Тогда по кабакам? предложил Дитер.
По кабакам, со вздохом согласился я, понимая, что лучшего предложения за сегодня уже не поступит.
Глава 10. Изгнанник
Ходить по околофабричным кабакам в черных пальтовсе равно что шутить на похоронах. Внимания будет предостаточно, но нежелание видеть такого гостя будет увеличиваться с каждой минутой.
Рабочие кварталы из-за особой специфики трудодней всегда полнились людьми. Посменный график, несмотря на предупреждения бабули Четти, соблюдался. Во всяком случае, будь здесь все так плохо, как она пыталась показать, работяг на улицах я бы не увидел вовсе.
Но наша проблема сохранялась. С нами не желали разговаривать, вежливо, а иногда и не очень, отмахиваясь. Завсегдатаи в кабаках уже были не в состоянии говорить, а персонал заведений и вовсе нас старательно игнорировал.
Да что же завыругался Дитер, когда мы вышли уже, наверно, из десятого кабака. Не может его никто не знать!
А если он и правда затворник? я пожал плечами. Его выгнали, он ни с кем не общается. Зачем ему другие люди, когда он, вероятно, скучает по своей семье. Во всех смыслах, добавил я и обернулся на итальянский квартал. И тут меня осенило. А если и правда так?
Думаешь, что Вани, который вместе с Тарасом занимался тоннами золотасентиментальный засранец? недоверчиво спросил Дитер, повернувшись вместе со мной в сторону противоположного берега реки. Слабо верится.
Но если так? Тебя тоже сентиментальным не назовешь, прищурился я. И все же твоя таверна носит название «Дохлый удильщик». Не говоря о том, что ты как-то раз упоминал о желании побывать на родине.
Ладно, уговорил, раздосадовано махнул рукой ростовщик, переложив набалдашник трости в другую ладонь. Что тогда? Как нам его искать?
Из кабаков нас почти что прогнали. И едва ли его там знают, принялся рассуждать я. Несколько дней, проведенных вместе с Быковым оставили после себя кое-какой отпечаток. Если допустить, что он и правда сентиментальный, то наверняка снял жилье с видом на место, где он когда-то жил.
Звучит логично, ноДитер повернул голову так, что щелкнули позвонки: Как думаешь, сколько здесь апартаментов?
Мы стояли посреди улицы, отделяющей прогулочную часть набережной от жилых домов. Если набережная была шириной не меньше двадцати метров и вдобавок возвышалась над рекой, то улица напоминала небольшой проезд и четко очерчивала длинный ряд четырехэтажных домов.
За ними, чуть выше по склону, расположился уже более рваный, с широкими пространствами внутренних двориков, ряд таких же четырехэтажек. Суммарно наш план поиска теперь включал десятков пять таких домов, в каждом из которых было от двух до четырех подъездов.
Идея сразу же показалась мне невыполнимой. Предстояло ее как-то упростить, потому что сотни квартир, из которых сдавались, быть может, от силы десятьда еще и переехал этот парень сюда не одну неделю назад.
Слишком сложно, согласился я. А есть какие-нибудь конторы, которые занимаются сдачей жилья в аренду, посредники?
Едва ли они помогли такому человеку, как Вани, ростовщик покачал головой.
Так что же, сдаемся?
Конечно же, нет! воскликнул ростовщик. Идем!
Идея Дитера оказалась донельзя простой. Он не собирался обходить все жилые квартиры, какие только были, но предположил, что комбинация из верхнего этажа с видом на реку и просторный внутренний дворикэто именно то, что искал Вани.
Сперва я отнесся к этому с недоверием, но ростовщик был не понаслышке знаком с методами полиции, а потому решил комбинировать официозность внешнего вида и нашу с ним представительность. Меня он попросил ничего не говорить, а просто подыграть ему, устроив небольшое представление в паре дворов.
Отсутствие «дворянизма» в моем лице видела только итальянская бабуля, а для остальных можно было добавить немного чопорности, задрать подбородок повышеи вуаля. Наглый и надменный паренек мгновенно обретал статус, а немец-помощник, трясущий официальным документами перед лицом простых людей, развязывал языки куда эффектнее, чем сама полиция.
К слову, здесь к правоохранителям относились куда с большим подозрением. И лишь убедившись, что в документах Дитера нет ни слова о полиции, начинали говорить.
