Если преступница здесь, то послушай внимательно. Перстенек в любом случае обнаружится, даже если ты его в землю зароешь, а дракон уж определенно сможет понять, кто держал предмет последним. Это означает, что приговор тебе уже подписан, и не так важно, свершится он сегодня или завтра. Но драк-шелле Ео готов простить тебя за чистосердечное признание и если вернешь кольцо, принадлежавшее еще его деду и дорогое исключительно в качестве семейной памяти. Подумай хорошенько! Признаешься лишишься только кисти левой руки за воровство у шелле, на том и вся твоя беда. Не признаешься пеняй на себя, потом еще умолять о смерти будешь. Теперь для остальных: выход из университета запрещен до того момента, когда перстень окажется в руках владельца.
Я сглотнула. Это такая у шелле расправа за обычное воровство, да еще и с признанием? Кажется, мне следует повременить взывать к их милосердию. Не прикончат ли меня только за вопрос, могу ли я о чем-то их просить? Развернувшаяся фантазия без труда скрутилась обратно в тугой черный комок безнадеги.
Но теперь я присоединилась к недоумению охраны. Кто же, любопытно, тот самый идиот? И сколько может стоит драконий перстень, если вор рискнул ради него буквально всем? Все равно он идиот когда отправится к богам на суд, деньги перестанут иметь значение.
Марита тоже удивлялась за ужином. Да в столовой вообще все только о громкой краже у самого драк-шелле и говорили. Все спальни уже обыскали и пропажу все еще не нашли. Тот дурак, если у него есть хоть одна извилина, должен попытаться от перстня избавиться любым способом. Может, и впрямь в землю зароет, пока не придумает, как из этой катастрофы выбраться. Воришка с висящим над его головой приговором оказался настолько глуп, что его чисто по-человечески даже жалко!
В нашей спальне царил совсем небольшой беспорядок по всей видимости, охранники обыскали полки и матрасы, могли еще магически осмотреть стены на предмет тайников. Нам с соседкой скрывать было нечего, потому мы даже не подумали раздражаться или напрягаться от вмешательства в личное пространство.
После ужина Марита снова засела за домашние задания, а я опять не знала, куда приткнуться. Все же решила отправить письмо домой. То, что ко мне родственники холодны, не означает, что и я должна быть холодна в ответ. Хотя, наверное, это и означает, но в том всегда была моя слабость: я искала тепла у тех, кто никогда его мне не давал. И зачем-то продолжала надеяться на чудо. Почтовый отдел еще должен быть открыт, если поспешу. А мне обязательно надо было поспешить, иначе завтра снова буду мучиться дилеммой: отправлять конверт или отпустить прошлые связи, как будто их никогда не было.
Я села на колени перед шкафом, нащупала коробку внизу, вытянула ближе к себе. Открыла, взяла свое письмо и замерла, почувствовав себя в ледяной проруби с нарастающим над головой льдом. Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. На дне коробки лежало массивное кольцо с камнем оранжево-желтого цвета с тонкой полоской посередине, как зрачок у хищников. Бездумно взяла его в руки, не в силах поверить. Мне не говорили, как выглядит пропавший перстень, я вообще раньше не трогала древнее золото, обладающее красноватым оттенком, но, как под дурманом рассматривая вензеля с потертостями, сразу поверила, что именно его держала в руках. Я уверовала в этот липкий, необъяснимый факт даже отчаяннее, чем всегда верила в богов.
Глава 3
Я рассматривала ссутуленную спину рыжеволосой Мариты, которая, пыхтя и потея, пыталась старательно выводить ровные буквы. Неужели беду на меня навела именно она? Неужели врагом оказалась девушка, которую я чуть ли не сразу записала в сестры, поскольку мы были с ней сроднены единым несчастьем? Со мной ведь и раньше подобное происходило: я всегда открываю душу навстречу тем, кто сам подобного ко мне не чувствует.
У Мариты в университете особое положение. Девушки часто смеются над ее безграмотностью и грубой речью, но она не обращает на насмешки внимания, как если бы их не было вовсе. Зато парни не смеются хоть в столовой, хоть в учебном коридоре все представители мужского пола замирают и смотрят ей вслед. На это Марита также не реагирует, как если бы жадных взглядов не замечала. Даже будто побаивалась этого восхищения больше, чем презрения. Перед ней стояло то же условие: если Марита после возвращения в замок окажется не девственницей, коей уезжала, то за распутство поплатится не только она, но и вся ее семья, а может, и целая деревня. Я видела в этой безродной девице, не умеющей даже бегло читать, мудрую осторожность, что вызывало уважение.
