Когда Куртни рассказала о том, что Элен требует вернуть ее, Кэрол затряслась от ужаса.
Выгоните меня на улицу, убейте, только не отдавайте ей, едва слышно прошептала она дрожащим голосом.
Ты не вернешься, если сама не захочешь, заверила Куртни, делая вид, что не замечает страха и отчаянья девочки, которая была на грани истерики. И из этого дома тебя никогда не выгонят, а если ты еще раз так скажешь, я обижусь.
Простите меня пожалуйста, простите, я не хотела вас обидеть, пролепетала Кэрол, и из глаз ее потекли слезы.
Забыли, отрезала Куртни. Не переживай и ничего не бойся. Ты останешься здесь.
Но разве она не сможет меня забрать, ведь она моя мать, у нее есть все права? беспокоилась девочка.
Куртни снисходительно улыбнулась, и столько уверенности и силы было в этой улыбке, что Кэрол успокоилась.
Если я говорю, что она не заберет тебя, значит так и будет. Забудь об этом.
И действительно, все было так, как сказала Куртни. Она поручила Уильяму разобраться с этим делом, в результате чего, Элен не только не вернули дочь, но и лишили родительских прав. Кэрол опасалась, что для этого нужно будет рассказывать о том, как она жила с матерью и что между ними происходило, но даже этого не потребовалось. Уильям навестил Элен и после того, как она отказалась уладить конфликт миром, собрал показания у преподавателей в школе, где училась Кэрол, и у живущих поблизости от мотеля Элен людей, которые с радостью поведали о том, какой недостойный образ жизни она ведет, и что девочку неоднократно видели побитой. Показания были задокументированы и подписаны. Уильям побывал в местном полицейском участке и больнице, собрав сведения о попытке самоубийства девочки и, не смотря на то, что Кэрол тогда отказалась от обвинения матери в том, что это она подтолкнула ее к этому поступку, этот факт был приобщен к делу. Кэрол не знала, что Пэгги дала показания, рассказав о том, как Элен обращалась с дочерью, что ненавидит ее, а главноепродала девочку одному из посетителей, что и повлекло за собой попытку самоубийства. Ее слова подтвердились результатами обследования в больнице, куда попала девочка с перерезанными венами, где был отмечен факт потери девственности, и наличие мужского семени в теле. Кэрол также не знала, что Уильям был и у Берджесов, которые рассказали, как однажды зимой девочка прибежала к ним домой, заплаканная и без верхней одежды. От Кэрол потребовалось только подписать подготовленное Уильямом заявление о том, что она не желает жить с матерью. Всего этого было более чем достаточно, чтобы Элен лишили родительских прав.
Кэрол была уверена, что теперь мать ненавидит ее еще сильнее. Но пока у нее есть такой покровитель, как Куртни, Кэрол может не бояться Элен. И девочка была бесконечно благодарна и Куртни, и Уильяму за то, что они не позволили Элен ее погубить.
Видимо то, что Кэрол ускользнула из ее рук, переполнило чашу озлобленности Элен, лишив ее последних остатков разума. От Кэрол долго скрывали, но потом все-таки она узнала, что ее мать приговорена к пожизненному заключению в тюремной психиатрической больнице. Это повергло девочку в тяжелый шок. Оказалось, что в какой-то момент Элен впала в безумие, взяла нож и перерезала всех постояльцев. Смерти избежать удалось лишь тем, кто в ту ночь не спал. Она успела убить восемь человек, тихо, в постели, пока они спали, пока не вошла в номер, в котором Рут Ланкастер обслуживала клиента. Они не спали, и это их спасло. Увидев Элен, окровавленную и с ножом в руке, Рут молниеносно скатилась с кровати на пол, оставив между собой и обезумившей своего клиента, на которого Элен, не мешкая, набросилась. Рут не знала, собиралась ли Элен напасть и на нее, но выяснять это не собиралась, выскочив из комнаты голышом, предоставив опешившему мужчине отбиваться самому. Он получил несколько ранений, но сумел справиться с женщиной, отобрал нож и вырубил, со всех сил ударив по голове.
