Гилберт выпустил стекляшку из лапы. Внезапно та задергалась, задрожала, двинулась по карте и замерла рядом со словами «Гряземелье Уренга».
Хм, никогда не слыхал о таком месте, сказал Гилберт.
Зато теперь ты знаешь, куда поехать на каникулы, улыбнулась Анура.
Если лакомиться мушками вдвоем, они гораздо вкуснее.
Это что, приглашение? игриво осведомилась Анура.
Если ты согласна, то да.
Что это вы тут делаете? вмешался Элдвин. С картой, я имею в виду.
Я локусирую, важно отозвался Гилберт. Это такое особое умение, помогающее добывать знания, я почерпнул его из «Скрижалей прорицания». Морской Оракул сказал, что это умение родственно чтению по воде. Нужна только карта и указующий камень. Ну и природный талант выходить за пределы «здесь и сейчас», разумеется.
Гилберт, это что же творится? Ты тут сидишь и хвалишься, будто в два счета отыщешь кого угодно! Чего ж ты молчал, когда я сказал тебе, что не нашел Ярдли?
Ой, правда, не подумал как-то, смутился лягух. Не сообразил, что тебе бы от этого полегчало.
Ну а сейчас-то чего тянуть? поторопил друга Элдвин.
Верно!
Гилберт водрузил указующий камень обратно на Бронзхэвен и сосредоточился.
Локус моментулюс, произнес он. Укажи нам путь к мэйденмирской кошке по имени Ярдли.
Гилберт отнял лапы и откинулся назад. Все замерли в ожидании. Кусок стекла задрожал, но так никуда и не двинулся.
Спроси тогда про колодец Аштерил. Пусть покажет путь туда, не унимался Элдвин.
Да-да, сейчас, кивнул лягух. Он положил лапы на стекло и произнес: Локус моментулюс. Укажи нам путь к колодцу Аштерил.
Гилберт отпустил указующий камень. Все ждали. Камень затрясся сильнее, чем в первый раз, но снова замер.
Элдвиновы уши, насторожившиеся было от предвкушения разгадки, уныло опустились.
Прости, дружище, сочувственно сказал Гилберт. Мне, наверное, надо еще подучиться.
А, вот вы где! прощебетала Скайлар. Я уже с крыльев сбилась вас искать.
Сойка порхала над котом и лягухом, сжимая в когтях ожерелье.
Пойдемте, позвала она. Я хочу, чтобы мы первыми вручили королеве Лоранелле подарок.
А что мы ей вручаем? осведомился Элдвин, разглядывая черную цепочку с висящими на ней жемчужинами. В изменчивом свете парящих в воздухе фонарей они отливали зеленым.
Это ожерелье, пояснила Скайлар. Я сама его сделала. Жемчужины мы собрали в ксилойоне, в устрицветах. Я подумала, будет хорошо, если мы подарим его все втроем.
Скайлар уверенно летела впереди, но тут вымпел, подхваченный внезапным порывом ветра, хлестнул ее по голове. На миг ослепленная, Скайлар потеряла управление, врезалась в вечно-иву и выронила ожерелье. Цепочка скользнула к ближайшей сточной решетке.
Ой, нет! завопила Скайлар.
Гилберт ловким прыжком нырнул к ожерелью и ухватил его за миг до того, как украшение навеки исчезло в клоаке. Скайлар выпуталась из бумажного вымпела и повернулась к Ануре:
А я-то думала, ты приносишь удачу всем, кроме Гилберта.
Природа моего дарабольшая тайна, потупилась Анура. Я и сама не устаю ему дивиться.
Скайлар быстренько смахнула с ожерелья пыль и продолжила путь к Лоранелле. Элдвин и Гилберт двинулись следом, а оранжевая жаба так и осталась сидеть над потрепанной картой. Трое из Пророчества застали королеву оживленно спорящей с бородатым волшебником Урбо, одним из ее доверенных советников.
При всем уважении не могу согласиться, говорил Урбо. Помиловать тех, кто не встал на вашу сторону, это просто немыслимо. Они должны быть наказаны в назидание всем остальным.
Мы строим новую Огромию, в которой принято верить в прощение, возражала королева. Страх способен затуманить самый здравый разум.
Ту же опасность таит и великодушие, пробурчал Урбо. Не будьте наивной, моя королева. Паксахара мертва, но это не значит, что все зло умерло вместе с ней.
Взгляд Лоранеллы упал на Троих из Пророчества, поджидавших конца беседы.
