Жженая кость [По мотивам S.T.A.L.K.E.R.] - Евгений Орлов 5 стр.


Бирюльки не давали группировкам богатства, это была кровь для реализации амбиций, повод для разборок.

Иногда на полях сражений можно было найти приличный ствол, именно так Молох обзавелся СВУ, а Лешка приобрел приличный «обрубок» с интегрированным ПБС. Дело было, практически, в начале их сталкерской карьеры. Они слепо, без должного опыта, объяснимых целей скитались среди развалин заброшенного поселка, и наткнулись на подбитый неизвестными героями жигуленок. Машину лихо взяли обычной осколочной гранатойпод передним колесом, на ломаном асфальте, замерли навсегда брызги разрыва. На улицу через распахнутую дверь вывалился «мент», как прозвал его Крокусна плечах мышиного «города» выгоревшие лейтенантские звездочки. Бедолаге снесло пулей купол черепа, и теперь он демонстрировал небесам опустевшую «чашу». Мозгов там давно уже не было, видимо птицы, или никогда не было. На заднем сидении «Жигуля» покоились бесхозные стволы. Почему их не забрали убивцы? А бес его знает, Зона брат!так сказал, глядя на их счастливые рожи тогдашний наставник, как они думали, Локоть.Берите, повезло вам.

Это потом они узнали, что не в учениках ходили, а в «отмычках», как говорили тогда: «в жженых костях», по цвету паленых останков неудачников.

Сталкеры прошли уже треть пути, когда небо затянули свинцовые тучи. Они выдавили из себя первые капли, но дождем так и не разродились, а наполнили все вокруг пронзительно холодной моросью. Тихое безветрие окутало их липкими слоями мокрого воздуха словно мух попавшихся в клей, и неохотно отпускало, делая каждый миг в нем мелким, локальным подвигом. Далекий собачий визг, оборвавшийся одиночным выстрелом, резанул по их и без того напряженным нервам. Они машинально присели, ощетинились в разные стороны стволами. Молох покосился на замершего в напряжении Крокуса, ствол ТТ слегка дрожал.

- Очкуешь, салага?прошептал он одними губами.

- Так, даванул маленькоответил Крокус.Идем?

- Пошли.

Чтобы обойти логово кабанов, свивших себе уютное гнездышко на месте бывшего промежуточного лагеря, им приходилось сделать солидный крюк. Притом в нежелательном направлении. Молох с тоской наблюдал в бинокль черное пятно кострища, оно все было истоптано пугающе огромными пятаками кабаньих следов. Вкруг идти страсть, как не хотелось, но тут приходилось выбирать между азартной охотой, причем роль жертвы исполняли они с Крокусом, и спокойной полуторачасовой прогулкой по грязи, среди стабильных годами редких аномалий и никаких тебе хищников, окромя разрозненных собачьих формирований. И пес тут водился сугубо обычный: от хромоногих «дворянских» шавок, до маститых стафов и кавказцев с людоедскими наклонностями. «Слепцы» и «псевдопсы» сюда не заходилилюди повывели их рядом со сферой своего обитания, что называется, «под ноль». Это у них всегда получалось лучше всего. Семью же кабанчиков тоже изредка валили, но вновь и вновь появлялись другие, не менее свирепые особи. Что было немедленно приспособлено для циничного и опасного ритуала, когда новичка, рьяно жаждущего адской крови и халявного хабара отправляли к свинкам с одной двустволкой. Редко обосравшийся номинант на сталкерское звание добирался до логова, здесь немалую роль играла близость блокпоста международных сил. Когда появлялся выбор вальнуть зверя или побежать обратно домой, народ, как правило, направлялся к КПП с гордо поднятыми руками. На Блоке, где главенствовали старшие офицеры, до неприкрытого смертоубийства дело не доходиломаксимум дадут прикладом по спине, сутки «обезьянника» и отправят с утренней сменой на Большую землю в уютном «Страйкере». Там - уважаемая комиссия, сдача всем известного Сидора и жирная подпись под протоколом. Вояки отлавливали романтиков пачками, по сотне в пучке, а матерый контингент сам в руки не давался. А еслипопадались, делали изумленные глаза. Поговаривали, что Сидорыч на старте своей карьеры, сидел на нарах с грибным лукошком, в пастушьем брезентовом дождевике. Грибник, блин, особенно, если принять во внимание, что грибочки внутри Периметра сами зачастую не прочь побегать за грибником. Такая вот облезлая ботаника!

