Камуфлет - Олег Айрашин 10 стр.

Итак, вы реализовали своё право на вопрос. Распишитесь за ответ.

Насторожило лицо его плутовское. Что-то здесь нечисто. Ну-ка, вспомним:

 Откуда мы пришли?

Ясно.

 Кто мы такие?

Да уж

 Куда мы идём?

Три гипотезы, вот оно что! Да разве это ответ? Только версии. А говорили, всеведущий.

Ваше слово неполное. Желаю точно узнать, куда мы идём.

Пенсне мигом слетело с его носа. А когда он переодеться успел? Снова государь император, погрозил пальцем сурово:

Мы не пророки, и на сегодня будет предостаточно. Вам же, сударь, так спокойнее. Уж полночь близится, пора и честь знать.

Моя развращённая демократией натура возмутилась. Буду качать права! Но вдруг явилось зрелище.

Солнце На огненном диске, как тучи перед грозой, сгущаются тёмные пятна. Самое крупное чернеет в сердцевине сияющего круга. Из центра пятна, из слепящей фиолетовой точки выползает сверкающая змеяи бросается к третьей планете. Да это же наша Земля!

Гадина бьётся о земную сферу, разлетаются ярчайшие капли яда. Неужто никому нет спасения?

И снова Голос:

 Защита. Лунанезаконнорожденное дитя Земли.

Почему дитя? Луна женского рода, и слово «дочь» подошло бы вернее.

Голос будто услышал меня:

 Не так. Дочь защитником быть не может. А дитя рано или поздно подрастает.

И опять всплыло это имяТавровский.

Вот оно как

Прочее неважно. Где расписаться-то? Спасибо за ответ.

В ухоженном дворе Академии тихо и уютно. Но в мою душу покой так и не пришёл. Прав, ох как прав был поэт:

Успокойся, смертный, и не требуй

Правды той, что не нужна тебе.

Ступень пятаяДжинн вылез из бутылки

Академия, режим реального времени

На проходной дежурит пятнистый знакомец.

Здоров, солдатик. А где бабуля?

Но вояка суров:

Ознакомьтесь,  суёт какую-то бумаженцию.  И часы прошу сдать.

Что такое?

Во, блин, собирался-то к Сергею. Все планы кувырком! Но слыханное ли дело, такие тузы приглашаютда ещё все враз. Пожар, что ли, какой? Стоп. А может Ну да, вот и главбух тоже. Так быстро? А что другое-то? По всему выходит, что берут тебя, Александр Павлович, в штат. Условно-досрочно. Это ж надо И на довольствие поставят. Может и кабинет дадут?

Да бог с ним, с кабинетом. В штат! Пусть на полставки, хоть на четвертинку. Главное, из приходящих в свои выбраться. Грубо говоря, в члены.

Куда же сперва двинуться? А чего раздумывать, первый в списке у нас кто? Генеральный Вождь. Господин назначил меня любимой женой!

Столько знакомых по дороге встречается.

Здоров, Сергей Олегович. Загляну к тебе обязательно.

Добрый день, Мария. Отлично выглядишь.

Гей-славянам привет от традиционных большинств.

Вот и главный кабинет. А где же хозяин? Стройная секретарша цветы поливает, а глазищи-то, как небо безлунной ночью. Красное пятно на лбу, это чтомода нынче такая? Смуглая кожа, тёмные волосы с седой прядью Мать честная, никакая она не секретарша! И пентаграмма на груди. Это он, Генеральный Вождь.

Здравствуйте, уважаемая госпожа Индира Ганди.

Здравствуйте,  губы поджала.

Ни тени улыбки на моложавом лице; я-то думал, с порога поздравлять начнут.

Присаживайтесь,  сказала сухо.  Вы становитесь проблемой, Александр Павлович. Первый уровень, и уже проблема.

Какая, мэм?

С вашими книгами.

Всё так плохо?

Не в этом дело. Меру знать надо,  Индира смотрит сквозь меня.  Так вот, о мере. Тираж?

Тысяча.

Число докритическое. Но вы ведёте переговоры с неким издательством. О каких цифрах идёт речь? Тысяч десять?

Хотелось бы.

А нам вотнет,  она скупо улыбнулась.  Книжонка может не в те руки попасть. Понимаете?

Так вот зачем меня вызывали!

Сидела птичка на лугу.

Подкралась к ней корова.