Давай продолжим позже, Урбо. Сейчас ведь, если я не ошибаюсь, праздник. Так отчего бы не повеселиться?
Урбо и так-то склонностью к веселью не отличался, а сейчас и вовсе выглядел мрачнее обычного. Но он без возражений отошел, а Скайлар подлетела к королеве.
Королева, мы принесли вам подарок, прощебетала сойка. Просто небольшой знак внимания. Сущая безделица.
Очень красивое, улыбнулась Лоранелла, разглядывая ожерелье. Право же, не терпится его примерить.
Скайлар махнула крылом Элдвину и Гилберту. Королева опустилась на колени и склонила голову. Элдвин силой мысли взял украшение из лапки Скайлар и осторожно повесил королеве на шею. Лоранелла полюбовалась своим отражением в отполированном щите ближайшего стражника. Подарок ей явно пришелся по вкусу. Жемчужины переливались, подчеркивая блеск ее глаз.
Какое красивое, сказала Лоранелла. Спасибо вам.
Я знала, что вам понравится, просияла довольная Скайлар.
Теперь, когда вы вернулись из своих походов, готовы ли вы продолжить учебу? спросила королева. Я знаю, военачальник Уорден ожидает от вас великих свершений. И при всем при том вам еще многому предстоит
Тут Лоранелла умолкла. И начала судорожно хватать воздух ртом. Элдвин наблюдал, как черная цепочка словно прожигает шею королевы, а жемчужины вдавливаются под кожу.
Скайлар, что происходит? в ужасе закричал Элдвин.
Сделай что-нибудь! воскликнул Гилберт.
Но ничего сделать было нельзя. Ожерелье все глубже врастало в тело беспомощной королевы. Цепочка ушла уже так глубоко, что казалась просто толстой темной веной. Жемчужины слегка выпирали возле ключиц, словно присыпанные песком раковины на морском берегу.
Вокруг собиралась толпа, слышались крики о помощи. Королева рухнула на колени; белки ее глаз сделались угольно-черными.
К ней уже мчался со всех ног дворцовый целитель с вороном на плече. Подбежав, он растолкал в стороны фамильяров. Губы королевы тем временем стали совсем бесцветными.
Расступитесь, приказал целитель.
Ворон сел рядом с Лоранеллой и провел крылом по ее груди, призывая на помощь свою целительную магию. Дыхание королевы замедлилось; она коченела.
К Лоранелле протолкались военачальник Уорден и чародейка Эдна. Рядом стояла Галатея; видно было, что она переживает за соправительницу, которой выпало столь суровое испытание.
Снимите с нее драгоценности, распорядился целитель. Чтобы ворону ничего не мешало.
Уорден снял с головы королевы корону, Эдна тем временем занялась кольцами и браслетами. Ворон водил крылом вдоль рук королевы, гладил ее лоб, но она, казалось, неотвратимо ускользала в Завтрашнюю Жизнь.
Нужно отнести ее в мои палаты, сказал целитель. Давайте, быстро.
Несколько волшебников подняли руки, и недвижная королева, взлетев на три этажа вверх, вплыла в открытое окно. Целитель, вытянув палочку, устремился следом вместе с вороном.
Зачарованная арфа умолкла. В неподвижном ночном воздухе раздавалось лишь тревожное перешептывание. Все, кто был во дворе, как один, уставились на Троих из Пророчества.
Урбо, а с ним еще полдюжины воинов и просто волшебников окружили фамильяров. Галатея смотрела на них из-под полуопущенных век.
Арестовать их, приказала она.
Один из волшебников крутнул рукой. Из дворцовой караулки выползли расклинательные цепи и обвились вокруг лап Элдвина, Скайлар и Гилберта.
Это большая ошибка, пискнула Скайлар.
Мы же друзья королевы, добавил Элдвин.
Но Урбо, обернувшись к воинам, бросил:
В темницу их.
3В тюрьме
Ну чего они так долго? мяукнул Элдвин. Не понимаю, почему мы всё еще здесь.
Уже несколько часов фамильяры сидели под арестом. Элдвин бессмысленно таращился на тюремную решетку, а она тускло светилась, словно говоря: и не надейся на свою магию, дружок. Ни еды, ни воды им не приносили. И снаружи не поступало ни малейшего намека на то, какова будет их судьба.
Нам надо быть там, вещала Скайлар, угнездившись на выступающем из стены кирпиче. Я перелопатила просто кучу фолиантов о том, как обезвреживать некромантские чары. Чем дольше мы сидим под замком, тем сильнее действует заклятие. И уже скоро станет слишком поздно.
