Люди и портреты - Салов Юрий Борисович 16 стр.


 Да, притом высококлассный.

 Так почему ты ее в чем-то подозреваешь?

 Она знала Наталью,  налил себе еще чаю Павел.  она тоже встречалась с Дэном. Я попробую еще навести справки у своих знакомых.

 Как знаешь А где она живет?

 В Загульбе, на самом краю поселка. Это если от санаториев ехать направо, в сторону гор. Я тебе сейчас нарисую ручка есть?

 Не надо,  задумался Николай.  я примерно знаю, где это.

 Послушай, тебе всего лишь надо изобразить из себя заблудившегося туриста, отдыхающего. Скажешь, заблудился, расспросишь ее, как проехать в какой-нибудь из санаториев, ну это ты сам придумай, задержи ее минут на пять-семь хотя бы и спокойно уезжай.

Николай сочувственно посмотрел на Павла и вздохнул.

 Послушай,  сказал Николай неожиданно,  а если брат ее заявится?

 Не заявится.

 Уверен?

 Маловероятно, он же оперирует постоянно. Рабочий день ненормированный.

 А если не выгорит?

 Значит в другой день, ты же все равно в отпуске. Кстати, как там твои?

 Детей к бабушке отправили, жена на даче постоянно пропадает, там у нас садик необльшой, она за ним тщательно ухаживает, старается. Я, откровенно говоря, к этим вещам равнодушен, так что есть время заняться своими делами.

 Вот и славно. Тогда завтра созвонимся насчет раций и всего остального. Будь завтра у телефона в течение дня.

 Да без проблем. Журнал можно взять?

Тумасов молча кивнул.

Часы показывали одиннадцать.

 Ну что, по домам?  спросил Николай.

 Пожалуй,  задумчиво отозвался Павел.  значит, будь готов завтра выехать, так сказать, на природу.

 Это точно,  согласился Николай.  интересная женщина  добавил он.

 Вот и применишь все свое обояние. Ты его еще не растратил за эти годы?

 Обижаешь! Как говорят классики, нет такого мужа, который хотя бы на час не мечтал стать холостяком!

Они расхохотались. У Павла начала пробуждаться уверенность в успехе завтрашнего мероприятия.

Когда за Николаем захлопнулась дверь, он докурил последнюю сигарету из пачки и пошел в комнату. Он полагал, что заснет мгновенно. Не получилось. Предвкушение завтрашнего дня! Племянница, растворяющаяся в стене Голос

«Я разберусь. Я обязательно разберусь», -думал Павел. Игра продолжается только какая игра?

Глава двадцать третья

Забибикали часывосемь утра. После душа Павел с удовольствием выполнил свой обычный утренний комплекс силовой гимнастики, включающий в себя отжимания, приседания и работу с прессом. Он совершал упражнения с удовольствием и максимальной отдачей, разгоняя кровь.

После душа он позвонил Татьяне.

 Ну ты даешь!  слышно было, как она рассмеялась.  А еще раньше не мог позвонить?

 А что, набиралась сил после создания шедевра?

 Набиралась, набиралась.

 Я сегодня приеду к тебе?

 Не знаю, не ранее четырех. Работы много.

 Купить что-нибудь? Мне все равно надо на рынок ехать.

 Фрукты, черешню, вермут, вино, сыр.

 А еще? Брат же тоже будет.

 Нет, Эрик может приехать самое раннее в понедельник. Плановые операции, все такое

 Значит к четырем?

 Ага

Теплым июньским утром, щурясь от яркого солнца, Павел сел в машину, вышел у городского рынка и бодрым пружинистым шагом отправился по месту работы Николая. Буквально через десять минут Павел уже оказался возле знакомого двухэтажного здания, с окнами, на первом этаже закрытыми прочными стальными решетками.

Павел поднялся по широким ступенькам крыльца и вошел внутрь. На этот раз охраннник был другоймолодой худощавый шатен в камуфляжном костюме с черной треугольной эмблемой.

 Вы к кому?

 Здравствуйте. Моя фамилия Костин, я к Николаю Петровичу. Мы вчера договорились о встрече.  вежливо ответил Павел, наклонившись к окошку в будке охранника и вертя паспорт в руках.

После небольшой паузы охранник заявил:

 Проходите.

Павел поднялся на второй этаж, постучал в дверь указанного вчера Николаем кабинета, услышал приглашение войти и немедленно им воспользовался, одев на лицо самую широкую дружескую улыбку.

