Хааврон, позабывший про черепашек и про всё на свете, метался по берегу и орал благим матом:
- Рыбводарх! Верни их всех! Они же разбегутся, потом ни одного не сыщешь. Знаю я солдатскую братию...
- Генерал должен быть вместе со своими солдатами, - с достоинством ответил главнокомандующий.
Напрасно Хааврон удерживал его за красный хвост. Рыбводарх смело ступил в воду. И вот на берегу остался только бывший властитель Хааврон и жестяные шпоры генерала рыбьего войска. Бесстрашное воинство повелителя вильнуло хвостом и скрылось в темных водах подземного озера.
- Ну, что, Хааврон! - крикнул ему Микеланджело. - Ты остался совсем один. Как насчёт честного поединка?
Но сражаться в честном бою было вовсе не в правилах великого завоевателя. Он ещё некоторое время метался по берегу, как квочка над уплывшими утятами, потом стряхнул с себя каменный наряд остроуха, превратился в птеродактиля с черными перепончатыми крыльями и скрылся под тёмными сводами подземных лабиринтов.
Черепашки надули резиновые лодки, чтобы отправиться по подземным протокам к центру горы. Ещё предстояло выкурить Хааврона из захваченной им обсерватории, чтобы по радио передать сигнал СОС на любой спутник-спасатель.
- Чего нос повесил? - спросила Эйприл у Рафаэля. - Ты горюешь о том, что у нас не осталось врагов?
- Ушли, даже не попрощались, - сказал Рафаэль. - А ведь у нас с ними были свои счеты.
Не успел он это проговорить, как у берега вспенилась вода.
- Ага, вот ты и не прав, - засмеялась Эйприл. - Это же Рыбводарх! Как он переменился.
- А я ещё нехорошо о нём подумал, - сказал Рафаэль.
- Генерал, как тебе там? - крикнула Эйприл.
- Прекрасно...
Голос рыбы звучал тихо-тихо, как на старинной пластинке.
- Твои солдаты больше не будут завоевывать миры? - спросил Леонардо.
- Мы завоевали для себя самый прекрасный мир - подводный.
Из воды высунулись улыбающиеся физиономии рыб.
- Как они изменились! - снова улыбнулась Эйприл.
- Теперь они больше похожи на толстых карпов, чем на кистепёрых латимерий, - сказал Микеланджело.
- Рыбводарх, ты почему молчишь? - спросила Эйприл.
- Если бы вы только знали, как это прекрасно, молчать как рыба.
Он ударил плавниками и скрылся в чёрной воде.
- Так Хааврон остался без своего непобедимого войска! - хвастливо вильнул коротким хвостиком Мак-Тертель. - Теперь он нам совсем не страшен, правда, Эйприл?
Он усиленно налегал на весло, которым ему позволил рулить на надувной лодке Донателло.
- На остроухих у него тоже надежды нет, - сказал Леонардо. - Они теперь навеки непримиримые враги.
- А вот у меня на них большие надежды, - загадочно ответил Донателло и не стал пояснять, что же он имеет в виду.
Глава 30. Хааврон теряет голову
На горе было тихо и пустынно. Это была уже самая обычная и совершенно лысая гора. О том, что тут теплится невидимая жизнь остроухов, напоминали только каменные наросты, похожие на затертые кораллы, каменные столбы - вот и всё, что осталось на виду от диковинных кустов и деревьев из мира остроухов.
Храм под открытым небом был вообще теперь каменной площадкой, на которой какими-то геометрическими знаками были выложены валуны. Постамент под статуей бога Мра-а превратился в бесформенную скалу.
- Тук-тук, остроухи, отзовитесь милые? - дурашливо постучала кулачком по этой скале Эйприл.
- Так они тебе и отзовутся, - буркнул Микеланджело.
- Да, слишком рано мы с ними распрощались, - сказал Леонардо.
- Делать нечего. Пойдёмте наверх в обсерваторию, - предложил Донателло. - Там осталось много всякой техники, надеюсь, Хааврон не вывел её из строя.
- Космическая связь должна работать, если только Хааврон не сдал компьютеры и передатчики на металлолом, - сказала Эйприл.
- Осталось только придумать, - вздохнул Рафаэль, - как этого змея рогатого из обсерватории выкурить.
* * *
Но не успели они выйти на узенькую тропку, которая вилась по отрогам горы, как малыш Мак-Тертель вскрикнул:
- Ой, земля трясётся!
