Правда, вспоминая себя в те давние первые дни апокалипсиса, я постоянно кричала в истерике и совершенно не могла взять себя в руки. О том, чтобы самой взять в руки биту и начать дубасить кого-то по голове и речи быть не могло. Так что по сравнению со мной Шуюн держится очень даже неплохо.
Цзянг Шую, должно быть, действительно любил свою младшую сестру. Моё сердце пребывало в замешательстве. Да откуда только в моих мыслях появилось это ненормальное жгучее желание защитить Шуюн?
Я горько вздохнула, после чего решительно устремилась вперёд по коридору.
Моя комната располагалась на втором этаже дома, поэтому, чтобы оценить ситуацию в гостиной, мне необходимо лишь дойти до конца коридора и посмотреть вниз. Кухня также находилась на первом этаже, так что нам придётся пройти сквозь неё, чтобы добраться до подвала. А вот гостиную мы сможем миновать, и не заходя вовнутрь.
Я делала один аккуратный шаг за другим, крепко держа в руках свою бейсбольную биту. Все двери, мимо которых я проходила, были заперты и не поддавались, даже когда я пыталась их открыть. Так что качок навряд ли мог быть в одной из этих комнат.
Дойдя до конца коридора, я осторожно заглянула за угол, желая разведать ситуацию внизу. Там, на первом этаже в гостиной, прямо на диване с закрытыми глазами расположился качок, как если бы он спал. Его живот настолько вздулся от переедания, что, если бы он был беременной женщиной, он был бы уже на двадцатом месяце беременности.
Я сделала глубокий волнительный вдох и легонько стукнула битой по поручню лестницы. Тут качок внезапно начал двигаться, и я с испуга едва не рванула обратно в комнату, но в итоге он лишь перевернулся на другой бок, после чего вновь затих.
Затаившись наверху, я настороженно ждала его дальнейших действий и, лишь убедившись в том, что он более никак не реагирует на моё присутствие, решилась спуститься вниз. Там я тут же свернула в боковой проход и притормозила возле кухни.
Вход в кухню был завален горой всевозможных припасов высотой приблизительно по пояс. Должно быть, то была работа дяди, вот только у него не хватило времени завершить свою миссию до конца. Я полагаю, что, даже если бы медсестра не сделала свой ход тогда, мы всё равно были бы атакованы качком. А так как этой горки припасов оказалось недостаточно чтобы остановить продвижение медсестры, мы оказались в ситуации, где за нами одновременно погнались и медсестра, и качок.
Я заглянула на кухню, чтобы оценить масштаб повреждений. Внутри был полный бардак, но большинство припасов остались целыми. Ну, хоть что-то хорошее во всей этой ужасной ситуации.
Я настороженно оглянулась назад, но увидела лишь свисающую со спинки дивана ногу качка. С этого ракурса я не могу увидеть его полностью, но довольно очевидно, что он продолжает тихо-мирно себе валятся на диване.
Вход в подвал находился в конце коридора первого этажа. Добравшись туда, я тщательно осмотрела ведущую вниз лестницу. Дверь из нержавеющей стали была плотно заперта. Я облегчённо выдохнула. До тех пор, пока подвал остаётся безопасной зоной, мы сможем без проблем выжить, вплоть до полутора лет.
Я проследовала обратно к комнате и, постучав в дверь, тихо прошептала:
Это я, Шую.
Тётя и Шуюн незамедлительно открыли мне дверь, но внутрь я так и не зашла, а вместо этого вновь прошептала:
Берите с собой дядю и выходите. Мы перебираемся в подвал.
От этой новости взгляды двух девушек тут же загорелись.
Что же касается дяди, то он открыл глаза в ту же секунду, как его окликнулиэто был хороший знак. Похоже, что ранее он действительно просто-напросто уснул от изнеможения, а не потерял сознание.
Когда будете выходить из комнаты, обязательно закройте глаза и не спешите. Откроете их, лишь когда я разрешу.
Не один нормальный человек не сможет спокойно перенести вид подобной расчленёнки, а я в свою очередь не желала видеть, как это зрелище заставляет их желудки выворачиваться наизнанку, стоит им сделать шаг наружу. Именно поэтому я и попросила их зажмуриться ещё до выхода из комнаты.
Как бы мы ни старались двигаться максимально тихо, мы вчетвером всё равно наводили куда больше шороху, чем я в моей недавней одиночной вылазке. Но с этим уж ничего не поделать. Всё что нам оставалось, это медленно, но верно продвигаться вперёд. Казалось, что прошлоне менее полудня, прежде чем мы наконец-то принялись спускаться вниз по лестнице.
