Дорога к воде
Глава 1
Между кучами хлама и мусора обнаружилось перозанесенное ветром, полинялое и довольно жалкое, но Блейк был благодарен и такому.
В последнее время ветер обленился, загулял и приносил все меньше подарков.
Солнце жарило землю и крыши машин, отбрасывало чернильные тени от камней и пекло голову. Было пыльно и душно. Чтобы добраться до пера, пришлось перелезть через проржавевший остов машины. Эмблема «Мерседеса» почти отвалилась и жалко свешивалась набок.
Раскаленный капот обжег ладонь, и Блейк помахал ею в воздухе.
Из разбитого лобового стекла торчали какие-то железные палки.
Они щерились в небо обломанными краями и хотели крови.
Блейк аккуратно перелез вперед, стараясь не зацепиться.
Пахло смазкой и машинным маслом.
Ветер налетел внезапно, подхватил перо и вывернул из рук.
Ну не будь мудаком,попросил у него Блейк и полез дальше.Мне нужнее.
Ветер еще немного потрепал перопросто показывая, что в любой момент мог забрать игрушку, и улетел выше в пронзительно-синее небо. Он летел в сторону едва различимой каменной гряды на горизонте.
Блейк тоже шел в горыпоследний встреченный им родник говорил, что вода ушла туда.
Апокалипсис каждый переживал по-своему: люди сбивались в группки, машины ржавели там, где их бросили и скучали по временам, когда дороги еще были хороши.
А вода уходила в горы.
Блейк повертел перо перед глазами, посмотрел на просвет и отпустил с миромоно оказалось мертвым.
Не подошло?спросил кто-то, и Блейк обернулся.
Кто-то сидел под поникшей вывеской «Подержанные авто Дейва», держал на коленях банку тушенки и старую потрепанную беретту и следил внимательно и цепко. Немного по-птичьи.
Мертвое,ответил ему Блейк.
Бывает.
От кого-то по земле стелилась длинная-длинная рогатая тень. Она следила за Блейком огненными угольками глаз и оценивала по каким-то своим теневым параметрам.
Она была настоящей, а вот кто-топросто оболочкой для неемешком, который она таскала с собой, чтобы было кому ее отбрасывать.
Тушенку будешь?спросила она, заставляя кого-тосвое телошевелить губами.
Не откажусь,ответил Блейк.А воды нет?
Воды давно нет. Почти вся ушла в горы.
Да, я в курсе.
Блейк подошел, не обращая внимания на пистолет, достал из кармана и положил на землю круглый голыш со дна рекив подарок месту и в благодарность за ночлег. Было время, он старался не делать этого на людяхчтобы казаться меньшим психом, но после апокалипсиса как-то забил. Стало меньше и людей, и их предрассудков.
В камне не было ничего особенного, но он пах водой.
Раскаленной свалке, изнывавшей от жары, это понравилось.
Кто-то отдал Блейку свою банкупочти полнуюи полез в пыльный рюкзак за еще одной.
Не жалко?спросил у него Блейк.
Это не моя.
Блейк глубоко вдохнул, зачерпнул пыльного горячего воздуха, примешал к нему немного музыки и пустоты и выдул на тушенку.
Решил, что не есть же так, совсем без приправы.
Тень жадно проследила за пустотойнаверное, и для нее это был деликатеси недовольно заворчала.
Могу поделиться,сказала Блейк.У меня друг недавно ушел. У меня много.
Давай.
Чашка есть?
Тень заползла в тело поглубже, кто-то пошевелил руками и достал чашку: эмалированную, грязно-желтую.
Блейк сцедил в нее пару горстей пустоты.
Хорошая,кто-то сделал первый глоток. Пустота протекла сквозь него, как в воронку, и впиталась в тень под ногами.
Тень довольно заурчала, разгорелась глазами.
Я Саймон,сказала она, старательно заставляя тело шевелить губами. И "кто-то«превратился в Саймона. С именами так случалось. Они легко превращали одни вещи в другие.
Блейк,ответил Блейк и вернулся к своей тушенке.
А я думал, вас больше не осталось.
Кого?
Знающих.
Я не знающий,Блейк сунул в рот еще ложку, пожевал.Так. Обычный долбоеб.
Музыки все-таки не хватало, и Блейк сыпанул горсть Джонни Кэша.
Тот отлично шел под пыльный жаркий апокалипсис.