Ухватила за Ногу.

Птичка, будь здорова!

Что я должен сделать?

Работайте по-старому, скромненько, самиздатом.

А может, и к лучшему? Зачем попадать в зависимость от издателя? А вдруг книга «выстрелит»? Допечатают чёрными тиражами, только мне, авторушиш. И спорить с книжными воротилами без пользы: замучаешься пыль по судам глотать.

Да какие там законы: наши издательства под бандитскими крышами чуть не все. Если что, суда не будет. В интересах следствия. Выйдет охочий до гонораров сочинитель воздухом подышать, да и пропадёт в метели. А по весне в речушке труп всплывёт. Опознают и будут гадать, с чего бы человека купаться понесло. Вода ледяная, да и мелковато. И почему в пальто?

Согласен.

Потерпите, ещё не всё. В книжице ошибки имеются,  в ладони индийского премьера оказался мой первый труд.

Цитирую: джин уже вылез из бутылки. Не стыдно?

Что-то не так?

Тут целых два «не так». Первое: джинн пишется с двумя «н» на конце. Если это могущественный демон из восточных сказок, а не спиртной напиток.

А ещё?

Джинн сидел не в бутылке, а в запечатанном кувшине. Или, по другой версии, в старой лампе.

Ох, мэм, да исправлю я сам. Так и напишу: «Джинн с двумя «н» на конце вылез из кувшина. Но не весь: обе «н» застряли в горлышке».

Шутка была хороша, но премьерша даже не улыбнулась. И зачем-то напялила тёмные очки. А куда делось красное пятно? Да это же снова мужик!

* * *

Кто он теперь? Невыразительное лицо, средний возраст. Элегантный чёрный костюм, белая сорочка, чёрный галстук. И пентаграмма на груди.

Неприметный господин, сняв очки, взглянул с неуловимо-знакомой улыбкой:

Александр Павлович, вы правильно поняли. Тысяча экземпляров, не более.

Предложение, от которого нельзя отказаться?

Вот-вот.

До чего же хорошего письменный приборчик! И наверняка увесистый. А вот ухватить это чудо, да захерачить в окно! И что будет? В смысле, как на Материке проявится? Осколки из воздуха? Полтергейст? Да нет, стёклышки-то, знамо дело, бронированные, и к тому же окна выходят на охраняемый двор.

Для чего мы с вами нянчимся? Да не будь вы нашим сотрудником,  усмехнулся невзрачный.  А потому требуется формальное ваше согласие.

Бюрократы хреновы! В переводе на язык: а тебя, мусор, никто не спрашивает.

Я вижу,  продолжил безликий,  психологический нажим для вас огорчителен. Но вы ничего не почувствуете.

Снова полезете в мозги?

Деликатно, все неприятности из вашей памяти сотрутся. Итак, вы согласны на точечную ментальную коррекцию? Извольте вслух,  и вновь надел очки.

Согласен.

Вы подтверждаете согласие?

Подтверждаю.

Ответ окончательный?

Да.

Пентаграмма сверкнулана сей раз рубиновым пламенем.

На миг я зажмурился

Но к чему был этюд в багровых тонах? Похоже, я что-то пропустил?

Для чего я здесь?

А вы не догадываетесь?

Зачисление в штат?

Оно так, но имеется закавыка,  сказал тусклый господин, снимая очки.  Вы так и не избавились от сумятицы в мышлении. По-прежнему считаете, что между реалом и виртуаломбарьер? И среднего не дано?

Да, мистер э-э

Просто мистер. И где же в этой догме наша Академия? Вот сейчасв каком из миров мы находимся?

Так сразу ответить затруднительно. Эх, часы бы,  начал я и осёкся.  Но ведь существуют научные критерии.

И какие же?

Вероятность, в первую очередь. Одна стотысячнаясерьёзный повод для сомнения в реальности. А меньше миллиарднойточно виртуал. В просторечиичудо.

Что-то не так, не за этим пригласили меня.

А давайте-ка просветлимся.  Безымянный заложил руки за голову.  Сугубо научными методами.

Извольте, мистер.

Не будем выходить за пределы отечества. Выберем ряд важнейших объектов со сходными функциями.

А вопрос-то в чём?

Как следует выбрать их расположение, по какому принципу?

Принцип? Экономический. Близость к ресурсам или потребителям; инфраструктура, наконец. Не пойму, к чему это всё?