 Привет!

 Привет.

В просторной, хорошо отремонтированной и обставленной современной техникой, в основном японской и немецкой, лаборатории, окна которой выходили во внутренний двор, на углу большого письменного стола сидел Николай и просматривал какие-то бумаги. Поздоровавшись с Павлом, он положил их на стол.

 Проходи, садись.  он кивнул ему на стул, стоявший рядом.

 Коля, мы вчера с тобой говорили по поводу раций.

 Да, да, я прекрасно помню,  Николай наклонился, открыл ключом ящик стола и достав две коробки, открыл их, положил на стол и подвинул к Тумасову.  вот, посмотри, это как раз то, о чем я вчера упоминал.

Павел вытащил рации из коробок и с интересом принялся их рассматривать.

 Рации собраны у нас, по технологии «Сони». Товар очень качественный.  хвастался довольный Николай.

 Хорошо, с этим все понятно.  Павел, удовлетворенный осмотром представленного ему образца, включил и выключил обе рации, положил их обратно в коробки.  Так вот, Татьяна пригласила меня к четырем.

 Понял.  Николай положил свою рацию в чемодан.  После обеда я уже буду фактически совершенно свободен. Напомни мне, пожалуйста, какой у нас план.

 Я приезжаю к ней к четырем. Ты подъезжаешь следом за мной, останавливаешься неподалеку и ждешь. Получив от меня сигнал, подъезжаешь к дому и звонишь. Объясняешь, что ты турист, не местный и заблудился. Твоя задачазадержать ее хотя бы на пять-семь минут. Но если задержишь на десять, я не буду против.

 Ну, с такими блондинками я всегда находил общий язык.  хитро прищурился Николай.

 Вот и славно.

Павел открыл сумку, положил туда коробку с рацией.

 Ну, все.  сказал он.

 Давай, Паша.  улыбнулся Николай.

Тумасов, покинув прохладный кабинет, окунулся в жаркое бакинское лето. Он сел за руль и захлопнул дверцу. «БМВ» плавно развернулась, и, вздымая облако пыли, набирая скорость, поехала по направлению к центру города.

«Точностьвежливость королей»: это изречение вполне подошло бы к Павлу, без десяти четыре надавившего серую пуговку звонка у Татьяниного дома. Через несколько минут изучения гостя в специально сделанную прорезь в цельной металлической калитке послышался скрежет отпираемого замка.

 Привет, Паш.  прошелестела она.  проходи в дом.

На ней был надет длинный, не подходящий ей по размерам толстый черный резиновый фартук, словно у мясника на скотобойне. Он весь был в каких-то затертых пятнах и разводах. От фартука шел запах краски и смолы, вроде олифы.

 Я купил все, что ты сказала.

 Отлично. Тогда бутылки положи в холодильник, а виноград помой и сложи в емкость на кухне, там есть такая пластиковая.

 Может тебе его сразу в мастерскую принести?

 Нет! То есть да не сразу. Лучше принеси выпить.

 Вино?

 Пожалуй.

 Ладно, захочешь-придешь. Я тогда на кухню.

Проходя по внутреннему коридору на кухню, Павел снова услышал странный зуммер, удививший его накануне. Это определенно не был звук открываемой мастерской. Тогда что? Гараж? Но двери в гараж были и так открыты. Снедаемый любопытством, Павел стал тщательно мыть виноград.

Он принес бутылку и стаканы прямо в мастерскую. На Татьяне уже не было уродливого резинового фартука, она облачилась в просторный старый джинсовый комбинезон, повсюду заляпанный краской.

 Принес?

 Угу.  Павел поставил бутылку на столик, открыл, наполнил стакан на две трети и протянул Татьяне.  Много еще осталось?

 Достаточно.  она выпила залпом и повернулась к мольберту.  Хоть в академии отстреляласьсегодня последний экзамен по своему предмету принимала. Теперь я могу сосредоточиться на картинах.  Что скажешь, кстати?  она указала кистью на холст.

На картине был изображен седой старик в колпаке с горбатым носом, поедающий дыню. В руке у него был старинный загнутый наружу нож с длинным лезвием, которым он отрезал куски от дыни.

 Неплохо. Мне нравится. Хотя она немного старомодна.  подумав, отметил Павел.

 Старомодна?

 Немного.

 Почему?

 Таня, ну здесь один только цвет доминирует. У тебя картина похожа на кусок сырого мяса.