Ну и куда идешь, обычный долбоеб Блейк?
За водой, в горы. Ты?
Тоже в горы,видимо, Саймон не считал нужным скрывать,но не за водой.
Это не удивляло.
Теперь многие туда шли, целыми вереницами.
Такие как тень-Саймон особеннопосле апокалипсиса им в мире не нравилось, и они возвращались к себе. Кто куда: тени в черноту, демоны в ад, ангелы в небо.
Дриады и русалки за водой.
Не страшно одному?спросил Саймон.
На самом деле Блейк был не одинза ним тащилась целая вереница мертвых, но они держались в стороне, своей компашкой, так что, наверное, не считались.
Нет. Тебе?
Мне моя шкура дорога.
Блейк скептически присмотрелся: шкура у Саймона была действительно неплохаямолодая, сильная, с льняными волосами и голубыми глазами. Совсем не теневая, если задуматься.
Глаза только казались слишком старыми.
Хорошая,похвалил Блейк.
Не жалуюсь.
Блейк не успел бы дойти до следующего убежища до темноты, и потому начал обустраиваться между двумя скрюченными, окосевшими от старости машинами. Он достал веревку, выложил на земле кругположил куриного бога в голове, сережку с турмалином в ногах, перо справа и кусок синей футболки слева. Кусок футболки был грязным, пыльным, но постирать его было не в чем. Но он все равно напоминал о воде.
Саймон с любопытством походил возле круга, осторожно подтолкнул носком армейского ботинка веревку и спросил:
И как? Помогает?
От выстрелов нет,признался ему Блейк, бросил на землю в ногах моток ниток и принялся растягивать над головой тент.
Мог бы и пустить внутрь,Саймон снова подтолкнул круг ногой.
Тень тоже коснулась его краешком, обожглась и отпрянула с шипением.
Блейк сделал вид, что не услышал, и закрыл глаза.
Где-то высоко над головой летел ветер, пел о мире, в котором больше не строили городов.
Ветер этому радовалсяему нравилось, что стало меньше стен. Так было проще летать.
Ночью приходили мертвые, окружили Блейка и принялись шептаться.
Он проснулся, посмотрел на них. Один был лишнимнаверное, пришел к Саймону или просто заблудился.
Такое иногда случалось.
Вообще всякое в мире случалось. Блейк в это верил.
Саймон уложил свое тело в машине, неудобно подогнув ноги, и растянулся чернотой на весь автопарк, огибая собой круг Блейка и мертвых.
Спать так тени не нравилось, и Саймон беспокойно шевелилсяподергивал краями.
Было ясно и звездно, и немного голодно.
Блейк потянулся в рюкзак, достал бутылку воды и сделал небольшой глоток. Это помогло заснуть.
Утром он проснулся первым. Тень втянулась в машинуподальше от розоватого раннего света, и пыталась урвать последние минуты сна.
Блейк не стал мешать, отошел к краю свалки, к проржавевшему грустному пикапу.
Пикап молчал о том, что хотел бы ехать впередпо петляющей лесной дороге, сквозь запахи сырой земли и листьев.
Он еще мог бы завестись, или, по крайней мере, думал, что сможетесли бы кто-нибудь дал ему немного бензина и нашел ключи.
Блейку было его жаль.
И его, и лес, по которому тот хотел ехать. Блейк проходил там три дня назадвысохшие деревья стояли мертвые, тянулись в небо белесыми ветками.
Среди них Блейк видел умирающую дриадунеповоротливую от обезвоживания, неспособную идти дальше. Она тоже направлялась в горы, но опоздала. Вода ушла раньше.
Блейк задержалсяона попросилаговорил с ней, пока она еще могла говорить скрипящим сухим голосом.
Запомни меня,попросила она напоследок.Отнеси память в горы. Если дойдешь, отдай воде.
Блейк согласился.
Утро было свежим, и ветер вернулся, пролетелся над свалкой и погладил пикап по пыльному лобовому стеклу.
Блейк нарисовал в пыли дерево.
Болтаешь?
Саймон проснулся, выполз из машины, покачиваясь, тень потянулась, разминаясь.
Слушаю,Блейк пожал плечами.
Ветер подобрал с площадки пластиковый пакет, гонял туда-сюда.
Что слышно?
Блейк достал перо из кармана, помахал в воздухе на востокединственная дорога в горы шла туда.
