И как давно? пристал Димка.
Год.
Разве это много? сказала Женя.
Не знаю. Наверное Славка почесал заросший затылок.
А раньше он где жил? поинтересовался Димка.
В монастыре.
А в отступники почему подался? влез Чита.
Славка обвёл друзей испепеляющим взглядом.
Я что на допросе?
С чего ты взял? не понял Чита.
Похоже уж очень!
Ну ты чего, Славка улыбнулась Женя. Нам же просто любопытно.
Любопытно им Славка просто так опрокинул рюкзак, наподдал ногой, словно тот был всему виной. Я, что ли, много знаю?
Ну, побольше нашего, улыбнулся Чита.
Славка вздохнул.
Согрешил, говорит, вот и подался в аскеты.
Согрешил??? в один голос спросили Женя, Димка и Чита.
Да, Славка выждал паузу. Только непонятно, что именно он сделал.
Как это? вновь синхронно спросили друзья.
Славка пожал плечами.
Со слов Михаила: он задул звезду.
Настоящую? спросила Женя. Но как?
По крайней мере, как мне кажется, Михаил думает, что именно настоящую. Но вот, как это возможно Признаться, я понятия не имею.
А что он там говорил про детей? спросил Чита.
Что те, якобы, свет, равнодушно ответил Славка.
Чита задумался.
Ты ведь не думаешь?.. Димка посмотрел на Читу.
С ума что ли сошли? Славка резко поднялся на ноги. Не убивал он никого! Тем более, детей!
Чита спокойно взглянул на друга.
Но ведь всё сходится.
Может быть просто несчастный случай?.. предположила испуганная Женя. Ведь так иногда бывает. Дети гибнут по взрослой невнимательности
Только не в случае с Михаилом! упёрся Славка.
Надо в лицо спросить, сказал Чита. По первоначальной реакции человека можно о многом судить.
Тебе нужно, ты и спрашивай, Славка подцепил рукой рюкзак и зашагал прочь.
Ребята, молча, переглянулись.
За хлипкой рощицей высился берег озера. Самой кромки воды видно не было, лишь лазурь неба и длинный шпиль с крестом на фоне кучевых облаков. Налетел проныраветерок, пропахший свежестью. Зашептались над головой кроны берёз. Женя ухватилась за бейсболку.
Что это? спросил Димка, указывая на шпиль.
Чита оторвался от чтения.
А, так Он махнул рукой. Местная достопримечательность, и снова уткнулся в книгу.
Димка глянул на Славку. Тот сразу же отвернулсяпо всему, до сих пор дуется.
На том берегу озера расположен монастырь, Женя поудобнее перехватила змеявне неба тот оказался тихим и миролюбивым, со смешным хвостом. Заброшен.
Монастырь? Димка округлил глаза. Нет, не может быть!..
А что не так? тут же спросил Чита.
Славка повернул голову.
Ты чтото знаешь?
Димка часточасто замотал головой. Потом нерешительно шагнул навстречу бризу. Покачнулся, но всё же устоял на ногах.
Нет, так не бывает. Почему именно здесь?.. Почему?
Ребята настороженно переглянулись.
Димка, что с тобой? спросила испуганная Женя.
Димка продолжал разговаривать сам с собой, медленно продвигаясь по направлению к берегу.
Славка решительно двинулся следом. Женя с Читойза ним.
Димка не верил своим глазам. Горизонт медленно открывал ужасную истину. Истину, что затмевала рассудок.
На противоположном берегу в землю врос монастырь. Или вырос из этой самой земли, что породила его на свет. Точнее приютила на себе, потому что подобное не может породить ничто в этом мире. Только больная фантазия живущих за гранью. За рамками рациональности. По ту сторону, вне действительности. Отец оказался прав. Потому Они и сделали с ним это. Потому убили брата.
Димка чувствовал, как в груди трепыхается испуганное сердце. Чувствовал спиной мурашки. Ощущал, как дыбятся на голове волосы. Сознание было в панике, а душа металась из стороны в сторону, не в силах снести открывающегося глазам ужаса.
А ужас рос. Становился всё выше и выше. Заполнял собой равнодушную действительность.
Массивная колокольня с колоннами, на которых навечно застыли каменные монахи с длинными дудками, устремившие томные взоры в разные части света. Многогранная башня, усеянная незримой геральдикой. Сводчатые окна, внутри которых навечно повисли колокола различных форм. Блестящий на солнце шпиль, увенчанный одиноким крестом. Двухэтажная средняя часть, на крышу которой взгромоздилось чтото на вроде голубятни или сарая. Трубы от печей. Восьмиугольная основная часть, с всё теми же колоннами и изваяниямисимвол Вифлеемской звезды. Звезды, что указывает путь.
