Ну поздравьте меня, что ли, неуверенно засмеялась, смотря на напряженных друзей.
Они переглянулись, будто был еще какой-то выбор помимо радости за подругу.
Они же несерьезно? Сейчас шок пройдет, и они кинутся поздравлять. Точно.
Э-эТим почесал светловолосый затылок и закашлялся.
Вы чего? Феликса улыбнулась, не понимая реакции.
Это начало напрягать. Болезненно, физически неприятно. К горлу подступила тошнота, как всякий раз при сильном волнении.
Ну-у, понимаешьпротянула Фанни без былой радости.
Не понимаю.
Взгляд скользил по роднымда, черт возьми, роднымлицам. Пальцы побелели, сжимая бокал.
Кхм, натужно кашлянул Тим, и сцепил руки перед собой. Нас не назначают старостами, это негласное правило Дартмура.
Да, это странно, подхватила Эмбер, перекатывая в пальцах веточку от вишни.
Очередной нервный смешок вырвался наружу. Она в самом деле это слышит? Не во сне, в реальности?
Те, кто, как и она мечтали, наконец, выбраться из ограничений, которое вокруг них возвела элита, теперь что? Не смогли поверить? Принять? Не захотели поддержать?
Нас? Тим, не ты ли год назад говорил, как круто было бы стать старостой? Феликса не верила в то, что это происходит с ней.
Поверить невозможно! Друзья, с которыми бок о бок прошло столько лет, столько унижений, и теперь они
А ты, Эмбер, давно ли возмущалась о несправедливости общества? Или ты, Фанни, кричала на синих за то, что они написали на твоей сумке «отброс»? Давно? Или это было не с вами?
Подруга смотрела на свои сцепленные пальцы, не поднимая взгляд, покачивая коленками из стороны в сторону.
Сатирическая комедия в действии. Акт первый.
Это не то же самое, Феникс, аккуратно начал Билл.
Он открыл рот, чтобы продолжить, но звука больше не вылетело. Отвернулся, потирая подбородок и смотря куда-то в пол.
Объясни мне тогда, дно бокала со звоном встретилось со столом. Ты, или вы все. Объясните, чтобы я поняла. Я хочу знать, почему мои друзья не могут меня поддержать?
Воздух тяжелел с каждой секундой, с трудом протискиваясь в легкие. Густой и тягучий он почти придавливал к месту, не давая пошевелиться.
Снова переглядкиобычное дело. Только в этот раз оставляя Феликсу "за бортом". Отделяя ото всех.
Она покачала головой, не веря собственным глазам.
Мы рады за тебя, конечно, Билл по-прежнему разглядывал пол.
Его голос не выражал никакой радости.
ПростоФанни с усилием посмотрела прямо в глаза. Просто это не твое место. Ничье из нас.
Не твое место.
Эти слова уже были обращены к ней раньше, причинив такую же боль.
Все столпились в большом зале, рассматривая три огромных кристалла, парящих над полом. Прошли первые рождественские каникулы первокурсников, наступило время инициации кристаллов. Долгожданное и очень волнительное.
Возбужденные ученики перешептывались в нетерпении, наблюдая за остальными. Сейчас их распределят по цвету проявившегося кристалла и все изменится. Радость заполняла Феликсу. Ей очень нравился красный и синий. Они притягивали неуловимо, почти осязаемо. Их хотелось обнять, прикоснуться к чему-то, природу чего невозможно понять.
Мне страшно, прошептала Мими, цепляясь за руку Феликсы.
Не бойся, это ведь не больно, пожала она плечами, не отрывая взгляда от кристаллов.
Вообще-то она понятия не имела, что там, за чертой, которую переступает каждый студент по очереди, пока один из кристаллов не засияет.
У Эмбер Кроули света не было, Мими заговорила еще тише, смотри, ее уводят. Как думаешь, куда?
Привычного раздражения от бесконечной болтовни Мими не было, его перекрыли другие эмоции.
Это действительно странно, что некоторых уводили из зала, а другие оставались, распределенные по цвету.
Не знаю.
Развить мысль не позволила прозвучавшая фамилия.
Феликса Фоукс.
Сердце забилось в бешеном ритме. Мокрые ладони еще больше нервировали, с трудом удержалась, чтобы не потереть их об юбку.
Ничего страшного. Ничего. Все хорошо.
