Вы можете идти, уважаемый, император махнул рукой.
Всего вам наилучшего, ваше величество, витус Кулях вежливо поклонился.
С гордо задранным подбородком, будто виновные в убийстве купца Ринта уже найдены и повешены, представитель Фатрии удалился из Зала приёмов. Всё это время витусу Куляху пришлось простоять на вытяжку перед императором. В Зале приёмов нет ни одного стула, а сидеть прямо на полу фатриец не умеет и считает ниже своего достоинства. Да и его одежда, сюртук, панталоны и ботинки со шнурками, не предназначены для подобных подвигов.
Как и полагается по дворцовому этикету, Тогеш Лингау самым первым покинул Зал приёмов. Только на этот раз через дверь, что находится в задней части зала. Придворные самураи поднялись следом.
Среди шороха кимоно и бряканья мечей Рум Лингау демонстративно остался сидеть на месте. Саян было дёрнулся встать на ноги, но очень вовремя передумал. А всё потому, что у противоположной стены медленно и неторопливо поднялся Янсэн Лингау. Для придворных самураев предназначена всего одна дверь, через которую меньше двух минут назад удалился представитель Фатрии.
Рум Лингау давно понял, что брата лучше не провоцировать. По крайней мере, на этот раз при выходе из Зала приёмов они не столкнутся. Другое дело, что братья продолжают бросать друг на друга более чем красноречивые взгляды.
В числе самых последних, когда красные рукава нательного кимоно Янсэна Лингау точно скрылись за створками входной двери, Рум Лингау покинул Зал приёмов. Увы, Саян торопливо вышел следом за принцем в коридор, каждый день приходиться прикладывать массу сил, чтобы уберечь Рума Лингау от ссоры с братом. Характер Янсэна Лингау не отличается терпением и смирением. Словесная стычка может запросто закончиться поединком на мечах. Из всех братьев именно Рум бесит Янсэна больше всего. Уж слишком они разные по интеллекту и складу ума.
Как несколько позже узнал Саян, переговоры между представителем Фатрии и великим советником начались в тот же день. Дабы, как выразился Нитван Лихтад, не терять времени даром. Хитрый Рипл Кулях сделал ход конёмполовину компенсации, а это ни много, ни мало, девять с половиной тысяч золотых кобанов, он потребовал от самого императора. Между великим советником и фатрийским дипломатом развернулась самая настоящая базарная торговля. Витус Кулях едва ли не со слезами на глазах рассказывал об убитых горем родственниках покойного купца Лепада Ринта. Тогда как Нитван Лихтад настаивал на более простом и приземистом аргументеказна империи пуста.
Глава 8. Очень большие амбиции
Свежий северный ветер до отказа наполняет паруса, фрегат королевских ВМС Фатрии с гордым именем «Мальдина» легко скользит по зелёным волнам Бескрайнего океана. За кормой с громкими криками кружатся белоснежные чайки. По правому борту, на расстоянии в пару километров, тянется берег исполинского острова Тассунара.
На мостике рядом с рулевым Ковка Шонин, капитан фрегата «Мальдина» вдохнул полной грудью. О, боже, как же ему нравится свежий морской воздух, шум ветра в парусах, плеск волн и крики чаек. Иногда ему кажется, будто в его жилах течёт не красная кровь, а морская вода, такая же солёная и горячая.
Так держать! громогласно скомандовал капитан Шонин.
Да, капитан, тут же отозвался рулевой Осьят Ялов, старый моряк с обветренным лицом и мозолистыми руками.
Откровенно говоря, команда фрегата не нуждается в ежеминутных понуканиях. Матросы и офицеры боевого корабля и так прекрасно знают своё дело. Ну и ладно. На душе цветут цветы, а Бескрайний океан радует свежим ветром и прекрасной погодой. Вот хочется, ну очень хочется, хотя бы раз в десять минут громким командным голосом направлять и, непременно, воодушевлять корабельную команду. Чтобы не забыли, сволочи, кто на борту главный. Ну и себя, заодно, порадовать.
По правому борту показалась горловина Нюпрунского залива. Ещё дальше, из-за мыса, выглянул сам Нюпрун. Серые домики с красными черепичными крышами густо облепили западный берег. В водную гладь залива словно вбиты многочисленные причалы. В основном деревянные из серых исполинских брёвен. Но попадаются и каменные. Джонки, местные лодки с прямоугольными парусами, плотными рядами обступили причалы.