Димка споткнулся.
Звезды.
«Что же всё это значит? Куда ведёт этот путь? Что за звезда его указывает? Да и звезда ли?..»
Словно прочтя Димкины мысли, солнце разом отразилось в огромном куполе и пяти посеребренных крестах.
Димка вскинул руку, защищая глаза от яркого света. Но он не успел. Вспыхнуло! Да так, что во все стороны разбежались озорные зайчики.
Димка, да что с тобой такое? Женя присела рядом. Отложила в сторону змея. Обняла за плечи.
Димка никак не отреагировал. Он смотрел затуманенным взором на то, что лишило его половины души. На то, что забрало самое дорогое, оставив в груди уродливую дыру. Дыру, сквозь которую можно следить. За ним. За осколком звезды.
Откуда оно здесь? спросил Димка хрипящим голосом, попрежнему смотря на монастырь.
Сколько себя помню, всегда тут стоял, растянуто ответил Чита, пряча книгу за пазуху. Монастырь Преображениятаково официальное название. Кажется псевдоготика, с элементами барокко и классицизма Насколько я помню.
Димка мотнул головой, словно не расслышал ответа.
Откуда?
Почему ты сказал «оно»? спросил Славка.
Димка вздрогнул. Всё же оторвал взор от монастыря и уставился на Славку.
Почему? тихо повторил тот.
Потому что оночужое.
Женя отползла прочь. Со страхом посмотрела Славке в глаза. Последний даже не шелохнулся.
Что ты знаешь об этом монастыре?
Об этом? Димка повернул голову и невольно вздрогнул. Ничего.
Тогда почему такая реакция? спросил заинтересованный Чита. У тебя сейчас такое лицо, словно ты самого дьявола повстречал.
Может и повстречал, прошептал Димка, дивясь тому, откуда у него ещё берутся силы сохранять самообладание. Но только не здесь.
Рассказывай, приказал Славка.
Что?
Всё рассказывай, добавил Чита. У этого места дурная слава не смотря на то, что есть монастырь.
Димка окончательно поник.
Что происходит?
Люди пропадают. Пропадали на окраине, сказала Женя. В основном, дети. Потому и закрыли монастырь. Думали, всё дело в послушниках
Димка качнул головой.
Нет. Всё дело в месте и в том, что на нём стоит.
Почём тебе знать? в лоб спросил Славка.
Димка глубоко вздохнул и заговорил:
Мой отец. Он по профессии археолог. Был археологом.
Почему был? тут же перебила Женя.
Димка сглотнул подкативший к горлу ком.
Не перебивай его, сухо сказал Славка.
Женя испуганно кивнула.
Так вот, отец занимался исследованием древних церквей, храмов и монастырей. Особенно тех, что были расположены вблизи круглых озёр. Я не знаю, почему именно так. Отец никогда не говорил. Но постройки без круглых озёр его не привлекали. В том поселке, где мы жили, как раз находился такой монастырь. Тоже заброшенный. При грозе молнии неизменно били в его шпиль. Местные правоверные думали, что это знак божий, что, якобы, Творец, таким образом, защищает их от стихии. Но они ошибались. Монастырь поглощал энергию для собственных нужд. Возможно, что в нём даже ктото жил. Точнее прятался от света. Отец всё чаще пропадал в катакомбах под монастырём. Возвращаясь домой, он ничего не говорил, лишь только запирался в своём кабинете и чтото писал. Однажды мой брат, Юрка, по неосторожности залез в папин ноутбук. Хотя это так он просто оправдывался передо мной, когда я его застукал. Юрка был любопытным, нечета мне. Он не боялся опасности, а ночь его только привлекала. Особенно звёздная. Он мог часами сидеть на крыше дома и смотреть на созвездия. Он знал их все наизусть. Даже придумал некоторым звездам человеческие имена. Знаю, что это звучит глупо Но брат относился к своему увлечению на полном серьёзе и верил, что рано или поздно, звёзды ответят ему. Он даже переделал дедушкин радиоприёмник так, что было можно слушать шумы далёкого космоса. В основном, это было шипение. Но в некоторые моменты сквозь этот «белый шум» и впрямь пробивался голоссам слышал! Было непонятно, что именно говорит далёкий диктор, но Юрка верил, что это обращение адресовано именно ему. Однако после того, как брат прочёл папины записи, интерес к звёздам у него полностью отпал. Он больше уже не лазил на крышу, не слушал радио космоса, а на все мои расспросы неизменно отвечал, что это бессмысленно. Я не мог поверить услышанному. Такое было невозможно! Кто угодно мог отказаться от собственных интересов, но только не Юрка. Им словно чтото двигало. Некая могущественная сила. А может, просто обретённая истина. Я много раз подходил к дверям папиного кабинета и мялся в нерешительности. Я хотел узнать то, что уже знает брат. Хотел, но так и не смог осуществить задуманного. А знаете почему? Димка обвёл притихших друзей взглядом, полным отчаяния. Я испугался. А Юрканет. Потому в ту ночь за отцом увязался именно он.
