А что нам не сообщил?!перебил его Александр.
Ага! Конечно! Нашли дурака! Мы с ней постоянно лаялись в последнее время. Соседи, небось, сразу на меня покажут, а вам только того и надо, чтобы галочку поставить. Закроете меня и дело с концом! Испугался я! Понимаете?! Я ж не каждый день трупы своих бывших вижу!
Бывших?
Ну да. Мы с ней вот уже три месяца как не живем.
Значит, ты приходил к ней кулаки почесать напоследок? Финальный аккорд сыграть?
Ну, типа того,Максим обреченно повесил голову.
Ясно. А потом испугался и уехал к другу водку жрать? Заливать горе? Правильно?
Угу. Я ведь к ней всем сердцем, а она! Расчетливая мерзкая тварь! Нашла себе кого побогаче и сразу от ворот поворот. А я ведь ее любил! А она мне рога. Сука! Все для нее делал, а ей только деньги нужны были, деньги, деньги! Это уже потом мне рассказали, что она ноги перед всеми раздвигала ради своей выгоды, дрянь деревенская! А поначалу таким ангелочком казалась! Пожалел на свою голову! Влюбился, идиот! А ведь говорили же мне держаться от нее подальшеон снова зарыдал.
Что же сразу не ушел?
Думал, исправится. А ей от меня только деньги нужны были. Я детей хотел, а она заладила: «Потом, потом». Конечно, потом: ей-то они зачем? С ними дома нужно сидеть, воспитывать, а ей бы только погулять за чужой счет. Мы ведь когда вместе жили, она даже если и зарабатывала что, деньги в семейный бюджет не отдавала, а с меня всегда спрашивала. Да я и не против был, лишь бы ей хорошо.
Паразит,внезапно произнес Станислав.
Что?Максим повернулся к Пименову.
Тот смотрел в пол, щелкая суставами пальцев.
Паразитом в биологии называют организм, который использует другое существо как источник питания и среду обитания, чтобы жить и развиваться. Так что ваша Даже не знаю, как ее назвать: женойязык не поворачивается Короче говоря, все ясно,Станислав облизнул губы и обратился к Сергею.Пойдем выйдем. Перетрем кое-что.
Сань, ты продолжай, а мы поговорить.
Не вопрос.
А что вам ясно-то?нервно крутя головой и жалобно глядя то на уходящих следователей, то на сидящего за столом Сашка, засуетился Максим.Ясно-то что?
Ты сиди, не вертись. Давай дальше. Где работала твоя ненаглядная?
В коридоре мерцающая лампа продолжала свое монотонное давление на разум, издавая приглушенный гудящий звук.
Не он это. Тут и дураку понятно,спокойно произнес Станислав.
Сергей, молча, достал сигарету из пачки, размял в руках, сунул в рот, погонял немного в зубах из стороны в сторону, после чего чиркнул спичкой и, прикурив, ответил:
Пожалуй. Хотя, может, это он так ловко играет? А?
Брось, ты и сам видишь, что не он. Эта деревенщина мозгов имеет с грецкий орех, как у динозавра. А тот, кто проделал такое с его девкой, был куда умнее, да и убивал явно не из ревности. Я еще раз убеждаюсь, что это дело рук твоего Санитара. По крайней мере, судя по тому, что рассказывает этот олух о своей возлюбленной. Тут все сходится: жертва была как раз в его вкусе. Так что мы ищем именно твоего друга.
Не могу с тобой не согласиться,Сергей стряхнул пепел на пол.Что предлагаешь?
Нужно опросить ее родных. Послушать, что скажут они. Может, выяснится, что на работе какие-нибудь проблемы были или еще что. Ведь она явно его знала. Впустить незнакомого человека домой, сам понимаешь, бред. Так что нужно искать убийцу среди ее окружения. Такого шанса поймать этого парня у нас больше не будет. Прошляпим момент, и он заляжет на дно. Наследил он слишком много на этот раз.
Ладно. Понятно. Давай тогда опросим тех, кто на сегодня назначен, а потом сделаем выводы и двинемся к ней на работу. Эта Светочка по ходу имела много знакомых среди мужского населения. Как ты ее обозвал? Паразит? Точно подмечено.
Это определение можно отнести не только к ней.
Глава XVI
Заставьте самого беспристрастного судью разбирать
свое собственное дело и посмотрите,
как он начнет толковать законы!
