Нет.
Принадлежность ученика к темным изрядно напрягала прожженного солдата удачи. Получить по башке лишь за то, что имел глупость согласиться учить отпрыска одной из сорока трех великих семей Дуэгара искусству владения мечом, не вызывало никакого удовольствия у старого воина.
Он, кстати, до сих пор удивлялся, гадая, почему это меня «дома» не обучили как следует фехтовать и вообще драться любым подходящим оружием. Темные славились не только магическими талантами, но и воинским мастерством.
А тут мало того что задохлик, так еще впечатлениебудто меч ни разу в жизни не держал. Как такое возможно?
При знакомстве пришлось кое-что показать, чтобы не возникло сомнений к принадлежности к темным. Магия произвела должное впечатление.
В Гросбурге не любят магов, нейтральным тоном заметил Пайк.
По моему лицу скользнула гримаса неудовольствия. Где их сейчас любят? После Падения богов начался не только Кризис веры, многие винили в случившемся колдунов и чернокнижников. Небезосновательно надо сказать, вспомнить хотя бы Гренвира, основного виновника заварившейся каши.
Жаль не получилось остаться в Хорсе. Сидел бы в аптеке, торговал помаленьку, изучал старинные фолианты в библиотеке торговцев.
Но все вышло, как вышло. Тем более, после штурма и проведенного ритуала по свержению богов город превратился в руины. Его еще долго будут отстраивать. А до тех пор, жить там, все равно, что жить на пороховой бочке. Мародеры из остатков разбитой флотилии первосвященников до сих пор беспокоили город набегами.
Война вроде закончилась, а вроде и нет. По факту в тех краях до сих пор беспокойно.
Другое дело Сапфировые княжества, где тихо, мирно, спокойноидеально для дальнейшего обучения.
Так думал я, пока не попал сюда лично. Падение богов повлияло на весь обитаемый мир. Старые устои рушились, люди искали себя в новом миропорядке.
Хотя честно сказать все могло закончиться куда хуже. Попавшие в реальный мир божества не устроили глобальную бойню, стараясь вернуться обратно. Видать до сих пор ползали ослабевшие, пытаясь найти подходящие оболочки.
После смены плана бытия засранцы лишились основных сил, что не могло не радовать. По крайней мере тех, кто находился в курсе событий.
А вот интересно, где сейчас мой старый наставник? Охотится вместе с Отверженными на беспомощных божков? Наверное да, иначе зачем затевать всю эту катавасию.
Лично я не собирался влезать в божественные разборки. Попасть между молотом и наковальнейтакое себе удовольствие. Лучше держаться в стороне, особенно от вредного старика. После чудесного воскрешения я понял, что не знал и толики того, на что на самом деле способен бывший учитель. Пауль Гренвир был действительно великим чародеем.
Впрочем, почему «был», он наверняка до сих пор жив-здоров и полон сил.
Одно совершенно ясносо старым ублюдком лучше не связываться. Без особой нужды.
Готов? Пайк дернул повод, разворачивая коня в сторону порядком заросшей травой дороги.
Да, я влез в седло.
Но наемник вдруг замер, уставившись куда-то в сторону лугов, раскинувшихся к западу от опушки леса, где мы ночевали.
Что это? Кто-то скачет?
Я прищурился, на самом краю горизонте мелькали темные точки.
Думаешь? с сомнением протянул я.
Всадники, уже более уверенно заявил Пайк и оглянулся.
Сделал это так, будто уже прикидывал в какую сторону лучше всего отступать, если вдруг возникнет необходимость.
Да они далеко, нас не видят, сказал я и логично указал: Мы на фоне деревьев для них незаметны.
Наемник кивнул.
Пока они нас действительно не видят. Предлагаю, чтобы так оставалось и впредь.
Я тоже кивнул, потому что не испытывал особого желания встречаться с отрядом вооруженных всадников. Не надо объяснять, чем это может закончится для двух путников в нынешние времена.
Мы не сговариваясь дали шенкеля, лошади рванули вдоль кромки леса. Выезжать на дорогу сейчас значило подставляться под глаза наблюдателей.
Через несколько минут скачки, Пайк натянул поводья.
Меня обманывает зрение или там два отряда?
Я присмотрелся. Фарх меня побери! Черные точки и впрямь разделились на две группы всадников.
