Вот, сообщил клиент, закончив отбор в рекордно сжатый срок. Будьте так любезны, уважаемый, принесите эти издания для более тщательной оценки.
Прошу подождать ещё минуту.
Не спешите сверх меры, книжное дело не любит спешки.
Приятно встретить в вашем лице не только юного и сильного, но и понимающего дело человека, коротко склонился Венорид. Более искренне, чем ранее.
И без промедления, но и без спешки двинулся в глубины магазина.
Вернувшись же с первой частью заказа, обнаружил гостя за чтением Алланитого самого томика, который оставил на прилавке. Притом, как он сразу отметил, Мийол явно не использовал ускоряющее заклинание, читая в нормальном человеческом темпе чем добавил в неощутимую копилку ещё несколько баллов личной симпатии. А когда не стал отрываться от чтения для знакомства с принесённымвдвое больше баллов.
Когда Седоус вернулся повторно, с ещё более высокой стопкой заказанных книг, гость уже не читал и обратился к хозяину:
Скажите, уважаемый, вы случайно не в курсе, насколько эти вот строки поэтичны и насколькоправдивы?
Какие именно строки?
Мийол с должным чувством, хотя и очень сильно сокращая «Балладу о Павшем Пилоте», продекламировал (притом по памяти, в очередной раз впечатляя книготорговца):
Всё выше, выше он летел
И облака пронзил;
И свет заоблачный, иной
В глаза его светил.
Рои блуждающих огней,
Подобные волнам,
И улыбался им Пилот,
Как ярким детским снам.
Всё выше, выше он летел
Но воздух разрежён;
Огни запретны для людей
Пилот заворожён!
И пал на землю он с небес,
Глаза его слепы,
Ожоги кожи; праны ход
И пульсслабы! Слабы
Но перед гибелью Пилот
Вложил в слова всю страсть:
Кто слишком высоко взлетел,
Тот должен больно пасть!
Именно эти строки. Здесь чистая фантазияили же?
Если я правильно помню, ответил Венорид, хотя в критике «Баллады» меня более интересовала художественная сторона, Аллани творчески переосмыслила реальный опыт ранних высотных полётов группы м-м группы Горджиса, кажется.
А где об этом можно почитать без поэтических, так сказать, эллипсисов?
Не уверен, но да. Об этом точно есть эпизод в «Покорителях неба». Но это наполовину детская книжка, где гравюр больше, чем текстая брал её для внука, по рекомендации
Несите! решительно повелел Мийол. С юной горячностью, но и каменной уверенностью в том, что повеление исполнят.
И Седоус, разумеется, повиновался.
Вернулся он быстро, но даже минуты уважаемому гостю хватило, чтобы изучить часть томов из принесённых стопок. Прямо на глазах у хозяина, заглянув после оглавления куда-то в середину текста, он с тихим презрительным хмыком отложил на край столапочти отбросилещё один том. Вдобавок к ещё одному, видимо, так же отложенному ранее.
Вот «Покорители неба», прошу.
Кладите сюда, я посмотрю чуть позже.
Вы позволите задать, возможно, излишне дерзкий вопрос?
Задавайте, уважаемый.
Что вызвало у вас такое неприятие? Возможно, я чего-то не знаю о собственном товаре?
Ну, конкретно вон в тех отбракованных эм изданиях меня возмутило враньё. Притом тупое и наглое. Я вполне понимаю, когда тупо врёт, например, Слакт ян-Виру в своём «О разуме и разумных»вопрос идеологии и ничего личного, как говорится. Но я не понимаю, кому может потребоваться рисовать в книжке по естествознанию сведения, прямо противоречащие сказанному в «Природной истории» Нимаротуфаи моему личному опыту. Или вносить в другую книжку, что претендует быть пособием по алхимии, неверные сведения об устройстве мистической печи.
Возможно, вы что-то не так поняли при беглом взгляде?
Нет, уважаемый. Боюсь, что я всё понял верно. И я не могу доверять изданиям, в которых зверодемонов объявляют беглецами из Ада, а в рунной схеме мистической печи центральным символом рисуют Огонь.
Кхм. Насчёт зверодемонов согласен, нелепица. Но что не так с
Да ровно то, что в словосочетании «мистическая печь» первое слово важнее второго! При практике конденсомантии почти никто и никогда не нагревает пилюлиэто же не кузнечные станы гномов для работы с металлами! Центральная рунная связка любой мистической печиэто контроглиф из Размягчения и Отверждения. В общем, уважаемый, я вполне понимаю также ваше желание сбыть побольше литературы, но продажа вот этого, брезгливый жест в сторону книг на краю стола, уже и не продажа, а впаривание. Надеюсь, моя позиция понятна?