Позже, на допросах, Элен говорила что-то о черном тумане, который ее преследует, душит. Этот туман был переполнен мертвыми, она слышала их голоса постоянно, они все время ей что-то шептали. Говорила, что этот туман пожирает людей, он требует мертвых, от нее. Она должна приносить ему эти жертвы, кормить его, иначе он сожрет ее. Если она перестанет его кормить, она не будет ему нужна, он убьет ее. У него была еще ее дочь, она тоже приносила ему жертвы, хотя пока об этом не знала, считая случившиеся смерти в ее жизни случайностями. Если Элен перестанет его кормить, он убьет ее и продолжит жизнь в ее дочери. А вот если умрет ее дочь, тогда туман не тронет ее, Элен, потому что она будет единственной у него, и если она умрет, он сгинет вместе с ней, потому что может переходить только от родителя к ребенку. Элен говорила, что не знает, что есть этот туман, что это такое и откуда оно взялось. Но она верила в него и в то, что говорила. Элен рассказывала, что этот туман преследует ее с рождения, она помнит его столько же, сколько и саму себя. Он всегда являлся ей в ночных кошмарах, а потом стал преследовать и наяву. Она предполагала, что это что-то вроде проклятия. Ей так казалось, но на самом деле она не знала. Она плакала и умоляла пожалеть ее и не запирать в тюрьме, утверждая, что она должна и дальше приносит жертвы, что должна убить свою дочь, чтобы этот туман не убил ее, Элен.
Он будет питаться от нее, а потом от ее детей! И так до бесконечности, пока эта ниточка не прервется! А если ее убить, пока она не успела родить ребенка, то туман позволит мне жить очень долго, насколько только возможно, и умрет потом вместе со мной. Разве вы не хотите избавить мир от него? Для этого нужно сделать лишь так, как я сказала! Убить ее!
Элен признали невменяемой, и с диагнозом маниакальной шизофрении и пометкой «особо опасна» отправили за крепкие решетки в учреждение для особо опасных сумасшедших преступников.
Естественно, что Кэрол об этом рассказывать никто не захотел, и она узнала совершенно случайно, подслушав разговор между Куртни, Рэем и Касевесом.
Нужно приглядывать за девочкой, говорил последний. Вероятность того, что шизофрения может перейти ей по наследству, имеет место быть. Факт наследственности подобных заболеваний давно уже доказан. И когда эта ненормальная говорила, что этот ее воображаемый кровожадный туман переходит от родителя к ребенку, то была не так уж далека от истины. Она вполне может наградить этим сумасшествием и свою дочь.
Сердце Кэрол тогда наполнилось ужасом. Ужасом, подобно которому она не испытывала никогда в жизни, не смотря на то, что страху за свои прожитые годы натерпелась предостаточно. Она никому не рассказала о том, что знала, о чем говорила ее мать, об этом тумане. Что уже давно видит его в своих снах, всю жизнь, сколько себя помнила. Как и ее мать. Что это значит? Что она тоже сумасшедшая, как и она?
А вдруг то, что говорила Эленне безумие, а правда? Ведь еще будучи совсем маленькой она уже знала, что если увидела кого-то в этом черном тумане, тот обязательно умрет. И ведь так и случалось. Как это объяснить? Совпадением? Случайностью? Но это происходило неоднократно, и не могло быть случайностью. Все, кого она видела в этом тумане, умирали.
Кэрол затаила глубоко в себе свой зародившийся ужас, спрятав его ото всех, даже от Куртни. Пока она не могла найти ответ на этот вопрос. Она не знала, что было этим туманомбезумие или что-то другое. Сумасшедшей она себя не ощущала. А Элен походила на сумасшедшую, особенно в последнее время. Разве сама Кэрол таковой ее не считала? Считала. И что бы она там не говорила, она была не только сумасшедшей, но и хладнокровной убийцей, потому что убивала по холодному расчету, как Мадлен и Розу, и туман здесь был явно ни при чем. Она убила их, потому что ей так было надо, потому что Мадлен стала обузой, а Роза угрожала. Может, нет никакого тумана, который она якобы видела? Может, она все выдумала, пытаясь выкрутиться? А о тумане узнала от Кэрол, ведь маленькой она рассказывала маме о нем и о своих снах. Вот и взяла за основу своей небылицы в качестве оправдания, рассчитывая на но, что ее признают невменяемой, подлечат в психушке, да и выпустят. Что ж, видимо в ее невменяемость действительно поверили, да настолько поверили, что приняли решения запереть в психушке навсегда. Да, все могло быть и так. Было бы хорошо, если бы это было так. Это бы значило, что никакого тумана, преследующего Элен, нет, что он существует только в воображении одной Кэрол, и это не наследственная болезнь или проклятие. Но и в этой версии Кэрол нашла неувязку. Зачем Элен напала на постояльцев? С какой целью? Кэрол бы поняла и не удивилась, если мать набросилась на кого-то, кто ее бы разозлил. Но не могли же ее так разозлить сразу все, кто находился в ту роковую ночь в мотеле.
Долго и мучительно Кэрол ломала над всем этим голову, но это было бесполезно. Тогда она перестала себя мучить и постаралась выкинуть это из своих мыслей. Все равно пока она не могла найти ответы. Придет время, и она все поймет. Наверное. А если постоянно об этом думать, можно и вправду спятить.
С тех пор, как Кэрол поселилась в доме Куртни и Рэя, туман ей ни разу не снился, и она постепенно успокоилась. Даже если он и существовал на самом деле, то, наверное, он терзал сейчас Элен, оставив ее, Кэрол, в покое.