Он спрятал в панцирь лапки и голову и остался лежать на земле серым булыжником.
- Я ничего не чувствую, - пожала плечами Эйприл.
- Ты же в ботинках, - объяснил Леонардо. - А вообще все рептилии остро чувствуют звуки земли всем телом.
- И вы тоже? - удивилась девушка.
- Мы - мутанты, - сказал Донателло. - Мы давно потеряли старые инстинкты, превратились почти совершенно в человека по своим чувствам.
Эйприл внимательно осмотрелась по сторонам и даже, присев на корточки, приложила обе ладони к земле.
- Если это действительно землетрясение, то это снова проделки Хааврона...
Не успела она договорить, как гора у них под ногами вздрогнула так, что земля заходила ходуном.
- Берегись! - крикнул Леонардо и дёрнул Эйприл за руку в сторону, повалившись вместе с ней на землю.
Остальные черепашки тоже бросились искать укрытия и вовремя - с горы, кувыркаясь, как мячики, неслись огромные камни. Скалы вокруг обсерватории рассыпались на глазах, как детские дома из кубиков.
- Наверху что-то происходит! - крикнул Рафаэль из своего укрытия за большим камнем.
- Ага, - ответил Леонардо. - Остроухи что-то затеяли.
- Или Хааврон их снова загоняет в рабство, - мрачно согласился Микеланджело.
- Только бы они всю обсерваторию по камешкам не разнесли, - крикнул Донателло. - Тогда нам ввек не связаться со спутником-спасателем.
Камнепад и землетрясение продолжались ещё долго. Потом всё стихло, и из горы донёсся слабый, но пронзительный, гул тау-генератора.
- Победил, видать по всему, Хааврон остроухов, - громко вздохнул Микеланджело.
Черепашки оглянулись на храм под открытым небом. Бесформенный утёс на глазах преображался в статую с большим блюдом над головой. Огненный столп снова упёрся от блюда в небо. Каменные наросты стали обрастать черепичной листвой, а окаменевшие столбы превращаться в диковинные деревья мира остроухов.
На плитах храма проявились из ничего сидящие на корточках остроухи. Великий жрец Хвай сидел, опустив голову на грудь, на своём троне.
Черепашки поднялись из своих укрытий и помахали остроухам. Казалось, их никто не заметил, потому что никто на их приветствие даже не пошевелился.
- Наверное, в генераторе что-то сломалось, - предположила Эйприл. - Мы их видим, а они нас - нет.
- А может, они все задремали на солнышке, - сказал Рафаэль. - Нажевались своих камней и дрыхнут. Им это нравится.
Но когда черепашки с Эйприл подошли к храму под открытым небом, жрец поднял голову и поприветствовал их вялым взмахом руки.
- Что случилось? - спросила Эйприл, подходя к трону.
Жрец поднял на нежданных гостей свои безжизненные, на первый взгляд, глаза и проскрипел, как старыми каменными жерновами:
- В этот миг решается судьба нашего народа. Вождь остроухов бьётся с Хаавроном на горе. А мы все молимся богу Мра-а, чтобы он даровал ему победу.
- Мы поможем вам молиться, если не возражаете, - сказал Донателло и уселся на каменные плиты подле трона. - А то я по вашим каменным тропинкам страшно ноги себе натер.
Остальные черепашки последовали его примеру, только Эйприл осталась стоять, приложив палец ко рту, словно что-то старалась вспомнить.
- Ой! Мы же Мак-Тертеля нашего потеряли!
- Ничего вы не теряли, - послышалось из-за большого камня, и на площадку перед статуей вышел черепашонок. - И вообще, я не из тех, кто теряется.
Эйприл подхватила его на руки и приложила палец к губам, показывая, чтобы он молчал - момент был очень тяжёлый и важный для судьбы целого племени остроухов. Черепашонок недовольно завозился у неё на руках. Ему нравилось, что Эйприл прижимает его к груди, но он хотел показать, что он уже совсем большой и может стоять на собственных ногах.
* * *
Ни черепашки, ни Эйприл, ни даже чуткий Мак-Тертель не заметили ничего особенного, когда все каменные монахи, сидевшие, на плитах, повернули разом свои огромные уши в одну сторону, а затем опять же все вместе поднялись на ноги и так же глянули в одну сторону.