Предельно, поклонился Венорид. Притом пониже прежнего.
«Вот так. Сочинил какой-то идиот, одобрил для печати другой идиот, а стыдно мне»
Некоторое время Мийол продолжал бегло изучать принесённое. И, увы, в отбраковку ушла без малого половина принесённого.
А потом колокольчики у входа зазвенели снова.
Так и знал, что найду вас в книжном, удовлетворённо заметил решительно вошедший и бегло осмотревшийся немолодой мужчина.
По виду он не сильно отличался от обычных небогатых горожан: деревянные башмаки, широкие тёмно-серые штаны, присобранные у щиколоток; льняная рубаха с половинным, до локтя, рукавом и кожаный жилет поверх; плащ, сильно похожий на плащ Мийолазелёный того же оттенка, с капюшоном, до середины икр.
Вот только стоило приглядеться, как образ дополнялся странными деталями и рассыпался. Взять хоть башмаки. Мало того, что какие-то слишком аккуратные и тщательно сделанные для такого простецкого материалаесли приглядеться, узор на них слагался в настоящие руны! А оружие? Слева на боку мужчины, в специальной петле, висел зачарованный боевой нож. Причём даже издали видно: оружие качественное, превосходящее по цене весь остальной наряд (ну, кроме башмаковс теми ясности никакой) в десятки раз! Чего там говорить, если нож Мийолани много ни мало, эксперта магии, способного позволить себе почти что самое лучшее, и Охотникаимел примерно такой же вид и нёс однотипное зачарование!
А, отец! повернулся и улыбнулся первый гость. Позволь представить доброго хозяина этого магазина, уважаемого Венорида аун-Хорридон. Уважаемый, это мой отец, Ригар.
Старшие мужчины обменялись взаимными поклонами. Книготорговец кланялся глубоко, но и новопредставленный не ограничился небрежным кивкомхотя вполне мог.
Знаешь, продолжил Мийол с заметным воодушевлением, я тут прелюбопытные вещи обнаружил. Иди сюда, буду удивлять.
Ну, удивляй, с совершенно равной (и совершенно изумительной) простотой согласился Ригар, подходя поближе.
Седоус же, стоило расстоянию меж ними сократиться до тех же пяти шагов, обнаружил, что новый клиентвсего лишь специалист.
«Понятно, почему такие отношения. Один старше годами, другойуровнем магии. Отец и сын. Старая и прочная связь душ, взаимоприязнь. Но всё равно такая простота в общении прямо граничит с грубостью! Почти дикарством!
Что вполне объяснимо, если они родом с Рубежа Экспансии. Там вроде бы нравы простые аж до полной естественности. И выверять разницу статусов до волосане любят.
Совсем не то, что у нас, в нормальных землях ближе к сердцу Империи».
Для начала, сказал меж тем Мийол, прочти «Балладу о Павшем Пилоте», вот тут. Ну а потомпро ранние высотные полёты вроде бы группы Горджиса, но может, и не Горджисая сам ещё не успел уточнить. Интересно твоё мнение.
Вы позволите? обратился Ригар к Венориду. Тот поклонился. Спасибо.
Поэму отец читал, что характерно, без спешки, явно наслаждаясь стилем и ритмикой. А вот соответствующую историю в «Покорителях неба»зырк! зырк! зырк! и отложил, задумавшись. Но явно не просто проглядел, а прочёл и понял.
«Значит, заклинание для скорочтения доступно и специалистам? Жаль, что явсего лишь старший ученик»
Ну, как тебе?
Развёрнуто или кратко?
Пока кратко, развёрнуто потом, при всех.
Что ж Ригар улыбнулся. Да. Думаю, твоя команда оценит. Кратко по «Балладе»: не считая примечательных параллелей с мифом об Икаре, а также ещё с некоторыми мотивами интеркультурного свойства, здесь, пальцы касаются обложки томика стихов, отражён кривым зеркалом трагический опыт Падения Империи. Знаешь, когда сделать ничего нельзя, а просто смириться и жить дальше невозможно, требуется как-то переработать тягостный и мучительный опыт истории, появляется подобное. И вроде как чьей-то конкретной вины уже не сыскать, про внутренние и внешние причины, с которыми можно было бороться, тоже нет речи. Просто таково уж свойство этого мира, что за любым дерзанием последует наказание. Поэтому сиди на земле, где родился, и не чирикай. Или лети за облака, но тогда жить будешь ярко, а умрёшь мучительно.