Давайте не будем горячиться, ребята, с отчаянием в голосе проговорил Гилберт. Пока мы тут беседуем, королева уже, может быть, пришла в себя. А у Урбо просто пока не выдалась минутка, чтобы освободить нас.
Вот узнаю, кто это сделал, собственными крыльями вздерну предателя, свирепо прочирикала Скайлар.
Вздернешь? прохрипел Гилберт. В смысле, вот как с предателями поступают? Он пропрыгал к решетке и завопил во всю мочь: Мы невиновны! Мы ничего не сделали!
Не встречал заключенных, которые не твердили бы о своей невиновности, произнес чей-то голос из темноты.
Элдвин всмотрелся внимательнее. Это говорил бородавочник из камеры напротив. Он выглядел бледным и истощенным, но клыки его были по-прежнему остры.
Но мы-то на самом деле невиновны, уточнил Элдвин.
Так ведь и я не желал зла Лоранелле, отозвался бородавочник, показывая лапу с вытравленным додекагономдвенадцатиугольником с пятиконечной звездой в центре. Это был знак верности Паксахаре, ведьме-зайчихе, которая замышляла подчинить себе королевство. Я лишь пытался спасти нашу землю от людей-поработителей. Хорошо, что теперь вы на нашей стороне.
Так это все из-за тебя? вскинулась Скайлар.
Бородавочник ухмыльнулся и отшатнулся назад, в темноту.
Послышался шум открывающейся тюремной двери. Издалека донеслись чьи-то шаги, и вскоре появился болка-дурсоздание, похожее на тролля, с зеленой бородавчатой кожей и хоботом. На ошейнике у него болтались ключи. Рядом с тюремщиком шествовал Урбо, впереди по воздуху плыл факел. Замыкали процессию три бесстрастные фигуры, закутанные в багряные мантии. Это были правдоимцы, дознаватели из королевской стражи. Каждый из них по пути снял со стены клетку.
Болка-дур отпер камеру фамильяров, и вся компания вошла внутрь.
Галатея приказала допросить каждого из вас, холодно сообщил Урбо, стараясь не встречаться взглядом ни с кем из Троих. И допрашивать буду не я. Правдоимцев ради вас подняли с постели среди ночи.
Урбо, взмолился Элдвин, ты же знаешь, мы не способны на подобное. Поверь нам, пожалуйста.
Мое сердце готово поверить вам, вздохнул Урбо. Но мои глаза убеждают меня не делать этого.
Глаза убеждают Что он такого мог видеть? О чем вообще речь?
Урбо знаком приказал Элдвину, Скайлар и Гилберту выйти из камеры. Правдоимцы посадили каждого в отдельную клетку, накрепко заперли и куда-то понесли. Через узкую прорезь в клетке Элдвин видел, как все прочие обитатели темницы провожают взглядом его и его друзей. Огненные змеи, росомахи и худшие представители рода человеческого.
Не дай им сломить тебя, брат, рыкнула одна из росомах.
И не вздумай вымаливать прощение, добавила огненная змея. Ты просто сделал то, что мечтал сделать каждый из нас.
Все эти негодяи считали его своим! У Элдвина от одной этой мысли шерсть встала дыбом. Ну да, раньше он тоже был на лапу нечист и таскал еду на улицах Бриджтауэра. Но даже тогда он воровал, только чтобы прокормиться. Он никого не ранил и не убивал. А потом все изменилось. Джек выбрал его своим фамильяром, и оказалось, что Элдвинодин из Троих, кому судьбой назначено спасти королевство. Он сделался частью чего-то большего, ему теперь есть чем гордиться. Был ободранным котом-беспризорником, стал героем. И в прошлую жизнь возвращаться ему как-то не хочется.
Правдоимцы остановились у дверей темницы, ожидая, пока болка-дур выпустит их и Урбо. Выйдя из тюрьмы, они двинулись запретными проходами, куда обитатели дворца обычно не заглядывали. Элдвин даже краем глаза заметил мелькнувшую стальную дверь королевской сокровищницыона полыхнула им вслед пламенем. Через несколько ступеней правдоимец Элдвина внезапно свернул и понес кота куда-то прочь от Гилберта и Скайлар.
Эй, куда вы меня тащите? возмутился Элдвин. Почему я не с ними?
Ему никто не ответил.
Клетку водрузили на стол и отперли. Мэйденмирский кот вышел наружу, потянулся и огляделся. Он был в совсем простой и пустой комнате со стенами из алебастра, мягкими на вид, как в погребе у Кальстаффа.