Временами рассерженные, что их отвлекли от повседневных дел, иногда спешащие, но вынужденные остановиться, люди попросту были вынуждены говорить с ростовщиком. Чаще всего я слышал то, что ожидал: нет, никаких новых жильцов в доме не появлялось, квартиры никто не сдавал.
В то же время я понимал, что этим людям совсем необязательно говорить правду. Но отчего-то мне казалось, что все они были с нами честны. После пары-тройки таких бесед немец устало выдохнул.
Всего полчаса, а три дома мы уже исключили, он достал платок и промокнул шею. К тому же я чувствую себя цирковой обезьянкой.
Зато это лучше, чем стучаться по всем квартирам.
М-да, немец присел на деревянную скамью. Мы с ним стояли посреди дворика, образованного двумя П-образными зданиями.
А если ему донесли? Что по району ходят двое и ищут.
Едва ли. Это могли бы сделать только сами итальянцы. Более того, я думаю, что местные прекрасно знают о порядках в их квартале. И что если оттуда кто-то перебрался по эту сторону реки, то на это есть веская причина.
Умеешь ты убеждать.
Мы прошли еще пару таких же домов, где провели точно такие же беседы. Дитер начинал терять терпениедень клонился к закату, а наши поиски были все так же далеки от успеха, как и утром.
Постойте! окрикнул он еще одного местного.
Вид у него был малость потрепанныйпальто выношено, хотя и не до дыр, а волосы всклокочены так, точно он лег спать с мокрой головой. Взгляд почти черных глаз казался пустым. Но все же он привлек мое внимание тем, что отличался от простодушных работяг.
Чем именноя никак не мог понять, потому что внешние, едва заметные отличия заставляли меня рассматривать его так пристально, что он даже не слушал Дитера.
Со мной что-то не так? спросил он, глядя на меня. Немец тут же замолчал.
Нет, все в порядке, рассеянно проговорил я.
Кто прислал вас? лицо его стало жестким. Я же наоборот, расслабился.
Нас никто не посылал. Мы сами тебя ищем. Вани, верно? тот кивнул. Мы хотим поговорить.
Надо же, поговорить, он скривил губы. Давненько этого не случалось.
После этого парень посмотрел на нас двоих, смерив взглядом с головы до ног сперва меня, потом Дитера.
Пожалуй, вы и правда не похожи на ищеек из Третьего. А-а-а, довольно протянул он, увидев, как изменилось мое лицо. Кажется, вы тоже с ними знакомы. Узнаю этот вид. Вид людей, которые пострадали от их рук. Поднимемся ко мне, там безопасно. И явно теплее, чем здесь.
Мы с ростовщиком переглянулись. Парень не назвал имени, но фактически признался, что онименно тот, кого мы ищем. Доверия Вани не вызывал, но иного выбора у нас не было. Раз он упомянул Третье отделение, нам было, о чем поговорить.
После полутора часов, проведенных под ноябрьским снегопадом, мы были рады оказаться в тепле. Съемная квартира Вани действительно оказалась на последнем этаже с видом на Клязьму и нестройные ряды домиков итальянского квартала.
Немец ткнул пальцем в окно, указав мне на вид, а потом поднял большой палец. Я слабо улыбнулся. Хорошо, что моя догадка оправдалась.
Вани оказался не из тех радушных хозяев, которые любого гостя готовы накормить. Единственным плюсом было тепло в квартире, куда оно централизованно подавалось от котельной в подвале.
Скинув пальто, итальянец поежился, несмотря на то что в квартире было довольно тепло. Он еще раз посмотрел на нас.
И чем же изгнанник может помочь вам в борьбе со злом?
Глава 11. Пропавшие червонцы
Ты бы нам хоть сесть предложил, сказал Дитер.
Я даже не знаю, с кем говорю, поэтому подожду, пока вы не представитесь, ответил Вани сухо.
Барон Абрамов, кивнул я.
Тот самый? недоверчиво острый взгляд был мне ответом.
Именно. Бабуля Четти не сомневается в этом.
Интересная рекомендация, фыркнул Вани.
Теперь, когда я точно был уверен в его происхождении, едва заметные отличия в его внешности сразу же давали о себе знать: черные волосы, чуть длиннее, чем нужно, узкое лицо с высокими скулами и впалыми щеками, густые бровивсе это, на мой взгляд, сразу же выдавало в нем итальянца. В любом другом случае я бы ничего не заметил.