Уже позже, таким же образом, подслушав разговор Куртни и Рэя, которые украдкой от нее наблюдали за течением болезни Элен, общаясь с ее доктором и с главврачом больницы, Кэрол узнала о том, что Элен продолжает убивать, уже в заключении. В первый раз она убила другую заключенную, засунув ей пальцы в глазницы. После чего надолго была изолирована. Потом, так как приступы агрессии не повторялись, ее изоляцию отменили. Она научилась хитрить и обманывать медперсонал, выплевывать таблетки, притворятся, что находится под действием препаратов. Пока ее разоблачили в подобных ловкостях, она успела совершить еще три убийства, не сразу, с большими перерывами, усыпляя бдительность врачей временем и примерным поведением. Последнее убийство она умудрилась совершить, уже находясь в постоянной изоляцииона напала на медсестру и перегрызла ей горло. После этого ее уже не выпускали, держа взаперти, и обращались только с повышенной предосторожностью, всегда в присутствии двух санитаров, готовых скрутить ее в любой момент. И покорное поведение больше не вводило никого в заблуждение. Поняв, что обмануть больше не удастся, Элен впала в ярость. Она вопила о том, что ей нужно кормить черный туман, а они ей не позволяют, что он все равно доберется до них. И без нее. И что самое странноеЭлен была взаперти, как дикий зверь, но время от времени люди продолжали умирать. Эти смерти никто с ней не связывал, то заключенные подрались, то убило током рабочего. В другой раз заключенный напал на доктора. Другой заключенный покончил с собой. И так, периодически постоянно что-то случалось. Но все только удивлялись и недоумевали, что участились несчастные случаи, и приписали это халатности медперсонала и охраны. Сменили руководство. Но это не помогло. А Элен стали бояться еще больше. Потому что она развлекалась тем, что предсказывала следующую смерть, называя имя того, кто умрет. И то, что она оказывалась права, повергало всех в ужас и недоумение. Найти логическое объяснение тому, что происходит, и как она угадывает, с кем произойдет несчастье, найти не могли. Она была всего лишь сумасшедшей. Никто не собирался прислушиваться к ее бреду и вникать в него. А тем более, принимать всерьез.
И опять Кэрол была единственная, кто над этим задумался.
Она поняла тогда, что мать не выдумывала. Она видела, так же, как она, Кэрол. Что это? Может, просто дар предвидения, который работал таким образом? Они просто могли предвидеть чью-то смерть, но сами с этими смертями не были связаны никоим образом?
И опять она не нашла ответ, и заставила себя не думать об этом.
Ну, что приступим? Или подождем Куртни?
Голос отца вывел ее из задумчивости. Кэрол пожала плечами.
Я голоден, как собака, а она может вернуться поздно, взяв в руки вилку и нож, он решительно приступил к еде.
Кэрол последовала его примеру.
О чем ты все время думаешь? спросил он, бросив на нее любопытный взгляд.
Да так ни о чем, снова пожала плечами Кэрол.
Тогда почему все время такая задумчивая? Живешь на всем готовом, Куртни решает все твои проблемырасслабься и радуйся жизни!
Как ты? ухмыльнулась девушка.
Да, как я, невозмутимо ответил он. Не вижу в этом ничего плохого, помолчав, он снова спросил. Как прошел твой первый рабочий день?
Хорошо. Мне понравилось.
И зачем тебе это нужно, не понимаю! Куртни зарабатывает денег больше, чем мы можем потратить. Зачем тебе работать, да еще за гроши?
А почему нет? Все должны работать, нельзя все взваливать на одного человека. Работаэто не только деньги. Этозанятие, альтернатива безделью и ненужности. Это независимость.
Он кисло улыбнулся.
Ты становишься такой же занудой, как Куртни. Тебе это не идет. Лучше бы роман завела, чем умные речи толкать. Такая симпатичная девчонкаи до сих пор без парня! Почему?
Кэрол промолчала, разрезая ножом отбивную. Рэй доставал ее этим вопросом с тех пор, как ей стукнуло шестнадцать, и уже порядком поднадоел. Но, что поделать, если ее отца в жизни интересовали только три вещисекс, спорт и дорогие машины!
О чем ты только думаешь, крошка? Девятнадцать лет, а у тебя еще ни одного парня не было! Это же просто ненормально! Или, может, ты предпочитаешь женщин?
Не пори чушь! огрызнулась Кэрол. Это ты их предпочитаешь, всех и без разбору!
Неправда. Я люблю только Куртни, и кроме нее у меня никогда никого не было, серьезно сказал он.
Правда? А кто та грудастая крашеная блондинка, с которой я видела тебя вчера в машине?