Как только трое моих родственников увидали вздувшийся живот качка, с их лиц тут же сошла вся краска. В этот момент они все наверняка догадались, почему я недавно просила их закрыть глаза.
Пока мы осторожно следовали к своей цели, качок успел несколько раз перевернуться на своём диване, при этом каждый раз пугая нас буквально до чёртиков. Но хоть это наше путешествие и выдалось весьма волнительным, нам всё же удалось благополучно миновать кухню и добраться до входа в подвал. Когда же последний человек из нашей компании начал спуск по ведущей в подвал лестнице, я наконец-то смогла немного расслабиться.
Шуюн, тётя, заносите дядю внутрь!
Кинув Шуюн ключ от подвала, я поудобнее перехватила бейсбольную биту и, развернувшись, принялась настороженно всматриваться в верх лестницы. Впрочем, учитывая, как далеко мы уже успели забраться, всё будет в порядке, даже если качок неожиданно проснётся и попытается нас догнать. Принимая во внимание его крайне медлительную скорость передвижения, у меня будет более чем достаточно времени на то, чтобы врезать ему битой, после чего слинять куда подальше.
Донёсшийся из-за спины звук открывающейся двери ещё больше успокоил мои напряженные нервы. В отличие от предыдущего апокалипсиса, теперь у меня была семья, место, где мы могли жить, и даже море припасов, так что всё было не так уж плохо. Теперь, если бы только Цзянг Шутиан смог
А-а-а!
Я тут же резко обернулась и увидела чёрную тень, что налетела на Шуюн из тени подвала. От этого зрелища моё сердце йокнуло, и я тут же, стремительно рванув вперёд, нанесла мощный удар битой.
Но в итоге моя бита оказалась перехвачена. Поймав её всего лишь одной рукой, чёрная тень сменила свою цель с Шуюн на меня. В этот момент на меня уставилась пара кроваво-красных глаз. Заострившиеся скулы и вытянувшаяся вперёд челюсть лишили его черты лица последних признаков человечности. Его морда даже успела покрыться изрядным объёмом шерсти, из-за чего весь его внешний облик больше походил сейчас на летучую мышь.
Лин-Бо! По всему моему телу пробежал холодок. Желая оттащить его от Шуюн, я со всей дури дернула на себя бейсбольную биту, после чего вместе с битой отбросила его в противоположную от входа сторону.
Юн-юн, внутрь! Быстрее! незамедлительно крикнула я.
С силой, о которой я даже не подозревала, я сумела сделать точный толчок в спину Шуюн, так что она повалилась вперёд на дядю с тётей и буквально ввалилась в двери подвала. И когда я уже собралась последовать за ними, я заметила, как Шуюн в ужасе открывает свой рот, чтобы что-то мне закричать. У неё не хватило времени даже слова произнести, но это было и не нужно. Лишь по её глазам я уже знала, что она хотела крикнуть.
В следующую секунду нечто тяжёлое врезалось мне в спину и острая боль пронзила моё плечоагония от впивающихся в твою плоть острых когтей.
В глазах Шуюн отчётливо виднелся ужас и страх, что она сейчас испытывала, но чувство озабоченности за меня перекрывало все иные эмоции. В конце концов, в ней даже нашлась отвага вскарабкаться обратно на ноги, чтобы броситься мне на выручку.
Я тут же, не задумываясь, с размаху захлопнула дверь в подвал, отрезая испуганный взгляд Шуюн от себя, и закрыла её с помощью внешней задвижки. Во всём доме это была единственная дверь, которую возможно было запереть снаружи без возможности вновь отпереть её изнутри. И именно по этой причине я и решила поместить приобретённую бензопилу в подвал; даже если кто-то запер бы нас внутри, мы всё равно сумели бы выбраться наружу с её помощью.
Но, хоть с той стороны двери и находилась бензопила, все наши припасы были разбросаны там в таком хаотичном порядке, что на её поиски уйдёт какое-то время.
Да будь ты проклят, чёртов качок!
Не открывайте дверь! закричала я в сторону закрытой двери. Юн-юн, пообещай мне, что не попытаешься открыть эту дверь, ты слышишь меня?!