Выдохнув, она зашла за синюю линию и прикрыла глаза на секунду. Будто это как-то могло помочь успокоиться.
В следующий, пожалуйста, дрожь от ровного голоса профессора Брауни прошла по позвоночнику.
Затаив дыхание ступила за красную линию.
Это ничего, что синий не загорелся. Красный нравится куда больше.
Он сияет? Или так кажется из-за солнца, светящего прямо в окно? Дилемму решил профессор.
В зеленый, пожалуйста.
Туфли разом отяжелели, шаги давались с трудом. Внутри все замерло. Остановилось нажатием на кнопочку.
Растеряно выцепила испуганное лицо Мими в первом ряду. Улыбнулась, в попытке приободрить ее, хотя больше всего хотелось сжаться от ужаса.
Зеленый что ж, тоже неплохо. В мире много оттенков зеленого. Цвет свежескошенный травы особенно нравится, как и запах, так что это даже хорошо
Подойдите ко мне, мисс Фоукс, голос профессора Горденгер звучал подозрительно мягко.
Распахнула глаза с отчаянным дыханием и не увидела ничего.
Он не сиял.
Ни один кристалл не засиял.
Почему? Что это значит?
Взгляд заметался, в горле застряло что-то болезненно-давящее.
Фоукс отброс! прозвучало из толпы однокурсников.
Дейвил ухмылялся, задрав подбородок, смотря из-под полуприкрытых глаз.
Мистер Дейвил, я попросила бы вас не выражаться, строго осадила его Горденгер, ожидая Феликсу.
Что значит «отброс»? Почему он так ее назвал? Она обернулась, поймала встревоженный взгляд Мими, которая уже заходила за синюю линию.
Пойдемте со мной, сдержанно позвала профессор и зашагала к выходу из зала.
Момент, который она никогда не забудет. Чувства, которые не стереть, как бы ни хотелось. Поначалу больно и страшно, а потом понимаешь, что ты не одна и так бывает. Кристалл не инициируется. Бывает, проявляется не сразу. Осознаешь, что в тебе лишь часть кристалла.
Не сразу. Долго и очень болезненно.
Не мое место, глухо повторила Феликса и поднялась.
Ноги сами понесли к двери.
Прости, Феникс! прилетело в спину от Эмбер. Это правда.
Вышла не оборачиваясь, захлопывая дверь.
Прости, Феникс.
Именно так сказала Мими, когда после инициации на обеде Феликса по привычке хотела сесть рядом.
Это не твое место. Прости, Феникс.
Так, в двух предложениях, и закончилась дружба.
Эванс попала на синий поток, практически сразу присоединившись к свите Дейвила. Смеялась над их подколами, направленными на унижение непроявленных.
Махнула рукой, будто воспоминанияназойливые мухи, которых можно так легко прогнать.
Мысленно она прожила это миллион раз. Не хотелось проживать миллион первый.
Кажется, что она снова там, в большом зале, только теперь действующие лица поменялись.
Те же слова. Также ранят. Нещадно полосуют по сердцу, рассекают, вытаскивая душу. Безжалостно. Без обезболивания. И так же непонятно, почему от нее отвернулись те, кто, вроде, был близок? И как теперь с этим жить?
***
В бывшей комнате Дейвила царила своя атмосфера. Из гостиной доносился шум сборища синих. Слишком громко, раздражает, но сегодня можно. Первый день последнего года, его надо запомнить.
Такое не забудешь.
Дейвил откинул голову на спинку дивана, подставляя шею поглаживаниям Мими. Ладонь автоматическим движением скользила по бедру с тонкой полоской ткани. Юбка задралась, делая длинные ноги бесконечными.
На нее всегда глазели. Облизывали, пускали слюни. Это всегда забавляло.
Уоррингтон, ты втихую на нее дрочишь, я знаю, Дейвил шлепнул по упругой заднице Эванс.
В шею уткнулся нос, а следом опалило рваное дыхание от несдерживаемого смеха.
Я? Нет янет
Врать так и не научился.
Уайт сразу подхватил тему, доводя Уоррингтона до пунцового цвета щек. Это всегда расслабляло. Парни ржут и спорят, Эванс трется свой задницейвсе как раньше. Только тогда это работало, помогало задвинуть раздражение, злость и остановить бесконечную мешанину мыслей, от которой, сука, так раскалывалась голова.
Изменение оказалось слишком явным. Раздражение не ушло. Не притихло даже.