П.-О. К. Бомарше
«Максимову Максиму Юрьевичу инкриминируется совершение преступления по части 5 статьи 264 Уголовного кодекса Российской Федерации (нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц). Согласно материалам дела, 12 апреля 2001 года Максимов, управляя автомобилем Ford Focus на 206-м километре автодороги М-6 «Каспий», в нарушение правил дорожного движения, двигаясь в направлении Москвы на скорости не менее 100 км/ч, выехал на полосу встречного движения. В результате произошло столкновение с автомобилем Lexus RX 300, водитель которого получил множество травм и переломов, а пассажиры, находившиеся в автомобиле Максимова, от полученных травм скончались на месте.
Суд, рассмотрев дело, вынес Максимову Максиму Юрьевичу обвинительный приговор и назначил наказание в виде лишения свободы сроком на два года условно, а также компенсацию пострадавшей стороне материального и морального ущерба. По мнению суда, выводы экспертизы, проведенной в ходе расследования уголовного дела, являются неоспоримыми и неопровержимыми, поэтому при вынесении решения суд взял за основу заключение экспертизы, проведенной в ходе судебного разбирательства и указывающей на вину водителя автомобиля Ford Focus. Обжалование приговора возможно в течение десяти дней с момента его оглашения».
Ноги подкашиваются, а тело словно опускают в кипяток. Я стою и смотрю, как радостно обнимаются те, кого должны были по справедливости осудить вместо меня. Ощущение, что тебя оглушили. Глаза наполняются слезами, рука, держащая трость, трясется, а проглотить ком не получается. Эта сука поворачивается ко мне, смотрит прямо в глаза и проводит пальцем по шее, ставя жирную точку на мне и моей семье. Ее родственники и адвокат что-то живо обсуждают, поглядывают искоса. Меня шатает, тошнота подходит к горлу, нужен свежий воздух. Не помню, как я оказался на улице. Стою и, будто рыба, хватаю ртом кислород, рву на себе верхние пуговицы рубахи: мне кажется, что она меня душит. Столько времени, столько денег, и все впустую. Только теперь я осознал, что все были заодно, все были против меня. Цукерман правильно советовал, чтобы я не пугал ежа голой задницей. Но я не поверил, решил искать правды, добиваться ее. Ведь я же смотрел передачу «Суд идет» и слышал всякие адвокатские истории. Думал, что у нас в стране может быть по-честному. Однако в моей ситуации правдой оказалось только однослова этого еврея. Каждое заседание, каждый час работы адвоката и судьи стоит денег. Они доили и доили меня, пока им это не надоело, и тогда они устроили этот спектакль с театральным приговором, с подставными свидетелями и лживыми экспертами.
Чувство унижения настолько сильно, что хочется спрятать голову в асфальт, лишь бы не видеть и не ощущать такого позора. Тело ломает, словно его прокручивают через мясорубку, от боли перехватывает дыхание. Так бывает всегда, когда адреналин начинает захлестывать. Точнее сказать, так я стал реагировать на него теперь. Многое изменилось после того, как я неоднократно умирал, но раз за разом оставался в живых. Врачи говорят, что подобная реакциярезультат травмы мозга, какие-то мышечные спазмы, появившиеся в результате гипоксии. Мне даже дали инвалидность, вторую группу. В двадцать три года! И даже назначили соответствующее пособие, впрочем, теперь эту непомерно огромную сумму в 1544 рубля мне придется отдавать в счет уплаты морального ущерба. Наши чиновники знают толк в распределении социальных средств. В принципе, на кефир и клизму российскому инвалиду хватает. Может, даже и на хлеб остается. Хотя нет, на хлеб вряд ли. Я сам не голодаю лишь потому, что еще до трагедии по совету друга из правительства открыл лицевой счет на его имя. Я знал, что он никогда не предаст и не кинет: мы дружим с ним с детства. В принципе, это мой единственный друг. «Человек, состоящий в системе, знает порой, как эту систему можно обойти»,так говорит он мне с легкой улыбкой на лице почти при каждой нашей встрече. Правда, в последнее время видимся мы с ним очень редко. А сейчас он и вовсе уехал на несколько лет в командировку на Дальний Восток. Зато теперь его совет хранит мои сбережения, так что официально взять с меня нечего.
Как давно это было. Сейчас я сижу и смотрю на веревку, которая болтается посередине кухни. Но пока рано. Еще не все рассказано. И я опять обращаюсь памятью к минувшим событиям и полузабытым ощущениям. Вот мой адвокат хватает меня за рукав, пелена перед глазами исчезает, и несильный порыв ветра обдает вспотевшее лицо.
Послушай! Куда ты сорвался?! Я тебя по всему этажу искал.
Я так резко дергаю плечом, что шов на одежде расходится. Он недоуменно смотрит на мое озлобленное лицо.