Дитер фон Кляйстер, в тон хозяину квартиры ответил ростовщик. Теперь мы можем сесть?
Садитесь, равнодушно ответил Вани, а потом задумался: вот ваше имя звучит более знакомо. Где я мог его слышать?
Вероятно, имя Тарас для тебя тоже будет звучать знакомо?
Тарас? переспросил итальянец, потом сделал рассеянный вид, но тут же быстро собрался, так что было сложно понять, притворяется он или нет. Да, слышал что-то.
Мы ищем золотые червонцы, к которым он имел отношение, быстро сказал я. А тыпоследний человек, который знаешь про них и про этого усатого вора.
Ха-хаВани посмеялся, но сдержанно и быстро замолк. У меня были кое-какие сомнения насчет вас, что вы не те, за кого себя выдаете, он подхватил валявшуюся на полу газету, раскрыл ее, перелистнул несколько страниц. Посмотрел на меня поверх листа: да, хорошо. Барон Абрамов. Верю, охотно. И в Дитера фон Кляйстера тоже верю. Да, я знал Тараса.
Еще бы ты его не знал, немец перестал играть в хорошего парня. Прекращай ломать комедию, парень, мы тебя ищем с раннего утра.
И были сегодня у бабушки Четти?
Моя известность нам помогает, добавил я.
Разве что, итальянец хлопнул себя ладонями по коленям. Хочу сказать только одну вещь: едва ли я смогу сообщить вам многое. Потому что Тарас пропал
Он мертв, перебил я.
К счастью, тут же вставил Вани.
Разве вы не были с ним в одной банде? спросил Дитер, немного успокоившись.
Бандаэто слишком непристойное слово. Но мы с Тарасом были совсем не в ладах. Поэтому горевать о нем я не буду. Хотя и радоваться его смерти тоже не стану. Как он умер?
Он поссорился с государством, в этот раз я выразился куда пафоснее обычного, что тут же отразилось на лице Вани:
Не смешите. Он не мог поссориться с государством, потому что он на него работал. Это был его секрет. Вот уж не думал, что кто-то придет его выведать, внезапно он повеселел. Но раз уж вы даже добрались до бабушки Четти, кристо! Похоже, вам это действительно нужно!
Тарас? Работал на Империю? моему удивлению не было предела. Этого не может быть. Он же похитил
Кого? тут же спросил Вани, сверля меня взглядом, полным любопытства. Для меня он пропал еще весной. Он тогда помогал мне с моим участком.
Что за участок? спросил я, опередив в этом вопросе Дитера. Тот предоставил мне возможность вести беседу.
На фабрике, это не относится к делу. Это наши внутренние дела. Дела профсоюза, из которого меня выперла моя же семья.
Хорошо, черт с ним, с этим участком. Допустим, это и правда не так важно, я начал прикидывать сроки и получилось, что Тарас исчез из поля зрения Вани чуть раньше, чем я предполагал. Расскажи все, что знаешь.
А мне что с этого? итальянец переобулся в воздухе и сменил тактику.
Новое пальто, пробурчал Дитер. Послушай, юнец, Тарас свистнул у меня денег столько, что тебе и не снилось. Могу поделиться, если поможешь найти.
Что мне с этих денег?
Так, перестань корчить из себя последнего аскета. Тебе все равно что-то нужно, проси, предложил я.
Мне? Просить? презрительно бросил Вани.
Да что с тобой? Только что ты был готов все рассказать и вдруг передумал! воскликнул я, чувствуя, что скоро начну злиться не меньше ростовщика.
С чего ты решил, что я собирался что-то вообще рассказывать?
Гаденыш! Дитер вскочил, взмахнув тростью, но итальянец молнией рванул к нему, перехватив еще на замахе. У шеи ростовщика он держал компактный пистолет, а его левую руку итальянец клещами стиснул чуть ниже локтя:
Да мы же просто поговорить пришли! воскликнул я. Что за игры!
Я не потерплю оскорблений в собственном доме! рявкнул Вани.
Упершись костяшками пальцев в висок, я изо всех сил старался не закатывать глаза.
Дитер, дружище. Извинись, будь так добр. Ты мне еще нужен живым, а Вани действительно что-то знает.
Но еще до того, как ростовщик открыл рот, Вани убрал оружие и буквально отпихнул его в сторону. Теперь он пялился на меня, раздувая ноздри, словно пытался учуять что-то подозрительное.
