Кажется, повторный залп восемнадцати орудий бабахнул ещё громче первого. Капитан Шонин тряхнул головой. Чего, чего, а палить из пушек два раза подряд приходилось нечасто. Ну, не считая редких учений.
Чёрный пороховой дым развеялся. И-и-и Капитан Шонин вытянул шею. Никакого результата. Джонки Морской стражи как стояли при входе в Нюпрунский залив, так и продолжают стоять. Лишь где-то там, далеко за ними, в глубине залива, несколько торговых джонок в ужасе повернули обратно к берегу.
Витус, похоже, аборигены больше не боятся холостых выстрелов, как это было не так давно, осторожно заметил слуга.
Сам вижу, сердито бросил капитан Шонин.
Ни что так не бесит, как очевидное замечание. В местных дворянах достаточно храбрости, чтобы выстоять с гордым видом в полный рост под холостыми залпами десятикилограммовых орудий. Ладно, капитан Шонин нахмурился, раз слабое лекарство не помогает, то нужно пустить в ход более сильное.
Орудия правого борта, ядрами, товсь!!!
Вот сейчас и выяснится, как поведут себя местные дворяне, когда вокруг их жалких посудин вырастут зелёные фонтаны, а их самих с ног до головы окатит морская вода.
Но, витус, не стоит провоцировать аборигенов!
На этот раз роль труса решил сыграть старший помощник Упаг. Ещё морской офицер называется.
Исполнять! рявкнул в ответ капитан Шонин.
О том, что он лично «откроет» порт Нюпрун, капитан Шонин успел похвастаться в офицерском клубе в Тургале, в столице Рюкуна. Джентльмен всегда и везде обязан отвечать за свои слова. Иначе, капитан Шонин нахмурился, пальцы нервно стиснули корпус подзорной трубы, его засмеют. Его репутация будет подмочена. И тогда ещё очень и очень долго можно будет не рассчитывать на продвижение по службе. Тот же старший помощник Упаг давно метит на место капитана «Мальдины». Он, конечно же, не упустит возможность в деталях и красках расписать, как «слишком молодой и самонадеянный Ковка Шонин в ужасе убрался из Нюпрунского залива при виде страшных масок местных дворян». Не бывать этому! Капитан Шонин натужно засипел.
***
Корабль иноземцев с тремя высокими мачтами величественно повернул в левую сторону по ходу движения. Простолюдины в полосатых шерстяных рубашках словно дрессированные обезьяны вскарабкались по сетям, что натянуты между бортами корабля и мачтами. Очень быстро грязно-белые паруса были собраны, а сам корабль остановился.
Второй корабль всего с двумя прямыми мачтами и одной косой точно так же повернул в левую сторону и остановился недалеко от первого. Только вряд ли это боевой корабль, хотя и на его чёрных бортах можно заметить квадратные ставни для пушек.
До чего же ловко иноземцы научились управлять своими огромными кораблями. Роир Черсан, начальник артиллерии даймё Гирчана Итагуна, на мгновенье опустил подзорную трубу. От волнения пальцы так крепко сжали бронзовый корпус хитроумного прибора, что аж побелели. Да и правый глаз едва не опух от напряжения.
Как только наблюдатели на сторожевых башнях заметили у входа в Нюпрунский залив огромные корабли иноземцев, так сразу же была объявлена боевая тревога. Джонки Морской стражи тут же отошли от пристаней. Но и Роир Черсан не дремал. Он лично прискакал на берег и приказал привести батарею в полную боевую готовность. Не прошло и пяти минут, как рядовые самураи снарядили пушки ядрами и зажгли фитили. Но трусливые иноземцы так и не ринулись с ходу в бой.
И грустно и смешно. Проклятые иноземцы так долго топчут землю благословленной Тассунары, что Роир Черсан нехотя научился различать их. Окуляр подзорной трубы вновь мягко ткнулся в правый глаз. Самый большой корабль с тремя мачтами называется фрегат. На самой высокой из них развивается флаг, синий прямоугольник с косым белым крестом. Это фатрийцы. Второй чёрный корабль можно было бы легко принять за стирийский, но он тоже фатрийский. У стирийцев флаг другой, хотя цвета те же. А ещё мимо Нюпруна то и дело проходят корабли гилканцев и марнейцев. Но фатрийцы и стирийцы самые наглые.
Судьба словно насмехается над ним, Роир Черсан опустил подзорную трубу. Этот хитрый прибор, что помогает видеть корабли фатрийцев так, будто они рядом совсем, тоже сделан в проклятой Фатрии. Уважаемый даймё специально купил несколько подзорных труб в Нандине. Как бы не было противно лицезреть фатрийские буквы на бронзовом корпусе, но подзорная трубаэто сила.