На высоком холме чуть правее Нюпруна расположился замок местного князя. Каменные серые стены чуть наклонены во внутрь. Ещё более высокие башни будто нависли над ними. Где-то среди них, наверно, в самой высокой, должны быть покои местного князя. Капитан Шонин сощурил глаза. Одно плоходалеко. Даже без трубы видно, что до серых стен пушечные ядра не долетят. Хотя сам Нюпрун как на ладони.
Если ветер не ослабнет, то не пройдёт и часа, как красавец фрегат сможет бросить якорь в Нюпрунском заливе. Ну а пока есть время заняться особенно приятным делом.
Ты готов? капитан Шонин, словно прилежный солдат на плачу, развернулся на месте.
Да, витус, Ирьян Римак, личный слуга, энергично кивнул.
Тогда записывай: капитана Шонин, словно артист на сцене театра, устремил взор в сторону тассунарского берега, сегодня, 17-го числа января месяца 5761-го года, «Мальдина», фрегат ВМС Фатрии под моим командованием, достиг Нюпруна, тассунарского города и морского порта.
Слуга Ирьян прилежно заскрипел стальным пером. Очередная страница в толстой записной книжке с прочными кожаными корочками принялась быстро покрываться торопливыми, но аккуратными, строчками.
Формальная причина моего появленияоказать военное и моральное давление на местного князя Гирчана Итагуна. Ибо его нужно наказать за убийство моего соотечественника купца Лепада Ринта. Задача, что стоит перед мной, весьма сложная и ответственная. Но, и это тоже нужно признать, капитан Шонин покосился на прилежного слугу, весьма выгодная как с военной, так и с коммерческой точек зрения.
До пятнадцати лет мальчик Ковка Шонин считал, что ему очень повезло родиться в старинной аристократической семье самого могучего и влиятельного королевства на старичке Миреме. Иллюзии развеялись, когда юному Ковке настала пора выходить в большой свет. Вот тогда и выяснилось, что род маркизов Шониных может быть и старинный, но за последние сто лет изрядно растерял былое богатство и влияние. Возможностей отца едва-едва хватило, чтобы пристроить Ковку в Королевский военно-морской колледж в Вардине, в старейшее и самое престижное военно-морское училище, из стен которого вышло подавляющее большинство адмиралов ВМС Фатрии.
Потом был выпуск, первое офицерское звание и служба на самых разных кораблях вдали от родных берегов. С год назад Ковке Шонину, уже зрелому и опытному морскому офицеру, доверили командование фрегатом «Мальдина». Корабль пусть не самый большой и современный, парового двигателя на нём нет и не предвидится, но вполне крепкий и добротный. И вот тогда в душе уже капитана Шонина с новой силой проснулись юношеские мечты и амбиции.
Именно с тех пор, как Ковка Шонин впервые поднялся на мостик фрегата в качестве полноправного капитана, Ирьян Римак постоянно носит с собой толстую записную книжку. В перерывах между командами, капитан Шонин диктует слуге свою героическую биографию. Благо служба у далёких берегов изобилует не только далёкими переходами и жестокими штормами, но и самыми настоящими сражениями. Конечно, офицеры фрегата за его спиной посмеиваются над его страстью, однако в глубине души завидуют все до одного. В последнем капитан Шонин уверен на все сто.
Признаться, я решил действовать без ведома вышестоящего командования, капитан Шонин вновь устремил гордый взгляд на горловину Нюпрунского залива. Но бюрократические проволочки и долгая переписка с далёким Вардином только вредят военной и коммерческой мощи нашего королевства. Вот почему я решил самостоятельно «открыть» тассунарский порт Нюпрун. Ибо бухта перед городом Икчун, что находится несколько севернее Нюпруна, гораздо хуже, а течение в Икчунском проливе весьма быстрое и коварное.
Тассунарская империя даром что называется империей. Как государство она весьма отсталая. Как мне удалось выяснить, на самом деле власть местного императора распространяется на всю империю только до тех пор, пока местным князям, так называемым даймё, выгодно её поддерживать. В некоторых других вопросах местные даймё могут, и действуют, весьма самостоятельно. Именно в этом заключена возможность «открыть» порт Нюпрун. Ты всё записал?
Последний вопрос предназначен слуге.