Димка умолк. Шмыгнул носом. Вскинул трясущиеся руки к глазам.
На, вот, Чита протянул платок. Не надо руками.
Димка отмахнулся.
Ребята, может, хватит уже, а? Женю трясло, не смотря на то, что температура воздуха на берегу озера была под тридцать.
Они не вернулись? спросил Славка.
Димка набрал в лёгкие побольше воздуха. Чтобы заполнить возникшую в груди пустоту. Однако та так никуда и не делась, лишь только спустилась ниже, в район солнечного сплетения. Сделалось совсем невмоготу. Но нужно было во что бы то ни стало закончить рассказ. Просто необходимо.
Это был ужас. Ужас, который не передать словами. Ночью случилась гроза. Страшная гроза. Сверкали молнии. Раскаты грома заглушали человеческую речь. Бешеный ветер вырывал деревья с корнями, срывал с домов крыши, переворачивал автомобили. Это было чтото сродни апокалипсису. А может и хуже. Ведь после Судного дня утра, как такового, нет. Оно не настаёт, потому что встречать его попросту некому. Но в тот раз утро всё же пришло. А с ним и обретение истины. Как только рассвело, а стихия успокоилась, мы с мамой побежали на берег озера Там ничего не было. Монастырь просто исчез.
Но ведь так не бывает, сказал Чита, потирая подбородок. Это бред.
Помолчи, а? посоветовал Славка.
Но ведь и впрямь, подала голос трясущаяся Женя. Димка, как нам это понимать? В каком смысле, не было? Его разрушила буря?
Димка отрицательно качнул головой.
Нет. Его просто не стало. Ни обломков, ни развалинничего. Единственное, что мы с мамой увидели на берегуэто сидящего в буераке отца и Юрку, который лежал у него на коленях. Голова отца была абсолютно седой. В глазах застыла муть. Он не реагировал на слова. Лишь только смотрел мраком на Юрку. На грудь брата, из которой торчал его же собственный перочинный нож.
Женя ухватилась руками за голову.
Нет!..
Это ведь не он сделал, сказал Славка. Не твой отец.
Нет. Даже в бреду он и помыслить бы не мог о том, чтобы нанести комунибудь из нас вред. Ни в одном ночном кошмаре. Нигде, ни в чём и никогда! Он любил своих сыновей, и те знали это. Но Взрослые посчитали иначе. Свихнувшийся отец, что заколол во время бури собственного сына. Хм Так значительно проще. И не нужно ни о чём думать.
Димка выдохнул, в надежде, что пустота вернётся на место. Но та осталась под ямочкой: ей там понравилось.
Ужас, заключил Чита, разминая пальцы. А как же записи твоего отца? Разве нельзя было их просмотреть. Там наверняка были доказательства обратного.
В этот же день сотрудники милиции вынесли из папиного кабинета буквально всё. Мама никак повлиять не могла. Да ей было и не до этого Димка устало вздохнул. Ей хватил того, что уже случилось.
Ну а монастырь как же? спросил Славка. Ведь это чистой воды мистика!
Мистика, кивнул Димка. Сколько потом ни ныряли, в надежде его отыскать, всё без толку. Даже дна не достали. Не озеро, а самая настоящая бездна, в которой исчезла рыба. Потом и вовсе купаться перестали.
Почему? спросила Женя.
А ты представь, какого это, знать, что под тобой ничего нет, Димка вытер тыльной стороной руки остатки слёз. Странно, но пустота внезапно кудато исчезла. Словно с груди свалился тяжкий груз. Выходит, нужно было просто выговориться. Открыться. Излить душу.
Славка хмуро посмотрел на монастырь.
Думаешь, что и в нём тоже чтото есть?
Димка пожал плечами.
Ну, вы ведь верно озвучили симптомыв нашем посёлке тоже пропадали дети. Да и внешний вид практически ни чем не отличается от того, другого.
Я теперь уснуть не смогу, прошептала Женя. После всего этого.
Но тогда, что это может быть? спросил Чита.
Женя зажала ладонями уши. Зажмурилась, чтобы чего доброго, не прочесть возможный ответ по губам.
Димка посмотрел на блестящие кресты.
Что бы это ни было, но это даже близко не стоит с домом господним. Это чтото из темноты. И оно пришло не просто так.
Хрустнула ветка.
Ребята резко обернулись. Женя прямо так, с зажатыми ушами, ориентируясь лишь по реакции друзей.