Правдоимец уселся в кресло напротив Элдвина и откинул капюшон. Оказалось, что это темнокожая женщина. Она смотрела на кота без всякого выражения.
Спроси меня о чем-нибудь, сказал ей Элдвин. Мне нечего скрывать.
Не я буду задавать тебе вопросы, отозвалась женщина, а мой фамильяр.
Откуда-то из складок ее мантии выпуталась крошечная обезьянка-долгопят. У карманного зверька были длинные тонкие пальчики и хвост, раза в три длиннее его самого. Глазищи в полголовы словно заглядывали Элдвину прямо в душу.
До чего волнительно повстречать кота из Пророчества, произнес долгопят. Вот уж сюрприз так сюрприз. Особенно с учетом нынешних обстоятельств.
Все твои улики, какими бы они ни были, сплошь подлог.
Элдвин смотрел прямо в огромные, навыкате глаза долгопята. Он попытался прочитать мысли своего дознавателя, однако у того сознание было подернуто серым туманом. Скорее всего, какая-то магическая защита от вмешательства извне.
Ты когда-нибудь был членом Ноктонати? спросил долгопят.
Нет. Никогда.
А с кем-нибудь из Ноктонати ты связан?
Это ты к чему? огрызнулся Элдвин.
Значит, связан. Долгопят не сводил с Элдвина пытливого взгляда. Ты имел дело с полынью? Отголосками эха? Лапчаткой обыкновенной?
Не знаю. Я не запоминаю все ингредиенты, которые мне попадаются.
А с черным лишайником ты знаком? С зубами тарантула? С упырьей желчью? Я могу продолжить список.
Даже не сомневаюсь, ответил Элдвин. Только никак не пойму, к чему ты клонишь.
Все это нашли в твоей комнате, пояснил долгопят. Вместе с «Оккультной книгой» Виверна и Черепа.
Очень странно. Значит, мне все это подбросили, пожал плечами Элдвин. По-моему, вполне логично. Замышляй я что-то против королевы, уж точно не стал бы раскидывать улики прямо по собственной комнате.
А, так, значит, ты что-то против нее замышлял?
Ты просто перевираешь мои слова, ответил Элдвин. Ничего я не замышлял.
А кто придумал отправиться в логово Агдалины? осведомился долгопят.
Да это уж сколько месяцев назад было Элдвин на мгновение задумался. Скайлар, наверное.
Хм. Очень интересно. А ее чародейский экзамен? Напомни: куда она путешествовала?
В утраченный ксилойон Хортеуса Эбекенезера.
Да-да, легендарный сад, полный запретных ингредиентов Долгопят сделал паузу. Ты когда-нибудь сомневался в твоем преданном друге Скайлар?
Элдвин молчал. Потому чтода, сомневался.
Тебе не казалось, что она может напасть на кого-то из твоих близких?
Казалось.
Значит, да, заключил дознаватель.
Но я тогда был не прав, слабо запротестовал Элдвин. Я неверно истолковал одно из Гилбертовых видений. Я зря сомневался в Скайлар.
А может, и не зря.
Ты закончил? нетерпеливо спросил Элдвин.
Что ты, я едва начал. Давай-ка побеседуем о тебе. Осиротел котенком. Затем долгая уличная жизнь. Воровство и драки. Торговцы рыбой и курятиной даже награды за твою голову назначали. Считали тебя врагом номер один.
И в чем вопрос?
Никогда не скучал по прошлой преступной жизни? спросил долгопят.
Нет, твердо ответил Элдвин. Ни минуты. Я воровал только из нужды. Чтобы прокормиться. Чтобы выжить. И в этом все дело.
Кто был преступником, им и остается, вкрадчиво произнес долгопят. А вот еще кое-что. Мальверн. Один из главных сообщников Паксахары. И твой дядя.
Мальверн предал меня и мою семью. С чего мне быть его приспешником? Ведь он пал от моих лап. Разве это не доказательство?
То есть ты признаешь себя убийцей?
Я защищался.
Так или иначе, ты способен убивать, подытожил долгопят.
Элдвину все труднее было сохранять спокойствие. Все происходящее ему решительно не нравилось. Попытаться выцарапать долгопяту глазищи? Только хуже будет. И Элдвин постарался унять гнев.
Ты ни слова не сказал о королеве Лоранелле, мяукнул кот. Как она себя чувствует?
Хочешь знать, справились ли ты и твои дружки со своей работой?