Сейчас, сейчас,  он с трудом сдерживал смех.  А как насчёт лингвистического правила? Точнее, подобия названий?

Не понимаю вас.

А вот представим такое: все, все до единого крупнейшие объекты оказались в географических пунктах с близкими названиями. Конкретнодве последние буквы одинаковы. Какова вероятность совпадения?

А число объектов?

Полтора десятка, что на самом виду.

И чего это он лыбится? Допустим, Петербург, Екатеринбург, Оренбург. Всего три, не то. А если так: Омск, Томск, Новосибирск, Красноярск, Алапаевск. Не, тут города, не объекты. Чушь какая-то.

Пятнадцать однотипныхи одинаково заканчиваются?

Именно так.

Шанс меньше миллиардной. Нереально.

А если всё же

Чудо. Тогда это было бы чудом.

Господин Никто почеркался на пустом листе. Повернул текстом вниз. Подтолкнул по лучистой глади стола в мою сторону.

Бумага оказалась ровно между нами. А мистер-тос подходцем: дескать, ничего не навязываю. Хочешь, бери сей листочек, а не хочешьдело хозяйское.

Я медлил, тревожило недоброе предчувствие: эта бумаганехорошая. Она способна повредить мой рассудок. Может, не надо, а?

Придвинул листок. Ладонью накрыл. В руку взял. Перевернул. Пробежался взглядом. Похолодел.

Не может быть! Потому что не может быть никогда!

Вот что я прочёл.

Сквозь серую пелену едва доносится голос Вождя. Что он там бубнит? Русские валом валят в Британию Англия нашими наводнена, и особенноЛондон Аэропорт Хитрово...

Да тут и без Англии крыша едет. Таких совпадений не бывает! А а может он мне голову морочит? И на самом деле аэропортов с такими названиями не существует? Как же я сразу-то не допёр! Окружить меня заданными мыслямидля Генерального что два пальца об асфальт. Под красную вспышку-то

Лицо Вождя вновь размылось; вместо чёрных очков появилось пенсне без оправы. Смена обличий, на что это похоже? Нет, пока не поймус места не стронусь.

Многоликий Шива? Не то, не то. Оборотень? Тоже мимо, ведь я точно знаю, что это он, Генеральный. Смена масок, как у Райкина? Не-а, лицедейством тут и не пахнет. Ему не скажешь, мол, у вас ус отклеился.

Разгадка рядом, ключевое слово вспомнить Есть!

ДЖОКЕР.

Игральная карта, ей любая роль по плечу. Хочешь тузапожалуйста, даму желаешьнет проблем. Но кто задаёт джокеру нужный образ? А что, если тут обратная связь? Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт. И более того, как хотели бы наречь, невольно.

Ай да Пушкин! Ай да сукин сын! Какой матёрый человечище!

А Вождь, теперь низенький да грузный, китель белый накинул, с золотыми позументами. Так, так. Волосы, вперёд зачёсанные, и да, пенсне на чёрном шнурке без оправы.

Трубку раскурил. Оба-на! Капитан Врунгельлукаво улыбается.

На лице вашем печать сомнения, Александр Павлович. Желаете убедиться в линейности факта?  кивает на листок с невозможным перечнем.  Прошу, вот выход на Материк.

Двери, что я принимал за балконные, отворились, словно распахнутые невидимым дворецким. В широком проёме виднеется скамья на Лубянке и мой дубль, сидящий в недвижимой позе. Я в кадре, и всё идёт как надо.

Генеральный взмахнул рукой:

На свободу с чистой совестью. До кассы Аэрофлота пятьсот метров. На стеночке там схемка висит. Настоящая, бумажная. Вот и уверитесь в подлинности списочка.

Но эта коварная улыбка

Удивляюсь я на вас, Христофор Бонифатьевич. За идиота меня держите? А на табличке что напишут? Он слишком много знал и умер от кессонной болезни?

Помилуйте! Ни одной ступеньки до самой скамеечки. Строгая горизонталь, линейные законы соблюдаются.

Вот оно что Кабинет его, весь целиком, лифтом оказалсяиз виртуала в реал. Чудо завтрашней техники. Сколько оно может стоить? («M-да, Василь Иваныч, дверцу я бы купил»).

Пустое, бумага настоящая. Да и не стал бы Вождь блефовать, не тот уровень.