 Все красное? Что из того? Вот это типично дилетантский подход. На самом деле у красного есть множество самых разных оттенковбургундия, малиновый, бордо, терракота и так далее вплоть до лилового. Я просто использую полную палитру оттенков, смешивая разные компоненты.

 Ты права, чтобы угодить зрителям, нужно меняться каждый день.

 Это не так трудно. Спроси меня. Я рисую все что угодноот портретов до графики.

 Например, фильмы не успевают выйти на экраны и уже устаревают.

 Классики не устаревают. Каждый раз, когда я смотрю их фильмы, например Феллини, они кажутся мне новыми. В них что-то есть. Они раскрывают иные грани. В свою очередь эта картина написана не в старомодном, а в классическом стиле. Паш, принеси виноград. У меня от созерцания этого старика с дыней самой есть так захотелось!  расхохоталась Татьяна.

 Сейчас схожу.  Павел потянулся и вальяжно отправился на кухню. Открыв кран, он положил гроздья в дуршлаг для промывки, а сам достал из внутреннего кармана джинсовки рацию.

 Внимание, начинаем.  негромко, но отчетливо произнес он.

 Держи!  принес он Татьяне полную тарелку.

Она взяла с тарелки гроздь и стала шустро ее ощипывать.  Какой сладкий.  отметила Татьяна, положив в рот сразу несколько ягод.

Раздалась мягкая трель звонка, совершенно не похожая на услышанный Павлом ранее сигнал.

 Кто это еще?  скривилась Татьяна, жуя виноград.

 Без понятия. Может, кто-нибудь из твоих студентов?  пожал плечами Павел.

 Да какие там студенты,  Татьяна необычно решительно направилась к выходу.  сейчас посмотрим.

Уже на пороге она повернула голову и окинула оценивающим взглядом поверх Павла мастерскую. И скрылась за дверью.

Какое-то мгновение Павел стоял на месте, переводя дыхание и прислушиваясь, а затем рванулся в дальний конец мастерской, неряшливо завешанный тканью, где он ощутил в предыдущий раз непонятный холод из стены. Ткань держалась снизу на петлях, которые были закреплены на вмурованных в стену металлических штырьках. Павел снял петли с нихткань моментально съехала вверх, под потолок, обнажив стену, выложенную крупными синими и белыми плитами в шахматном порядке. Ничего себе обивка, подумал Павел.

Время!

Время!!

Время!!!

Павел взглянул на часыу него в запасе не более трех минут, несмотря на весь артистизм и обаяние Николая. Искать нужно, искать!

Павел стал стучать по квадратамтам пустое пространство. Он постучал правееуже глухая стена. Где-то должна быть дверь. Но где золотой ключик от этой двери?

Время!

Время!!

Время!!!

У него осталось пара минут, не больше! Он осмотрелся по сторонам. Голые выкрашенные стены, ничего подозрительного.

Это должно быть что-то простое. Что-то одновременно сложное и простое. Чтобы можно было попасть к тайнику в любом состоянии. Чтобы не забыть путь к нему.

Искать нужно, искать!

Он обратил внимание на странно расцарапанную обычную электрическую розетку внизу напротив декорированной стенки. Люди не любят нагибаться?

Он подскочил к розетке, нагнулся на корточки. Действительно, вся в странных царапинах, словно ее ковыряли. Павел достал перочинный нож и поддел розетку. Та неожиданно поддалась. Выдвинув ее вперед, Павел увидел крохотный выступ, вроде рычажка.

Он двинул его. Один из синих квадратов на стене автоматически сдвинулся немного в сторону и обнажил прямоугольную металлическую планку с ярко-красным пятнышком на нем.

Ничего себе!

Павел знал, что это такое. Биометрический замок. Замок по отпечатку пальца.

Глава двадцать четвертая

С улицы донесся веселый голос Татьяны.

Сколько у Павла было времени? Да не было у него времени вообще! Но за эти семнадцать мгновений он успел броситься назад к розетке, переключить рычажокпанель въехала на место, розетку затолкнуть назад в гнездо ну и он чуть не забылпрыгнул и притянул ткань назад. А затем воспользовался старым как мир приемомпереключением внимания человека на другой объект.

Поэтому, когда Татьяна снова вошла в мастерскую, она увидела Павла, держащего кисть в одной руке, бокал винав другой и деловито смешивающего краски на палитре.