Вскочили со своих мест и наши друзья. Но как ни вертел Мак- Терт ель длинной шеей, так и не мог высмотреть, кто же спускается к ним с горы. А может, это снова камни с вершины катятся.
Но Донателло давно уже всё видел в свой электронный бинокль.
- Это вождь остроухов с отрядом воинов, - громко сообщил он всем.
Эйприл вырвала у него бинокль и долго наводила резкость, потому что была чуть-чуть близорука.
- А что он там несёт такое?
Вождь остроухов в рогатом шлеме держал в руках какой-то круглый предмет.
Леонардо взял у неё бинокль.
- Не знал, что они выращивают капусту, - сказал он, вглядываясь вдаль.
- Это не кочан капусты, а голова человека, - сказал Рафаэль, когда до него дошла очередь смотреть в бинокль.
- Это не голова человека, это каменная башка остроуха Хааврона, - сказала Эйприл, когда остроухи с вождём подошли так близко, что никакой бинокль не был нужен.
- Голова Хааврона не здесь, а за тридевять звёздных миров отсюда, - сказал Микеланджело. - Тут было только его тау-отражение.
- Пусть даже отражение, всё равно оно поганить нашу землю больше не будет, - сказал Леонардо.
- Хааврон больше водой интересовался, - поправил его Донателло, - а вовсе не землей.
- Остался он при своих интересах, - буркнул Микеланджело.
Остроухи с поклоном расступились. Вождь печатным шагом подошел к трону и торжественно возложил отрубленную голову Хааврона к ногам верховного жреца.
- Земля Айра спасена, великий Хвай!
Жрец коснулся головы ногой и покатал её по каменным плитам, как футбольный мяч.
- Трауггемпдостронды больше никогда не будут рабами! - провозгласил жрец, простирая кверху обе руки.
Остроухи выкрикнули громогласное приветствие и пали ниц перед жрецом. От грохочущего крика Мак-Тертель снова втянул голову в панцирь, воображая, что начинается новое землетрясение. Но никакого землетрясения не было, а наоборот наступила мёртвая тишина.
Глава 31. Леденцы на прощание
Когда немая молитва богу Мра-а была закончена, жрец поднял глаза на черепашек.
- Почему наши спасители священного огня трауггемпдострондов вернулись снова к нам? - спросил он.
- Хааврон уничтожил наш летательный аппарат и наземный экипаж, - сказала Эйприл. - Нам не на чем теперь добраться до обитаемых мест. Пешком мы не дойдём по мёртвой пустыне.
- У нас нет больше наших машин, - подтвердил Донателло с печальным вздохом.
Для него эта потеря была самая горькая.
- Наши люди тоже в незапамятные времена полагались на машины для перемещения в пространстве, - сказал великий жрец остроухов. - Но потом мы отказались от этого слишком медленного и опасного способа передвижения.
- Что же, вы стали все ходить пешком? - удивился Донателло. - Я думал, вы очень цивилизованный народ.
- Нет, - ответил жрец. - Мы научились переноситься с места на место мгновенно.
- Как это? - спросил Рафаэль. - Положим, ты стоишь в Нью-Йорке. Потом нажал на кнопочку - и ты уже в Калифорнии?
- Я не слышал про эти места, - ответил жрец. - Но процесс перемещения подмечен верно.
- А вы сможете перебросить нас отсюда прямо в Америку? - поинтересовалась Эйприл.
- Прежде мы могли бы вас перебросить в мгновение ока на любую планету, - с вежливым поклоном вступил в разговор вождь в рогатом шлеме. - Но уже многие миллионы лет мы этого не делали, замкнувшись в своей монашеской обители.
- А если попробовать? - настаивал Рафаэль.
- Генератор Хааврона поможет вас перенести отсюда в любое место на земле Айра, о котором вы говорили нам - Калифорнию, - сказал вождь. - Но это можно только один раз. После этого генератор разрушится.
- А вы не хотите полететь с нами? - спросила Эйприл. - Вам бы не помешало после миллионов лет затворничества попутешествовать.
Жрец надолго задумался, потом покачал головой и сказал:
- Я - нет, не хочу. Мы не можем покинуть обитель бога нашего Мра-а. Но после того, как вы зажгли священный огонь, у трауггемпдострондов станут зарождаться новые жизни. Нам на всех не хватит пищи в этом месте, мы будем вынуждены переселяться.