Могла ли Марита так поступить? И почему перстень не нашли при обыске? Хотя мы с ней вряд ли попадали под серьезное подозрение, потому охрана могла не слишком усердствовать. Мы, лишь недавно прибывшие из Седьмой Окраины, вряд ли в курсе, как пробраться в покои шелле, и уж, тем более, чем ценным там можно поживиться. К тому же мы объявлены невестой и наложницей великого князя зачем нам деньги, если у нас до конца жизни больше ничего своего не будет? Но то, что кольцо не найдено, не говорило в защиту моей соседки. Глава охраны обмолвился о том, что драк-шелле каким-то образом может ощутить, кто последний трогал его вещь. А я в изумлении взяла перстень в руку и теперь, если пропажа будет обнаружена в нашей комнате, то я и сделаюсь единственной подозреваемой. Не для того ли она в моих вещах и была запрятана?
Чем дольше я смотрела в ее спину, тем сильнее убеждалась в правоте догадки. Я здесь почти никого не знаю, никто меня не ненавидит, никому я дорогу не переходила. Такое задание ей не мог дать великий князь, это точно: если бы Зохар Рокка хотел меня загубить, то незачем было вообще сюда высылать. Но я ведь видела легкую зависть в ее глазах, когда она сравнивала положение жен и наложниц! Молодых благородных девиц в Окраине больше нет иначе великий князь не стал бы вообще со мной возиться. Но если меня казнят, да тем более если я буду убита по приказу драк-шелле, то никаких вопросов к другим людям быть не может. Зато Зохар вполне может задуматься о том, чтобы все-таки выбрать невесту из простых. Кого же он выберет, если не исключительную красавицу Мариту? А после нескольких лет университетского образования ее невозможно будет отличить от княжны. И ведь она очень старается в учебе, это заметно. Зачем же она старается, если ей предстоит только ноги раздвигать, пока она старику не надоест? Почему так пыхтит и не сдается, выводя фигурную «А» уже в тысячный раз?
Разум кричал, что больше некого подозревать, но глупое сердце ныло тихонько дескать, не она. Кто угодно, по какой угодно причине, но только не она. У меня пока не было другого выхода, кроме как промолчать, не выдать себя и наблюдать дальше. Разве что поменьше языком при ней трепать и не воспринимать как подругу. Я знала идеальный способ проверки ее вины, но предпочла пока его отложить.
Марита с большим трудом читала шепотом учебник, стараясь произносить слова правильно, а некоторые, самые длинные, повторяла по несколько раз. Но когда я села на пол для вечерней молитвы, она притихла: то ли решила отдохнуть, то ли меня слушала. И продолжила раздражающе шептать, лишь когда я улеглась спать и с головой залезла под одеяло.
По третицам у меня уроков не было, потому завтрак я проспала и явилась в столовую лишь на обед. К сожалению, Марита уже была там и помахала мне рукой, зовя к себе. И снова чесала про свои уроки, про низкие оценки и собственную несообразительность:
Ну вот знаю я, как надо говорить, а рот открываю и привычное льется! Шо с этим сделаешь вообще? сокрушалась она уже в который раз.
Нишо не сделаешь, несколько раздраженно передразнила я.
Но Марита даже издевки не расслышала. Она бросила взгляд на вход и вдруг наклонилась ко мне, зашептав:
Слушай, Айса, я думаю, это Лорина!
Кто? не поняла я.
Марита указала подбородком куда-то мне за спину и продолжила вещать с круглыми от страха глазами:
Она ходит с нами в один класс. Не поворачивайся!
И что Лорина сделала? я уточнила, уставшая от ее компании и вынужденная притворяться приветливой.
Украла перстень, еще тише заверила Марита. Я наверняка знать не могу, но услышала кое-что. Она из купеческих Первой Окраины, и еще раньше жаловалась, шо ее отец почти разорен. Плакала, мол, учебу придется бросить. А сегодня утром она про это подружкам говорила ну, типа у отца дела совсем худо пошли, ему ростовщики уже долговой ямой грозят. Я тогда и подумала: вот кто мог бы колечко спереть! По глупости, конечно. Или по чистому сердцу может, считала, продаст побрякушку и папку своего спасет? За родного папку ведь и жизнью рискнешь, а шо?
Я смотрела на нее такими же расширенными глазами, теперь вообще не понимая, что происходит. Если Марита воровка, то она заодно и величайшая актриса выездных театров. Не придумав, как отреагировать, я вставила идиотское:
Не «шо», а «что», Марита.
