Он заглянул Бену в глаза и продолжал:
Ибо, видишь ли, любые чары должны рождаться из твоих самых сокровенных желаний. Чары и есть желание, которому сообщили мощь и энергию. Если же ты попробуешь сотворить волшебство, которое для тебя самоголожь, оно войдет в конфликт с этими самыми желаниями. Нетопырь указал кончиком крыла на поверженную мышь. Именно это и произошло в данном случае. Магическая сила обращается против тебя.
И тут Бен начал понимать.
Ты хочешь сказать, что она не сможет превратить меня обратно в человека?!
Нетопырь кивнул, отряхая дождь с крыльев.
Никогда. Ты ей слишком нравишься, и в глубине души она хочет оставить тебя себе.
Бен был так потрясен, что его даже замутило. Янтарка продолжала кричать от боли, но на сей раз, посмотрев внимательно на нее, он заметил нечто странное. Мышку окружало слабое сияние, похожее на бледный алый туман, который, казалось, истекал из ее тела. Присмотревшись, он увидел крошечные пылающие искорки, выделяющиеся из каждой поры ее кожи.
Что это? Что с ней происходит?! обеспокоенно вскричал он.
Магия вытекает из нее. Еще немногои тело ее разорвет изнутри, точно так же, как душу разрывают противоречивые желания.
Но должно же быть что-то такое, что может ее спасти?
Спасти ее? Ночекрыл холодно воззрился на Бена. Зачем это? Если ты ее спасешь, она вечно будет держать тебя в плену.
Но я не хочу, чтобы она умерла!
Янтарка снова закричала. Бен видел, как алая дымка вытекает из нее, поднимается вверх, образуя облако, странным образом похожее на призрачную мышь, она глядела в небо, словно уже предвкушая покой и отдохновение на дальних лугах.
Дух ее ищет свободы, тихо пояснил Ночекрыл. Отпусти ее.
Ты же можешь помочь! воскликнул Бен. Ты говорил, что тоже умеешь колдовать.
Возможно протянул нетопырь, я и мог бы ее спасти За определенную цену.
Он поколебался, словно соображая, что бы такого ему попросить.
Ну вот, например, так. Ты будешь служить мне. Ты будешь работать моим фамильяром, скажем, в течение месяца, а по его истечении, если я буду доволен твоей службой, я превращу тебя обратно в человека.
Эй, изрек Дарвин, извлекая свой хоботок из нетопыря, я думал, это я твой фамильяр.
Бен обдумывал предложение. Что он мог иметь в виду, «если я буду доволен твоей службой»? Каковы, вообще, права и обязанности фамильяра? Может, все, что ему нужно будет делать, это сидеть на месте и позволять нетопырю пить из него магическую силу? И что, интересно, можно такого сделать, чтобы хозяин остался недоволен? Бену было страшно заключать такой договор, но иного выхода он не видел. И выбор нужно было делать немедленно, пока Янтарка еще жива.
Давай побыстрее, торопил его Ночекрыл. Она и так уже почти мертва.
О'кей, сказал Бен. Я согласен.
Минуточку, вмешался Дарвин. Ты что, серьезно, берешь на службу этого ребенка? Он не знает самого главного о фамильярах. И, кроме того, можно иметь только одного фамильяра одновременно. И какую роль, скажи на милость, ты отводишь в этих построениях мне?
Нетопырь скосил глаза на клеща и одарил его злодейской улыбкой, продемонстрировавшей массу мелких острых зубов.
Потом он подковылял к Янтарке и сделал глубокий вдох. Багряный туман двумя струйками всосался в его ноздри. Когда тельце нетопыря раздулось от поглощенной энергии, Янтарка мучительно взвизгнула в последний раз и осталась недвижима. Она лежала, застыв, ее лапки были сведены судорогой, а рот приоткрылся в безмолвном страдальческом крике.
Тем временем Ночекрыл наклонился вперед и с силой выдохнул в сторону Янтарки. Алая дымка покинула его легкие и заклубилась в воздухе, словно пар, вырывающийся изо рта холодным утром.
Однако этот пар двигался, как живой. Он потек к Янтарке и заструился меж ее губ внутрь. Когда последняя струйка исчезла у нее во рту, мышь глубоко вздохнула и продолжала лежать, где лежала. Брюшко ее мерно вздымалось. Она спала.