Да, витус, Ирьян Римак окунул стальное перо в чернильницу. Если я правильно вас понял, то местный император для даймё провинции Яхван не указ?
Верно, капитан Шонин кивнул, гибель купца Ринта не более чем отличный повод наказать Гирчана Итагуна. Причём не просто наказать, а ещё и заработать.
Капитан Шонин развернулся на месте. За кормой «Мальдины» следует бриг «Олдерен». Борта судна пропитаны дёгтем, от чего оно кажется чёрным. Капитан Вусин ни разу не морской офицер и никогда им не был. Зато он отличный торговец. Трюм брига забить под завязку ножами, тканями, подсвечниками, вином, солью и прочими товарами. Капитан Вусин от того и решился присоединиться к славной виктории, ибо надеется собрать все сливка с начала торговли в Нюпруне.
Берега горловины Нюпрунского залива словно разошлись в разные стороны. Капитан Шонин улыбнулся, сейчас начнётся самое интересное. Как и следовало ожидать, на перехват фрегата от пристаней на левом берегу отчалили пять джонок Морской стражи. Большие лодки с прямоугольными парусами лихо набрали ход.
Отлично, начинается, капитан Шонин подхватил со столика перед слугой подзорную трубу. Ирьян, на этом пока всё. Но ты смотри во все глаза и записывай. Позже разберём.
С тихим щелчком морская подзорная труба раздвинулась. Капитан Шонин поднёс бронзовый окуляр к правому глаза. Во дают! Пальцы правой руки подкрутили резкость. Местные таможенники пытаются во что бы то ни стало задержать «Мальдину». С них станется залезть под форштевень боевого корабля. Капитан Шонин презрительно улыбнулся. Пусть лезут. Местные таможенники так и не смогли остановить адмирала Кеяка, когда он в пятьдесят первом году, больше десяти лет назад, вошёл в Нандинский залив.
Проклятье! капитан Шонин резко опустил подзорную трубу. Убрать паруса! Рулевойлево на борт!
Громогласная команда словно плеть подстегнула моряков. Следом зазвучали команды старшин. Матросы, словно ловкие обезьяны, полезли по вантам. Рулевой Осьят Ялов крутанул штурвал. Массивный корпус фрегата будто нехотя начал разворачиваться в левую сторону.
Капитан Шонин скрипнул зубами. От злости пальцы левой руки стиснули корпус подзорной трубы. Повторить приём доблестного адмирала Кеяка не получится. Джонки Морской стражи вытянулись в ломаную линию, часть повернулась к фрегату левым бортом, часть правым. Местные дворяне, так называемые самураи, нацепили архаичные доспехи. У каждого на поясе висит пара мечей, головы украшены рогатыми шеллами, а лица спрятаны за уродливыми масками. Но это не самое страшное.
Капитан Шонин слышал от многих торговцев и дипломатов, что местные дворяне не любят огнестрельное оружие, даже презирают его. Однако на этот раз в руках у каждого самурая самые настоящие мушкеты. Причём некоторые из них укреплены на специальных стальных сошках. Через борта джонок местами проглядывают маленькие пушки килограмма на два максимум. И это никак не похоже на пустую демонстрацию древней мощи. В руках самураев тлеют фитили.
Капитан Шонин нахмурился. Пять больших лодок и несколько десятков самураев с архаичными мушкетами и маленькими пушками не могут представлять для мощного почти современного фрегата реальную угрозу. Если они вздумают подойти ближе, то первый же залп картечью отправит весь этот москитный флот на дно Нюпрунского залива. Другое дело, попортить снасти и понаделать в бортах дырок местные самураи вполне могут. Да и чёрт с ними!
Моряки быстро свернули паруса. Однако инерция протащила фрегат не меньше двух сотен метров, прежде чем «Мальдина» остановилась недалеко от берега. Следом свернул паруса и замер на месте бриг «Олдерен». Капитан Вусин, хитрый торгаш, предпочёл остаться под прикрытием боевого корабля. Ну и чёрт с ним.
Витус.
Капитан Шонин повернул голову. Внизу, на главной палубе возле мостика, остановился Лих Упаг, старший помощник.
На берегу, по левому борту, старший помощник Упаг махнул рукой, замечена береговая батарея тассунарцев.
Принято, капитан Шонин развернул подзорную трубу в сторону берега.