Оба фатрийских корабля замерли в нерешительности. Роир Черсан нахмурился, это плохо. Проламываться сквозь строй джонок Морской стражи они так и не рискнули. Хотя, по сравнению с самым большим фатрийцем, джонки Морской стражи подобны годовалым детям рядом со взрослым самураем. Но, с другой стороны, сердце от радости пустилось в пляс, фатрийцы остановились в какой-то сотне метров от среза воды. Даже большеразвернулись к батарее на берегу носами. Правые борта фатрийцев с ужасными десятикилограммовыми пушками уставились в сторону джонок Морской стражи. Это либо превеликая глупость, либо превеликая самоуверенность иноземцев.
Да чего же они медлят! Душа рвёт и мечет в грудной клетке, словно дикий волк в загоне. Но внешне Роир Черсан остался невозмутимым, как и полагается настоящему самураю. Хочется, очень хочется, сойтись с проклятыми иноземцами в честному бою, скрестить с ними клинки. Ради этой заветной мечты Роир Черсан не поленился надеть дедовский доспех со шлемом и маской. Катана и вакадзаси, мирная пара мечей, остались дома. Сейчас на его поясе висят более длинный тати и несколько более короткий танто, боевая пара мечей. Впрочем, Роир Черсан как мог расслабил плечи, пальнуть по фатрийцам из пушек тоже будет неплохо.
Грохот выстрела словно раскат грома по среди ясного неба. Душа ухнула в пятки, но холодный разум твёрдой рукой удержал тело на месте. Роир Черсан даже не вздрогнул.
Правый борт фатрийского фрегата скрылся за пеленой чёрного дыма. Неужели началось! Душа на крыльях радости вернулась обратно в сердце. Но нет, горькое разочарование словно ледяной дождь, вокруг джонок Морской стражи так и не поднялся ни один всплеск. Хитрые иноземцы решили взять доблестных защитников на испуг и пальнули холостыми. Ну да: дыма много, шуму ещё больше, а толку нет. И что дальше?
Тягучие минуты словно годы. Свежий ветер с Бескрайнего океана разметал чёрный дым вокруг фрегата фатрийцев. Что? Неужели иноземцы так и будут стоять?
Повторный грохот хоть и ударил по ушам, но на этот раз душа осталась на месте. Окуляр едва не выбил правый глаз, Роир Черсан навёл подзорную трубу на джонки Морской стражи. И-и-и Опять ни одного всплеска. И во второй раз фатрийцы пальнули холостыми.
Зато Роир Черсан шумно выдохнул, гордость едва не разорвала грудную клетку. Как и полагается истинным самураям, морские стражники не дрогнули. Никто из тех, кто вышел наперерез грозному фрегату фатрийцев, так и не бросил мушкет, так и не сиганул в морскую воду от ужаса. Наоборот! Доблестные самураи Гирчана Итагуна словно вросли в палубы утлых джонок.
И вновь тягостные минуты ожидания. Правая рука устала, Роир Черсан опустил далеко не самую лёгкую подзорную трубу. И что теперь будут делать фатрийцы? Уйдут? Оба холостых выстрела из всех орудий по правому борту не дали никаких результатов. Или, всё же, от надежды и радостного предвкушения спёрло дыхание, попытаются вступить в бой?
Роир Черсан много раз слышал, что все иноземцы в первую очередь презренные торгаши. Причём даже те, кто называет себя воинами и плавает на больших боевых кораблях как этот фрегат. А торгаши не любят воевать, это же так невыгодно. Ещё убьют, не приведи Великий Создатель.
Ну же Ну, прошипел Роир Черсан.
Нетерпение просочилось таки через плотно сжатые губы. Увы, уважаемый Гирчан Итагун категорически запретил первыми открывать огонь по кораблям иноземцев. Другое дело, когда иноземцы всё же пальнут сами. Душа ждёт, душа жаждет, чтобы фатрийцы всё же стрельнули боевыми ядрами. Ну хотя бы разок! Ну хотя бы из одной пушки! Главное, чтобы возле джонок Морской стражи из зелёной воды поднялся хотя бы один всплеск. И вот тогда, Роир Черсан оглянулся по сторонам, его береговая батарея покажет свою мощь!