Через некоторое время она проснется, сказал Ночекрыл, оборачиваясь к Бену и вперяя в него пронзительный взгляд своих черных глаз. А теперьчто же мне делать с тобой? Мне нужен фамильяр, которого можно носить при себе.
Казалось, он задумался, но злонравная улыбка тут же вновь скривила его мордочку.
Ага, ну что ж, идея неплохая.
В боках у Бена сильно закололо, и внезапно его грудная клетка выпустила две пары лишних лап. Это были жуткие бледные конечности, формой похожие на крабьи ноги, но покрытые плотью. У каждой из них было с полдюжины сегментов; а когда он машинально напряг мускулы, лапы согнулись внутрь. Бен в ужасе смотрел, как его передние и задние лапы теряют форму и становятся похожими на эти новые ноги и все уменьшался, уменьшался, уменьшался
Еще через пару секунд он снизу посмотрел на нетопыря, теперь возвышавшегося над ним, будто сказочный дракон.
Бен превратился в клеща.
Залезай, ласково предложил Ночекрыл, поднимая крыло. Иди ко мне, и я буду холить, лелеять и защищать тебя.
Что ты со мной сделал?! пискнул Бен в ужасе.
Приди, вкуси моей крови, пропел Ночекрыл. Ты будешь питаться мною, как я стану питаться твоею силой.
Но я не хочу быть клещом! вопил Бен. Не хочу я питаться твоей кровью!
Вздор, строго возразил Ночекрыл. Со временем ты научишься алкать ее, как алчет сейчас бедный Дарвин. Ты знаешь, ведь и он не всегда был клещом. Свой путь он начинал как благородный скарабей, он же, между нами, жук-навозник.
Навоз простонал Дарвин, как будто само это слово вызывало у него приступ неконтролируемого вожделения. Ах что бы я только не отдал за один хороший шарик навоза!..
Бен стоял, покачиваясь и вцепившись в стол своими восемью новыми ножками, и озирался по сторонам. Янтарка в сравнении с ним теперешним выглядела великаншей размером с доброго слона. Крошки пиццы, оставленные мышами, были огромны, как булыжники. На самом деле одной-единственной градины, отскочи она от стола в нужную сторону, сейчас хватило бы, чтобы оставить от Бена мокрое место.
Медленно и неуверенно Бен заковылял к нетопырю. Ему покамест было совершенно непонятно, куда девать лишние ноги.
«Восемь ног, думал он как в тумане, восемь ног, и у всех у них подгибаются колени».
Он упорно продолжал ползти к своему новому хозяину. В конце концов ему надоело мучиться, и он оставил в работе только бывшие руки и бывшие ноги, поджав дополнительные конечности.
«Я не буду есть, пообещал он сам себе. Как минимум месяц. Не буду и все».
К счастью, его желудок все еще был набит пиццей.
Приободрись, посоветовал ему Ночекрыл. Есть и куда более мерзкие виды паразитов, чем простой честный клещ. Представь, что тебе пришлось бы стать одним из них.
Тут он, не выдержав, хихикнул.
Но на самом деле при виде тебя ни один мне в голову как-то не приходит.
Бен все еще с трудом ковылял по столу, когда Ночекрыл, которому, видимо, надоело ждать, подскочил к нему и, подцепив когтем, ринулся в небо.
Это был дикий полет сквозь прошитую ледяным градом ночь, но, что любопытно, ни одна градина не попала в нетопыря, который нырял и кувыркался в воздухе, резко менял направление, делал свечки и штопоры, выписывал совершенно немыслимые траекториии все это посреди свистящих мимо градин размером с пушечное ядро.
Бен бросил последний взгляд вниз и увидел Янтарку, безмятежно спящую на столе, и магазинных мышей, выбирающихся из своих укрытий и потихоньку приближающихся к ней. Огни Далласа (штат Орегон) внизу становились все меньше и меньше, удаляясь из виду, проваливаясь в ночь.
Прощай, Янтарка, прошептал Бен. Ты и в самом деле самая красивая мышь из всех, кого я встречал.
О'кей, босс, раздался жалобный голос Дарвина, я понимаю, что происходит. Ты решил от меня избавиться. У тебя появился новый друг. Что ж, отпусти меня
Ночекрыла аж затрясло от смеха. Он скрипел и взвизгивал, как ржавая дверная петля, умудряясь в то же время уворачиваться от метеорологической канонады.