- Тогда мы будем рады вас встретить, например, в Калифорнии. Там превосходные свалки самых ядовитых для людей отходов. И из года в год их становится всё больше, - сказал Леонардо.
- И такой густой бензиновый туман на дорогах, что вы будете его пить, как желе, от пуза, - пообещал Донателло.
Вождь испытующе глянул на каждого собеседника, потом спросил:
- Вы нас не обманете и не обречёте наш народ на верную гибель?
- Ниндзя никогда не обманывают! - гордо пискнул Мак-Тертель из-за пазухи Эйприл.
- Хорошо, - сказал жрец. - Я могу отправить с вами самых молодых трауггемпдострондов. Но когда мы выйдем из поля генератора, мы не сможем видеть друг друга.
- И главное - перестанем понимать друг друга, - вздохнул Микеланджело.
- Это очень печально, - кивнула Эйприл.
- Но так устроена любая жизнь, что мыслящие существа никогда не могут договориться друг с другом и жить в мире, - печально сказал жрец.
- Нам будет вас не хватать, - подтвердил вождь, кивая своим рогатым шлемом.
- Хааврон уже навсегда бессилен перед воинами бога Мра-а, - сказал жрец. - Но зачем нам разрушать его генератор? Мы тогда перестанем видеть друг друга и трауггемпдостронды не смогут возносить хвалу своим спасителям. Нужно будет на новом месте построить новый тау-генератор.
- Великий Хвай, - тихо опустила глаза Эйприл. - На нашей общей планете ещё осталось много людей, которые видят врага в человеке с кожей другого цвета. Они никогда не полюбят обитателей Земли с другим обменом веществ. Лучше будет, если мы друг друга действительно не будем замечать.
- Не беда, - сказал Донателло. - Очень легко сделать специальные очки с тау-светофильтрами, и остроухи снова станут видимы для нас.
- А как мы с ними сможем разговаривать? - возразила Эйприл.
- Они нас и так поймут, а мы будет объясняться знаками. Или захватим с собой Мак-Тертеля в качестве переводчика. Он из местных и хорошо понимает их язык, - пояснил Донателло.
- Банзай! - закричал Мак-Тертель и чуть не вывалился из-за пазухи у Эйприл. - Мои друзья не бросят меня!
- А как остроухи с нами доберутся до Калифорнии? - спросил Микеланджело. - Может, на всех силы генератора не хватит.
- Очень просто, - ответил верховный жрец. - Трауггемпдостронды свободно перемещаются в космическом пространстве безо всякого генератора, пока горит огонь на статуе бога Мра-а. Вы только должны указать место, куда вы хотите переместиться, на нашем глобусе.
- И вам не нужен космический корабль? - недоверчиво спросил Донателло.
- Ты забываешь, что мы на миллиарды лет старше вас. Нам для этого достаточно энергии тау-генератора Хааврона и помощи бога Мра-а. А пока я вас попрошу удалиться от храма. Мы должны отобрать самых молодых трауггемпдострондов, которые полетят с вами к новым землям, и совершить в храме прощальную службу.
Эйприл на всякий случай поклонилась жрецу, как подобает в обращении со священниками, и отвела черепашек в тень каменных деревьев с черепичными листьями.
Вождь остроухов о чём-то пошептался со жрецом и потом подошёл к черепашкам. Очевидно, законы вежливости не позволяли остроухам оставлять своих почётных гостей совсем в одиночестве. Вождь подошёл, скрестил руки на груди и застыл каменным изваянием.
Совсем неожиданно к Эйприл подошли трое остроухов со зверскими рожами и вежливо поклонились, будто вызывая на поединок.
Черепашки схватились за оружие и приняли на всякий случай боевую стойку. Вождь остроухов все это видел, но даже не пошевелился.
- Остановитесь! - крикнула Эйприл, увидев, что Леонардо вынул мечи, а Микеланджело раскрутил нунчаки. - Я чувствую, они пришли к нам с добрыми намерениями.
- Ага, - буркнул Микеланджело. - Ты только взгляни на их рожи бандитские!
- Нельзя судить о любом существе по его внешности. Мы уничтожаем тараканов только потому, что они нам не нравятся. А вы спросили их, нравятся ли тараканам наши лица?
Но тут вождь оживился и успокоил их мирным жестом, протянув открытую ладонь. Донателло снова показалось, что вождь будто бы ухмыльнулся.
