Вот он! Убей его! заорала мамаша этого чудища, тыча в его сторону пальцем. Зомби, не так давно бывший Ростиком, мгновенно среагировал на этот вопль. И, неровной покачивающейся походкой сойдя вниз по ступеням, направился в ее сторону.
Что до Леонида, то он, стараясь ступать как можно тише, и в то же время шустрее, обошел новоиспеченного зомбака по широкой дугеблаго, размеры подвала позволялии прошмыгнул на лестницу.
Что ты?.. задыхаясь от возмущения и крайне неприятного удивления, выпалила дама, в глазах Кудряшова превратившаяся в бабенку, следя за этим его маневром. Ты же но почему?..
Ты не можешь поднять руку на родное чадо, вполголоса, но отчетливо произнес наемник, остановившись на середине пролета и обернувшись, вот и я кое-что не могу. Например, препятствовать воссоединению родных людей. Ведь, по правде говоря, за этим я сюда и приехал. Так что простив этот раз я не приду на помощь даме, попавшей в беду.
Произнеся последнюю фразу с ноткой издевкисловно передразниваяЛеонид повернулся к подвалу и находившимся там зомби и бабенке спиной. И снова зашагал наверх.
Снизу раздался полный ужаса визг. И Кудряшов не увидел, но очень живо себе представил, как визжащая бабенка отступает от ставшего зомби своего отпрыска, то прижимаясь к стене, то пытаясь забиться в угол. А зомбак, ведомый ее криками, как собака на поводке, движется следом.
Ты же обещал! донеслось до Леонида.
Да ты что! изрек он, спустившись ступеньки на три и снова заглянув в подвал. Ну, так вот дама. Ты обманула меня, заманив сюда. А я обманул тебя. Квиты!
Новый приступ отчаянного визга, впрочем, заставил Кудряшова поколебатьсяне очень-то сладкой выходила эта месть.
«В конце концов, что я теряю? спросил он сам себя, имея в виду спасение этой якобы дамы. Пулю разве что»
С такими мыслями наемник достал пистолет и спустился в подвал. Подойдя к зомби-Ростику со спины, он выстрелил ему в затылок.
Тварь повалилась на кафельный пол, конвульсивно шевелясь, чем напомнила отравленного таракана.
«Две пули», уточнил опять же про себя Леонид издержки этого благородного нелогично-благородного поступка и выстрелил еще раз. В лицо. Уж больно здоровым был зомбак, одного выстрела могло не хватить.
С лицом, ставшим похожим на окровавленный фарш, зомби, наконец, затих и замер.
Спасибо, сквозь слезы пролепетала бабенка уже вслед молча развернувшемуся и зашагавшему прочь Кудряшову.
Ты еще успеешь меня проклясть, бросил он через плечо, уже снова поднимаясь по лестнице, забыв про это «спасибо». И позавидовать убитым мужу и сыну. Если поскорей не уберешься из этого города. На своих двоих, на машине по фиг. Важно, что не знаю, заметила или нет, но эта хрень заразна. И способ твоего муженька покойного от нее защититься не помогает.
После чего покинул подвал, не заботясь, услышала ли его, поняла его спасенная хозяйка дома, или нет.
Что волновало наемникане успеет ли он заразиться сам прежде, чем найдет свою семью. Или то, что от нее осталось.
7
В своей догадке о социальном положении так называемой дамы и ее домочадцев Леонид не ошибся. Семейка людоедов точно не принадлежала к числу среднестатистических работяг, испорченных квартирным вопросом и вынужденных ютиться в двушках, однушках и издевательски именуемых «студиями» клетушках.
Отдельный дом в черте городаэто уже само-то по себе удовольствие не для бедных. Если это именно дом, а не деревянная хибара в деревушке, некогда волюнтаристски включенной в вышеназванную черту. А данный конкретный дом оказался, к тому же огромным. На одном только первом этаже имелось не менее десятка дверей.
Другое дело, что прислуга этот дом давненько не посещала. Видать, первой попала на обед к хозяевам, втемяшившим себе в голову, что живая человечина поможет пережить превращавшую их земляков в зомби эпидемию. А если даже избежала незавидной участи, на конечном результате это не сказалось.
На конечном результате для доманесмотря на былую роскошь выглядевшего теперь запущенным и захламленным. Как приют бомжей.