Шлюха Фоукс виртуозно довела до точки. Ее не должно быть в его башне. Он не хочет делить ее с ней. Не хочет видеть ее. Никогда. И факт, что этот вопрос ему не подвластен, подкидывал дров в топку.
Что-то случилось? Эванс потерлась носом о щеку.
Та дернулась, но она не заметила.
Ему должны быть приятны эти нежности? Знает ведь: ему не нравится. Выучила досконально. И все равно делает это снова и снова.
Отстранил от себя девушку, ловя полные непонимания и возмущения взгляд.
«Только не закатывай истерик. Нет никакого желания выслушивать твои вопли».
Фоукс назначили старостой.
Блять, смешно звучит.
В голове звучало херово, а вслух просто отстой.
Парни закончили обсуждать сиськи тех, кого потрахивали весь прошлый год, и уже успели помять в этом. Уоррингтон залпом закинулся виски и вытаращился, будто привидение увидел.
Мими подскочила с истошным воплем.
Отброс?!
Поморщился от пронзительного писка и кивнул.
Еще раз произнести легче вырвать себе гланды.
Вы будете жить в одной башне?
Уайт потупился под взглядом проницательность-идиота.
Очевидно, блять.
Эванс снова запищала, выплескивая свое негодование с какого-то хера на него. Он даже не вникал.
Ты иди перед директором возмущайся, можешь даже поорать. А я посмотрю, чем тебе это поможет.
Виски обжег язык, подсказывая: скоро все станет гораздо проще. Дай немного времени и сознание расслабится, поплывет спокойно, шум в голове утихнет. Наступит драгоценный час обычной, не давящей тишины.
Отброс-староста, Маккинни будто пробовал сочетание слов на вкус, перекатывая в бокале темную жидкость. Занятно.
Глаза за очками отражали задумчивость. Спокойную, без рефлексий.
Гогот Уоррингтона раздался внезапно. Все посмотрели на него.
Фоукс, получается, у тебя на подсосе, залился смехом как гребаный дегенерат.
Сам еби отброса, тебе больше никто не дает.
Ледяной тон мгновенно остудил. Джеффри зажевал губы, не решаясь сказать что-то против. А Дейвил смотрел на него и ждал. Хоть слова еще.
Уоррингтон не выдержал и отвернулся, закидываясь очередной порцией виски.
Шам никогда не притронется к отбросу, Эванс какого-то черта решила выступить защитой. Правда ведь? Это фу. Даже представлять противно.
Упругая задница снова примостилась на коленях, потерлась. Внизу живота приятно запульсировало. Пальцы вцепились в бедра, подтягивая ближе, до упора. Довольный выдох вырвался из ее рта.
«Так гораздо лучше. Когда ты молчишь и не трещишь без конца».
Правда, правда, звук утонул на шее Мими. Руки переместились на талию, стаскивая девушку с себя и поднимаясь следом. Пойдем, прогуляемся.
Пухлые губы растянулись в хитрой улыбке. Распахнула дверь, покачивая бедрами.
Дейвил на выходе посмотрел на Маккинни.
Проследи, чтоб был порядок.
Друг кивнул, отсалютовав бокалом.
На него можно положиться. Только на него.
Задница впереди стала маяком. Хороший трах ненадолго расслабит. То, что нужно, чтобы закончить гребаный день.
Раньше Дартмур был спасением. Да и сам он был другим. Когда-то давно. В прошлой жизни.
Все изменилось. Непонятно в какой момент. Возможно, когда начал терять мать. Или когда разочаровался в отце. Каждое событие планомерно убивало изнутри, заселяя демонов под кожу.
Эванс собралась идти в башню старост? Прет вперед уверенно, даже не оборачивается.
«Не сегодня, Мими».
Схватив за локоть, затащил ее в ближайший туалет, затыкая открывшийся рот поцелуем.
«Начнешь трещать, и вместо языка засуну член».
Мысль будто была услышанаЭванс остервенело взялась вылизывать его рот, показательно перехватывая инициативу. Стремясь продемонстрировать все, чему научилась.
Слишком явно.
Какого хуя?
Какого хуя? озвучил Дейвил, за плечи отстраняя от себя девушку.
Тебе не нравится? распахнутые глаза блестели желанием, но он увидел не его.
Страх. Эванс не боится его, глупо так считать.
