Вся его кожа горела от страха. Он увидел еще пару глаз, и еще Вскоре вдоль всей тропы горели красные точки. Однако по-прежнему не раздавалось ни звука.
Лиф сжал зубы. Рука, сжимающая меч, стала липкой от пота.
Кто они? Чего они ждут? шепотом спросил он у Барды.
Не успел он договорить, как через дорогу, прямо у его ног, прошмыгнуло какое-то существо и скрылось в кустах. Молочно-белое, согнутое, суетливое, с длиннющими руками и ногами. У Лифа мороз пробежал по спине.
Не оглядывайся! прошипел Барда, таща его за руку. Не останавливайся!
И вдруг послышалось жужжание.
Сначала звук казался очень мягким. Он раздавался отовсюду, наполняя воздух, высокий, тонкий гул, как будто над дорогой висел целый рой насекомых.
Но никаких насекомых нигде не было видно. Только темно-зеленые листья. И красные глаза. И несмолкающее жужжание, которое с каждой минутой звучало все громче. Казалось, оно раздается прямо в голове. Начали нестерпимо болеть уши.
Звук просто оглушалвысокий, режущий, невыносимый. Лиф и Барда зажали уши руками, нагнули головы и шли все быстрее, быстрее, пока наконец не сорвались на бег. Ноги тяжело опускались на бесконечную тропу, дыхание сбилось, сердце колотилось и выпрыгивало из груди. Но они не чувствовали ничего, кроме боли, которую порождал этот невыносимый звук, пронизывающий мозги, вселяющий безумие.
Лиф и Барда бежали, спотыкаясь и пошатываясь. Спасения не было. Они кричали, моля о помощи, но не слышали даже собственных голосов и наконец в изнеможении упали, корчась от боли.
Звук возрос до победоносного вопля. Листья шевелились, как живые. К беспомощным путникам приближалась толпа бледных, тощих, красноглазых тварей.
Лиф медленно пришел в сознание. Он не знал, где находится и сколько прошло времени. В ушах назойливо звенело. В горле пересохло. Болел каждый мускул.
«Я жив, с вялым удивлением подумал он. Как это я умудрился остаться в живых?»
Лиф попытался сосредоточиться, но все было как в тумане.
Последнее, что он помнил, это то, как они с Бардой бежали по тропе, а голова, казалось, вот-вот взорвется от невыносимого звука. После этогомутная пустота. Хотя Он помнил что-то еще, будто бы сон. Острая, пронзающая боль. Тонкие пальцы с заточенными ногтями, протыкающие его тело. Сон о том, как его несли костлявые руки. Шипение и бормотание. И так всю ночь и целый день и еще одну ночь и день
Кошмарный сон Или все это было на самом деле?
Лиф лежал на спине. Высоко над ним сквозь ветки пробивался солнечный свет. «Значит, сейчас день, сообразил он. Но какой день? Сколько я пробыл без чувств? И где я?»
Рядом послышался стон. Мальчик попытался повернуть голову. И вдруг с ужасом осознал, что не может пошевелиться.
Его охватила паника. Он хотел поднять руку, но не мог двинуть даже пальцем. «Как им удалось так связать меня, с головы до ног?»
И потом медленно, как сквозь туман, до его сознания дошел страшный ответ: он вообще не связан, просто тело его не слушается.
Что со мной? громко закричал Лиф.
Они нас парализовали, как оса гусеницу, как паук муху.
Голос Барды звучал глухо и сдавленно, но Лиф узнал его. Значит, и стонал тоже Барда. Он лежал рядом и был так же беспомощен.
Эти твари парализовали нас своим ядом. Мы еще живы, но не можем двигаться. Скоро они вернутся и начнут пировать. Снова раздался стон. Почему мы не послушались предупреждения! Это я во всем виноват. Не представлял себе оружия, против которого мы были бы бессильны. Но этот звук! Никто бы его не выдержал. Не знаю, почему Стражи в Тиле не упоминали о нем.
Может быть, не знали. Наверное, никто из тех, кто его слышал, не выжил, чтобы рассказать об этом, предположил Лиф.
Я буду виноват в твоей смерти!
Мальчик облизал пересохшие губы.
Ты ни в чем не виноват. Мы вместе выбрали этот путь. И потом, мы пока еще живы. Интересно, где мы?
Барда долго молчал.
Они долго несли нас, слабо вымолвил он. Мне кажется, мы в лесу Безмолвия.
Лиф закрыл глаза и попытался бороться с нахлынувшей волной отчаяния. Вдруг ему в голову пришла одна мысль.