На полу то тут, то там валялись пустые бутылки, смятые консервные банки и тюбики, пустые пачки сигарет и какие-то обертки. Прямо на стену кто-то пролил что-то розовое, липкое и сладкоеи часть этого пятна, уже засохшего, успела перетечь на пол. Возле каких-то крошек крутился здоровенный таракан, нагло шевеливший усами.
Неплохая выходила иллюстрация к крылатой фразе профессора Преображенского про разруху в головах!
Совсем безнадежными, впрочем, хозяева этого дома не были. Открыв дверь одной из комнат, Леонид обнаружил, что она сплошь, чуть ли не до потолка, заставлена консервными банками. Вероятно, когда город еще пробовал сопротивляться зомбакам, здравый смысл не успел покинуть Бориса и его домочадцев. Готовились, запасы делали. А может, поняли, что человечины просто не хватит, чтобы полностью заместить нормальную еду.
«Так может, потому и не убереглись, посетила Кудряшова при виде этого импровизированного склада дурацкая мысль, что не смогли полностью от пищи простых смертных отказаться. Нарушили, так сказать, чистоту эксперимента»
И сам же себя на том поймал, что плен, общение с каннибалом и сама обстановка этого дома влияют на него не лучшим образом. Мягко говоря. Определенно, существам, сознательно извратившим свою жизнь, и логика полагалась своя, извращенная. Оказавшаяся, к тому же, весьма заразной, как всякий дурной пример.
А покинув, наконец, этот домина, успевший превратиться в склад и бойню, а теперь превращавшийся в помойку, Леонид обнаружил, что пробыл без сознания несколько часов как минимум. Долгий день уходящего, но лета сменился вечером; едва маячившее над горизонтом солнце готовилось к закату.
Мало того! Выйдя за ворота, Кудряшов понял, что оказался в совсем другой части разрастающегося городаему по большому счету незнакомой. Правильнее, наверное, даже было бы назвать это место пригородом. Постройкипочти сплошь коттеджи с однотипными кирпичными заборами. Кое-где, вкрапленные между этими хоромами, еще торчали как бельмо на глазу или прыщ на носу, чудом уцелевшие избушки. Покосившиеся и не все, наверное, даже бывшие обитаемыми до эвакуации, памятники ушедшей эпохи. Когда этот уголок города еще не именовался гордо «элитным поселком», а считался обычными гребенями.
Высотки-новостройки «настоящего» города маячили не менее чем в километре от дома семейки каннибаловвыстроенные по линеечке и из-за своей однотипности, выглядевшие гигантским забором или даже крепостной стеной.
Блин! Куда ж вы меня затащили, падлюки! вслух пробормотал Кудряшов, стоя посреди улицы «элитного поселка» и осматриваясь.
Стараниями Ростика и его мамаши он оказался даже дальше от своего дома, чем был по прибытии в город. Гораздо дальше.
Вспомнив, что видел во дворе их дома гараж, Леонид подумал было вернуться. Вряд ли у владельцев таких хором он пустовал. Да и тот же Ростик с матерьюне волоком же они тащили своего пленника через весь город, надрываясь да рискуя нарваться на зомбаков.
Но три соображения заставили Кудряшова отказаться от реквизиции авто своих похитителей.
Во-первых, гараж требовалось вначале открыть, а машинузавести. Ключи требовались, проще говоря. И для того, и для другого. Ключи, найти которые самостоятельно в том захламленном домине Леониду было не легче, чем отыскать единственную блоху на сенбернаре. Спросить же было по большому счету не у кого. Супруга покойного Бориса, она же мамаша Ростика после его гибели совсем выпала в осадок. Если сравнивать человека с компьютером, то ее состояние находилось недалеко от знаменитого синего экрана.
Во-вторых, если так называемая дама все же придет в себя, машина могла стать ее шансом на спасение. Единственным шансом покинуть город. А лишать даже эту безумную стерву шанса Кудряшову было, что называется, западло. Сам, тем более, посоветовал ей убираться. Так что же, противоречить самому себе? Будучи далеко не ангелом, поступать подобным образом Леонид все-таки не привык. Не говоря уж о том, что это значило бы целых две потраченных зря пули.