Тоже обратил внимание на датировку, да, отец? Ну, конечно, обратил. Пяти веков после Падения как раз хватило, чтобы пройти четыре стадии принятия неизбежного, через отрицание, гнев и торг до подавленности. Жаль, о принятии пока речи нет; но почва для него готова, думаю.
Не уверен. Но почву можно дополнительно подготовить. Теперь о группе Горджиса. Там, судя по результатам, хоть и очень скупо описанным, больше пищи для конкретных размышлений. По моим предварительным выводам, за облаками, помимо разрежённого воздуха, о котором даже Аллани пишет, находятся источники проникающего излучения. Природа их и вид неведомы, не с такими опорами быть в чём-то увереннымно симптомы пострадавших испытателей говорят о лучевой болезни довольно однозначно. Отсюда же вывод, что в неделю Рубежа Года отключается только видимое и тепловое излучение с небес, а вот проникающее остаётся как минимум частичносетчатка глаз поражается избытком ультрафиолета и слепнет: вот и причина взаперти сидеть да праздновать. Никакой мистики, всё просто и понятно.
Угу. Я примерно о том же подумал. Но немного выбешивает, что такие важные вещи о мироустройстве и природе объясняются лишь случайной находкой, а у того же Нимаротуфа об этомни полслова! Точнее, долгие рассуждения об угрозе с небес, блокируемой облаками «ради блага человечества и всего живого», есть, а вот конкретики
Чего ж ты хочешь? Мифологическое мышление, оно такое.
Кхм. Прошу прощения уважаемых за дерзкое вмешательство в беседу.
Слушаем вас, уважаемый.
Вы упомянули миф об Икаре. Скажу без ложной скромности: я интересуюсь мифами, но ранее о таком не слышал. Не могли бы вы просветить меня на этот счёт?
Гости, как и надеялся Седоус, не оскорбились, но обрадовались. Ригар коротко изложил миф об Икаре, затем об отце его Дедале. Провёл параллели с мифом об Искуснике Каросе (тоже преступил законтоже изгнантоже создал величайшие шедевры в чужой стране). Конечно, тут уж Венориду нашлось, что добавить, и они перешли с обсуждения мифов на историю, с истории на литературу, а с литературы, вероятно, перешли бы ещё куда-то или заблудились в теме, на которую Седоус мог рассуждать дни напролёт, если бы не появилась Васаре с изрядной толщины стопкой каталожных карточек. Пришлось книготорговцу вернуться к работе.
А потом ещё заказ Ригара принести, который пожелание сформулировал так:
Представьте, что вам нужно сформировать понимание культуры людей у каких-нибудь послов из далёких земель. Очень далёких. Скажем, прилетевших с той стороны чернолесья.
Чернолесье же простирается бесконечно!
Технически неверно. Это пределы Планетерры нам не ведомы, а вот территории дикости и зверодемонов территории людейявное исключение из правил, так почему бы не существовать другим таким же? Кто даст гарантию, что в радиусе миллиарда шагов отсюдаили триллиона, не будем мыслить мелко! не располагается ещё пять-десять небольших оазисов с малым фоном Природной Силы, вроде того, в котором живут люди? Или даже оазисов побольше. Или не пять-десять, а сотня тысяч. Места хватит!
Венорид моргнул.
«Ядро Империи, цветущие земли белой, зелёной и жёлтой зон, где проживают в тесноте, но безопасности более сотни миллиардов людейкак аномалия, просто небольшое пятнышко на поверхности Планетерры?! Что за странная идея!
Однако возразить логически тут нечего. Пределы Планетерры воистину неведомы
И узостью мысли достопочтенный Ригар точно не скован!»
Так вот, продолжил один из необычнейших клиентов Седоуса, какие переступали порог его магазина, из-за чернолесья явились послы, и вам надо сформировать у них представление о людях как виде. Их истории, культуре и поведении. Представление по возможности честное, ибо оказаться пойманными на враньестыдно и не способствует хорошим отношениям. Но всё же с упором на лучшее: подвиги, славные деяния тела, ума и души, честь, славу и созидание.
Скрыть способность людей к предательствам, бесчестию и разрушению всё равно нельзя, подхватила Васаре, поскольку именно на контрасте со всем этим подвиги смотрятся особенно выпукло. А свет и сила, сокрытые в людях, пробуждаются во тьме и среди угроз.