Ты же не собираешься на самом деле отпускать меня с миром, да? скорбно вопросил Дарвин. О, я знаю, что творится у тебя в голове.
Внезапно, испустив трагический вопль, клещ отцепился от нетопыря и канул в темноту. Судя по удаляющемуся крику, падал он быстро.
Ночекрыл сделал мертвую петлю, вошел в пике, распахнул пошире пасть и заглотил бедолагу. Раздался хруст, и бывший фамильяр навеки соединился со своим хозяином.
Нетопырь громко сглотнул свой ужасный ужин и широко улыбнулся. Бен вцепился в его теплый вонючий мех, страшась, что отцепление грозит ему превращением в следующее блюдо меню. Эта перспектива внушала ему даже больший ужас, чем продолжавшие свистеть вокруг баллистические градины.
Он чувствовал запах крови, текущей по венам нетопыря под самой кожей. Ио нет! он слышал ее зов.
Переполненный ужасом и ощущением собственной беспомощности, Бен несся сквозь ночь.
Глава тринадцатаяВЕДЬМА С БОЛОТ
Прибывать на место событий нужно тютелька в тютельку. У тех, кто так делает, жизнь куда интереснее, чем у прибывающих заранее.
Придя в себя, ведьма обнаружила, что, судя по ревущему вокруг воздуху и изменившемуся впереди виду, ее экипаж абсолютно и окончательно потерял управление.
Леди Чернопруд тоже неслась сквозь грозу на своей летающей черепахе. Они были в пути уже целый день. Морская Пена шел на высоте около ста метров; когда на его пути встречался утес или холм, ему приходилось забираться повыше, а над долинами, наоборот, снижаться, так что турбулентность в полете была повышенной. Не раз ему приходилось срочно втягивать голову в панцирь, избегая столкновения с низколетящими утками или гусями, и всякий раз леди Чернопруд рисковала окончить свои дни прямо в воздухе, так и не попрощавшись с землей.
Однако ее упорству и выносливости можно было слагать оды. Руфус Мухолов положился на нее в нелегком деле спасения Янтарки от врагов, и леди Чернопруд была готова встретить любую опасность лицом к лицу.
И все же усталость была ведома и ей. Они пересекли укрытый снегами хребет Каскадных гор и вошли в пелену туч, где было темно, словно в ведьмином горшке с зельем. Внезапно посыпал град.
Впереди леди Чернопруд ощущала мощные магические выбросы. Темноту разрывали молнии, над горизонтом вставали грибы пурпурного пламени, расползаясь в алый туман, все это был в силах увидеть только по-настоящему могущественный маг. Леди Чернопруд поняла, что битва уже началась.
Здоровенные градины бомбардировали голову и ласты несчастного Морской Пены, отскакивая от него, словно шарики для пинг-понга, поэтому он старался по возможности спрятать их внутрь панциря, причиняя серьезные неудобства пассажирке. Впрочем, она не жаловалась.
Может быть, нам стоит сделать небольшой привал? робко поинтересовалось перевозочное средство, когда особо крупная градина угодила ему точнехонько по макушке. У меня такое чувство, будто кто-то использует мою голову в качестве ритуального барабана.
Нет, отрезала леди Чернопруд. Жми вперед, осталось всего несколько минут.
И то была чистая правда. Передвигаясь со скоростью около трехсот километров в час, они вот-вот должны были достичь цели. Леди Чернопруд указала вниз, на мелькавшие в темноте огни.
Нам нужно попасть туда, вон в ту человеческую деревню.
Есть, босс! взревел Морская Пена.
Именно в это мгновение вся шерсть у леди Чернопруд вдруг ни с того ни с сего встала дыбом. Не успела она удивиться этому обстоятельству, как ужасная слепящая вспышка расколола небеса.
Черепах закатил глаза и лирически взмахнул ластами. Придя в себя, ведьма обнаружила, что, судя по ревущему вокруг воздуху и изменившемуся впереди виду, ее экипаж абсолютно и окончательно потерял управление.
Морская Пена, ау!!! завопила она, пытаясь привести его в чувство, однако с тем же успехом можно было проводить реанимацию дохлому карпу. Земля неслась им навстречу, приветственно раскрывая объятия.