Боль в моем плече становилась всё более и более невыносимой. Я оглянулась, но тут же мой нос пронзило жуткое зловоние. Лин-бо как раз раскрывал свою пасть, чтобы впиться зубами мне в шею. Мне с трудом удалось это предотвратить, одновременно вцепившись в его нижнюю челюсть и макушку. Если бы подобный ряд острых зубов пронзил мою шею, я бы однозначно закончила своё существование закуской в животе у Лин-бо.
Я попыталась сбросить его со спины в надежде что, если повезёт, я ещё смогу суметь забежать в подвал к остальным, но его когти сдавили моё плечо, словно в тисках, всё глубже и глубже впиваясь в мою плоть. Ко всему прочему, он успел обвиться своими ногами вокруг моей талии, так что мне не удавалось избавиться от него, как бы отчаянно я ни старалась.
К этой минуте боль уже стала настолько обжигающей, что стало трудно здраво рассуждать и оценивать ситуацию. Дыхание участилось и воздуха стало не хватать. В этот момент я уже знала, что в любую секунду могу потерять сознание.
Всё ещё крепко держа голову Лин-бо, я начала медленно подниматься по лестнице, при этом с каждым мгновением моё сознание становилось всё туманнее и туманнее. Я честно не знаю, откуда я черпала всю эту волю, что помогала мне делать всё новые и новые шаги вперёд. В моей прошлой жизни я даже близко не была настолько целеустремлённой и крепкой духом личностью.
Войдя в зал, я тут же что было сил пнула диван, на котором дрых качок. Если уж мне и суждено умереть здесь, я не собираюсь позволить всему случиться так, как хотят эти два урода. Как минимум одного из них я собираюсь прихватить с собой в ад!
Из глотки качка вырвался рык, и к моему собственному удивлению Лин-бо, похоже, панически перепугался мощи качка. Стоило ему услышать приглушённый рык, как тот тут же соскочил с моего тела и вприпрыжку, словно белка, умчался обратно вниз по лестнице к закрытой двери подвала.
В этот момент я вся буквально оцепенела от страха. Даже губы настолько похолодели, что я не могла унять постукивание своих зубов. Смирившись со своей участью, я приготовилась к тому, что качок вот-вот подскочит и разорвёт моё бренное тело на лоскуты, но, о чудо, этого не случилось. Он всего лишь вновь перевернулся и продолжил спать.
Поняв, что смерть ещё не пришла за мной, я могла лишь потащить свои волочащиеся ноги по коридору, что был за спиной. Войдя в ближайшую от подвала комнату, я захлопнула за собой дверь. На то, чтобы придвигать что-либо к двери, сил уже не было. Меня хватило лишь на то, чтобы доползти до кровати и рухнуть на неё в изнеможении. Вскоре всё вокруг начало расплываться.
Лин-бо караулил вход в подвал, так что дорога туда была мне заказана. Что же касается моего нынешнего состояния
Эта чёртова медсестра!
И этот ублюдок Лин-бо!
У меня, должно быть, начался жар?
Голова болела так, словно была готова расколоться в любую минуту. Щёки полыхали, в то время как всё остальное тело знобило от холода. Это тело изначально было очень слабо. Если бы не чёрный туман, я бы вообще навряд ли смогла подняться на ноги. Если уж на то пошло, я была немало удивлена уже тем, что вообще проснулась в то утроэтот Цзянг Шую обладал явно незаурядным телом.
Со временем жажда накопилась и стала абсолютно непереносимой, так что мне пришлось заставить себя вновь подняться. Хоть сейчас я и походила больше на беспомощного слабого котёнка нежели чем на человека, мне всё равно необходимо было что-нибудь выпить.
Приподнявшись на кровати и оглядевшись, я обнаружила, что, похоже, это была комната Лин-бо. К счастью, принесённый сюда небольшой запас продовольствия всё ещё был не тронут, иначе я предпочла бы прямо сейчас расквасить собственную голову, нежели чем, умерев с голоду, в итоге превратиться в иного. Впрочем, хоть я сама и сказала это, биты у меня всё равно больше не было!
Я залпом выдула почти что три бутылки воды. Если честно, в комнате находилось не так уж много продовольствия: коробка с газировкой, большая бутыль с водой, с десяток различных консервов и ещё несколько упаковок с конфетами и печеньем. В теории мне следовало бы крайне аккуратно использовать свой ограниченный запас, но, принимая во внимание состояние моего тела, я вполне могла не дожить даже до рассвета следующего дня, так что в экономии не было никакого проку. Возможно, даже это чуть большее количество воды поможет мне продержаться хотя бы немного дольше.
