Златан прожил в России два месяца, и в Сербию возвращаться не захотел. Уговорил родителей отпустить его, пообещав, что будет приезжать на каникулы. Те, немного подумав, согласились. Так Златан и оказался у нас. Сам поступил в гимназию, сам же параллельно работал расклейщиком газет. Жил он своих дальних родственников. Те от него не устали, а наоборот, он их всех забот лишил. Посуду мыл, полы мыл. В ответ говорил, что это лишь малая часть того, что он может сделать. А когда приезжала Ирина, в доме становилось еще веселее.
В общем, парень Златан интересный. Добрый, отзывчивый, и совершенно не похожий на европейцев. Хотя, какая Сербия Европа, если ее жителей называют «балканскими» русскими. К тому же, отличить Златана от обычного русского парня можно только по акценту и имени. А так он обычный парень. Живет он как всев обычной «хрущевке», так же, как и все, гуляет с девушкой. Точнее, не с девушкой, а уже с женой. Поженились Златан и Ирина, когда обоим девятнадцать стукнуло. Это всех шокировало, конечно. Но отговаривать никто не стал, сразу было понятно, что эти двое поженятся.
Все, Федор Алексеевич, я закончила. Вы можете быть свободны, голос медсестры вытащил меня из мыслей.
Я посмотрел на свое правое плечо и увидел бинт, закрывающий полученное мной ранение. Закончив с обработкой, Оксана сняла перчатки и начала собирать свой чемоданчик.
Попрошу вас поменьше напрягать правую руку, да и вообще исключить драки. Лучше всего вам отдохнуть, объясняла она, собирая вещи. Причем, объясняла не мне, так как знала, что мне не нужно все это объяснять, а Кате.
Хорошо, доктор, я поняла, кивнула та, когда Оксана закончила.
Да какой я доктор. Так, зашить ранения, да обработать их, улыбнулась Оксана. Она уже собрала чемоданчик и встала со стула. Вот отец у меня настоящий врач. А я так, медсестра.
Отцу поклон, кстати. Скажите, что от Профессора, попросил я, надевая футболку.
Думаете, он вспомнит вас?
Конечно. Меня просто запомнить. Особенно вот с этим, я коснулся рукой швов на правой стороне головы.
Это ранение мне зашивал отец ОксаныАлександр Павлович. Очень хороший дядька, кстати. Побывал в Чернобыльской Зоне, когда там была вспышка вируса. Лечил там людей, находясь в осаде. Кстати, он говорил, что наш вирус действует также как и тот. С Оксаной он, кстати, там же встретился. Она же его приемная дочь, хотя у него еще и родные есть. В общем, дядька душевный.
Хорошо, передам поклон. Хорошего вам дня, Федор Алексеевич, попрощалась Оксана, и вышла.
Мы с Катей остались вдвоем. Я одевался в принесенную мне Златаном форму, а Катя доедала первое, судя по запаху, это были щи. Форма села как влитая, будто на меня шили. Вот всегда удивлялся тому, как Златан умудрялся подбирать одежду для людей, не зная их размеров. Одевшись, подошел к столу и сел на стул напротив Кати.
Ну, наконец-то. Щи уже остыли, наверное, сказала она, ставя передо мной тарелку с щами.
Благодарю, Екатерина Всеволодовна. Честно говоря, я успел проголодаться.
Неудивительно. Мы столько дней без нормальной еды были, хмыкнула Катя, нарезая мне хлеб. Отрезав три куска, она положила их передо мной. Слушай, а этот Златан, он же не русский, да?
Да. Он серб чистокровный. Правда, в России с шестнадцати лет живет.
С родителями переехал?
Да нет, сам. Они его только привезли, ответил я, проглотив ложку щей. Затем, увидев непонимающий взгляд Кати, добавил. Он у друзей своих родителей жил. Потом в общаге при институте, где учился.
Один?
Ну да. А на каникулы к нему девушка приезжала из Подмосковья. Из Жуковского, если я не ошибаюсь. Они жили по неделе, по две, вдвоем, потом она уезжала.
Наверное, это тяжело. Любить, когда твоя вторая половинка живет в другом городе, задумчиво произнесла Катя, затем подняла на меня взгляд.
Ну да, тяжело.
Некоторое время молчали. Я доедал свои щи, а Катя просто молча сидела напротив меня. По ее лицу было видно, что она хочет что-то спросить, но пока не решается этого сделать. Я ее не торопил, пусть подумает.