Всё сомневаетесь? Понимаю, привычка к научному мышлению. Как там господа учёные говорят? Один результатне результат? Ещё улики нужны?

Генеральный на глазах похудел; лицо обросло седой бородой и усами, а пенсне обернулось очками в металлической оправе с круглыми стёклами.

Нет нужды гадать, кто это. Величайший учёный, столь чтимый на Западе и малоизвестный у себя на родине. Академик Вернадский.

Деваться некуда.

Дополнительные доказательства? Неплохо бы.

А странное не вспоминается? Стёклышки в детстве коптить не доводилось?

Я обомлел. Очевидно, речь его включала кодовую фразу. И сей ключ распахнул огромную, толщиной полвека, дверь, закрывавшую вход в мою память.

Оказалось, кое-что я не забывал никогда. Просто вспоминать охоты не было. И даже не так. Кто-то противился, до поры до времени. Время настало. Всё сошлось.

Валька Девятаев, затмение, ночь среди дня, вой собак и молчание птиц.

Погасло дневное светило,

Закрывшись светилом ночным.

Только вот погасло оно странно. Тёмный диск Луны точь-в-точь наложился на сияющий солнечный круг. Тютелька в тютельку, как тарелки из одного сервиза.

Луна может казаться огромной, а Солнце маленьким. Или наоборот. Но наступает полное затмение, и мы видим воочию: вселенский токарь сработал с ювелирной точностью. Момент истины.

Тогда, в детстве, я не принял чудо сразу, собирался обдумать вечером. Прилёг на старый диванчик, да и заснул. А наутро потрясение стёрлось.

И вот теперь главный академик освежил мою память. Будто это случилось вчера. Нет, не вчера. Сегодня! Что-то важное, сейчас, вот сейчас

И что мы будем с этим делать?

Дай же додумать Не даёт. Но я уже вцепился Ночь, утро, которое вечера НЕ мудренее, сон СОНвот оно! Так вот как это делается Мол, спи спокойно, дорогой товарищ.

Попалась рыбка!

с этим делать?  вопрошал Генеральный.  Факты говорят, что Луна в четыреста раз меньше Солнца. И во столько же раз ближе к Земле. Не в 399 и не в 401аккурат в четыреста, как в аптеке. И вы настаиваете, что совмещение случайно? Считайте, считайте вашу вероятность.

Я сидел обессилевший. Да, это факт. Но зачем? Забота об астрономах, чтобы солнечную корону изучать поудобнее? Чушь.

А не приходило вам в голову, что здесь имеет место расчёт? Что на Земле разумные существа появятся? И не просто разумные, а готовые узреть и понять? Однако,  многозначительный взгляд в мою сторону,  не у всех получается.

Но зачем, зачем? И повторилось то самое. Странный голос изнутри:

И ещё почему-тожелезо-пятьдесят пять. Но с какой стати, если атомная масса у негопятьдесят шесть?

И вновь из солнечной утробы выползает слепящее щупальце. Но раздумывать некогда, Генеральный ждёт от меня ответа. И не потерять важный ключ, где СОН. Потом, потом, потом

Я сдаюсь.

Наконец-то!  гаркнул Вождь.  Ты редкий человек, кто способен признать поражение.

Такой голосище не мог принадлежать академику. А ну-ка Военная форма Комплекция Фидель, Фидель Кастро. Охренеть!

Команданте трясёт мне руку и поздравляет с «победой над путаницей в мозгах». Он лучится искренней радостью.

Сокол ты мой ясный, верной дорогой идёшь.

Нет, не успеваю, ни к Вотрубе, ни к Вольдемару. Сам виноват, проволандался с Генеральным. Как вы сказали? Не проволандался, а проваландался? Да, знаю я, откуда такие оговорочки. Тоже Фрейда почитывали.

Вольдемар, Вольдемар Так вот зачем Вождь меня приглашал. Как же ему, Генеральному, тоскливо в компании с бессмертными. С начальниками, которые в себя не могут прийти от важности. Наверняка по живой шутке соскучился. Читал, видать, личные дела, да и набрёл на моё. «Умеет рассказывать анекдоты», «При случае способен поюморить». Вот и пригласил меня, свеженького.

Что ж, надо соответствовать. Порадую старика на посошок. И шутка подходящая невесть откуда всплыла. Про джинна с двумя «н» на конце, застрявшими в горлышке. Ни к селу, ни к городу, но попробую.