Что, ты тоже не видишь во мне дворянской наружности? Или внутренности, чего бы вам не казалось?
Гордости в тебе нет, наконец сказал Вани.
Срал я на гордость. Сядь. Чтобы ты зналТараса убил я. И раз уж мы дошли до такого уровня честности, расскажи теперь, что за дело было с этими червонцами. И почему ты считаешь, что твой друг работал на Империю?
Потому что он сам мне сказал об этом, заявил итальянец, все еще подозрительно посматривая в мою сторону. Что ему предложили работу. Очень важную и секретную.
Смердит враньем за километр, нахмурился Дитер, который теперь сидел на стуле и разминал правую руку.
А если я скажу, что его первым же заданием был как раз груз червонцев? хитро прищурился Вани. Которые надо было изъять у одного владельца и передать другому?
Дьявольщина, это не может быть правдой! вскричал ростовщик. Я доверял ему!
Возможно, его заставили работать, пожал плечами итальянец. Этого он мне не говорил. Как и не слишком хвалился новым работодателем. А что до золота, так Тарас сказал мне, что задание он успешно выполнил, получил новоеи после того пропал.
Почему он пришел к тебе и доложил об этом, если вы и до этого не дружили?
Мы не дружили, но у нас была взаимовыручка, в сложные времена. Он как-то раз помог мне, а яему.
А то, что тебя выгналис этим никак не связано? уточнил я.
Нет, это уже мои проблемы.
Ничего нового мы не узнали, разочарованно сказал Дитер. Пошли отсюда, Максим. Только день без толку потратили.
Нет, совсем не без толку, ответил я, и ростовщик остановился в дверях. Тот, кто получил червонцы, тот же был и человеком, ответственным за последнее задание Тараса. То самое. Разве нет? Когда ты видел его в последний раз?
В июне, почти не колеблясь ответил итальянец, но тут же поправился: нет, это было в первых числах июля.
Едва ли между червонцами и последним делом было еще одно. Оба выполняются месяцами, и между ними так, разминка на пару дней? Не думаю, я сопоставлял данные и видел массу нестыковок, но именно в них и крылся ответ. Проблема в том, что Третье отделение настолько скрытное, что даже внутри себя они не знают людей и могут часто бороться сами с собой.
Так ты думаешь, что нашел подтверждение своей теории? не обращая внимания на Вани, Дитер приблизился ко мне. Ты думаешь, что кто-то в Третьем отделении копит ресурсы? Но для чего?
Понятия не имею, для чего, но ты сам видишь, что творится в стране, ответил я.
Что творится? попытался встрять в наш разговор Вани, но в этот момент в дверь постучали.
Ты ждешь гостей? спросил я итальянца и расчехлил «стрелец», когда тот отрицательно покачал головой. Значит это за нами.
Глава 12. Без чувств
Итальянец метнулся в другую комнату, пока мы с Дитером разошлись в разные стороны, подальше от деревянной двери. Если начнется стрельба, дверь не сможет задержать пули.
Совпадения типа «соседка зашла» или кто-то другой решил поинтересоваться, как обстоят дела у Вани, я отмел сразу. Не слишком дружелюбный и замкнутый итальянец едва ли имел здесь много друзей.
Я уже осматривался по сторонам, думая, из чего бы соорудить баррикады на пути тех, кто может ворваться в квартиру. Дитер указал на массивный шкаф.
Когда мы собрались его сдвинуть, Вани вернулся, держа в руках длинноствольный дробовик. Поверх рубашки я заметил кожаные ремни двойной кобурыпо обе стороны висели пистолеты даже близко не похожие на «стрельца».
Длинные рукоятки и оттого казавшиеся более короткими черные стволытакое я видел впервые, но спросить, что этоне успел. В дверном замке начали работать отмычкой.
Я взвел курок, стараясь сделать это почти неслышно. В наступившей тишине звук отмычки в замке были очень громким. Итальянец приложил палец к губам, отошел немного в сторону и присел, опустившись на одно колено.
Замок недолго боролся и вскоре сдался, щелкнув оглушительно громко. Дверь начала приоткрываться и через небольшую щель показался вороненый ствол. А вот и первые гости.
Петля скрипнула, и через долю секунды грохнул выстрел. Следом за нимеще два или три. Итальянец сделал их так быстро, что я сбился со счета.