А та медсестра, что тебя осматривала. Ты давно ее знаешь? наконец спросила она.
Нет. Я больше с ее отцом общался. Он много со мной работал, ответил я, немного запнувшись, потому что не сразу подобрал слово. А с Оксаной я изредка виделся. Она же только с легкими раненными отцу помогает. С тяжелыми он всегда сам. Хотя, это полтора года назад было. Может, уже и с ними они вместе работают, я пожал плечами, затем отставил в сторону тарелку из-под щей.
Понятно. А то я уж подумала, что у тебя и с ней что-то было, сказала Катя, вставая со стула. Она взяла наши тарелки, и отнесла их в раковину.
Да нет. Я даже и не думал об этом. Только на осмотры к ней ходил, и все, ответил я на вопрос Кати, потом сделал пару глотков кваса из стакана. Слушай, когда я говорил на счет жены, я шутил.
Ну, а я приняла эту шутку всерьез, Катя улыбнулась.
Я поставил кружку на стол и встал. Катя стояла возле стола, опершись на него руками, и смотрела на меня. Взгляд у нее был довольно красноречивый. К ней я подошел в два шага и сразу обнял за талию. Катя положила руки мне на плечи. А потом поцеловала.
На кровати мы оказались очень быстро. Я просто взял Катю на руки, и перенес туда. Через минуту она уже расстегивала мою рубашку, одновременно продолжая целовать меня. Но в этот момент хлопнула дверь, и в комнату кто-то зашел. Я сразу же сел на кровати, а Катя спряталась у меня за спиной.
Эм здравствуйте, Федор Алексеевич, поздоровался стоящий у двери полковник.
За спиной полковника стоял Златан. У обоих лица были удивленные, даже офигевшие, будем честны. Видать, не ожидали они увидеть чего-то подобного. Хотя Златан должен был сказать полковнику, что я не один в город приехал. А полковник, скорее всего, подумал, что с девушками у меня все такие же отношения, как были, когда я жил здесь. Ну, его можно понять.
Добрый вечер, товарищ полковник. Чем обязан?
Да ничем, в общем-то. Я просто поздороваться зашел, полковник говорил медленно.
Видимо, его удивление еще не прошло. Но через мгновение он уже справился с собой и уже более спокойным голосом спросил. Вы к нам надолго, Федор Алексеевич?
К сожалению, нет. У меня есть дела в другом районе города. Кстати, товарищ полковник, а из ваших никто не едет в сторону Глинково? спросил я, поднимаясь с кровати.
К сожалению, нет. Но я думаю, что командир одной из наших полевых РЛС, согласится довезти вас до Звездочки. Ведь так? последний полковник задал уже Златану.
Конечно, товарищ полковник. Довезу, мгновенно вытянувшись в струнку, ответил тот.
Вот и хорошо. А сейчас мы пойдем, молодые люди. Вам, наверное, надо вдвоем побыть, снова повернулся ко мне полковник. Только дверь закройте на ключ.
До свидания, товарищ полковник.
Полковник попрощался и вышел, забрав Златана с собой. Я подошел к двери и закрыл за ними на ключ, во избежание подобных конфузов в будущем. Затем вернулся к Кате.
Я думал, он нас ругать будет, тихо сказала она, когда я подошел.
Не, он бы не стал. Понимает же. Вот если бы кто из монастырских зашел, то тогда точно бы наругали.
Так что в следующий раз будем закрывать дверь, сказала Катя, снова обвивая руками мою шею.
А что в этот раз?
Уже ничего.
Катя снова поцеловала меня, опускаясь спиной на кровать.
* * *
Я сидел за столиком в местном баре, ожидая возвращения Златана. Хотя баром это место только приходящие называли, другие говорили просто «Забегаловка». Хотя название у заведения было «Ширма». Но вскоре это задание забылось и бар начали называть, как называли сейчас. Хозяин даже название сменил в итоге. Вот, что может людское мнение сделать, оказывается.
Златан отсутствовал минут через десять, затем пришел, держа в руках две кружки с брагой. Другое спиртное в барах продавать было запрещено. Так что, если кто-то хотел купить водки, то шел на рынок, а купив, пил дома, чтобы людей не смущать. Конечно, это довольно строго, но иначе половина населения Лавры спилась бы в первые же годы. У слишком многих Заражение отняли близких.
Так, бери, Федор Алексеевич, сказал Златан, ставя передо мной одну из кружек.