 Павел!  возмущенно воскликнула она с порога.  Кто позволил?! Немедленно прекрати!

 А почему?  залихватски обронил Тумасов.  У меня тоже есть идеи по поводу этой картины

Татьяна подошла к Павлу и решительно отобрала у него кисть и краски.

 Если хочешь порисовать, есть у меня акварель, есть гуашь, могу принести. Но не лезь, пожалуйста, в работу мастера.

Она кинула в него виноградиной. Павел, смеясь, отошел к столу и налил себе вина.

 Не вмешивайся в работу своими лапами.  видно было, что она еще не успокоилась.

На мольберте быстро появлялись новые мазки. Темные тона искусно перемежались со светлыми. Наконец картина была закончена.

 У тебя нет еще выпить?  спросила Татьяна.

 Конечно.  Павел разлил вино по стаканам.  Кто это там был?

Они чокнулись с легким звоном.

 Какой-то долговязый чудак заблудился.  улыбнулась Татьяна.  Ему надо в бывший санаторий КГБ, а он сюда приперся. Просто проехал поворот. Забавный мужик.

 Да

Они перешли в гостиную. Татьяна начала быстро распаковывать принесенные продукты, накрывать стол. Павел был задумчив. Жевал сыр, не ощущая вкуса, пил вино, не чувствуя букета. Анализировал. Что может храниться в помещении, доступ к которому защищен биометрическим замком?

 Что-то случилось, Паша?  вернула его в реальность Татьяна.

А вот тут нельзя было дать промашку. Поэтому Павел совершенно безразличным, спокойным тоном ответил:

 А давно вы купили этот дом?

 Давно.  задумалась Татьяна.  Эрик масштабную перестройку затеял, на месте подвала мастерскую сделали, гараж расширили, забор сделали новый.

 А я бы наверное, не смог так.  Павел оглядел дом.  Ухаживать все время за домом, улучшать что-то. Лентяй я наверное. Я же родился в обычной московской многоэтажке, в этом блочном гетто, жил на съемных квартирах

Татьяна поставила стакан на стол и обхватила руками свои колени.

 Знаешь, Паша, у каждого человека должен быть свой дом, куда он мог бы всегда вернуться. Там должно быть комфортно

Летний вечер был полон длинных, извилистых теней. Наконец сумрак опустился на землю; прохладный ветерок нежно дул в открытое окно. Жара спала, уже дышалось легко, воздух был напоен запахами прибитой к земле пыли, близкого дождя, цветущих диких трав. В такие минуты кажется, что мягкий свет июньского вечера пришел навсегда.

Павел потянулся на кровати и спросил:

 Тань, мне надо позвонить тут по одному небольшому делу. Где у тебя телефон?

 На полке, там сверху.  лениво пробормотала Татьяна.

Тумасов прошлепал в гостиную и плотно закрыл за собой дверь. Подойдя к столу, он осторожно взял стакан, из которого пила Татьяна, за верхний и нижний срез и упаковал его в полиэтиленовый пакет, вылявшийся под стулом. Вытащив из посудной горки другой, он плеснул на его донышко вина и поставил на стол вместо взятого. Затем он вышел в коридор и положил упакованный стакан во внутренний карман куртки. Вернувшись, он набрал номер Гасанова. А телефон-то мобильный, «Нокиа-5810». Шик!

 Добрый вечер, Хамид-ака, это я, Павел.

 Здравствуй, Паша! Как я рад, что я дома, что никуда не уехал! А ведь могло бытьне застал бы меня! Как бы я жалел и казнил себя!

 Хамид-ака, мне нужна ваша помощь.

 Моя?  на том конце провода возникла некоторая пауза.  Впрочем, если ты звонишь так поздно, значит на то есть серьезная причина. Я тебя слушаю, Паша.

 Я хочу, чтобы вы мне оказали помощь по своей прежней деятельности. Нужно сделать слепки отпечатков пальцев с одного предмета. И только.

На другом конце снова возникла пауза.

 Ну это не телефонный разговор.  наконец послышалось в трубке. Деловитости в голосе сразу прибавилось.  Приезжай ко мне завтра к полудню и привози свой предмет. Там посмотрим.

Когда Павел нырнул под одеяло, Татьяна прижалась к нему, закинула на него ногу.

 Какой мужчина!  прошептала она и словно горячим утюгом погладила своей ладонью его сухощавое мускулистое тело. Спросила невпопад:

Назад Дальше