Остроухи подошли к Эйприл вплотную и протянули ей что-то, завёрнутое в асбестовую ткань.
- Что это? - повернулась Эйприл к вождю.
Вождь скорчил самую свирепую рожу, что у остроухов означало глубокое почтение, и сказал:
- Они хотят угостить вас самым любимым лакомством нашего народа.
Он принял из рук остроухов узелок, развернул его, вытащил оттуда один блестящий камушек, положил его на зубы и аппетитно захрустел.
- Очень вкусно! - сказал он. - Угощайтесь.
- Наверное, для них это что-то вроде конфет, - предположила Эйприл.
- Хороши конфетки! - проворчал Микеланджело, рассматривая прозрачные камушки. - Ведь это настоящие алмазы. Ни одни зубы не справятся с такими конфетками.
- А нам их и незачем кушать. Мы подарим эти алмазы организации экологов в Нью-Йорке, - предложила Эйприл. - Пусть направят деньги, вырученные за продажу этих алмазов, на очистку городской канализации.
- Банзай! - закричали черепашки. - Пусть в нашем доме всегда будет чистый воздух!
* * *
Перед отправкой на новую землю все молодые трауггемпдостронды уместились на каменной площадке храма перед статуей бога Мра-а.
- Нам тоже становиться на колени? - спросила Эйприл у верховного жреца остроухов.
- Это для вас не обязательно, - ответил жрец, - достаточно, если присядете на землю. Но обязательно закройте глаза. Вы должны поклясться, что не будете следить за моими движениями. Никто из чужаков не должен подсматривать за священнодействиями.
Жрец подошёл к нише в постаменте и сам стал на колени перед статуей. Вокруг него были разложены какие-то приборы, напоминающие кирпичи из красной глины и облицовочные плитки, перевитые проводами.
Донателло не выдержал и скосил чуть-чуть приоткрытые глаза.
- Эй, не подсматривать! - шепнула Эйприл. - Где же твоё честное слово?
- Я бы рад, - виновато склонил голову Донателло. - Но когда дело касается чужой техники, я почему-то всегда чувствую себя мелким жуликом.
- Не хватает, чтобы тебя когда-нибудь забрал в Нью-Йорке полицейский за отвинчивание гаек с чужих автомобилей, - укоризненно покачала головой Эйприл.
- Я тоже этого боюсь.
- А что, разве такое может случиться? - ужаснулась Эйприл.
- Кто знает, - отвёл свои плутоватые глаза Донателло.
В это время земля качнулась под ногами, а перед глазами завертелись разноцветные круги. Пёстрая карусель раскручивалась всё быстрее и быстрее, пока круги не остановились и не начали медленно вращаться в другую сторону.
Глава 32. Возвращение домой
Эйприл так крепко прижимала к груди Мак-Тертеля, что малыш не выдержал и пискнул:
- Очнись, Эйприл! Мы уже прилетели.
Эйприл открыла глаза и не поверила им. Они очутились на зелёной лужайке посреди играющих детей.
- Ой, черепашки к нам в гости пожаловали! - воскликнула маленькая девочка, у которой мячик укатился к самым ногам Донателло.
Её маленькие приятели окружили Леонардо, Рафаэля и Микеланджело.
- А где остроухи? - прошептала Эйприл на самое ухо Донателло.
- Где-то рядом, но мы их уже не видим, - пожал плечами Донателло. - Мы ведь вышли из поля тау-генератора.
Леонардо никак не мог отбиться от обрадованных детей, которые приняли черепашек за актеров в масках сказочных героев.
- У меня такое ощущение, что всё это нам приснилось, - шепнул он на ухо Рафаэлю.
- Мне тоже, - ответил таким же шёпотом Рафаэль.
- Одинаковые сны снятся только дебилам, - сказал им Микеланджело.
- Что ты этим хочешь сказать? - угрожающе нахмурился Леонардо.
- Только то, что ты уже не командир, - усмехнулся Микеланджело.
* * *
Пришла толстая няня-негритянка в кружевных юбках и таком же чепчике и с трудом увела детей в дом. Эйприл извинилась за неожиданное вторжение всей компании на чужую лужайку и тоже поспешила увести своих друзей на улицу.
Эйприл отвернулась к Донателло и с огорчением спросила:
- Как же мы остроухов теперь отыщем?
- А где проще всего сыскать Рафаэля в Нью-Йорке? - спросил Донателло.