Понюхал.
Перо пахло смертью и гарью.
Ничего хорошего.
Ну и ладно,Саймон снова потянулся, почесал живот под старой выцветшей армейской футболкой.Пойдем вместе? У меня еще тушенка осталась.
Глаза-угольки внимательно следили за Блейком из тени, ждали, что он скажет.
Зачем?
Ну, не зря же мы встретились. И вдвоем не так страшно.
Мне и одному не страшно,честно сказал ему Блейк, но не ушел. Подождал, пока Саймон собирался.
Никогда не понимал таких как ты.
Знающих?
Долбоебов.
Дорога шла неровно, выламывалась плитамиизраненная и искалеченная, она терпеливо ждала, когда рассыплется окончательно и перестанет быть.
Многие другиеее ответвления и повороты, ее друзья, с которыми она переписывалась рокотом проезжающих автомобилей, уже умерлибыли похоронены под слоем пыли и песка, раскрошились ошметками бетона.
Эта дорога доживала свое.
Но идти по ней, несмотря на это, было легче, чем искать другой путь.
Саймон болтали стелился по земле на десяток метров вперед, хотя солнце светило в лицо, жарило кожу.
Оно было не злее, чем обычно, это воздух истончился, больше не хотел никого и ни от чего защищать.
Как думаешь, это все?спросил вдруг Саймон, обводя рукой дорогу, солнце в небе и пыль.Для планеты все кончилось?
С планетой все в порядке,заверил его Блейк,это только у нас проблемы.
У кого это «у нас»? Я рискую только шкурой.
Значит, только у меня.
Хотя на самом деле никаких особенных проблем у Блейка не былоон шел вперед, как и всегда, и жил дальше, пока жилось.
Уйти не хочешь?спросил его Саймон.
Куда я уйду?
Куда угодно. Хоть к нам.
Я же не тень.
Саймон снова потянулся вперед, размял края, и они расплылись, пошли рябью, а потом вернулись в прежнюю форму:
А если бы мог стать?
Мне и так неплохо.
Долбоебом?
Человеком.
На ветках старого дерева висели костикошачьи, птичьи и человеческие. Они пахли застарелыми страхом и болью. Кошка и птицы ушли, а ребенок не до конца, призрак остался.
Саймон мог бы его съестьтени питались такими иногда, но Блейк не дал.
Подошел к дереву, поговорил немногои с ним, и с мальчиком. Дерево изнывало от жары, а мальчик просто был очень напуган.
Его звали Эван, и ему перерезали горло. Огромный, страшный человек, который сказал ему напоследок: «извини, малыш, надо экономить патроны».
Страшный человек принес кости к дереву. И с тех пор Эван сидел там.
Очень боялся, что страшный человек вернется.
Хочешь, открою тебе дверь?спросил его Блейк.
Куда?
Отсюда,Блейк подумал и добавил.Там тебе будет хорошо. Там никто не причинит тебе вреда.
Он позвал ветередва дозвалсяи тот пролетел над головой, тронул редкие, похожие на карту дорог облака. Эван смотрел за ними мертвыми голубыми глазами.
Не бойся,сказал Блейк.Он подхватит тебя и унесет далеко-далеко.
В сказочную страну?
В сказочную страну.
Ветер зачерпнул горсть песка, швырнул к их ногам, рванулся потоком, небесной рекойвперед и вверх, царапаясь о мертвые ветки.
Эван исчез.
Саймон подошел поближе:
Дверь в сказочную страну, да? Вот это магия. А я думал, ничего такого уже не осталось.
Не осталось,пожал плечами Блейк.
А куда он тогда ушел?
Когда Саймону становилось любопытно, глаза угольки разгорались ярче. Как два крохотных фонарика.
Не знаю. Его держал страх. Страх ушел и он ушел.
Стал ветром, вернулся к земле, отправился в резервуар душ, чтобы родиться заново.
Блейк не был проповедником и не мог сказать наверняка.
И что, это теперь всегда вот так будет?
Смотря о чем ты.
Какие-то вещи в жизни Блейка были всегда, какие-то случались редко.
Я о таких вот похоронах,Саймон повертел рукой в воздухе.
Выглядело почти как у человека. Блейк был впечатлен.
Обычно тени, которые носили тела, двигались дергано, как на шарнирах.
Это не всегда похороны.
Но останавливаться мы каждый раз будем?