На опушке рощицы, меж двух невысоких берёзок, замер человек в тунике с капюшоном за спиной. Он медленно пятился, указывая правой рукой на Димку. Его трясущиеся губы чтото шептали
Михаил! Славка помахал рукой. Здравствуй! А мы как раз к тебе шли
Тише! приказал Чита.
Славка тут же проглотил язык.
Стих и ветер. Умолкли птицы.
Димка прислушался к лепету Михаила. С уст того слетал бред:
Господи, я вовсе не убийца, коим считал себя доныне. Я Ирод, бездна, Мрак Я не достоин креста, я достоин ада! Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твоё; да придёт царствие Твоё
Чё он такое несёт? спросил Славка.
Это «Отче наш» сипло ответил Чита, заглядывая в глаза Димке.
Димка понял: то, что он уже испытал и рядом не стоит с тем ужасом, с которым ещё предстоит столкнуться впереди.
Подумать только Как две капли воды, Михаил разглядывал насупившегося Димку, как диковинную зверушку. Я и помыслить не мог, с чем именно столкнулся под землёй. Если бы я только знал
Знал, что? спросил Славка. Михаил, объясни толком, что происходит?
Да, да, конечно. Только истина эта страшна. Боюсь, не каждому из вас окажется под силу принять её.
Мы постараемся, кивнул Чита изза книжки.
Что ж Воля ваша, Михаил глянул на яркое солнце, лучи которого пробивались сквозь пышные кроны вековых тополей.
Ребята сбились в тесную кучку на лесной поляне, рядом с убогой землянкойобиталищем Михаила. Высокая трава доходила до коленв ней было приятно сидеть. Голени чуть заметно покалывало, но никто не обращал на эту мелочь внимания. Михаил восседал на старом пне, словно умудрённый жизнью сказитель, вернувшийся из долго странствия. Все слушали затаив дыхание, не желая упускать из внимания ни одного озвученного эпизода. Лишь только Димка пребывал в некоем состоянии забвения. Ему казалось, что его жизненный путь самым непостижимым образом уже пересекался с тропой сказителя. Давнымдавно, на заре эпох, просто онДимкаутратил истину, забыл, как всё обстоит на самом деле, что от чего зависит, в первую очередь, и что находится на ведущих позициях. Час истины пробил и, словно выстраивая соответствующий обстановке антураж, поляна оказалась во власти стремительного вихря. Закружил тополиный пух, пригнулись к земле стебли травы, закачались кроны деревьев, сорвались с сучьев молчаливые птахи.
Димка вздрогнул.
Это была вовсе не стихия, это заговорил Михаил.
«Кто же ты такой? мимолётно подумал Димка, прислушиваясь к словам монаха. И что именно тебе известно о Юрке?»
Давно это случилось. Много тысячелетий назад. А причиной всему стала вездесущая человеческая алчность. Всевышний и не подозревал, что именно он создал. А он создал систему. Систему, что просто не может идти проторенной отцомоснователем тропой. Системе нужна прямая, извилистый путь её пугает. А потому обретение истины отошло на второй план, на поверхность же выползло желание лёгкой наживы. Оно походило на червя или змея, но на тот момент человек был уже слепему было невдомёк, что прячется под личиной мерзкой твари, заполнившей собой рассудок. А под этой личиной таился Мрак. На земле его устраивало всё: ложь, предательство, похоть, разврат, насилие. Он был равнодушен к светлым чувствам, эмоциии вовсе презирал, как чтото низкое, замедляющее бег по кругу. Потому что прямой не было и в помине. Но, повторюсь, человек был уже слеп. Однако чтобы не путать вас заумными речами, пойду по порядку, Михаил утёр губы рукой. Рим не долго поклонялся лику Творца просто так, храня лишь веру. Совсем скоро он понял, что религияэто длинная нить, из которой можно сделать удавку и накинуть последнюю на горло остального мира. На религии можно нажиться и, при этом, не нужно никому платить за оказанные услуги, прикрываясь лишь верой. Так началась Священная война. Мусульмане называют её краткоджихад. Война с неверными. Началась эпоха Крестовых походов. Саксы, уэльсцы, бугрундцы, испанцышли прививать диким племенам востока любовь к христианской вере, любовь к кресту. Церковь благословляла их на ратное дело, потому что и церковь ослепла. Она не видела главного, а возможно и видела, но предпочитала закрывать на это глаза. Так истина стала мифом, вымыслом, чемто иррациональным, что можно продать или купить на базаре любого запылённого города древности. А истина заключалась в том, что церковь нарушила одну из важнейших заповедей, дарованных человечеству в лице Моисея на горе Синай, не убий. Очередная печать, сдерживавшая Мрак, пала.