- Конечно, в пиццерии.
- Ну а остроухов мы найдём на самой большой и самой ядовитой свалке.
- Прекрасное сравнение, - обиделся Рафаэль.
- Всякое сравнение хромает, - примирительно сказал Леонардо.
- Сравнение пусть себе хромает, а я на самом деле ногу подвернул при посадке на эту лужайку, - пожаловался Донателло.
- Не нужно было шеей вертеть, когда жрец колдовал над своим пультом, - с укором в голосе сказала ему Эйприл.
* * *
На их счастье к куче пластиковых пакетов с сором и объедками, лежавших на тротуаре, подъехала мусорная машина. Курчавый негр вышел из неё и стал забрасывать в её огромный зев чёрные пластиковые пакеты. Гидравлический подъёмник стал хватать и опрокидывать в чрево мусоровозки баки для мусора.
- Скажите, вы могли бы подвезти нас до свалки? - вежливо спросила Эйприл. - Мы хорошо заплатим.
- Хоть задаром, - улыбнулся мусорщик. - Девушку посажу в кабину, а вы, парни в масках, полезайте в бачки.
Делать нечего, черепашки-ниндзя забрались в кузов.
- Я ещё никогда не ездил по городу в таком комфортабельном лимузине, - проворчал Микеланджело.
- Если тебе понравилось ездить на верблюде, возвращайся на озеро Найрахтнор, - сказал ему Леонардо.
В кузове было совсем не так уж плохо на мягких мешках, если бы так сильно не подбрасывало на ухабах, когда машина заехала на горы мусора на свалке.
- Скажите, - спросила Эйприл у курчавого водителя, - а это самая ядовитая в городе свалка?
- Ядовитей не сыскать, - ответил мусорщик. - Мухи и те давно передохли.
- А где самое опасное для здоровья человека место? - спросил Леонардо, отряхиваясь от прилипших к нему в кузове семечек дыни.
- А вы что - из «зелёных»? - добродушно ухмыльнулся негр, насмешливыми глазами рассматривая зеленых черепашек.
- Кажется, - набычился от обиды Леонардо, - мы ни слова не сказали о «черных» и «цветных», а также про чиканос и всяких там итальяшек. Забудьте и вы про свои расистские штучки.
- Что ты, Лео? - покраснела за своего друга Эйприл. - Водитель имеет в виду «зелёное» движение экологов, а не цвет твоей кожи.
- Ну, тогда ладно, если он и в самом деле имел в виду «зеленых» экологов...
* * *
Черепашки вышли на самое ядовитое место на свалке, которое им указал мусорщик. Тут действительно было трудно дышать от ядовитых испарений.
- И как же мы увидим тут наших остроухов? - проворчал Донателло. - О них тут ни слуху ни духу.
- Никаких проблем! - воскликнул Донателло. - Вот держите!
- Что это? - в один голос спросили черепашки и Эйприл.
- Очки из плёнки с тау-поляризатором. Я прихватил моточек этой плёнки в подвале обсерватории.
- Как ты мог взять чужое имущество? - возмутилась Эйприл.
- Не беспокойся, я оставил на месте, где лежала плёнка, пару центов, чтобы у Хааврона душа не болела... - усмехнулся Донателло. - Ну, надевайте очки со светофильтрами.
Черепашки и девушка с недоверием нацепили неудобные «очки» на нос.
- Ой! - взвизгнула Эйприл. - Вижу! Точно говорю - я их вижу!
Но остроухи их не замечали, а сосредоточенно поглощали отходы после производства компьютерных чипов, набивая ими оба рта - на лице и на животе. Мало того, что наши друзья их не видели, Эйприл подошла вплотную к вождю, хотела дотронуться до него рукой, но ее рука прошла насквозь, как через сигаретный дым.
- Не горюй, Эйприл! - хитровато улыбнулся Донателло. - Закройте глаза на минутку. Раз-два-три! Открывайте!
Когда Рафаэль, Леонардо, Микеланджело и Эйприл открыли глаза, то увидели со всех сторон бегущих к ним остроухов.
- Что за чудо? - воскликнула Эйприл. - Мы снова можем разговаривать друг с другом.
- Это не чудо, а вообще чертовщина какая-то, - почесал затылок Микеланджело.
Но вождь в рогатом шлеме, посмеиваясь, кивнул на маленький прибор, который держал в руках Донателло. Прибор был точь-в-точь похож на те кирпичи, которые лежали под руками у верховного жреца остроухов.
