Вероятно, Люк еще и наложил в штаны.
В голове зазвонил тревожный колокольчик. Чем дольше он стоял и смотрел на Люка, тем больше ему казалось, что его собутыльник не шевелится. Совсем. Он лежал на спине. Страх железной хваткой вцепился в горло Ноя, когда тот вошел в комнату. Меньше всего на свете ему хотелось проверять Люка. Ной ужасно себя чувствовал и мечтал вернуться на диван и полежать еще немного.
Но что-то не давало ему этого сделать.
Ной стоял у кровати и смотрел на безжизненное лицо Люка. Глаза и рот последнего были широко открыты; он не дышал, вокруг его рта подсохла желтая пена от рвоты, как и на груди. Еще одно огромное пятно расползлось на простыне под ним.
Люк умер. Без сомнений. И не было смысла набирать 911, потому что никакой скорой не удалось бы его откачать. Ной долго не мог сдвинуться с места от шока: ему еще не приходилось видеть мертвых людей. Поначалу он безумно сильно встревожился, а потом, когда неприятное чувство прошло, решил, что эта трагическая случайность никак не должна повлиять на его дальнейшую жизнь.
Он никогда прежде здесь не бывал, да и знакомые Люка его не знают. Вспыхнувшее было при этой мысли отвращение мгновенно прошло. На секунду он почувствовал себя монстром, но затем подавил эмоции и взглянул на ситуацию с практической точки зрения. Было бы намного проще просто уйти и притвориться, что этого никогда не случалось. Тогда его жизнь стала бы гораздо легче.
Ной вернулся в ванную и принял горячий душ, чтобы смыть ночную грязь. Он так долго стоял под струями воды, представляя, как его организм очищается от токсинов, курсирующих по кровеносной системе, что вода стала теплой. Через полчаса он почувствовал себя более-менее освежившимся и, главное, уже не выглядел таким помятым.
Ной покинул квартиру, даже не оглянувшись.
33.
Крик, застрявший в горле Ноя, наконец вырвался наружу звенящим взрывом отрицания и ужаса. С кухни донеслись торопливые шаги. Он слышал зовущие его голоса, но из-за рева в ушах не мог хорошо их разобрать. В отчаянии Ной склонился над Линдой и начал делать массаж сердца, не обращая внимания на то, как затрещали хрупкие после месяцев истязаний кости. Он продолжал давить на грудную клетку, хотя знал, что Линде уже не помочь.
Ной закричал снова, когда кто-то схватил его за руку и стащил с кровати. Это был Ник, который тут же сам попытался реанимировать Линду. Ной был в ярости. Он отвечал за Линду. Это он должен пытаться спасти ее. Однако быстро стало очевидно, что Ник куда более сведущ в реанимационных мероприятиях. Видимо, его обучали этому. Перед Ноем замаячил маленький лучик надежды. Может, в конце концов Ник совершит чудо и они вчетвером смогут вернуться в горы, где будут жить долго и счастливо, никогда не возвращаясь к печальным руинам цивилизации.
Ник остановился и бросил взгляд на Ноя.
Извини, мужик. Она умерла. Тут ничего уже не сделать.
Только теперь Ной осознал, что на нем повисла Обри. Она еще крепче вцепилась в брата и попыталась его утешить.
Мне очень жаль, Ной. Это несправедливо.
Ной стоял не двигаясь. Он с ужасом смотрел на неподвижное тело Линды и не верил собственным глазам. На глубинном уровне Ной отказывался принимать такую реальность, но плотина продержалась недолго. Когда отрицать очевидное больше было нельзя, у него внутри вспыхнуло другое, куда более опасное чувство. Взорвалось огненным шаром в самом центре груди. Жгучая ярость, угрожающая уничтожить все на своем пути.
Ной вырвался из объятий сестры и с силой оттолкнул ее от себя. Она упала на пол, вскрикнув от удивления, но Ной не слышал ее, как и громоподобного окрика Ника. Его ярость продолжала нарастать, пока он медленно и осторожно приближался к кровати. Сжав кулаки, Ной встал над Линдой и посмотрел на ее безжизненное лицо. Стоило Нику коснуться его плеча, как Ноя затрясло.
Здоровяк что-то сказал, но Ной не понял, что именно.
Он медленно повернул голову, посмотрел на руку у себя на плече и перевел взгляд на Ника.
Убери руку.
Ник смотрел с сочувствием, но настороженно.