Молох повел биноклем вправо. Вот и почерневшие обломки ящика, где Молох нашел свой первый трофей, «медузу». А под поваленным деревом, в глубокой тени, еле угадывался нетленный труп Святого Михуилаокоченевшая туша Мишки Гвоздя, матерого по тогдашним временам мародера. Он предпочитал не сбиваться в ватаги, а грабил нагло, без интеллигентских изысков. Сейчас он лежал на своем незыблемом годами месте, свернувшись, как кот, калачиком. Не хватало только полосатого хвоста из спортивных штанов. Как сгинул Гвоздь, почему не жрут его свиньи, не все ли равно?

Здесь всегда так. Бродяги покумекали над нетленностью жмурика и, словно в насмешку над греховной жизнью покойника, обозвали его Святым Михуилом, и отметили достопримечательность на картах в качестве надежного ориентира.

- В обход пойдем?поинтересовался Крокус. Малахов молча передал ему бинокль, а сам перевернулся на спину, вытащил из кармана ПДА и включил его, немедленно посыпались сообщения, о чем прибор натужно завибрировал. Он открыл почтувосемьдесят пять сообщений, из них восемьдесят два о смерти Семецкого, одноо продаже Гаусса в Темной Долине, всего за пятьдесят тысяч целковых, и, наконец, наиболее важное, тревожное объявление о том, что на АТП, месяц уже как, обосновалась банда Петьки Кирзана. И это было стремнопроходить придется рядышком, но, во всяком случае, салобоныфеня, волявсе такоелучше, чем кабанчики.

- Что там?спросил Молох Крокуса.

- Тихо.

- На АТП Кирза лагерем стоит, но, думаю, проскользнем.

- Паршиво без «обрубка» - закручинился Крокус.

- СогласенМолох глянул на часыСемь, спят они, поди, с бодуна или обкурки. Там овражек есть, прикроет справа.

Он повел биноклем вправо, в утреннем сумраке так далеко все равно ничего не увидеть.

- Вроде чисто, двинули потихонечку,они осторожно, стараясь не тревожить редкий кустарник, начали удаляться от кабаньего логова. Влага, облепившая тонкие ветви и прошлогодние листья благополучно скатывалась на их плечи и головы, одежда, и без того сырая, приобрела влажность слегка отжатой половой тряпки.

Через некоторое время Крокус дал сигнал остановиться.

- Дымкоротко пояснил он, Молох потянул носомрядом тлело прогоревшее кострище и, кроме того, основательно фонил запах табака. Достал бинокль, скоренько пробежался оптикой по холмам. Так и есть, на вершине одного из них, пренебрегая всякой маскировкой, расположились двое недоумков, предположительно люди Кирзы. Молох подозвал к себе Крокуса, что-то прошептал ему на ухо, тот сжал губы, согласно кивнул и не спуская прищуренных глаз с бандитского «блока» начал навинчивать на ТТ глушитель.

Их было двое, сосланных на постылую собачью вахту за незначительный по его меркам проступок. Ну, отмудохал дневального и что?Сева угрюмо сидел на скатанном в рулон одеяле, обхватив руками грязную, с сосульками давно немытых волос голову. На плечи был накинут армейский бушлат, весь в пропалинах и торчащей тут и там ватой. Старинная, еще из настоящей кожи, офицерская «сбруя» валялась тут же рядом у его ног. К ней была прицеплена деревянная кобура «Стечкина» и подсумок под длинные, на двадцать патронов магазины. Второй «добрый молодец» обливал кусты, воздев блаженно лицо к моросящему небу.