Зачем? спросил он. Зачем они отнесли нас так далеко от своего дома?
Потому что вы слишком лакомый кусочек для уэнов, раздался незнакомый голос. Они притащили вас сюда, чтобы принести в жертву своему божеству. Уэнбар любит свежее мясо. Он придет после заката солнца.
Высоко в ветвях дерева послышался шорох. И вдруг на землю спрыгнула легкая, как бабочка, юная девушка с копной непослушных волос.
Глава 12. Уэнбар
Лиф изумленно смотрел на девушку, которая выглядела лет на шестнадцать. У нее было красивое своевольное лицо, раскосые зеленые глаза и черные волосы. На ней болтались серые лохмотья. Лифу показалось, что он их уже где-то видел. Она нагнулась над ним, чтобы развязать его плащ.
Кто ты? прошептал Лиф.
Этот плащ нам пригодится, Филли, сказала девочка.
Лиф понял, что она говорит вовсе не с ним, а с маленьким пушистым пучеглазым зверьком, который сидел у нее на плече.
Хорошо, что сегодня мы пошли этой дорогой, продолжала она. А то завтра их одежда уже ни на что не годилась бы.
Тонкими загорелыми руками девочка с легкостью перекатила Лифа на бок, чтобы вытащить из-под него плащ. Потом опять положила его на спину, встала и небрежно перекинула ткань через плечо.
Откуда-то сверху послышалось резкое карканье. На дереве, с которого спрыгнула девочка, сидел огромный черный ворон. Склонив голову, он внимательно наблюдал за ними своими желтыми глазами.
Девочка улыбнулась и показала ему плащ:
Смотри, что я нашла, Кри! Отличное новое одеяло для гнезда. Мы уже уходим, не бойся.
Она отвернулась и собралась снова залезть на дерево.
Нет! в страхе крикнул Лиф. Не оставляй нас!
Ты не можешь бросить нас тут умирать! прохрипел Барда.
Но та уже скрылась из виду, унося с собой плащ. И вдруг за пеленой отчаяния и страха Лиф увидел образ матери: при свете свечи она терпеливо ткала подарок сыну.
Верни мой плащ! яростно прокричал он.
Лиф понимал, как это глупо. Очень скоро его ожидает страшная смерть, а он заботится о плаще. Но почему-то Лифу казалось это важным.
Ты не имеешь права! Это подарок матери! Моей матери!
Тишина. И вдруг, к удивлению Лифа, девочка вернулась и недоверчиво посмотрела на него сквозь спутанные волосы.
Как этоподарок матери? требовательно спросила она. У Серых Стражей нет матерей. Их выращивают в специальных домах
Я не Серый Страж! завопил Лиф. Мы с другом просто путники, идем из Тила. Разве ты не видишь сама по нашей одежде?
Девочка презрительно усмехнулась:
Одеждой вы меня не обманете. Только Серые Стражи ходят по этой тропе, потому что она ведет в лес Безмолвия. Она погладила маленького зверька на плече. Голос ее стал жестче, когда девочка продолжила:Много вас таких приходило сюда, желая лишь одногоубивать. И все жестоко поплатились за это!
Мы не Стражи! Меня зовут Барда. Моего спутникаЛиф. Мы пришли в лес с определенной целью.
Какой еще целью? подозрительно спросила девочка.
Мы не можем сказать тебе ответил Лиф.
Пожав плечами, она отвернулась.
Постой! быстро крикнул он. Как тебя зовут? Где твоя семья? Приведи их сюда!
Девочка остановилась и снова пристально посмотрела на него. На ее лице появилось недоумение, как будто никто раньше не задавал ей таких вопросов.
Меня зовут Жасмин, наконец произнесла она. Моя семьяэто Филли и Кри. Много лет назад моих родителей увели Серые Стражи.
У Лифа упало сердце. Значит, нет никого, кто мог бы помочь ей перенести их с Бардой в безопасное место. Хотя Кажется, она довольно сильная. Может быть, еще не поздно
Серые Стражи для нас такие же враги, как и для тебя, сказал он со всей мягкостью и убедительностью, на какую был способен. Мы пришли в лес именно для того, чтобы уничтожить их, точнеечтобы избавить Тилоару от Повелителя Теней. Помоги нам, прошу тебя!
Девочка колебалась, задумчиво теребя плащ. Вдруг сверху вновь раздалось резкое карканье. Жасмин бросила на Лифа плащ и, не произнеся ни слова, стремглав бросилась прочь.