Я буду.
Саймона ничто не держало, и он мог идти вперед сколько хотел.
Ну и ладно. Значит, и я буду.
Но больше им мертвых мальчиков не попадалось.
***
Мне вообще-то нравились люди. У вас полно положительных качеств. Вы любопытные, суетливые. С вами было как-то повеселее. В клубах так вообще классно,когда Саймону надоедало идти молча, он начинал говорить.
Голос звучал, будто из трубы.
Блейк молчалему сказать было особо нечего. Ему люди никогда не нравились, и в клубах он не бывал.
Особенно последние лет пятьдесят, продолжил Саймон.Здорово же. Вы перестали верить во все, кроме самих себя. И можно было хоть на глазах у толпы рога отращивать, все равно никто бы не стал слушать и не поверил бы.
Ты отращивал?Блейку действительно стало любопытно.
Я не умею. Но я знаю одного парня, он рассказывал, что и рога, и крылья сразу отрастил. Так про него даже в местной газете не писали. Решили, что коллективная галлюцинация. Мне вот всегда было интересно, как вы, люди, объясняете себе коллективную галлюцинацию. То есть «мы все это видели, но нам все вместе почудилось»? То есть вы живете все такие из себя личности, каждый индивидуальность и со своим видением мира, и тут вдруг ни с того ни с сего вместе начинаете бредить? Это вообще как?
Не знаю,честно ответил ему Блейк.У меня не было коллективных галлюцинаций.
Дорога уходила вперед, к покосившимся, осыпающимся домам и мимо. Она разветвлялась, растекалась пересохшими сосудами мертвого городка. Единственная живая ветка, как протянутая рука, текла мимо.
На повороте рядом с ней стоял покосившийся столб электропередач. Оборванные провода свисали, как волосы утопленницы.
Столб ни о чем не говорил и ничего не хотел. Он изнывал от жары, как и все вокруг, и ждал ночикогда хоть ненадолго становилось легче.
На нем висели костивыбеленные и выцветшие на солнце, такие же, как на дереве, под которым плакал мальчик, но столб был стар, уныл и равнодушен.
Да и кости были пустымине хранили в себе ни чужой смерти, ни даже памяти.
Тихо перестукивались на ветру.
Человеческие?спросил Саймон.
Череп собачий,Блейк кивнул почти на самую верхушку, туда, откуда свисали бечевкикости крепились на них.
Ну и сука же тот, кто это сделал,Саймон сплюнул: в сторону, чтобы не попасть на себя, и вытянулся до самого столба, погладил основание краями и добавил.Я вообще-то люблю собак. Собакиэто лучшее, что вы, люди, сделали. Как думаешь, собаку можно было бы забрать за Грань? Хотя бы маленькую.
За Грань уходили такие как Саймон и самые разные духиесли добирались.
Собакам там было не место.
Живую нельзя,разочаровал его Блейк.
Что мне за радость от мертвой собаки?
Ну, всякие извращенцы бывают.
Через полчаса они прошли мимо заваливающегося набок усталого сарая. Тот моргнул провалами пустых окон и вздохнул тяжело.
Блейк замедлил шаг, а потом остановился и повернул назад.
Саймон недовольно дернул краями, недовольно зыркнул угольками глаз и скривил ротпочти по-человечески.
И Блейк снова подумал, сколько же лет Саймон провел с людьми, если настолько освоился.
- Опять сворачивать?
- Это не про меня, - Блейк пожал плечами и пошел пробираться сквозь выжженную землю. Когда-то на ней была трава, но потом она высохла и загорелась, облизала стены сарая и заляпала их сажей.Я как шел по пути, так и иду.
- Тоже мне философ, - сквозь гарь Саймон не пошел, наверное, она ему не нравилась.
Понятно, в общем-тоневелико, наверное, было удовольствие стелиться по мертвому.
Даже теперь пепел казался раскаленным, помнил огонь и мечтал снова гореть.
Сарай оглядел Блейка с ног до головыобстоятельно и внимательно, как умели только очень старые здания и профессиональные.
Сарай был стар, мудр, и знал, что ему есть за что торговаться. Внутри него был клад, что-то драгоценное, но он готов был обменять это на услугу.
Он любил кошек и стихикогда-то к нему часто приходила женщина, читала вслух.
Как-то раз сарай подслушал, что она мечтает уехать и стать актрисойона говорила по телефону.