И, кажется, одна группа стремительно догоняла другую.
Глава 2.
Кажется эти уроды не отстают, пропыхтел я, дергая уздечку лошади.
Вредная скотина в какой-то момент вдруг заупрямилась, категорически не желая идти дальше, мотала головой, пятясь назад.
Откуда я знаю, огрызнулся Пайк, с его лошадью творилась похожая хрень.
Животина уперлась ногами в землю, отказываясь идти дальше. Копыта мяли пожухлые листья, оставляя в почве глубокие борозды.
Да что с этими тварями такое? воскликнул наемник.
Нам все же пришлось свернуть в лес, когда стало понятно, что первая группа всадников движется наперерез нашему курсу. При сохранении общей скорости встреча становилась неминуемой.
А встречаться с толпой незнакомцев никто не желал. Потому быстренько посовещавшись, мы решили скрыться за деревьями, надеясь, что преследователи проедут мимо.
Не проехали.
Судя по звукам отряд тоже нырнул в чащу, двигаясь по нашим следам.
Может тут змеи? предположил я, пытаясь объяснить поведение нервничавших животных.
И тут же сам с испугом глянул под ноги, не мелькнет ли между травы и листьев чешуйчатая полоска, так нелюбимая большинством людей. Резко захотелось вскочить в седло, оказавшись повыше.
Рука ослабила хватку, уздечка начала скользить между пальцев, конь (скотина такая!) почуяв свободу еще энергичнее принялся тянуть за собой. Пришлось упереться пятками, чтобы удержаться на месте. При моем росте и весе помогло прямо скажем не очень.
Да стой ты, скотина! Куда пошла?!
Здесь не водятся змеи, проворочал Пайк, без особого удовольствия наблюдая за моими телодвижениям.
Я обернулся, ремешок уздечки уже плотно впился в кожу, натянувшись до состояния струны на банджо
Может поможешь?
Наемник что-то проворчал под нос. Мозолистая ладонь перехватила кожаный ремешок, последовал резкий рывок и злой окрик:
А ну стой, тварь! Или я тебя на куски порублю и отправлю в котел на обед!
Не знаю, что помогло, обещание сожрать вредную зверюгу или применение физической силы, но вырываться лошадь перестала. На какое-то время.
Как ни странно, вторая тоже успокоилась. Мы пару секунд постояли на месте, наблюдая за своими непарнокопытными средствами передвижения.
Ерунда какая-то, пробурчал я.
Угу-м, согласился Пайк.
Я хотел добавить, что возможно не стоило лезть в незнакомую чащобу, но наемник предостерегающе вскинул руку.
Тихо! Слышишь?
Я послушно прислушался.
Вот дерьмо! Едут гады, едут чуть ли не след в след. И как только умудряются?
Эти уроды, преследуют что ли нас? с недоумением спросил я. Кто они?
Пайк флегматично пожал плечами.
Мало ли разбойников проезжало мимо. Увидели двух путников, взыграло, захотели поживиться. Обычная ситуация.
Ну да, прямо-таки житейская.
Нет, что-то здесь не так. Я нутром чуял, что мы не имеем к погоне отношения. По крайней мере прямого.
В голове щелкнуло. А если все проще? Одна группа преследует другую. Беглецов догоняют, они устали, бешенная скачка измотала, как физически, так и морально. Они уже чувствуют дыхание преследователей. Им страшно, паника овладела сознанием так, что готовы хвататься за любую соломинку лишь бы спастись.
И тут они замечают людей. И бросаются к ним, надеясь на помощь.
И неважно, что тех всего двое, что они возможно безоружны и вообще непонятно чего от них ожидать. Беглецов ведет страх. Страх и надежда, что им кто-то поможет. Избавит от нависшей опасности и спасет жизнь.
Может такое быть? Да легко.
Или еще проще, гады рванули за нами, в тайне надеясь, что загонщики займутся в первую очередь случайными прохожими, дав основному отряду необходимую передышку.
Гребанная поведенческая психология с ее примитивными рефлексами выживания. Когда разум отступает, а наверх выпирает его величество инстинкт самосохранения.
Это как в анекдоте: главное бежать не быстрее медведя, а быстрее приятеля рядом.
Вот ублюдки! с чувством выдохнул я и поделился мыслями с наставником по воинскому искусству.