Вернись! изо всех сил крикнул Лиф. Жасмин!
Ответом ему была тишина. Когда он посмотрел вверх, птица тоже улетела.
Лиф услышал, как Барда заскрипел зубами от злости и бессилия. Потом наступила полнейшая тишина. Тишина ожидания. Ни пения птиц, ни жужжания насекомых. Смертельная тишина.
Солнце садилось. На землю упали длинные темные тени. Скоро наступит ночь. И тогда придет Уэнбар.
Плащ, лежащий на груди, согревал Лифа. Он не мог прикоснуться к нему, но почему-то тепло немного успокаивало его. Мальчик закрыл глаза
Он почувствовал легкое прикосновение. Лиф вскрикнул и увидел Жасмин.
Открой рот! приказала она. Быстрей!
Девочка держала у его губ маленький пузырек. Лиф повиновался. На язык упали две холодные капли. Мерзкий вкус заставил его содрогнуться.
Что за отплевываясь, спросил он.
Но Жасмин уже отвернулась от него.
Открой рот! прошептала она Барде.
Через мгновение тот закашлялся от отвращения. Лиф понял, что его тоже заставили выпить эту гадость.
Яд! прохрипел Барда. Ты нас
У Лифа упало сердце. Вдруг ему стало нестерпимо жарко и его словно пронзили сотни маленьких иголочек. Необычные ощущения все нарастали: огонь во всем теле и острая боль. Как будто он опутан горящим терновником.
Высоко над головой раздалось предостерегающее карканье. Сквозь листву виднелось красное небо. Барда закричал. Но Лиф уже ничего не слышал, не видел и не чувствовал, кроме боли и страха. Он извивался всем телом и бился в конвульсиях.
Жасмин склонилась над ним. Она тянула его за руки, пытаясь поднять с земли, и безжалостно пинала босыми ногами.
Вставай! торопила девочка. Ты меня слышишь? Ты что, не понимаешь, что двигаешься? Ты можешь двигаться!
«Ты можешь двигаться!» Преодолевая боль и недоверие, Лиф уперся ладонями в землю и встал на колени. Он нащупал радом плащего нельзя бросать.
На дерево! крикнула Жасмин. Лезьте быстрее! Уэнбар уже рядом!
Она повернулась к Барде. Тот корчился на земле и громко стонал.
Лиф хотел помочь ему подняться, но девочка раздраженно отмахнулась:
Лезь на дерево! Быстрее! Я сама справлюсь!
Лиф знал, что она права. Сейчас он не в силах помочь ни ей, ни Барде. У него едва хватило сил доползти до дерева. Руки и ноги дрожали. Время от времени накатывали волны жара. Опершись на ствол, он встал. По счастью, невысоко от земли была ветка. Тяжело дыша, он ухватился за нее, а свободной рукой обвязал плащ вокруг пояса.
Еще только день назад Лиф без труда вскарабкался бы по веревке на высокую стену, а сейчас сомневался, сможет ли хотя бы подтянуться на ветке.
Резко стемнело. Солнце скатилось за горизонт.
Лиф услышал хлопанье могучих крыльев. Черная птица слетела с дерева и, тревожно каркая, кружилась вокруг Жасмин, которая тащила Барду к дереву. Тот тяжело на нее опирался и едва переставлял ноги.
Знаю, знаю, Кри! бормотала она. Я чувствую его запах.
Как только она это произнесла, Лиф тоже что-то почуялслабая сладковатая вонь разложения.
К горлу подступала тошнота. Он взялся за ветку обеими руками и подтянулся, прижимаясь к шершавой коре, дрожа и тяжело дыша: Лиф боялся упасть.
Жасмин и Барда наконец добрались до дерева.
Выше! крикнула девочка Лифу. Как можно выше! Уэнбар не лазает по деревьям, но попытается стащить нас оттуда.
Лиф сжал зубы, нащупал следующую ветку и перебрался на нее. Барда карабкался следом. Смрад заметно усилился. Послышался хруст хвороста на земле, шорох листьев и звук ломающихся веток. К поляне кто-то приближался.
Быстрее! прошептала Жасмин, забираясь на соседнюю ветку.
Маленький зверек, которого она звала Филли, мертвой хваткой вцепился в ее плечо. В огромных круглых глазах стоял ужас.
Барда слабо произнес Лиф.
Он знает, что делать. Ты ему очень поможешь, если уберешься с дороги. Да лезь же ты выше! Солнце уже село. Уэнбар
Вдруг Филли запищал, а ворон каркнул. Кусты на краю поляны задрожали. Воздух наполнился таким зловонием, что Лиф закашлялся. А потом он увидел огромное уродливое чудовище, которое выползло из чащи.