Именно. Итак, уважаемый Венорид, принесите сюда примерно сотню книгпритом на современной низкой речи, чтобы не заставлять послов издалека учить несколько языковчто могли бы дать понимание людей. И всей истории, и всей литературы. Доимперского, имперского и постимперского периодов, сборники лучших произведений искусства, критические записки, хронологию магических открытий и достижений люди как разумный видв сотне книг.
Это очень большой заказ, сказал Седоус. Впрочем, грандиозность задачи всё равно увлекла егопочти против воли.
Не беспокойтесь, уважаемый, улыбнулся Мийол, у меня есть пространственный короб гномьей работы. И давайте-ка я вам помогу, а то сотню книг перетаскатьдействительно задача не из малых и лёгких.
«Я с ума схожу?»
Однако оказалосьнет, не сходит. Эксперт магии, Охотник, столь возмутительно юный и во всех смыслах сильный, вскоре действительно без малейших протестов таскал отобранные для Ригара (и вряд ли его одногоуж меж собой, по-родственному, они точно поделятся!) книги, словно какой-нибудь служка.
А потом настал миг, когда Венорид аж замер.
«Светпробуждается во тьме, силав ответ на угрозы так она сказала? Вот каковы они, оказывается люди с Рубежей Экспансии. Люди, закалённые бедами, коих не ведаем мы. Люди, верно, более похожие на людей расцвета Империи, чем похожи мы, хорридонцы.
И ведь даже завидовать им не получается! Другая порода: куда грубее, зато честнее, крепче и гибче, решительнее и смелей свободнее. Они держатся друг за друга так, как не умеем мы, доверяют, как мы давно уже разучились
Правда, нам и не надо».
Вздохнув, Седоус вернулся к отбору литературы, горбясь чуть сильнее прежнего.
Странник 4: люди большого города 2
Та-а-ак. Ну и кто это тут у нас?
Не знаю, учитель! радостно сообщила Шак. Мы их только встретили и упаковали, а чего они хотели найти на нашем судне, которое считали пустымэто уже тебе выяснять.
Так. Отойдём-ка в сторонку, пошепчемся. Васька! Держи, Мийол передал сестре свой пространственный короб, разгрузите пока. То есть перегрузите
Не мечись. Разберёмся.
После чего с алуриной и отошёл, и пошептался. Что прояснило ситуацию пока только с одной стороны, но даже частичная информация лучше полного её отсутствия.
На второй день пребывания в Хорридоне Мийол с семьёй чуть не с самого осветления отправился сбывать торговцам лишнюю диколесскую добычу (и приятно удивился ценам: похоже, ранее предложенная Васькой идея со сбытом плодов Охоты в зелёных зонах могла стать хорошим источником дохода если бы стационарные короба «Хитолору» не забивало материальное наследие старика, оставляя не так уж много свободного места в резерве). Затем пошёл закупаться разными нужными вещами, сделав промежуточную остановку в довольно милой харчевне и закончив торговый вояж в книжном.
При этом Шак и Рикс оставались «на хозяйстве», охранниками. Но просто охранять яхту им, а точнее, алуринепоказалось излишне нудным и унылым занятием. Каковое они дружно решили разнообразить.
Решено? Сделано!
И вот уже Воин сходит по слипу, ворча, что у него в глотке пересохло, а с судном всё равно ничего не случится, потому что не найдётся идиота, который покусился бы на собственность сама-знаешь-чью. А Шак идёт следом и несколько громче «пытается его вразумить». Однако же Рикс вразумляться не хочет: «Да я только полчасика в зале посижу и назад да чего тут такого? Если ты не растреплешь, никто ничего и не узнает!». На что ему тут же (и громче прежнего) ехидно напоминают, что в прошлый раз полчасика превратились в целый час, а «один кувшинчик»аж в целых пять. И что её терпение со снисходительностью не безграничны, так что если ты вот сейчас же, то есть прямо немедленно, не одумаешься и не вернёшься
Разумеется, возвращаться тот не стал, а обозвал Шак «шерстяной подстилкой» и «треплом мохноухим». В полный голос заверив, что если уж он решил употребить кувшинчик или два, то не всяким там его останавливать. А пока лидер вернётся, он, Рикс, успеет не только выпить, но и вполне протрезвеет, потому что он, не в пример некоторымВоин-достигший, так что нечего тут. Алурина же, разумеется, оскорбилась, прошипела, что сейчас же пойдёт, догонит ушедших и приведёт сюда, чтобы поймать «идиота голоухого» и «хришш струшерк» на горячем, после чего решительно убежала прочь со двора трактира, где (пусть и на борту своего судна, а не в номерах) ночевали путешественники.