- Клево, Сева!радостно протянул он, заканчивая свое «мокрое» дело, основательно потряс хозяйством и застегнул штаныЩа смена придет и в люлю!

- Да, заемало всеСева оторвал заспанное лицо от ладоней. Поднялся, кряхтя по стариковски, просунул руки в рукава бушлата, из кармана армейских штанов достал смятую пачку сигарет, выбил одну из них и закурил. Взгляд Севы тревожно заскользил по кустам, по скоплению камней, южнее склона, по едва видной под выгоревшей травой тропе. Никого.

- Че, спрашивается, сидим? - верно угадывая настроение старшего подпел молодой.

- Хорош киздеть!шикнул на него СеваНе спал?

Молодой отрицательно замотал головой.

- Ну, и молодецСева пустил в небо обильную струю дымаСкоморох звонил?

- Звонил, чешет, что вояки двух хмырей на прорыве засекли. Вроде, должны через нас пойти, часа четыре как прошло, но не было никого.

- Дурень ты, Вова, хоть и ученый. Нахрена ж они нам пустые нужныпускай себе топают.

- Так Скоморох говорил

- Да идет он лесом, твой Скоморох, смена придет, пускай они этими бакланами и занимаются. Замайнало все, тоже мнезасадный полк!Сева наклонился к «сбруе», успел только вцепиться в кожу ремня чуть повыше кобуры и вдруг начал заваливаться вперед. Он упал разорванным лицом в дымящиеся угли костра, его правая нога неестественно выгнулась в колене наружу, а левая, напротив, вытянутая в струну, забила чечетку агонии. Затрещали паленые волосы, и потянуло горелым мясом.

Вова присел от неожиданности, он смотрел заворожено на разгорающуюся на Севе вату, и спазматично вдыхал ставший неожиданно густым воздух. Что это?пронеслось в его голове.Как это?

Он потянулся взглядом к своей старенькой двустволке.

- Замри, еблан! - рыкнул за спиной страшный голос, Вова замер, ватные ноги подогнулись в коленях.

- Не надо!прошептал он. Крокус выстрелил ему в затылок.

- Чистонегромко произнес он, сделал шаг в сторону, пропуская на прогалину Молоха. Все.

- Давай на стрем, - Молох бросил ему бинокльУ них смена должна подойти, минуты за две управлюсьи ходу. Короткий кивок, и Крокус растворился в кустах.

Молох вспорол оба бандитских рюкзака ножом, вытряхнул их содержимое на центр, ничего ценного, всякая бытовая мелочьдаже консервов нет. Стащил труппы в кучу, по очереди обшмонал карманы: молодой ничего кроме сигарет и начатой пачки галет не имел, на руках дешевые малазийские часыне наработал еще, значит, не успел шакалоно и к лучшему. Тот, что постарше оказался удачливее, если так можно сказатьствол приличный, хоть и старинный, пара ПДАхорошие армейские «мотороллы» в металлическом корпусе, и флешка гигов на 150. Но в целом, обашныри шнырями.

Молох скинул трофейное барахло в мешок, коротко свистнул, призывая Крокуса:

- Двинули!и первым спустился со склона. За ним семенил с биноклем на шее Крокус, он оглянулся назад, скручивая на бегу «банку» глушителя.

- Леша и Саша тут былигрустно прошептал он.

Бежали долго, время от времени сбиваясь на быстрый шаг. Крокус на ходу настроился на волну кирзовской гопоты, и они могли слышать их бодрый радиообмен. Уничтоженный «секрет» уже обнаружила припоздавшая смена, они истерично орали в эфире, заверяя Кирзу, что порвут негодяев, если пахан выделит им поддержку. А пока пойдут вослед «на мягких лапах». Напротив, Петя Кирза доходчиво обещал их «опетушить», если те немедленно не поквитаются с мокрушниками. Постепенно накал перебранки достиг такого градуса, обещанные расправы грозили стать настолько изощренными, что слабый дух «стремящейся» молодежи был достаточно укреплен, и они рванули по остывающим следам беглецов. Это Молоха особо не расстраивало, он прекрасно понимал догоняющихгопники, привыкшие к легкой добыче, действовавшие наскоком, в тишь, сейчас будут шарахаться от каждого куста, при малейшей угрозе задаваясь вопросом «а мне это надо?». Главноене подставиться под выстрел в спину.