Тогда что? К чему эта демонстрация самой себя? Он и так все знает, два года трахаются.
Соскучилась? Два месяца не виделись.
Тоже не то.
Полные губы приоткрылись, она снова потянулась к нему, но руки крепко держали на расстоянии.
Она пытается показать, что круче других? И сразу после назначения старост.
Мими, ты реально думаешь, что я опущусь до отброса? он почти рычал, встряхнув ее за плечи.
«Мы не пара. Не забывай об этом. У меня полно шлюх, и отбросам среди них не место».
Произнес мысленно, надеясь на ее проницательность.
Прости, прости, теплая ладонь прижалась к его груди. Просто Фоукс наверняка захочет мне отомстить, и я
И ты решила, что я, Шам Дейвил, на нее поведусь? струны ярости затянули свою привычную мелодию.
Почувствовав это, Эванс потянулась прижаться к нему.
«Нет, блять. Не трогай! Тебе же хуже».
Оттолкнув ее, саданул по двери, вылетая в коридор.
Расслабился, называется! С таким же успехом мог дальше накидываться виски.
Эффект был бы гарантирован.
Шам! Постой, Мими, стуча каблуками, пыталась его догнать. Подожди, Шам!
Всхлип отскочил от каменных стен.
Студенты сидят в своих башнях, напиваются в последний день свободы. Никто случайно не попадет под горячую руку.
Возвращайся в комнату, бросил Дейвил, не оборачиваясь и не замедляя шаг.
Шам!
Злость прокатилась по натянутым нервам. Развернулся, предупредительно выставив указательный палец.
Иди в комнату, Мими, тихий голос вибрировал, проникая под кожу.
Подействовало отрезвляюще. Дальше испытывать его терпение просто опасно.
Прости, простонала она с глазками подбитого щенка.
Странное облегчение накрыло, видя удаляющуюся фигуру с поникшими, вздрагивающими плечами. Стук каблуков постепенно становился тише, а Дейвил не двигался с места.
Запустил пальцы в волосы и посмотрел в окно.
На темном небе проступили звезды. Серебристый месяц рассеивал бледный свет.
Можно было отреагировать спокойно. Пропустить мимо ушей. Какая разница, что думает Эванс? У нее в голове мысли надолго не задерживаются.
Прикрыл глаза, вбирая в себя тишину. Надеясь наполниться ей до краев.
На обратной стороне век отпечатался застывший пустой взгляд. Тонкие черты лица в обрамлении волос, как у него. Хочет увидеть в ее глазах хоть что-то живое. Отчаянно верит найти там прежние искры. Сияющие, наполненные жизнью. Но в них ничего нет.
Болезненная пустота, выкручивающая, заламывающая руки. Когда хочется выть. Трясти за плечи, орать в лицо, умолять почувствовать, узнать.
Бессильная ярость опускает сети, вынуждая смотреть сквозь. Застилая глаза отчаяньем и ненавистью. К себе, к отцу, и к ней, что позволила это с собой сотворить.
Нет, хватит!
Тряхнул головой, словно мысли могли вывалиться через уши и оставить в покое. Пока снова не заползут обратно.
Прохлада коридора сменилась резким теплом гостиной.
Камин зажжен, в воздухе витает сладковатый аромат. На каминной полке резанул взгляд стеклянный феникс. Журнальный стол возле дивана занят чайником, ополовиненная кружка стоит рядом с «Магическим вестником».
Какого хера?
Уют сжал когтистыми лапами подобно извращенной пытке.
Ноги приросли к полу, зацементированные давящим ощущением неправильности.
Фоукс опиралась ладонью на стол и что-то торопливо записывала. Короткие шорты облепили узкие бедра, щедро демонстрируя стройные ноги. Левая коленка потерлась о правую, притягивая внимание. За свободной футболкой угадывалась тонкая талия. Волосы свесились вперед под наклоном головы, скрывая лицо.
Дернувшись, она выпрямилась и развернулась.
Взгляд пробежался по Дейвилу, будто не веря.
Да, он действительно стоял и рассматривал?
Оценивал отброса?
Нет, это даже не смешно. Там нечего оценивать.
Ты что, разглядывал меня?
Новая волна раздражения поднялась из глубин.
Он? Ее?
Сегодня день массового отупения?
Что у тебя разглядывать, Фоукс? он слегка наклонил голову влево. Где задница? Где грудь? Где соблазнительные губы?