Леди Чернопруд простерла вперед лапу в попытке создать силовое поле, которое могло бы хоть как-то защитить их при крушении. Ее летательный аппарат вошел в пике над рекой Вилламет, потом чуть выровнялся и на бреющем полете с жутким треском вломился в кусты ежевики.
Силовое поле оказалось более чем кстати, когда морской черепах весом в добрых полтора центнера пропахал ежевичник и врезался в забор какого-то фермера, подняв фонтан жидкой грязи.
Некоторое время леди Чернопруд стояла под козырьком черепашьего панциря, переводя дух.
Бедный Морская Пена несколько раз пытался поднять голову, но глаза у него снова закатывались, и он утыкался клювом в землю.
Э-э-э ты уверен, что с тобой все будет в порядке? осторожно спросила ведьма.
Я не чувствовал бы себя более вареным, даже если бы уже был черепаховым супом, пробормотал он.
Град грохотал по его панцирю. В таких условиях леди Чернопруд не рискнула бы выйти под открытое небо. Ей оставалось лишь сидеть и ждать, пока непогода не уляжется.
Стоило ей прийти к этому неутешительному выводу, как Морская Пена окончательно отключился.
Высоко в небе магическая канонада тоже прекратилась.
Ох, надеюсь, я не слишком поздно, прошептала леди Чернопруд.
Глава четырнадцатаяБЛЕНДЕР
Мы всегда должны вдохновлять окружающих на реализацию своего максимального потенциала.
Повелитель возвращается! Повелитель возвращается! прокаркала чудовищная птица.
Бена вращало и кидало в водоворотах темных и отвратительных сновидений. Во время полета он старался держать глаза закрытыми, так как траектория Ночекрыла была весьма причудливой и его желудок отказывался с этим мириться.
В какой-то момент он проснулся от того, что нетопырь поднялся над грозой. Далеко внизу, под кипящими черными облаками, били молнии и глухо ворчал гром, а над головой склонились безмятежные звездыони были так близко, что грозили обжечь.
В полете нетопырь непрерывно бормотал, читая стихи. В мастерстве чтеца ему не было равныхон то шипел, то бухал, как пустая бочка:
Но что это там? Между гаеров пестрых
какая-то красная форма ползет,
оттуда, где сцена окутана мраком!
То червь, скоморохам он гибель несет.
Он корчится! корчится! гнусною пастью
испуганных гаеров алчно грызет,
и ангелы стонут, и червь искаженный
багряную кровь ненасытно сосет.
Потухли огни, догорело сиянье!
Над каждой фигурой, дрожащей, немой,
как саван зловещий, крутится завеса,
и падает вниз, как порыв грозовой,
и ангелы, с мест поднимаясь, бледнеют,
они утверждают, объятые тьмой,
что эта трагедия Жизнью зовется,
Что Червь-Победительтой драмы герой!
Ночекрыл снова нырнул под облака, и вдалеке Бен увидел море, облизывающее каменистый язык суши. Над ним возвышалась статуястранное существо, не похожее ни на что, виденное Беном до сих пор. То был египетский бог с головой шакала, держащий высоко над головой жаровню в виде чаши, в незапамятные времена, скорее всего, полной пламени. Не сразу Бен понял, что же перед ним такое, то был маяк, маяк на краю мира.
Непосредственно вслед за этим Бен, вероятно, провалился из сна в кошмар, потому что нетопырь заложил крутой вираж и, облетев статую, понесся между деревьев таких кривых и перекрученных, что они, в свою очередь, походили на какие-то гротескные изваяния, а уж никак не на деревья. Дупла зияли, словно разинутые в крике рты, и Бену казалось, что из-под листьев на него глядят полные боли глаза. Он обнаружил, что в ужасе крепко прижимается к нетопырю. Лес был куда страшнее, чем его злодейский хозяин. Черный плющ и колючие лозы обвивали обезумевшие деревья, но обычными эти лозы тоже назвать можно было едва ли. Пролетая мимо, Бен замечал, как их побеги змеями извиваются по земле и хищно взбираются на ветви.
Снизу пахло смертью. Странные грибы росли большими колониями, мерцая мертвенным зеленым светом. В этом неверном свечении Бен разглядел брошенную машину, окруженную жутковатыми деревьями. Кусты, усеянные шипами длиной с добрый кинжал, помахивали ветвями в безветренном воздухе.