Блин, Злат, знаешь же, что не люблю, когда меня так величают, поморщился я, услышав из уст друга свое полное имя-отчество.
Начальству, значит, можно, а мне нет? удивленно поинтересовался тот.
Начальство это начальство. А ты мой сослуживец.
Я был твоим сослуживцем, Златан поднял палец, потом отпил бражки и продолжил. А теперь я майор, командир ДРГ.
Я больше не военный, Злат. Обычный проводник. И работаю только один, я сделал из кружки несколько глотков. Брага оказалась довольно хорошей и забористой.
Ага, видел. Один, а девушка тогда кто? Златан усмехнулся.
Катя. Она моя не знаю даже, как и объяснить.
Да скажи простодевушка.
Она не просто девушка, Злат. Я ее знаю почти всю свою сознательную жизнь. Андрюху помнишь? я посмотрел на Златана и тот кивнул. Так вот, она его сестра. Родная. Больше, я думаю, ничего объяснять не нужно.
Ага А Андрей знает о том, что вы вместе?
Нет, пока что.
Думаешь, он не будет против ваших отношений?
Вот не знаю, Злат. Не знаю. Честно, я боюсь, я сидел, поворачивая стоящую на столе кружку. Помолчав немного, продолжил говорить. Мне даже в «Вымпеле» так страшно на операциях не было, как сейчас.
Златан захлебнулся брагой. Блин, я ведь и забыл, погруженный в раздумья, что он не знает о том, что я в ЦСН служил. Ну все, теперь точно, как прокашляется, будет к себе звать. Прокашлялся Златан быстро, потом допил брагу и посмотрел на меня.
И сколько ты в «Вымпеле» прослужил? вполголоса спросил он. Понимает, что о таком кому попало знать не стоит.
Три года. Уволен со службы по причине провала операции.
Провала операции?
Угу. Дело под Грозном было начал рассказывать я.
* * *
Пять лет назад. Чеченская республика, окрестности города Грозный.
Я лежал за старым пнем, держа в руках привычную СВД С. Маскхалат отлично защищал меня от взглядов, так что когда боевики появились в поле моего зрения, никто из них меня не заметил. Не услышали они и звука выстрела, только увидели, как один из них валится на землю, сбитый моей пулей. Они даже остановиться толком не успели, когда я прострелил голову еще одному. Только после этого они залегли.
Проф, ответь Кремню, раздался в рации голос командира.
Я отпустил рукоять винтовки, и, не отрываясь от наблюдения, нажал клавишу передачи. После моего доклада о том, что у противника еще минус два бойца, командир скомандовал мне отходить к группе.
Так точно, отхожу, ответил я, и отключился.
Потом обернулся, чтобы наметить путь, и начал медленно отползать назад. Двигался медленно, так как террористы, хоть и были далеко, но все-таки могли разглядеть движения травы и просто выстрелить. А умирать так по-глупому, когда рядом мои товарищи пытаются спасти моего лучшего друга, мягко говоря, нельзя. Так что полз медленно, держа винтовку за ремень, чтобы та не мешала. И только метров через десять развернулся спиной, и пополз вперед.
Когда я выполз из кустов, Вася поднял на меня автомат. Но увидев, что это свой, опустил его. Всего нас было пятеро, остальная часть сводной группы погибла при отходе. Мы тоже могли в любой момент потерять одного из наших. Я подошел к плащ-палатке, на котором лежал Андрей. Он был бес сознания. Рядом сидел наш санитар, пытаясь хоть как-то улучшить состояние Андрея.
Как он, Бинт? спросил я, приседая на корточки возле друга. Винтовку держал в руке.
Жить будет. Но если мы не попадем на базу в течение суток, он может лишиться возможности ходить, ответил санитар, стараясь не смотреть мне в глаза.
Что? я не поверил собственным ушам. Потому и уточнил. Ты говоришь о самом худшем из вариантов?
Нет, Профессор. Это вполне может случиться.
Ты же говорил, нож всего лишь задел позвоночник, но не перебил его. При таких ранениях не возникает паралича.
К сожалению, в случае Андрея может возникнуть. Нож слишком сильно углубился в позвонок. И ты сам знаешь, к чему это может привести.
Твою мать. Да что за херня?! крикнул я, поднимаясь на ноги. Винтовку сразу же бросил в сторону, и отошел подальше. Почему я всегда выхожу из передряги сухим, а Андрюха только и делает, что получает травмы?!!
Федя, не вини себя начал было капитан, но я перебил его.