Я просто решил ее подвезти, и все! А ты на что намекаешь?
А брюнетка, с которой ты сидел в ресторане в прошлый четверг?
Это был не я, ты обозналась.
Кэрол внимательно изучала его взглядом, поражаясь его наглости.
И почему Куртни тебя только терпит? в который раз недоумевала она.
Он откинулся на спинку стула и, отхлебнув вина из бокала, бросил на девушку насмешливый взгляд.
Потому что она любит меня. Тебе, соплячке, этого не понять.
Кэрол тяжело вздохнула, вынужденная согласиться. Да, она действительно не могла понять, почему такая женщина, как Куртни, сильная и независимая, не вышвырнет этого бездельника и шалопая за дверь, позволяя ему наставлять ей рога. Не знать она об этом не могла, будучи слишком умной и проницательной, чтобы не замечать измен. Тогда почему? Кэрол давно мучил этот вопрос, но она не думала, что когда-нибудь осмелится задать его Куртни. Наверное, Рэй прав, и она просто действительно его любит, потому и прощает все. Куртни нельзя было назвать красивой женщиной, но она была очень ухоженной, всегда дорого и со вкусом одета. Никогда Кэрол не видела ее растрепанной и не подкрашенной, Куртни всегда находила время на посещения салонов красоты и спортзала, придавая уходу за собой не малое значение, и уча этому Кэрол. И, не смотря на то, что была наделена обычной внешностью, Куртни всегда выглядела шикарно и блистательно. Но суровое лицо и властный взгляд отпугивал сильный пол, ее боялись, перед ней трепетали. Мужчины не решались приблизиться к ней больше, чем на шаг, робея перед силой и умом этой женщины, боясь, что если приблизятся ближе, она их сомнет и растопчет. Не физически, конечно.
И только Рэй не боялся ее, уверенный в своей необходимости, зная о слабости этой «железной леди» перед ним. Бывало, конечно, когда Куртни выходила из себя и брала его за горло, и тогда он становился тише воды, ниже травы, делая все, что она от него потребует, покорный и безропотный. Но мальчишеский взгляд красивых синих глаз растоплял любое сердце, и Куртни не была исключением. Казалось, время не властно над ним, он был стройным и гибким, как юноша, улыбка дышала молодостью и избыточной энергией. С тех пор, как Кэрол впервые его увидела, он ничуть не изменился. Она так и не научилась воспринимать его, как отца. Порой она даже об этом забывала. Ни разу у нее не повернулся язык назвать его папой, она обращалась к нему по имени, для нее он был просто Рэй. И когда она думала о том, что он ее отец, не переставляла удивляться и сомневаться. Она не могла разобраться в своих чувствах к нему. Она не любила его, как отца, временами ненавидела за то, что он предает Куртни и так бессовестно и нагло пользуется ее любовью, может, слегка презирала за то, что сидит на шее у жены, за легкомыслие и беспечность, которые допустимы в юности, но не делают чести взрослому мужчине. Но порой она ловила себя на том, что любуется им, восхищается этим красивым шикарным мужчиной, сожалея о том, что онее отец. Наверное, если бы он им не был, она бы точно в него влюбилась. Может, где-то в глубине души она и была немного влюблена, потому что абсолютно не ощущала себя его дочерью. Судя по всему, он тоже не пылал отеческими чувствами. Кэрол привыкла к нему, но родства не чувствовала. Может, это было из-за того, что он не старался стать ей отцом, не желая даже выглядеть им. Они довольно быстро подружились, он очаровал ее сразу же, раз и навсегда завоевав ее одинокое сердечко, и она любила его вместе со всеми его недостатками, как любила его Куртни. Он заезжал за ней в школу на своих шикарных машинах, шокируя преподавателей и учеников, даже пару раз сводил ее в кино и театр. И так как Кэрол проявила интерес только к теннису, отказавшись учиться серфингу и парусному спорту, он стал брать ее с собой только на корт, обучая. Иногда Кэрол ездила с ним на пляж. Ей нравилось смотреть, как он катается. Ничего более великолепного она в своей жизни до этого не видела. Он много раз пытался уговорить ее поучиться, но она так и не поддалась на его уговоры. Ей нравилось смотреть, это было красиво, особенно, когда это делал Рэй, но самой попробовать ей никогда не хотелось. В ней не было того задора, той энергии и неуемности, как у Рэя, его склонности к авантюризму и приключениям, острым ощущениям. Острых ощущений она хлебнула достаточно в своей жизни. Больше ей не хотелось. Ей нужен был покой и ощущение безопасности. И никакой риск в любом своем проявлении ее не привлекал. А огромные волны казались ей опасными и устрашающими. Нет, уж, спасибо, лучше она посмотрит на эти волны с берега, и никогда на них не полезет, как Рэй.