Недалеко от дорожной насыпи Молох перешел на шаг, достал на ходу горсть гаек и раскидал их веером. Так и есть, старый знакомый на месте: три трамплина, елочкой один за другим.

- Леха, держи спину! Трамплин, прохожу первым, - он начал неспеша пробираться по обозначенным полусмытой известью вешкам.

- О моей осанке заботишься?съязвил Крокус.

- О своей башке, у нас два гопника на хвосте.

- Да ну их, папаша!махнул рукой Крокусшпана, я бы на их месте драпал и драпал из Зоныведь тут такие звери, такие звери!он оскалился, присел на колено и направил ствол в сторону тропы. Молох прошел второй трамплин, третий, скинул с плеча дробовик и, положив его на сгиб руки, махнул рукой:

- Давай!

- Даю, - Крокус поднялся и начал пробираться след вслед между аномалий.Слышь, Сань?

- Слышу.

- Я в этом месте года четыре назад тааакую «медузу» поднял!

- Были временасогласился Молох, до рези в глазах всматриваясь в дальБлин, бинокль забрать забыл.

- Да, ну его!Крокус остановился, прислушался к звукамГудит.

- Гудит, - согласился МолохДавай живее!

- Как трансформаторпродолжил двигаться КрокусТак вот, за ту «медузу» закрыли меня мусора на три месяца.

- Сейчас бы грохнули. Стой!крикнул резко МолохЛевее наступай!

- Мог бы топтать посильнееКрокус сокрушенно всматривался в землю.

- Вон там, видишь камень белый?Молох привстал, вытянул голову.Левее, левеегайка рядом. Вот! Наступай.

Крокус довольно хмыкнул и двинулся дальше.

Дрожащий от возбуждения голос из-за дерева был для них полной неожиданностью.

- Стоять, мля! Руки в гору!и тут же два почти слившихся в один выстрелаМолох долбанул на звук.

- О, мля! Зацепило меня, пацаны!гундосый голос за рыжей листвой било от паники.

- Вы че, бля, беспределите, суки?!И сразу же, дуплетом, выстрел. Заряд картечи вырвал куски дерна под ногами Крокуса, тот сполз вниз, на колени.

- Леха, на землю нах!заорал Молох.

- Да разорвет, блин, на пятаке. Некуда падать, гудит, - в голосе Крокуса чувствовалась растерянность.Писец, блин!

- Слышь, чучело, волыну бросайне тронем, и подь сюда.

Молох завалился на бок, забил в магазин два патрона, снова улегся на живот.

- Эй, мокрощелки, щемитесь сами, нах!проорал он, тут же грохнул выстрел. Крокус спустя, буквально, мгновение поднял ТТ и всадил на вспышку весь магазин, быстро сменил его.

- И че?спросили с издевательской усмешкой из-за дерева. И вдруг озабоченоЭй, ты куда, говноед?

Крокус пополз, он начал на четвереньках пробираться между аномалий. Молох поднял ружье и начал стрелятьраз, два, три, четыре, пять,он неспеша давил спуск, дергал цевье, перезаряжая, он не ставил перед собой задачу попасть, это был беспокоящий огонь, позволяющий сделать другу десяток шагов. Картечь хлестала по листве, рвала куски коры со стволов деревьев, поднимала мокрый дерн. Гопники затихли.

- Пусто!гаркнул Молох. Показалась лысая лопоухая голова и черный глаз ствола, но выстрелить противник не успел. Крокус уже сидел на заднице, он сделал пару выстрелов, загоняя лысого обратно.

- О, суки!зарычали оттудаКолян, давай, обходи правееуйдут ведь!