Утолив свою жажду, я опустила взгляд и проверила состояние моих ран на плече. Всего там было десять глубоких проколов. Хоть в целом крови было и немного, но сами ранения выглядели грязными. Если в рану попадёт инфекция, я, скорее всего, умру.
Я достала аптечку и принялась лить на раны дезинфицирующие средства, словно они были не более чем вода. При этом меня пронзила такая боль, что я едва не закричала. Мутное из-за сильного жара сознание тут же прояснилось.
Прочистив раны, я проглотила несколько противовоспалительных таблеток и обезболивающих. Затем, с большим трудом передвигая моё, словно налившееся свинцом, тело, мне удалось-таки передвинуть стол к двери. На всё остальное мне пришлось махнуть рукой. У меня правда больше не было сил двигать мебель, особенно когда делать это необходимо было максимально бесшумно.
Закончив с делами, я вновь рухнула на кровать. От усталости веки тут же опустились, но из-за жуткой головной боли заснуть не получалось, так что оставалось лишь позволить своим мыслям разбрестись.
В прошлой жизни я умерла, будучи разорвана на куски, в этой же жизни мне была уготована смерть от жара. Если сравнивать эти два варианта, то второй будет всё же предпочтительнее. Единственное, что волновало, так это возможность превращения в иного, в то время как, будучи разорванной, подобный вариант развития событий отпадал автоматически.
Если Шуюн увидит меня в обличии иного, это однозначно причинит ей сильную боль. Ну а если Цзянг Шутиан вернётся, то он, несомненно, впадёт в такую ярость, что сможет голыми руками разорвать и качка, и Лин-бо.
Мне оставалось лишь надеяться, что Юн-юн и тётя не вздумают выйти наружу в попытке отыскать меня, что дядя сможет полностью оправиться от своей раны, что Цзянг Шутиан вернётся домой Чёрт! Цзянг Шую, насколько же сильно ты любишь свою семью? Хоть в душе я и другой человек, почему же, даже на грани смерти, я продолжаю любить их и беспокоиться об их благополучии?
Моим изначальным планом ведь было покончить с собой ещё до 21-ого числа, теперь же я и вовсе не желала умирать; подобная перспектива просто-напросто претила мне.
Юн-юн Даге
Слёзы хлынули из моих глаз и покатились по щекам. По какой-то причине в моём сознании один за другим начали всплывать различные образы. Большая часть из них была о Даге и Юн-юн, изредка проскакивало «его» лицо, также лицо мамы, что погибла на ранних стадиях апокалипсиса.
Гуан Веюн, Цзянг Шую; воспоминания этих двух людей смешались в один большой клубок. В эти мгновения я совершенно не понимала, кто же я на самом деле.
Я поднял свой взгляд на висящие на стене фотографии. Их лицавот и всё, что осталось от отца и матери, что я так хорошо знал. Повсюду вокруг были слышны тихие перешёптывания, прерываемые лишь отчётливыми всхлипываниями моей младшей сестрёнки. Оглядевшись по сторонам, я заметил разговаривающего со взрослыми Даге. Он тоже выглядел не лучшим образом. Мей-мей не решалась подойти ближе к нему и его окружению, поэтому я сам подошёл к ней и подбадривающее приобнял.
Слушая тихие всхлипывания мей-мей, я и не заметил, как и мои собственные глаза наполнились слезами, и я принялся плакать вместе с ней.
Наконец-то к нам подошёл Даге. В свои семнадцать он уже был очень высок, а длины его рук хватило, чтобы разом обнять нас обоих, позволяя выплакаться у него на груди. Но сам Даге изо всех сил сдерживался и не позволял ни единой слезинке скатиться по его щеке.
Сяо Ю, это последний раз, когда ты можешь свободно плакать. С этого дня тебе придётся помочь Даге позаботиться о Шуюн
Сяо Ю? Так это воспоминания Цзянг Шую?
Я всё больше и больше запутывалась. А действительно ли я Гуан Веюн? Действительно ли я женщина, что просто вселилась в тело парня по имени Цзянг Шую?
Жар по-прежнему не спадал, отчего мои мысли только сильнее путались. После этого я всего несколько раз приходила в сознание, и промежутки во времени между этими проблесками были весьма внушительными. Пожалуй, единственной хорошей новостью было то, что всё это время в доме было тихо. Даже качок вёл себя спокойно. Похоже, на переваривание медсестры ему нужно больше времени, чем я изначально предположила.