Сделай глубокий вдох и досчитай до десяти. Знаю, ты хочешь взорваться. Понимаю тебя. Но оставь это на потом. А сейчас выйди, пожалуйста, из комнаты, и я все сделаю.
Что за хрень ты несешь?
Обри встала рядом. Он не слышал, как она поднялась с пола. Все чувства были притуплены яростью. Сестра снова коснулась его, на этот раз осторожнее.
Ной. Пожалуйста. Ты знаешь, что нужно сделать.
На лице Ноя отразилось замешательство. На мгновение он решил, что они несут полную чушь. Сошли с ума или вновь пытаются неуклюже утешить его. Но в конце концов сквозь ярость проступило осознание.
Ной вздохнул.
Черт.
Ник поморщился:
Нужно это сделать. Сам знаешь. Я просто пытаюсь помочь. Выйди из комнаты и дай мне сделать все самому.
Ной покачал головой:
Они не всегда возвращаются.
Он говорил правду: иногда умершие не оживали. Но чаще всего они возвращались, и причина до сих пор была неизвестна, по крайней мере, насколько знал Ной, никто не успел ее разгадать. В основном вирус распространялся через укус зомби. Просто и понятно. Инфекция вызывала смерть и мгновенное оживление. Случаи отсроченного воскрешения, да еще и без укуса зомби, ставили исследователей чумы в тупик. Такое происходило в пятидесяти процентах случаев, что намекало на еще один способ заражения, при котором вирус активировался после смерти. Одна из множества причин, по которым лекарство так и не было найдено.
Ник кивнул:
Ты прав. Иногда не возвращаются. Но лучше перестраховаться.
Ной, зажмурившись, тряс головой, когда почувствовал, как чья-то рука крепко сжала его запястье. Испуганно ахнув, он открыл глаза и увидел, что Линда тянется к его руке широко разинутым ртом. В ее остекленевших, как у любого недавно воскресшего мертвеца, глазах не осталось ничего человеческого. Единственное, что читалось на ее лице,голод. Вечный голод, который испытывали все зомби.
Короткое замешательство чуть не стоило Ною жизни. В последнюю миллисекунду Ник спас егоостановил зомби, перехватив ее за горло своей огромной рукой. Тварь, минуты назад бывшая Линдой, попыталась укусить Ноя, едва не задев кожу зубами. Расстановка сил изменилась, когда зомби резко повернула голову и попыталась скатиться с кровати.
Все недавно воскресшие обладали сверхъестественными силой и скоростью. Только через неделю мертвецы становились медлительными, как те, что встретились им на автостраде, из-за деградации нервной системы, но первые семь дней они были неудержимыми машинами для убийства.
Ной попытался вырвать руку из хватки твари, но тщетно. Она снова повернула голову и громко зарычала. Ной потянул сильнее, и ему удалось немного изменить положение руки, чтобы зомби не смогла его укусить. Боковым зрением Ной заметил, что Обри выбежала из комнаты. Он надеялся, что она принесет оружие. У него и Ника не было ничего подходящего для того, чтобы расправиться с тварью.
Свободной рукой Ник ухватился за волосы зомби и потянул ее голову назад. Комнату сотряс очередной яростный рык. Вскоре тварь одолела их: упершись для устойчивости в матрас, она отбросила мужчин назад с такой силой, что они рухнули на пол. Рука Ника соскользнула с горла чудовища.
Зомби прижала Ноя к полу. Он кое-как смог высвободить руку, но почувствовал зубы на собственной шее и среагировал мгновенно: уперся предплечьем в грудь твари и оттолкнул со всей силы. Вновь на волосок от гибели. К тому же сил на то, чтобы удерживать тварь долго, у него не было. Какая-то его часть, несмотря на борьбу за выживание, испытывала грусть. Он смотрел в лицо злобного, голодного чудовища и видел женщину, с которой занимался любовью прошедшей ночью. Она воскресла совсем недавно, поэтому на ее теле не было и следа разложения. Даже с перекошенным от ярости лицом тварь все еще выглядела как прежняя Линда.
Чья-то тень опустилась на Ноя, и в тот же момент широкое лезвие пронзило висок зомби. Огромный кулак, сжимающий рукоять ножа, замер. Спаситель Ноя ждал, пока тварь окончательно затихнет и перестанет представлять опасность. Лицо зомби застыло в оскале, тело обмякло. Стоило ножу покинуть череп твари, как из уродливой раны на виске потекла струйка темной крови.
Когда тело отбросили в сторону, Ной не удивился, увидев над собой Ника. Здоровяк тяжело дышал, его лицо покраснело от напряжения.