Похожие на пни короткие лапы подгибались под тяжестью раздутого, опухшего тела. Оно было покрыто волдырями и разлагалось, словно гигантский гниющий овощ. На шее грязными складками висела серо-зеленая морщинистая кожа. Вместо головы, казалось, были только длинные, огромные челюсти. Чудовище широко разевало пасть, обнажая черные зубы и наполняя воздух своим зловонным дыханием.
Вскрикнув от страха и отвращения, Лиф полез выше, заставляя ослабшие руки и ноги повиноваться. Одна ветка. Другая. Третья.
Раздался ужасный рык. Лиф посмотрел вниз. Под ним были Жасмин и Барда. Уэнбар подполз к куче папоротниковых листьев, на которых его должно было ждать жертвоприношение. Обнаружив, что поляна пуста, он заскрипел зубами, замотал головой из стороны в сторону и взревел от ярости.
«Мы в безопасности! с облегчением подумал Лиф, бессильно закрывая глаза. Здесь ему нас не достать».
Лиф! крикнула Жасмин.
Мальчик открыл глаза. Уэнбар поднялся на задние лапы. В темноте его брюхо казалось почти белым. Складки на шее исчезли, потому что она становилась все длиннее Голова поднималась все выше
С неожиданной проворностью чудовище кинулось к дереву, оперлось передними лапами о ствол и, скрежеща зубами, потянулось к добыче. В его маленьких глазках горели звериная ярость и жадный голод.
Глава 13. Гнездо
Страх заставил Лифа подняться еще выше. Позднее он не мог вспомнить, как лез и лез, спасая свою жизнь, а Уэнбар бился брюхом о ствол дерева и клацал черными зубами у самых его пяток. Лифу недостало бы времени выхватить из ножен меч.
Наконец они забрались так высоко, что Уэнбар уже не мог схватить их, но чудовище не сдавалось. Теперь оно пыталось свалить дерево.
Было еще не очень темно, но уже по-ночному холодно. Плащ грел Лифа, но руки его занемели. Барда дрожал от холода, мелко стуча зубами.
«Если он замерзнет, то упадет», подумал Лиф. Он придвинулся как можно ближе к Жасмин и Барде и накинул на них край плаща, чтобы хоть немного согреть их.
Через некоторое время мальчик ощутил какую-то перемену.
Чудовище перестало биться о дерево. Громкий рев утих до низкого, клокочущего ворчания. Жасмин высунулась из-под плаща, чтобы посмотреть, что произошло.
Он уходит, удивленно прошептала она. Как будто больше нас не видит и думает, что нам как-то удалось сбежать. Но почему?..
Плащ, слабо произнес Барда. Должно быть, он делает нас невидимыми.
Лиф вспомнил, что говорила ему мать, когда вручала подарок: «Он защитит тебя Это особая ткань»
Что значит особая?
Он услышал, как Жасмин тихо ахнула.
Что случилось? спросил он.
Уэны возвращаются, прошептала она в ответ. Я вижу их глаза. Они услышали, что рычание затихло, и подумали, что Уэнбар расправился с вами. Пришли за объедками.
Лифа передернуло. Он осторожно выглянул из-под плаща.
В кустах горели красные глаза. Чудовище подняло голову и издало громкий лающий звук, похожий на какое-то приказание. Кусты зашевелились. Уэнбар позвал еще раз. Наконец на поляну, дрожа и пригибаясь к земле, выползли два молочно-белых уэна и встали перед ним на колени. Чудовище утробно зарычало, а потом схватило их зубами, подбросило в воздух, поймало своими огромными челюстями и проглотило.
От ужаса у Лифа закружилась голова. Он поскорее отвернулся.
Жасмин стащила с себя плащ.
Теперь мы в безопасности, сказала она. Уэны ушли, а чудовище насытилось и возвращается в свою пещеру.
Лиф и Барда переглянулись.
Наверное, то, что мы ищем, спрятано в его логове, тихо произнес Барда. Завтра вечером, когда Уэнбар выйдет на охоту, мы должны туда попасть.
В его пещере нет ничего, кроме вонючих костей, фыркнула Жасмин. Что вы ищете?
Мы не можем рассказать тебе, глухо ответил Барда. Знаем только, что оно спрятано в самом потайном месте в лесу Безмолвия и что его охраняет ужасный страж. Где еще ему быть, как не в пещере Уэнбара?