Два года назад уважаемый даймё привёз из Нандина четыре книги с очень выразительным названием «Теория и практика артиллерийского дела». На самой первой странице Роир Черсан с превеликим удовольствием узнал хорошо знакомый знак типографии «Свет знаний». Пусть книгу написал марнеец Лерл Азгольд, зато она переведена на великолепный благородный раномату. Большое количество рисунков и чертежей ещё больше раскрывают и поясняют смысл написанного. Уважаемый Гирчан Итагун оказал Роиру Черсану огромную честь, когда подарил один экземпляр и назначил начальником всей своей артиллерии.
И вот теперь руки едва ли не в прямом смысле чешутся от дикого нетерпения проверить на практике всю эту математическую теорию. По целям на берегу и по мишеням на лодках на глади Нюпрунского залива Роир Черсан настрелялся по самое горло. Зато теперь ему может подвернуться очень редкая возможность открыть огонь по настоящему врагу, да ещё по проклятым фатрийцам.
Повод! Повод! Дайте только повод, вновь сквозь зубы прошипел Роир Черсан.
Все двенадцать пушек береговой батареи заряжены боевыми ядрами. Верные самураи переминаются возле лафетов с ноги на ногу. Зажжённые фитили дрожат в стиснутых пальцах от нетерпения. Только железная дисциплина и преданность командиру удерживают подчинённых.
Третий залп фатрийского фрегата показался ещё более громким, чем первые два. Эхо от рукотворного грома прокатилось по волнам залива и отразилось от далёких гор на западе от Нюпруна.
Есть! Есть! От радости, от дикой внеземной радости, Роир Черсан едва не запрыгал на месте. Лишь привитая с раннего детства самурайская выдержка удержала его от победоносного вопля. Вокруг джонок Морской стражи поднялись зеленоватые всплески. Нескольких самураев окатило морской водой с ног до головы. В третий раз фатрийцы пальнули ядрами. Причём одно из них угодило в парус второй от берега джонки и выдрало из него большой кусок ткани.
Всем батареям приготовиться!!!
Бешенная радость выплеснулась в громогласной команде.
Прямой наводкой! Батарея один и два! Цельфрегат слева! Роир Черсан выдернул из ножен тати. Батарея три! Цельбриг справа!
Долгожданный миг торжества. Со стороны джонок Морской стражи грохнули первые выстрелы. Почти сразу ухнула маленькая палубная пушка. Ей тут же вторила ещё одна и ещё. Но это мелочи. Вот сейчас
Внимание! Залпом! правая рука вздёрнула тати над головой. Огонь!!! Огонь!!!
Стальное лезвие со свистом рассекло воздух. Тут же разом грохнули все двенадцать пушек.
Вселенский грохот едва не вышиб глаза и душу. Роир Черсан натужно охнул. Хорошо, что так и не успел закрыть рот. Зато Зато двенадцать ядер чёрными точками устремились к кораблям фатрийцев. Двенадцать водяных столбов выросли в непосредственной близости от бортов.
Недолёт! крикнул Роир Черсан. Взять прицел выше!
Но и без его команды рядовые самураи принялись заряжать пушки по новой. От нервного возбуждения никто и не подумал поднять щиты перед амбразурами. Ну и ладно, Роир Черсан мысленно махнул рукой. Настоящий самурай никогда не бежит от опасности. Наоборотон храбро идёт ей на встречу.
Никогда ещё минуты не казались такими длинными, такими тягостными. По уставу на заряжание одной пушки отводится не меньше четырёх минут. Превеликий Создатель, Роир Черсан поднял глаза к небу, как же это мало и как много. Мало, когда сам готовишь пушку к повторному выстрелу, когда банишь ствол, забиваешь картуз с порохом, пыжи и ядро. И много, когда ждёшь доклада о готовности.
Проклятые фатрийцы время даром не теряют. Кто бы не командовал фрегатом и бригом, они точно не дураки. Роир Черсан поднял подзорную трубу. По сетям, что натянуты между бортами и мачтами, вновь заползали простолюдины в полосатых шерстяных рубашках. С глухим хлопком во всю ширь развернулись грязно-белые полотнища парусов, свежий ветер с Бескрайнего океана тут же наполнил их до отказа. Медленно, будто нехотя, корабли фатрийцев тронулись с места.
Вторая батарея готова!
Третья батарея готова!
Первая батарея готова!
Долгожданные доклады о готовности словно райская музыка. Роир Черсан не удержался и улыбнулся от уха до уха. Не только он горит желанием пальнуть по проклятым фатрийцам из пушки. Рядовые самураи не меньше его хотят всадить в ненавистные борта иноземцев как можно больше чугунных шариков. Вместо четырёх положенных по уставу минут рядовые самураи управились всего за две.