Ной поднялся на ноги и увидел Обри, которая смотрела на брата широко раскрытыми от тревоги и пережитого ужаса глазами. Похоже, именно она принесла нож. У этой парочки, судя по всему, вошло в привычку вытаскивать его из всяких передряг. Он должен благодарить их от всего сердца. Но стоило бросить взгляд на труп Линды, как ярость, едва не поглотившая его ранее, заклокотала внутри с новой силой.
Обри подошла и коснулась его руки.
Это не твоя вина.
Ник кивнул:
Во всем виноват тот старый ублюдок. Ее доконали побои. Вот и все.
Ной ничего не сказал, лишь рассмеялся.
Ник и Обри обеспокоенно переглянулись.
Обри сжала его руку.
Ной...
Он покачал головой:
Ее убило то, чем мы занимались ночью. Слишком рано. Она не выдержала.
Ник нахмурился:
Чушь.
Лицо Обри страдальчески скривилось.
Он прав, Ной. Ты знаешь, что это не так.
Ной рассмеялся.
Нет, это так. Это стопроцентная, абсолютная правда. Я затрахал ее до смерти.
Комнату огласил громкий хохот.
Ник и Обри снова обеспокоенно переглянулись, временно лишившись дара речи. Казалось, они одновременно поняли, что никакие слова не уберегут Ноя от падения в пучины тьмы.
Прежде чем кто-либо из них сообразил, как справиться с приближающимся кризисом, Ной бросился вон из комнаты. Он широкими шагами пересек коридор и ворвался в кухню, где принялся открывать шкафы и рыться в скудном содержимом. Ной рывками сбросил наружу банки с равиоли и куриным супом, открытый пакет с мукой, который, врезавшись в пол, взорвался белым облаком. Из соседнего шкафа Ной вытаскивал кастрюли и сковороды и бросал их через плечо. Обри, вошедшая в кухню вслед за ним, испуганно вскрикнула от грохота.
Наконец за пыльными стаканами он нашел то, что искал. Тугая струна внутри слегка ослабла, когда он обхватил пыльное горлышко «Джорджа Дикела» с нетронутой пломбой. Божий дар. Или, скорее, чертов.
Обри встревоженно ахнула, увидев бутылку.
Ной! Нет, даже не смей, мать твою!
Ной резко скрутил крышку и отбросил ее в сторону, зная, что она ему не понадобится, потом сделал первый большой глоток. Когда Обри попыталась отобрать бутылку, вмешался Ник. Он оттащил ее подальше, а Ной сделал еще один глоток, больше предыдущего.
Обжегшая горло жидкость не притушила ярость, совсем наоборот, но в то же время он почувствовал нарастающее облегчение. Подступающая со всех сторон тьма была пугающей, но успокаивающе знакомой. Он встретил ее с распростертыми объятиями, словно вернулся домой.
Обри кричала и рвалась из рук Ника, но он крепко держал ее, тщетно пытаясь успокоить.
Все нормально. Перестань.
Он повторял это снова и снова.
Наконец она сдалась. С блестящим от слез лицом Обри молила брата вылить виски в раковину.
Вместо этого он сделал еще один глоток.
Обри жалобно взвыла, охваченная отчаянием.
Ник, глядя на Ноя, но обращаясь к Обри, произнес:
Пусть пьет. Ему нужно.
Усмехаясь, Ной направился к задней двери.
Послушай его. Он не такой глупый, каким кажется.
С этими словами он вышел из дома, захлопнув за собой дверь.
34.
Ной выпил всю бутылку «Джорджа Дикела», пока бродил по заброшенному району. Хоть он и опьянел, бутылки виски не хватило, чтобы напиться до беспамятства. Похоже, адреналин мешал алкоголю поглотить его целиком, а беспамятства он жаждал больше всего.
Чтобы найти еще виски, Ной решил осмотреть некоторые другие дома, но, даже будучи пьяным, он понимал, что заходить в большую часть из них опасно: непогода превратила их в смертельные ловушки. Особенно это было заметно вблизи.
Ной искал лишь временного забвения. Он не хотел кончать с собой. Пока, во всяком случае. Со смертью Линды цель их путешествия вновь стала важной, важнее, чем когда-либо, но он не мог двигаться дальше, не пройдя через самоуничижение.