Впору было вспомнить восточную мудрость, согласно которой, если ты спас какого-то человека или иное живое существо от смерти, ты отныне становишься за него в ответе. Вот Кудряшов и чувствовал себя в ответе за эту треклятую жену людоеда. Пусть и немного.
К тому же было еще и «в-третьих». Леониду просто не хотелось возвращаться в этот дом, казавшийся пропитанным кровью и грязью. И которому больше подходило другое слово«логово». Логово двуногих, но хищников, добровольно отказавшихся от принадлежности роду людскому.
«А как насчет других домов? думал Кудряшову, шагая да поглядывая по сторонам застроенной коттеджами улицы. Есть там кто? Все ли уехали или тоже в зомбаков обратились? А если никого нет, то не остался ли за одним из этих заборов хоть один драндулет для меня? Хотя бы плохонький?»
В любом случае, тащиться через весь город, на ночь глядячерез город без уличного освещения, да кишащий зомбаками, в свете не слишком нуждавшимисянаемнику не улыбалось.
Улица казалась необитаемойни один из звуков цивилизации не нарушал царящую здесь тишину. Погруженные в безмолвие дома с неосвещенными окнами казались бойцами, затаившимися в засаде. Но стоило Леониду сделать шаг в направлении ворот одного из них, как щелкнул выстрел к счастью, предупредительный. И пуля ударила в асфальт, высекая искры, в нескольких сантиметрах от правой ступни Кудряшова.
Смысл был понятен, намекболее чем прозрачен. Леонид предпочел отступить от ворот, вскидывая руку в известном жесте мирных намерений. Понял, мол, не убивай. Последнее, чего он хотел, это вступать в перестрелку с невидимым противником, который зато видел его самого. Тем более что за такой риск Кудряшову на этот раз никто не платил.
Продемонстрировав снайперу-невидимке раскрытую ладонь, Леонид медленно, нерешительно двинулся прочь от домав направлении высоток-близнецов. Несколько секунд он ждал, что невидимый стрелок пальнет в спину. Но рокового выстрела не последовало, а по прошествии означенных секунд Кудряшов и вовсе успокоился. Смекнув, что если бы стрелявший из-за забора намеревался его убить, то сделал бы это сразу. Не тратя боеприпасы на предупреждения.
Однако ж, не хотелось, видно, этому типу отягощать свою совесть трупом пусть даже, возможно, очередным на этой тернистой тропе выживания. А может, не хотел, чтобы труп сей валялся у его ворот. Привлекая, помимо прочего, зомбаков.
Точно Леонид не знал. Да и не было у него такой склонности и талантаразбираться в психологии противника. Все, что ему требовалось знать о противной стороне, это как вернее выстрелить в супостата, чтобы не промахнуться. Ну и самому не попасть под пули.
В любом случае, проблема оставалась. Проблема, как побыстрее добраться до того места, которое Кудряшов привык считать домом. На своих двоих сделать это казалось невозможно, оставалось найти транспорт.
И Леонид надеялся, что в «настоящем» городе, среди тех же высоток, где до эпидемии и эвакуации жила куча народу, решить эту задачу будет легче.
Что ж, надежда наемника оправдалась. Пускай и далеко не так гладко, как хотелось бы. Ну да Кудряшову ли привыкать хорошему?
* * *
Леонид миновал первую линию микрорайона новостроек, вторую. Вблизи те оказались расставленными в шахматном порядке и пропорции имели примерно как у стакана.
За рядами высоток или, скорее, в их окружении обнаружился гигантский куб. Судя по вывескеторгово-развлекательный центр с веселым названием «Тропик». Названием, напоминавшем о пальмах, пляжах и море; о курортах в жарких странах.
Но только не Кудряшову! Он, наемник со стажем, успел познакомиться с этими тропиками-субтропиками с совсем другой стороны. Давно привыкнув к тому факту, что именно в желанных для кого-то жарких странах, среди пальм и песков, чаще случаются заварушки.
У входа в ТРЦ стоял немолодой, но еще могучий, бородатый мужик с охотничьим карабином на плече и поглядывал по сторонам. Явно на шухере стоял, тут семи пядей во лбу не требовалось, чтобы догадаться. А коль так, пожаловал бородач в город не один. И уж точно не пользовался услугами перевозчика, подобно тому же Кудряшову. Причем не только потому, что даже двоим разместиться в том же приснопамятном багажнике джипа, было бы практически невозможно.