С меня хватит этого петушиного концерта! Довольно! Насмотрелся сполна на этот цирк! Да, ваша честь! Нет, ваша честь! Какая же у нее честь, если ее купили заранее?!
Можно подать апелляцию. У меня есть знакомый, мы провернем это дело через него, заплатишь
На этом слове я обрываю его разговор.
Заткнись! Я тебе и так заплатил! Заплатил за твою никчемную работу, за того, кого ты якобы подмазывал! Эффективность твоей работыноль! Понимаешь?! Ноль!я пихаю его в грудь, он невольно делает несколько шагов назад.
Ты что взбеленился?!
Еще заплатить?! Заплатить тебе за то, чтобы доказать свою невиновность?! Я и так знаю, что невиновен! Вы, как паразиты, живете за чужой счет! Обогащаетесь на чужом горе! Пошел прочь,последние слова произношу с трудом, тело вновь начинает скручивать, а в глазах темнеть.
Как скажешь! Дело твое,поправляя одежду и что-то стряхивая с плеча, отвечает мой защитник.
Последнее, что я слышу,это стук его дорогих ботинок по тротуарной плитке и слово «придурок», брошенное в мой адрес.
Разворачиваюсь и иду, видя перед собой только свои кроссовки и резиновый кончик трости. Становится даже немного страшно от того, что все повторяется во второй раз. Ощущения как тогда, когда мне сообщили о болезни матери. Но только вряд ли я сейчас встречу Кристину. В голове только злость: на себя, на них, на эту тварь в судена весь мир. Мыслей нет, только клокотание ярости. Становится совсем плохо. Захожу в тень и пытаюсь прийти в себя. Меня окрикивает знакомый голос.
Максим!
Я машинально оглядываюсьникого. Вдруг снова голос. Ищу глазами зовущего. Неподалеку, метрах в пятнадцати, разбит небольшой парк. Присмотревшись, вижу в нем Петра. Он машет мне рукой и зовет к себе. Я лишь злобно усмехаюсь. Себе или ему? Не знаю Возможно, просто еще одному дню, ровно такому же, как и все предыдущие, начиная с 12 апреля 2001 года. Петр догоняет меня минут через пять и молча идет за мной тенью, семеня в длинной рясе. Резко останавливаюсь.
Скажи мне, святой отец, ты зачем ко мне пристал?! Чего вам всем от меня надо?! Разве виноват я в том, что не сдох?! Тем более это легко исправить!
Тот смотрит на меня с выражением византийской иконы на лице.
Может, тебя Господь для доброго дела в живых оставил!
Единственное доброе дело, которое я сейчас в состоянии сделать,это постараться не прибить кого-нибудь вроде тебя, батюшка!
Вот видишь, твой путь праведника уже начался.
Ты дурак что ли?!
Ищущий ищет и находит. Тот, кто искать не будет, не найдет никогда.
Да заткнешься ты, наконец, философ хренов?! А?! Без тебя тошно!
Вокруг темно и холодно, мы находимся в подвале. Как я сюда попал, не понимаю. Озноб идет по телу, не видно ни черта.
Ты куда меня привел?! Ты где?! Отвечай!ничего не понимаю: стемнело так резко, словно выключили свет. А может, это очередной приступ?Ты куда меня притащил?! Эй, ты тут?!
Ты сам шел, а я лишь следовал за тобой, Максим.
Слышу щелчок выключателя, свет бьет по глазам. Я вздрагиваю. Повсюду на столах лежат люди, где-то по отдельности, где-то наваленные горкой. Некоторые тела прикрыты белыми простынями, торчат только синие ноги с трупными пятнами, на пальцах висят резиновые бирки, примотанные к конечностям тряпочками. В воздухе висит тошнотворный запах формалина и гниющей плоти. Мой желудок вывернуло бы наизнанку, если бы я прежде уже не привык к больничному запаху, поэтому меня беспокоят только небольшие рвотные позывы, да и те быстро проходят. Священник, как некромант из ужастиков, медленно спускается ко мне вниз по ступеням. Для полноты картины не хватает только зловещей музыки и густого тумана, сползающего вслед за Петром.
Какого черта ты меня сюда притащил?! Где мы?!
В морге,он подходит к столу, на котором лежит накрытое тело.И притащил сюда не я тебя, а ты меня. Так что смотри и наслаждайся. Это, так сказать, твоя нынешняя жизнь, Максим. Твой дом. Можешь походить здесь, попривыкнуть к обстановочке, пообщаться с такими же мертвецами, как и ты.
Ты не священник, Петр,чуть слышно прошипел я сквозь зубы.