Первый дом, показавшийся ему безопасным, Ной обнаружил через три улицы от места ночлега. Подъездную дорожку занимал компактный автомобиль, на котором, очевидно, много лет уже никто не ездил: колеса были спущены, красная краска пошла пятнами. Задний бампер украшала наклейка «Байл Лордс». По пути к дому Ной заглянул в машину и увидел на пассажирском сиденье упаковку пива. Сначала она показалась ему очередным даром с небес (или из преисподней), но, вытащив одну банку и открыв ее, Ной замешкался. Пахло из нее отвратительно. Наконец он сделал глоток и тут же поперхнулся. Пиво безнадежно испортилось.
Он выбросил банку и подошел к дому: входная дверь оказалась заперта. Обойдя дом, Ной разбил окошко задней двери, просунул руку и открыл замок. Виски в доме не оказалось, но в холодильнике, среди кучи сгнившей еды, он обнаружил бутылку дешевого вина. Целую. Открыв ее, он осторожно принюхался и сделал глоток. К его удивлению, на вкус вино было сносным. Ной принялся бродить по дому, то и дело прикладываясь к бутылке. Нашел несколько сильно разложившихся тел, но без признаков воскрешения.
Один из трупов сидел в гостиной, в кресле. Ной плюхнулся рядом на диван. Через некоторое время он начал общаться с мертвецом (Ной решил, что это был мужчина). Стал рассказывать безучастному хозяину дома о том, что случилось с Линдой и как все, к чему он прикасается, превращается в дерьмо, и добавил, что, похоже, он проклят и никто не сможет его переубедить.
Допив вино, Ной провалился в небытие. В себя он пришел на исходе дня. Сквозь закрытые жалюзи проникали последние лучи солнца. Быстро темнело, но об этом Ной думал меньше всего: куда более пугающий факт привлек его внимание.
Мертвец, сидевший в кресле, исчез.
Ной задумался о том, что, возможно, он видит сон, но все вокруг казалось слишком реальным, чтобы придерживаться этой мысли. Он проснулся, а мертвец действительно исчез. Ситуация казалась абсурдной, и Ной засомневался в своем здравомыслии. Он до сих пор не протрезвел, но отчетливо помнил, что тело в кресле однозначно было мертво. Ни малейшего намека на искру жизни. И если он ошибся, то почему тварь, ожив, первым делом не разорвала ему горло?
Какого черта?
Не оправившись от потрясения, Ной поднялся на ноги и, пошатываясь, обошел дом. Трупа из кресла он не нашел, только других, по-прежнему совершенно мертвых членов семьи, которых уже видел раньше. Он потыкал в них пустой бутылкой, запоздало пожалев о том, что отправился на осмотр без оружия. Еще одно звено в длинной цепи глупых ошибок. К счастью, трупы никак не отреагировали на тычки. Недоумевая еще сильнее, Ной вернулся в гостиную и уставился на кресло.
По-прежнему пустое.
Ной посмотрел на бутылку из-под вина и пожал плечами, гадая, не было ли в нем галлюциногеновнастолько странной казалась ситуация. Пломба на бутылке была цела, перед тем как он открыл ее. Мысли бешено вращались вокруг таинственной пропажи трупа, и Ной никак не мог найти ей объяснения. Самым ужасным было то, что он ни секунды не сомневался: труп в кресле был настоящим и не являлся галлюцинацией впадавшего в сон опьяненного сознания.
В этом Ной был абсолютно уверен.
Так или иначе.
Опережая нарастающую тревогу, Ной оставил пустую бутылку на столе и поспешил прочь из дома. Пересекая быстрым шагом подъездную дорожку, он обернулся. Увидев, что жалюзи на большом окне справа от двери частично открыты, Ной споткнулся и едва не упал. Он мог бы поклясться, что, когда уходил из гостиной, видел их закрытыми. Ной никогда не верил в призраков или нечто подобное, но теперь буквально кожей чувствовал источаемое домом злое присутствие. Выбравшись на улицу, он более-менее пришел в себя и припустил со всех ног.
И больше не оглядывался.
Вернувшись в дом, выбранный группой для ночлега, он обнаружил Ника и Обри в шезлонгах на террасе. К кирпичной стене за ними была прислонена лопата. Посреди участка двора, покрытого мертвой травой, Ной увидел большой холм недавно вскопанной земли.
Ник и Обри старались не смотреть на Ноя, когда он подошел к террасе. И ничего не сказали, когда он поблагодарил их за то, что они похоронили Линду. Вместо этого они смотрели перед собой с одинаково пустым выражением на лицах, сидя неподвижно, будто манекены из универмага. Игра в молчанку раздражала, но Ной позволил чувству утихнуть. Они имели полное право злиться на него.