Главное свидетельство того, что бородач со своим подельником (или подельниками) добрался в город сам, стояло, припаркованное примерно в полуметре от входа в «Тропик». Старый добрый «уазик», жемчужина автопрома страны, в которой плохие дороги от века считались неразрешимой проблемой.
Присутствие машины именно этой марки еще и объясняло, как его владельцы с оружием смогли проскочить мимо армейских постов. Им даже не было нужды подмазывать вояк, подобно доставившему Кудряшова перевозчику. О, имея такую машинку, искатели приключений в захваченном зомби городе вообще могли не попадаться военным на глаза.
Леонид вспомнил, как в детстве ездил с отцом на рыбалку. Как отец узнал от соседа о некоем богатом рыбой местечке дороги до которого, наверное, даже в проекте не было. Даже тропинки приличной не протоптали. Этим, похоже, и объяснялось обилие там рыбы, ждавшей людей с удочками. Люди-то посещали это место редко. И потому не мешали размножаться местным обитателям.
Нечего и думать было, чтобы добраться до этого рыбного мини-Клондайка на легковушке. Местность-то на подступах к нему мало того, что была лишена намека на дорогировностью тоже не отличалась. И любой автомобиль обычный мог там либо в канаве застрять, либо напороться днищем на кочку.
На счастье, сосед, поведавший Лене и его папе о рыбном месте, как раз был счастливым обладателем «уазика». На нем, собственно, в первый раз туда и добрался. И, собираясь на очередную рыбалку, предложил поехать с ним и Кудряшовым.
Да, путешествие по бездорожью даже на «уазике» не отличалось комфортностью. Того же Леню порой даже подбрасывало на жестком сиденье. А уж вихляло-то из стороны в сторону вообще чуть ли не через каждые несколько секунд. И мальчик гадал, что случится раньшеон врежется в стену, влетит головой в потолок или его недавно съеденный завтрак попросится наружу.
Впрочем, радость от обильного улова к концу дня заставила забыть все неприятные подробности пути. Радость, человеку, никогда не увлекавшемуся рыбной ловлей, просто не понятная. И даже возвращение домой через ту же негостеприимную местность ее не перебило. Все неудобства переживались уже не так остро.
А теперь, повзрослевший Леонид Кудряшов разглядывал «уазик» бородача. И понимал, что если и имелась возможность проникнуть в город, избегая контролируемых военными трасс, то только на этой железной рабочей лошадке. Даже иностранные внедорожники (несмотря на название!) вряд ли прошли бы. По крайней мере, не пострадав.
Да что тамих хозяева, уплатившие за это глянцевой чудо буржуйской техники не меньше мильона нередко кредитных рублей, просто не решились бы гонять на нем по ухабам, кочкам, через заросли и грязь. Они сдували бы пылинки со своих «крузаков» и «хаммеров», на которых так классно ездить на дачу, катать девчонок; которыми можно понтануться перед друзьями но, в общем-то, не более. Как будто бездорожье в родных странах этих машин сильно отличалось от такового в России!
А вот «уазик» не жалко. И уплачено за него не так много. Особенно, если машинку свою тот же бородач купил еще в молодости.
Между тем в проеме входа в ТРЦ показались две фигуры немыслимого вида! Не то мумии, не то ходячие огородные пугала. Да ростом повыше человека, вдобавок.
Пробормотав «че за хрень?» Леонид приник глазами к оптическому прицелу своей ВСК, желая рассмотреть странных существ получше. И вздохнул с облегчением. Те, кого он в сумерках наступившего вечера принял за неведомых чудовищ, оказались обычными людьми. Только увешанными с ног до головы разнообразным тряпьем. Платьями, джинсами, куртками, футболками, пиджакамивсе это добро висело у них на плечах и под мышками, свешивалось с рук, только что головы не укрывая.
Подойдя к открытой задней дверце «уазика», парочка мародеров освободилась от нахапанных в «Тропике» предметов одежды, сбрасывая их внутрь.
Когда все тряпье было погружено в машину, Леонид разглядел, что эти двоесовсем молодые парни. Вероятно, сыновья бородача. Один высокий, как баскетболист, а другой пониже, зато более крепкий, коренастый. Типичный регулярный посетитель тренажерки добросовестный посетитель, в смысле. Возможно, еще и боксом занимающийся. Или борьбой.