Так и ты не праведник.
А как же твои слова про добрые дела?еле держу себя в руках.
А я от них и не отказываюсь.
Он резко сдергивает покрывало с тела. На столе лежит мальчишка лет десяти, кожа да кости. Я таких видел только в документальных фильмах про концлагеря нацистской Германии. Тело покрыто гематомами, на голове глубокая впадина: кто-то проломил ему череп.
Благо, Максим, можно приносить по-разному,меня ведет в сторону, в глазах темнеет, я кое-как сдерживаюсь, чтобы не упасть в обморок.Знаешь, что с ним произошло?
Я лишь отрицательно мотаю головой, да и знать на самом деле я не желаюхватило и того, что увидел.
Его убил собственный отец. Разбил об его голову пустую бутылку. Парень попросил поесть в тот момент, когда они выпивали с его мамой. Как видишь, кормить его они не считали нужным.
Петр подходит к другому столу, снова сдергивает покрывало. Под ним молодая девушка. Тело изувечено. Сильно.
Ее сбил на машине племянник одного чиновника. Теперь она здесь, а он на отдыхе в Турции. Знакомая ситуация? А вот еще.
Хватит! Довольно.
Шатающейся походкой, опираясь на трость, выхожу наверх. Петр кричит мне что-то в след. Только у двери понимаю, что могу найти его в церкви в селе Слобода, если захочу поговорить. Значит, все же священник. Психопат-батюшка, который притаскивает людей для проповеди в морг. Бредовее ситуации и во сне не увидишь. Говорить с ним больше не хочется, впрочем, как и видеть его. Иду по узкому коридору, половина ламп не горит. Мимо призраками проплывают медсестры в белых халатиках, хихикают. Открываю дверь и вываливаюсь из преисподней на божий свет. Оборачиваюсь и читаю надпись: «Морг областной больницы».
Господи, как же я сюда попал?!
Глава XVII
Лучше с умным таскать камни,
чем с глупым пить вино.
Поучения Ахикара
8 апреля 2015 года. Четыре дня до Пасхи. 20 часов 13 минут.
Дверь кабинета закрылась. Сергей достал из кармана видавший виды, помятый спичечный коробок, несколько раз постучал по нему указательным пальцем, поднес к уху и потряс. Внутри послышалось шуршание нескольких спичек.
Ну и что у нас теперь есть? Что мы имеем?
Пименов взглянул на Александра, откинувшегося на стуле и грызущего авторучку.
Все еще думаешь, что это он ее убил?с насмешкой произнес Станислав.
Загорелась спичка, комната наполнилась запахом табачного дыма.
Да может, он актер хороший. Мне кажется, на него надавить нужно, и тогда он сознается. Все расскажет!
Тут ты прав. Если ему почки опустить, он не только в убийстве сознаетсяон на себя все, что угодно, возьмет. Даже что татар на Русь навел. Только лучше от этого никому не будет.
Почему же? Нам премию дадут, а может, и к награде приставят,Сашок вытащил ручку изо рта и рассмеялся.
Хорош паясничать! Отпускать его надо,затушив окурок в пепельнице, буркнул Сергей и потянулся к телефону.
Постой.
Чего?
Надо его придержать.
Это еще зачем?
Чтобы наш парень думал, что мы подозреваем именно гражданского мужа убитой. Пусть считает, что мы идем по ложному следу. А этого закрой недельки на две, чтобы посидел да подумал о своей жизни. Глядишь, и уразумеет, с кем жил до этого и что делать дальше. Наша задача сейчасдобиться, чтобы Санитар расслабился и допустил промах. Он и так слишком громко заявил о себе. Пускай теперь считает, что мы вообще олухи. Уверенность в своей безнаказанностисамая большая ошибка всех придурков типа него.
Да пусть сидит, мне-то что. Прикрыть всегда можно. Как скажешь. Если для дела нужно, то я только «за».
Вот и прекрасно,Станислав постучал пальцами по столу.Что там ее мать говорила? А то я пропустил беседу, пока у Громова был.
Сергей протянул Пименову протокол показаний, но тот лишь утомленно скорчил лицо.
Сам расскажи в двух словах, что да как.
А что тут скажешь? Мать погибшую опознала, но показания дала невнятные. По-моему, она вообще немного не в себе была, но это и понятно, все-таки дочь. Короче, по ее словам, покойная была чуть ли не божий одуванчик. Хотя проговорилась о том, что в последнее время дочь к ней приезжала не с гражданским мужем, а с каким-то молодым человеком. Имени она его не помнит, да и рассказать многого о нем не может, поскольку он все время в машине сидел.