Пайк, у кого за плечами имелся богатый жизненный опыт, легко поверил, что человек захочет подставить другого, если ему будет грозить смертельная опасность. Тем более, если речь идет о парочке незнакомцев.
Однако нашлись у него и возражения.
Откуда они могли знать, что не потеряют нас в лесу? Не слишком самонадеянно?
Я пожал плечами.
Пока у них это неплохо получается. К тому же, окажись ты на их месте, сам бы хватался за любую соломинку, пытаясь спасти свою шкуру.
С этим наемник не стал спорить.
К этому моменту лошади успокоились, мы резво топали дальше, ведя их на поводу. К сожалению, ехать верхом не позволяли деревья. Больно уж плотно иногда стволы обступали со всех сторон. Да и низкие ветки мешали.
Забирай к западу, приказал Пайк через пару десятков шагов.
Дитя города, я естественно завертел головой, пытаясь определить, где находится этот гребанный запад.
Направо! рявкнул наемник.
Какие мы нежные. Будто я должен знать, где восток, а где запад. В лесу это определить трудно. Без солнца над головой.
Шевелись. Может отстанут.
Особой уверенности в голосе бывшего солдата удачи не слышалось. Что говорить, мне тоже не верилось, что столь примитивный маневр поможет сбросить со следа нагоняющих сволочей.
Угу, жди, проворчал я.
Но маневр тем не менее выполнил. Чем черт не шутит, может и впрямь повезет.
Около получаса мы двигались по широкой дуге, забирая все больше к западу. Понятия не имею, каким образом Пайк ориентировался, но звуки преследователей и правда стали стихать.
Становилось все тише, пока нас снова не окружил шум обычного леса.
Предлагаю сделать круг и вернуться обратно на дорогу, почему-то шепотом проговорил я.
Наемник на меня как-то странно посмотрел.
Ты же понимаешь, что если нарочно громко не орать, то нас не услышат? поинтересовался он обычным голосом. На губах его плясала кривая усмешка.
Скажи это ублюдкам позади, огрызнулся я и мотнул головой, будто указывая за правое плечо наемника.
Надо сказать, среагировал он молниеносно: быстрый разворот, ноги плавно сгибаются, делая скользящий шаг влево, уводя тело с траектории возможного выстрела, правая рука отбрасывает поводья, перемещаясь на рукоять меча, левая почти вытаскивает кинжал.
И все это в едином слитном движении.
Аплодирую стоя, изображая беззвучные хлопки.
Не смешно, ворчит Пайк, выходя из боевой стойки, поняв, что за спиной никто не стоит.
Не смешно, соглашаюсь я, но вместо этого из меня вырывается нервный смешок.
Матерый рубака по найму смерил меня задумчивым взглядом, будто прикидывая отшлепать ли этого мелкого негодяя по полной, что шутит в такой момент, или же ограничиться одним воспитательным подзатыльником.
Но-но, погрозил я указательным пальцем. Не будем забывать, кто оплачивает мероприятие.
Пайк скрипнул зубами, явно вспоминая про себя родню до десятого колена чересчур нахального «нанимателя», но в конечном итоге молчит. Хотя видно, что сдерживается с трудом.
Сам виноват, огрызнулся я.
Как-то не складывались у нас отношения. Наверно это все мое поведение. Будучи формально представителем древнего аристократического семейства из легендарного Дуэгара (привет перстню и призраку из Блуждающей Башни), по факту я вел себя как обычный пацан из простонародья.
Не глядел на всех с превосходством, что дается по факту рождения. Не говорил так, что любой оказавшийся рядом бросался выполнять повеление. Не держался с чувством собственного достоинства, которого хватит не на одну королевскую кровь, уходящую в глубь веков на тысячелетия.
Вместо этого, общался по-простому, не выказывая манер, считал всех встречных и поперечных ровней себе, а то и ставил себя ниже. Не замечал подколок в свой адрес, игнорировал вольное обращение по отношению к себе. Прощал, а точнее предпочитал игнорировать
Короче, вел себя, как типичный представитель Земли. Толерантно, демократично, придерживаясь «общечеловеческих» ценностей.
А ведь это ошибка. Здесь и сейчас подобный подход не сработает. Сочтут за слабость. И не преминут этим воспользоваться.
Стоило напоминать себе об этом почаще. Иначе однажды все закончится плохо.