- Донателло! - залилась краской от смущения Эйприл. - Как ты посмел взять это с собой без спроса?
- Не пропадать же добру, - хмыкнул Донателло.
- Вот уж доброе дело, нечего сказать.
Вождь примирительно тронул её за плечо и сказал:
- Нет худа без добра. Мы сможем ещё раз попрощаться.
Вождь ещё что-то хотел сказать, но тут поднялся невообразимый гам и суета.
- Что случилось? - спросила Эйприл.
Ближайший к ней остроух замотал головой и руками, не ответил ей и побежал к осевшему на кучу ядовитых отходов своему соплеменнику. Тому, наверное, стало плохо. Он не мог стоять на ногах.
Больного уже окружили со всех сторон остроухи, некоторые даже поддерживали его за руки.
- Неужели он отравился ядовитыми отходами? - воскликнул Леонардо. - Эти компьютерные чипы оставляют после их производства столько яда!
- Не беспокойся, - ответил вождь остроухов. - У нас не горе, а великая радость! Впервые за многие миллионы лет родится новая жизнь для нашего вымирающего народа. Трауггемпдострондам больше не грозит вымирание, пока горит огненный столп на озере Найрахтнор.
Огромный рот на животе страдающего остроуха раскрылся, и оттуда выкатился круглый комок. Он тут же развернулся и встал на ноги.
- Ой, ребёнок! - воскликнула Эйприл.
- Мы назовём его Донателло, - сказал жрец. - В честь вашего друга, который оживил огненный столп бога Мра-а!
- Можно обнять маленького на прощание? - спросила Эйприл.
Вождь кивнул с самым зверским выражением на лице, что, как мы знаем, означало для остроухов знак почтения.
Мак-Тертель ревниво посмотрел на новорождённого остроушонка:
- И что за интерес обнимать каменную тумбу?
Подошла пора снова прощаться. Слишком уж опасно было черепашкам и Эйприл находиться на ядовитой свалке слишком долго.
- Возьмите ваш прибор, - сказала Эйприл, протягивая вождю кирпич, который утянул с собой в Калифорнию Донателло.
- Оставьте его себе. Мы сможем ещё раз когда-нибудь повидаться.
- Нет, я боюсь, что он может попасть в чужие руки. Самый лучший способ жить в мире - не вторгаться в чужой мир, - твёрдо сказала Эйприл, но на её рыжие ресницы набежали слезинки.
Она с сожалением взглянула в последний раз на новорожденного малыша, вздохнула и сняла светофильтры.
Остроухие сразу исчезли из вида.
Эйприл и черепашки-ниндзя помахали руками в ту сторону, где только что стояли остроухи. Только Мак-Тертелю неудобно было размахивать лапками, он то и дело проваливался к Эйприл за пазуху.
* * *
- С кем это вы разговаривали? - поинтересовался сторож на свалке. - И ещё так оживленно руками размахивали.
- А мы актёры из любительского театра, - ответила Эйприл. - Разучиваем новую пьесу на экологическую тему.
- А эти парни играют роль знаменитых черепашек-ниндзя?
- Какой вы догадливый, - улыбнулась Эйприл.
- А вам самим приходилось видеть настоящих черепашек-ниндзя? - спросил старенький сторож.
- Приходилось, - буркнул Микеланджело. - Иногда... Мельком... В зеркале.
Донателло поднял палку и изо всех сил ударил по разложенным на мостовой светофильтрам.
- Теперь остроухам никто не помешает жить в мире.
Сторож внимательно проследил за действиями Донателло и спросил:
- Это тоже из пьесы?
- Ага, - ответил Донателло. - Последние слова из заключительного действия.
- А как вы доберётесь отсюда до города?
- Не знаю даже, - пожала плечами Эйприл.
- Тогда я вас подвезу, - предложил старичок. - Только по дороге заедем ко мне домой. Я хочу показать своим внукам актёров в костюмах настоящих черепашек-ниндзя. Не возражаете?
- А пиццей у вас дома угощают? - поинтересовался Рафаэль.
* * *
Когда автомобиль сторожа поднимался по длинному серпантину, опоясывавшему гору, Эйприл глянула на свалку, оставшуюся далеко внизу и воскликнула:
- Ну и прожорливые парни эти остроухи!
Черепашки прилипли носами к стёклам.