Всадники оказались закованы в черную, глухую броню и куда бы не направляла Лионелла свой взгляд, он везде натыкался на равнодушное железо.
И герб на щите оказался незнаком Лионелле, а ведь девочка добросовестно вызубрила назубок все гербы знатных родов Ангоры. А, как женужно же знать, что означает изображение на гербе будущего мужа.
Так вот, на щите того самого адепта темных искусств и предполагаемого черного колдуна, взгляд которого упирался в прекрасное лицо Синтариэля, была изображена одинокая гора, изрыгающая из своих недр дым и пепел, а под горой, сложив щупальца, спокойно возлежал тот самый, недавно издохший, болотный кракен, бородавчатый и неприятный.
Убью тебя, мерзавец! медведем проревел колдун, пиная своего дестриера и направил в сторону эльфийского принца черную молниюУмри же, бродяга!
Не сегодня! глаза цвета лазури, принадлежащие его высочеству, принцу Синтариэлю, потемнели от гнева. Обычно Синтариэль не вмешивался в суетные дела смертных, но сейчас, на свою беду, смертный вмешался в дела эльфов и попытался отобрать у последних возможность отпраздновать такую славную победу над ископаемым монстром, одним своим существованием, осквернявшим этот чудесный мир.
Ловко перехватив черную молнию рукой, затянутой в тонкую замшу, Синтариэль слегка поморщился от неприятных ощущений. Замша начала дымиться и тлеть, но принц уверенно воткнул молнию в землю, неподалеку от собственной персоны. Грянул взрыв и всех присутствующих, включая Лионеллу, окатило волной тухлой зеленой водички.
Дочь герцога отчаянно заверещала, размазывая по лицу жирную грязь, а Синтариэль, не отвлекаясь на ее возмущенные вопли, в свою очередь, взмахнул рукой.
Может быть всадник на рослом, черном дестриере, широкоплечий громила в черненом железе и являлся хорошим колдуном, кто знает? Но, в сравнении с эльфийским принцем, который недавно расправился с болотным спрутом, адепт темных искусств казался новичком-любителем. И огненный луч, и стена зеленого пламенивсе это обрушилось на враждебную троицу. Целый шквал заклинаний, все, что имелось в богатом арсенале западноэльфийского волшебникаветер, вода, огонь, зеленые плети растений. Темный отбивался с похвальным усердием, защищая себя любимого от эльфийской волшбы, но оба его спутника пали в первые мгновения боя. Они были обычными воинами, людьми, присягнувшими темному колдуну, и у них не было ни единого шанса уцелеть.
Оставшись в одиночестве и чувствуя, что начинает выдыхаться, колдун начал поспешное отступление, напоследок одарив эльфов мощнейшим заклинаниемлезвием праха, смертоносной косой пронесшимся над зеленой лужей болота.
Синтариэль, заслышав пронзительный вопль Лионеллы, выпал из битвы и заметил, как воспользовавшись возможностью, черный колдун мчится прочь, погоняя своего коня и позабыв про павших соратников.
Впрочем, у Темных не бывает соратниковлишь слуги и жертвы.
Уф! выдохнул принц, снисходительно взглянув на Голубого Мотылька, по лицу которого стекала тонкая струйка кровигерцог Сийнезийский развел бардак в своей провинциинедовольство принца ощутила и испуганная ЛионеллаНадо бы указать ему на небрежение и призвать к надлежащему исполнению своих обязанностей.
Как смеешь ты столь неуважительно отзываться о моем отце, великом герцоге, главе древнего рода Корде? вспылила Лионелла, покраснев от злости, но тут же осеклась, вспомнив о том, с кем именно она разговаривает.
Но и эльфы должны иметь уважение к человеческим властителям.
Принцс невыразимым достоинством обратилась Лионелла к своему спасителю, то есть, к Альсельдильмирупризовите к порядку своего оруженосца или я.. на мгновение девочка призадумалась, забавно шмыгнув носомЯ никому не позволю порочить имя своего отца!