Тихо! Кажется, я что-то слышу, конь под рукой Пайка всхрапнул, дернул головой. Тяжелая грива ударила по лицу наемника, тот поморщился.
Я замер и прислушался. Откуда-то справа долетали едва слышные звуки, выбивающиеся из природного фона лесного массива.
Молодец, следопыт, мы все-таки сделали круг и вышли прямо на них, с чувством сказал я, различив нечто напоминающее скрежет металла о металл.
Пайк стоял, морщил лоб и молчал.
Самое время постоять и подумать. Угу. Гениально.
Чего встал? Валить надо, мне до зубного скрежета захотелось пнуть его под задницу, придавая нужное ускорение.
Поведение обычно рассудительного наемника выглядело нелепо и нелогично.
Какого хрена он встал? Надо делать ноги, пока эти ублюдки (кем бы они не являлись) до нас не добрались.
Там сражаются, наконец разомкнул уста Пайк.
Я нахмурился. До меня не сразу дошло.
Где? завертел головой и тут же понял, о чем идет речь. А поняв, сделал правильный вывод: Первый отряд догнала второй? Думаешь они устроили между собой разборки?
Лично я не различал звуков битвы, скрежет железа мог быть от чего угодно, не обязательно от скрещенных мечей или стуков боевых топоров.
Не думаю, уверен, чересчур на мой взгляд самоуверенно заявил Пайк. Там!
Рука в черной перчатке указывала куда-то вправо. Я посмотрел в указанном направлении и конечно ничего не разглядел за стеной деревьев.
Четыре сотни шагов, не больше.
Я опять прислушался, кажется, на этот раз удалось различить даже отдельные крики людей. Или это шалит разыгравшееся воображение?
Ну и что? Пусть сражаются. Нам же лучше. Будет время уйти, причин остановки я все еще не понимал.
Пайк помедлил, затем неохотно кивнул.
Наверно ты прав, сейчас ничего не помешает снова выйти на дорогу, он с ожиданием уставился на меня.
Что? половинка Эри, не желавшего впутываться в очередные неприятности настойчиво толкала побыстрее свалить отсюда.
Часть меня старого испытывала любопытство, инстинктивно догадываясь, что предложит наемник.
Может посмотрим?
Ну точно. Так и знал.
Спятил? я попытался воззвать к разуму Пайка.
Где-то в глубине мелькнула мысль, что уговаривать бесполезно. Загорелся, не остановить. И двигали им отнюдь не любознательность или желание кому-то помочь.
Знаете, кто такие наемники? Чем они зарабатывают на жизнь? Правильнопродажей меча за звонкую монету. Ставя на кон свою жизнь. И чем больше риск, тем выше ставка. Это в конечном итоге въедается в подсознании, алчность и жажда наживы для ландскнехта так же привычны и обыдены, как для лекаря милосердие и сострадание.
Я знал, что он хочет. Догадался по глазам.
Пайк хотел рискнуть, посмотреть кто выиграл. И если получится, забрать трофеи себе.
Нас двое, мрачно напомнил я.
Ветеран трех военных кампаний лишь усмехнулся.
В первой группе ехало семь всадников, принялся перечислять он. Второй отряд насчитывал десять солдат. Итогосемеро против десятка. С учетом уровня подготовки
Да он же подсчитывает соотношение сил, догадался я. Прикидывает, кто выйдет победителем из схватки. Чтобы потом напасть на него со спины.
При прочих равных, с учетом фактора неожиданности и при больших потерях с обеих сторонзатея выглядела вполне осуществимой. Если подумать.
Если хорошо подумать. Очень хорошо и очень долго. А еще лучше, вообще не думать о всяких глупостях и молча свалить, пока есть возможность.
Ты псих, убежденно сказал я.
Пайк лишь осклабился.
Тебе разве не интересно из-за чего вся шумиха? спросил наемник.
Если честноне очень, ответил я.
А мне интересно, выпалил Пайк. Думаю у первых есть нечто ценное. Настолько ценное, что за ними организовали погоню.
Он опять с ожиданием уставился на меня. И я понял, что несмотря на все слова, решение он оставлял за мной. Как за нанимателем. Как ни крути, а я действительно заказывал в этой «пьесе» музыку, платил щедро, и поэтому последний голос был мой.