- Сейчас цепану его!завопил безликий Колян. Молох забил магазин:

- Пошел!он начал опять обрабатывать вражескую позицию. Крокус вывалился из марева трамплина, перекатился в сторону и растянулся на асфальте дороги.

- Сосите, сынки!проорал довольно он бесившимся в бессильной злобе бандитамК папе тащитесь, у него размер подходящий. И вазелину не забудьте!

Он подмигнул Молоху

- Пойдем, Саша, а то сейчас миротворцы беспилотник пришлютплохо будет.

Глава 8

К имению Сидорыча вышли ближе к вечеру, когда лучи закатного солнца рассыпались брызгами сквозь прорехи отощавших туч, они упали золотисто-прозрачными лоскутами на проваленные крыши обветшалых домов, заиграли в каплях дождевой воды, скопившейся на мокром железе и дереве кровли. Редкие уцелевшие куски потресканого шифера просто, по асфальтному, чернели.

Молох поднес к глазам ПДА, поспешно выключил его:

- Вроде оторвалисьсказал он, поправил висевшее на плече ружье.Не было б проблем с Кирзой.

- Это вряд лизаверил его Крокус и закашлялсяПогода мерзкая. Братки из молодых, не думаю, что опознали.

- Будем надеяться, тронулись, а то скоро стемнеет. Надо еще угол под ночевку присмотреть.

Они резво пробежались вдоль забора, привычно огибая сонных часовых. Их ставили больше по привычкемолодежь мечтала о дерзких переходах вглубь Зоны, стычках, тоннах хабара, о бесшабашной гусарской смерти. Рутина ее угнетала.

Один мужичек в потрепанной спецовке и защитных очках на лбу отважно выпятил перед собой двустволку и окликнул их. На что Крокус послал того к ядреной бомбестрелять в деревеньке было не принято: до миротворцев рукой подать. Те на подобные казусы, особо не заморачиваясь, посылали беспилотник и утюжили деревеньку, старательно сберегая при этом бункер барина, Сидорыча. Этот жук кормил всех. Был один поучительный случай. О нем свидетельствовали два снесенных по самый фундамент дома.

Как-то, на заре сталкерской эпохи, когда Зону в основном наполняли блатари, гопка Степы Ушлого попробовала наехать на Сидорыча, ибо его ларек, как бельмо на глазу, рушил цены благородных разбойников на стволы с Большой земли и медицинскую химию. Сидор забил ему стрелу на окраине деревни, а сам не пошел, положившись на земляка Кешу Скромнягу, парня смелого, но не очень умного. За обещанную райскую жизнь и загадочный «рахат-лукум» отважные бойцы выдвинулись на позиции. Суть да делосошлись не на шутку двенадцать человек. Началось, как водится, со словесной дуэли вождей, потом действо переросло в массовую добрую драку и все бы ничего, если бы не сработал инициативный снайпер. Этот опрометчивый ход конем привел к панике с обеих сторон, а затем и к вялой позиционной перестрелке, причем первыми жмуриками «битвы при Голокуевке» стали именно Ушлый со Скромнягой. Они попали под перекрестный огонь своих верных нукеров, так и лежали, как Пересвет с Челубеем. И кончилось бы все боевой ничьей, если бы этот шахматный дебют не затянулся. На свою порцию развлечений подоспел натовский беспилотник и накрыл медным тазом обе стороны. Наутро друзья и близкие погибших, осмелев, разобрали фрагменты тел по большим черным пакетам, затаенная злоба, однако, всходов не далана Кордоне с тех пор стрелять не решались. Минули годы с той поры, вслед за самоучками, блатарями и авантюристами в Зону рванули профессионалы. Крымский конфликт породил людей, знающих, что такое очаги ядерного поражения, американские бронеходы с рельсовыми автоматами, боевые роботы. На стрелки больше никто не ходил. Сложился устойчивый быт: ехали сюда хмурые сибиряки, крымские хохлы, осевшие здесь морпехи адмирала Хабарчука, бодрые деловые во всем немцывсе, кто не нашел себя там, на Большой земле.

Назад Дальше