Да-да, забываю! она кивнула с настоящей благодарностью, от которой мне совсем неловко стало. Или не она? Но может быть точно такой же, как она. И я не знаю, что думать дальше, Айса! Ведь дура, преступница, идиотка последняя но разве на такое пойдешь ради себя? Разве такое не совершишь только ради самого дорогого человека на белом свете, а?
Я не знала. Я даже не знала, что означает «самый дорогой человек на белом свете». Ради своей семьи я замуж за чудовище пойду, но на верную смерть бы не согласилась, скорее всего. И таких подозреваемых, как Лорина, могут быть сотни. Но только мало кто спрятал бы колечко именно в моей обувной коробке.
А Марита все не унималась:
Поговаривают, что перстенек как замок стóит, прикидываешь? Это сколько же проблем можно уладить с такой кучей золота!
Ни одной не уладишь, охладила я ее пыл. Даже если удастся его вынести из университета, то в ближайшие лет пять с такой вещью лучше не высовываться скупщики тоже не дураки и с шелле связываться не станут. То есть надо ждать годы, потом ехать на другой конец империи и то останется риск, что скупщик скорее тебя сдаст за объявленное вознаграждение.
Серьезно? девушка выпучила ярко-зеленые глаза. Тогда это не Лорина она ж из купеческих, должна разбираться в таком не хуже твоего. Вот ведь как, она будто расстроилась. А я с тех пор только и думаю, что бы могла сделать, имея гору золотых кратов. Сбежала бы отсюда, забрала бы родных, купила бы всем липовые бумаги, чтобы великий князь нас вовек не нашел А потом думаю, что всех соседей и друзей не заберешь. Так, может, и хорошо, что у меня нет возможности? Но разве может быть такое, шо никакой возможности увернуться нет? Ведь если боги существуют они должны подарить хотя бы шанс!
Она о шансе продажи перстня говорит, или я уже надумываю? На «шо» опять перешла, то есть заволновалась. Но сам предмет разговора был печальным он касался и меня тоже:
Не знаю, Марита, клянусь богиней, что не знаю, будет ли вообще какой-то шанс.
Но это несправедливо! она вдруг завопила громче, как будто держалась-держалась, а потом прорвало. Посмотри на нас кому мы такое зло успели сделать? Мамуся рыдала, сказать ничего не могла, а соседи смотрели так я понимала, почему так смотрят. Ведь легче руки на себя наложить, чем под старика с калечным разумом
Если она сейчас еще и разрыдается, то я точно поверю в ее вину. Не женой Зохара она хочет стать: супругой лучше лишь в сравнении, но тоже ничего хорошего. Марита мечтает сбежать, найти любой способ, согласиться на любую судьбу лишь бы она была не той, что ей уготована. И даже если она украла, да еще и мне подложила, в этот момент я не могла осудить ее порывы, только сказать хоть что-то в утешение:
Возможно, Марита, в мире водятся чудовища хуже него.
Возможно она отозвалась глухим эхом, выпрямилась, а взгляд сделался пустым. Но я была там, Айса. Ничего не видела, почти все время просидела в одной комнате, но я слышала крики И поверь, эти крики сведут с ума и тебя. Да, тебя не тронут. И меня, наверное, тоже, пока я остаюсь самой красивой девушкой Окраины Но если ты думаешь, что сможешь не слышать эти крики, каким-то образом к ним привыкнуть ты ошибаешься. Это место огненный ад, в который боги отправляют негодяев лишь после смерти, такого не должно быть в мире живых. И точно не должно случаться с хорошими людьми.
Меня прошиб озноб. Я осознанно ее ни о чем не спрашивала, потому что не хотела знать. Но все равно ведь всегда знала.
Если такая возможность есть, то я ее найду, зачем-то пообещала я, хотя обращалась только к самой себе. Можно сделать немыслимое, чтобы не попасть в лапы этого мерзкого ублюдка. Пусть сам горит в своем аду, наполовину сгнивший старик!
Мою тираду прервал веселый голос со стороны:
О, не папашу ли моего обсуждаете? По описанию узнал. И чего так вылупились? Думаете, что побегу писать домой письмо, как тут про него отзываются? Вы реально считаете, что этим можно кого-то удивить?
Мы и впрямь испугались до такой степени, что схватили друг друга за руки. Перед нами стоял молодой человек. Иссиня-черные волосы только подчеркивали мертвенную бледность кожи, слишком длинный и немного крючковатый нос гармонирующий, однако, с остальными чертами лица, а возле глаз кроваво-красный дымок, перемещающийся скачками в воздухе от каждого движения. Чистокровного демона сложно перепутать с кем-то еще.