Действительно, пальцы машинально подкрутили резкость, береговая батарея. В метрах сорока от среза воды тассунарцы построили три редута, причём по всем правилам фортификационного искусства. Три земляных вала, из каждого выглядывает по четыре чёрных ствола. Да и пушки килограмм на пять-шесть будут. Может быть даже на семь. Капитан Шонин презрительно улыбнулся. Другое дело, батарею нужно было бы разместить дальше на берегу. В идеале, чтобы её вообще было не видно с моря. Похоже, стрелять по навесной траектории аборигены не умеют, только прямой наводкой. Впрочем, тем лучше.
Как и на джонках Морской стражи, по земляному валу бегают местные дворяне в точно таких же нелепых доспехах, в рогатых шлемах и с мечами на поясе. Клоуны, капитан Шонин презрительно усмехнулся. То, что хорошо для рукопашной схватки, то будет просто мешать во время стрельбы. Местные дворяне по наивности своей до сих пор надеются, будто на берег будет высажен десант и они получат долгожданную возможность сойтись в рукопашную.
Но, капитан Шонин опустил подзорную трубу, что же делать? Проскочить в наглую в Нюпрунский залив не получится. Воевать? От столь нелепой мысли капитан Шонин едва не расхохотался в полный голос. Воевать с местными жителями?
За последние пять лет капитан Шонин вдоволь наплавался вокруг материка Чалос, а так же вдоль Ролозких островов вплоть до южной оконечности материка Науран. Чем, чем, а храбростью местные жители не отличаются. Гунсарцы и рюкунцы так вообще трусы редкостные. Решение пришло само сбой. И к чему было так переживать?
Орудия правого борта, холостыми, товсь!!! громогласно скомандовал капитан Шонин.
Из-под палубы донеслись команды орудийных старшин. Следом захлопали крышки орудийных портов. Наружу высунулись чёрные жерла десятикилограммовых пушек.
Вот сейчас и выяснится, чего на самом деле стоят грозные маски на рожах местных дворян. Капитан Шонин самодовольно потёр ладони. Ещё мичманом ему довелось поучаствовать в колониальной войне в Гунсаре. Вот тогда вдоволь насмотрелся, как воюют жители материка Чалос.
Витус, не стоит злить местных дворян, Ирьян Римак с тревогой уставился на джонки Морской стражи. Не путайте гунсарцев с тассунарцами. Говорят, местные дворяне очень любят вспарывать себе животы, если они каким-нибудь образом провинились перед своим начальством. А это, знаете ли, дорого стоит.
Личный слуга никогда не отличался храбростью, ему даже простительно. То же самое он говорил, когда на речном берегу Ириши, недалеко от Гаодана, столицы Гунсара, в первый раз увидел артиллерийский форт гунсарцев.
Между тем шум под палубой затих. Должно быть орудия готовы.
Орудия правого борта, огонь! капитан Шонин энергично рубанул правой ладонью.
Одновременный залп восемнадцати крупнокалиберных пушек грохнул в сто крат громче ночной грозы. Правый борт заволокло чёрным дымом.
Капитан Шонин тихо рассмеялся. Ну сейчас эти бравые вояки описаются от страха. Одно дело грозить боевому кораблю масками, рогатыми шлемами и архаичными мушкетами, и совсем другое получить в свою сторону залп из всех пушек.
Свежий северный ветер быстро разметал чёрный пороховой дым.
Какого чёрта! капитан Шонин ругнулся вслух.
Все пять джонок Морской стражи как качались на волнах в двух-трёх сотнях метрах от фрегата, так и продолжают качаться как ни в чём не бывало. Капитан Шонин вновь поднёс к правому глазу окуляр подзорной трубы. Вместо того, чтобы в ужасе побросать мечи и мушкеты, самураи будто вросли в палубы джонок. Исполинский грохот и чёрный дым не произвели на них ровным счётом никакого впечатления. Ладно, капитана Шонин опустил подзорную трубу, если не поняли с первого раза, то всегда можно повторить.
Орудия правого борта, холостыми, товсь!!!
Как и в первый раз команду подхватили артиллерийские старшины. Скрип блоков и шелест сдвигаемых лафетов. Не пройдёт и четырёх минут, как все восемнадцать пушек по правому борту будут заряжены вновь.
Орудия правого борта заряжены холостыми! доложил с главной палубы старший помощник Упаг.
Орудия правого борта! капитан Шонин выждал эффектную паузу. Огонь!!!