Я уже двадцать два года Федя! крикнул я, глядя в глаза командиру. Ты не понимаешь, командир! Сколько лет ты знаешь Андрея? От силы два года. Я же знаю его всю свою жизнь. И сколько бы нам, б***ь, не было лет, всегда! Слышишь, всегда! Андрей всегда получал травмы, а я оставался чистым и не битым. Разве что нос разобьют, или сломают. И все! Надоело мне, б***ь!
Я отвернулся, и не в силах стоять, сел на землю. Капитан стоял у меня за спиной, не зная, что мне сказать. Остальные ребята тоже молчали. Минут через пять ко мне подошел Серега, немного прихрамывая на своем протезе. Сначала просто положил руку мне на плечо, а потом сел рядом.
Федь, я знаю, что ты сейчас чувствуешь, обратился он ко мне.
Неужели? скептически скривился я.
Я тебе рассказывал, как потерял ногу? не обращая внимания на мой тон, спросил Серега. Я лишь отрицательно покачал головой. Тогда он продолжил. Это случилось в Чернобыле, когда там была вспышка вируса какого-то. Ну, это не так важно. Я туда по контракту пошел, у меня денег вообще не было, вот и решил попробовать. И вот, мы с моим напарником Кирюхой Кипишем шли по одному из поселков вблизи Припяти, и просто зачищали его. Это довольно просто, на самом деле. Просто идешь, отстреливаешь любую тушка, хоть издали напоминающую ходячего мертвеца, увидев мой взгляд, вновь ставший скептическим, он усмехнулся. Знаю, как это звучит, но это так. Я сам сначала не поверил, пока мне первую тварь не показали. Ну, это лирика. В общем, мы с Кирюхой шли между дома, вместе с остальной группой и зачищали деревню. Кирюха шел первым, я следом. Он всегда так шел. В общем, идем мы, зачищаем, и вдруг, из-за дома выбегает целая стая этих тварей. Кирюха меня на землю оттолкнул, а сам побежал вперед, задержать. Я даже не понял, что произошло. Только хлопок услышал, потом ногу дернуло. Только в госпитале понял, что это Кирюха, чтобы задержать мертвецов, гранату рванул.
Серега замолчал ненадолго, потому что вспоминать то, как он потерял свою ногу, он не любил. Готов был часами говорить о своей семье. Но никогда не говорил о ранении. Я не перебивал, хотя и подмывало спросить, а причем здесь я и Андрей. Наконец, справившись с эмоциями, Серега заговорил снова.
Уже лежа в госпитале, я долго ругал себя, прямо как ты. Мол, я виноват, все на Кирилла, а на мне ни царапины. А потом Палыч, врач из того госпиталя, объяснил мне одну вещь, Серега повернулся ко мне. Такие парни, как Андрей или Кирилл, они обязаны кого-то защищать. У них это в генах записано. И они готовы за людей, которых они защищают, жизнь положить. У Андрея такими людьми стали сестра и ты. У Кирюхи я. Вот они оба и рвались вперед, чтобы получить на себя все пинки и удары, чтобы их подзащитному стало полегче. Это их выбор, Федь, и тебе его не поменять. Так что переставай накручивать себя и пойдем к остальным.
Закончив, Серега ткнул меня в плечо кулаком, потом поднялся, и пошел к остальным. Я же остался сидеть на месте. Очень сильно захотелось покурить, но мне было понятно, что делать этого нельзя. За такую демаскировку террористы только спасибо мне скажут. И тогда Андрюху мы точно не спасем. И еще я понял, что не хочу больше воевать. Просто не хочу, и все. Хоть приходи с операции и пиши прошение на имя командира группы, чтобы меня отправили на «гражданку».
В этот момент закричал радист, все это время пытавшийся вызвать нам «вертушку». Капитан сразу же побежал к нему. С командованием он общался недолго, но довольно громко. Я услышал что-то про то, что от сводной группы осталось пять человек и что нас сдали. Иногда капитан переходил на «русский матерный», чуть ли не посылая высокое начальство. Я даже за него испугался, потому что такое не прощается. А потом капитан обратился ко всем.
Так, бойцы. За нами пришлют «вертушку», после этих слов все бойцы издали восторженные возгласы. Переждав приступ радости, капитан продолжил. Но эта «вертушка» будет здесь часа через два.
Лучше бы пораньше. Она одна у них, что ли? проворчал Бинт, все еще колдующий над Андреем.