Да-да, я Аштар, парень упал на свободный стул возле столика. Давно хотел на вас глянуть, да все времени не находил.
Мы молчали, будто языки проглотили. Аштара мы опасались почти по инерции. Он сын великого князя и даже не наследник, высокого титула шелле не имеет, потому в Объединенном университете Центрины не считается элитой. Но для нас обеих его могущество не подлежит сомнению да хотя бы в том, что Аштар может передать своему отцу каждое наше слово, и неизвестно, как тот отреагирует. Демон же разглядывал нас с азартом:
Ты княжна Айса, правильно? он сразу угадал, глядя на меня. Надо же, а ты не так уродлива, как тебя описывали. Я уж было решил, что ты горбатый черт Стоп, подожди! он вскинул палец, как будто я вообще собиралась его перебивать. Это ведь в тебя папаша вдохнул демоническую силу? Тогда я вижу уже ее эффект? Такая магия пробуждает красоту не сразу, несколько месяцев будет в тебе тлеть и вытаскивать краски, так что ко дню свадьбы ты вполне можешь сделаться вполне привлекательной.
Если он хотел меня подобным порадовать, то здорово ошибся. Я продолжала пялиться на него молча. Тогда Аштар начал рассматривать Мариту:
О, а про тебя молва ничуть не преувеличила. Я даже в Сердцевине таких девиц не видал, а я там только по красоткам и слонялся Он, похоже, говорил очень честно. И тоже неутешительно: Берегись, Марита, к такой девушке внимание неизбежно. А мой отец здесь не столь значимая персона, если думаешь, что сможешь прикрываться его именем. Так что или отбивайся до последнего, или влюбляй в себя такого, против кого даже мой папаша вякнуть не сможет. Иначе всех слез не хватит, чтобы смыть твою оплошность.
Марита тоже смотрела на него широко распахнутыми глазами и даже не моргала. Советы Аштара звучали глупо и не по адресу. Она лучше него понимала свое положение, не зря ведь даже на случайные приветствия в коридоре не отвечала. Я подумала, что ее из этого заторможенного состояния надо вырвать.
Марита! Мы ведь на урок опаздываем! позвала я и потянула ее за руку к выходу.
Полагаю, мы не обязаны прощаться с Аштаром или выказывать ему какую-то вежливость? Или обязаны? Потом вместе разберемся, хотя мы с ней больше и не заодно.
Но Марита после двух поворотов затормозила, останавливая и меня. Посмотрела прямо и поинтересовалась:
Ты ведь тоже об этом подумала, Айса? Оценила мое непонимание и озвучила идею: Аштар, наверное, может забрать одну из нас или обеих, если понравимся Вряд ли его отец будет слишком против, ведь сын же! А этот хотя бы молод и довольно хорош собой! Ну, в сравнении
Нет, об этом я точно не подумала:
Марита, ты действительно хочешь заменить одно чудовище на другое? Или ты придумала себе, что раз он выглядит лучше, то перестал от этого быть демоном и сыном демона? Они все жестоки, Марита, чужие страдания для них как для нас хлеб! О, не сомневайся в себе если захочешь, то Аштар с тобой развлечется. Но никто не гарантирует, что потом он не вышвырнет тебя на расправу собственному же отцу!
Ты права, знаю, она поникла. Это не та возможность, которая нас спасет.
Она зациклена на поиске надежды. И я тоже должна быть сосредоточена на этом. Но на примере Мариты видела, что бездумная надежда скорее уничтожит, чем спасет.
Вечером в библиотеке я слышала разговоры. Перстень так и не нашли, из Сердцевины на днях приедут еще несколько шелле сильных магов, которые помогут с поисками, как звучало в слухах. Территорию уже всю осмотрели, потому в скором времени повторят обыски спален, и на этот раз ощупают каждую пылинку без спешки. Слухи могут оказаться только слухами студенты нашли самую интересную тему для болтовни и ее неустанно мусолят, придумывая даже небылицы. Ничему нельзя верить. Но мне-то что делать? Подкинуть кольцо теперь кому-то еще? Но кого же я ненавижу до такой степени? Мариту? Сделать с ней то же, что сделала она? Но она попросту не возьмет перстень в руки, она совсем не дура. Может, Аштара? Ненависти к сыну великого князя хоть и нет я вообще мало что о нем знаю но если сравнивать с остальными незнакомцами, то их жаль сильнее.