Альсид из рода Голубых Мотыльков, его младшей, серебряной ветви, совсем было вознамерился указать девчонке на ее ошибку и сообщить о том, что Синтариэль, принц эльфов Западного леса, стоит, куда как выше любого из человеческих королей, а не то что там герцогов, пусть и великих, но Синтариэль Виаль лукаво приложил палец к губам и усмехнулся, призывая соплеменника не раскрывать своего инкогнито.
Подумаешьоруженосцем обозвали! Даже интересно.
Проглотив на вздохе, готовые вырваться на волю, слова, Альсид громко раскашлялся, а Лионелла тут же принялась командовать, якобы оруженосцем эльфийского принца. Своего эльфийского принца!
Господин эльфхолодным, полным неприязни, тоном, обратилась она к СинтариэлюПомогите же своему господину. Не видите, ему нездоровится! Пока вы там швыряли огненные шарики и ловили руками черные молнии, принц сражался с колдуном и вероятно потерял немало сил. Я, как дама его сердца, повелеваю вам..
Хорошо, что маркиза Ланье стояла спиной к объекту своего обожания и не видела, как округлились глаза Голубого Мотылька, как он, возмущенный неслыханной дерзостью смертной девицы, ухватился за рукоять меча. И, спрашиваетсякогда это его, эльфа, угораздило влипнуть в глупый рыцарский романчик и обзавестись всамделишной дамой сердца? Да у эльфов, вообще, не бывает дам сердца, чтобы там не нафантазировали себе человеческие писаки, ну, разве что, за редким исключением. Не приведи Дану!
Альсид виновато взглянул на господина, но принц продолжал улыбаться, как ни в чем не бывало и впервые за долгое время, Синтариэля покинули хандра и апатия.
Как прикажет прекрасная ледипродолжая улыбаться, Синтариэль Виаль направился к своему сородичу и тихо шепнул ему на ухо.
Продолжайте лицедействовать, друг мой. У вас отлично получается. Пусть миледи считает, что принцэто вы, а я побуду на побегушках. Когда еще доведется приобрести столь бесценный опыт?
И пока Альсид пытался переварить и усвоить сказанное господином, принц развил бурную деятельностьон подал Голубому Мотыльку влажное полотенце, затем, флягу с гномоядом, организовал на скорую руку небольшой перекус, не забывая алчно поглядывать в сторону издохшего болотного кракенаочень уж хотелось Синтариэлю извлечь злое око монстра. Как ему помнилось, в некоторых алхимических опытах, оно было незаменимо.
Рыжеволосая дочь сийнезийского герцога чувствовала себя едва ли не на седьмом месте от счастьякрасота! Не зря, вот не зря она сбежала от тех злых и черствых людей, пленивших и ее, и камеристку! И, кто утверждал, что все романы о прекрасных принцах и белых конях, сказки? Ее принц, не то, что прекрасен, он, вообщеэльф, а эльфы, это.. это!
В общем и целом, сийнезийка лучилась от удовольствия и поглядывала на Альсельдильмира с видом собственницы, влюбленной до потери пульса, но собственницы.
Пока суть, да дело, Синтариэль вспомнил об, обиженном злыми колдунами, лешем. Поскольку, спускать Тёмному покушение на свою царственную персону, эльф не собирался, следовало хорошенько расспросить местную нечисть, тем более, что принц чувствовал, что леший топчется где-то неподалеку, вполне успешно скрывая свою радость. А, тоэльфы прикончили, аж, целого болотного кракена, с которым, самому лешему, да хоть выпрыгни он из собственной шкуры, управиться с одиночку было не дано. Болотный кракентварь живучая и к волшбе восприимчива мало, токмо что к эльфийской? Воины света, а эльфы причисляли себя к светлому воинству, подобные создания уничтожали повсеместно. Разве что, кхаарцев не трогали перворожденные, потому как, Горный ужас, хоть и мог сотворить страшное, но своим присутствием природу не осквернял, а вел себя, как обычный, но малоуязвимый для охотников, хищник.
Самому лезть в болото и пачкать и без того изгвазданные сапоги, Синтариэль большого желания не испытывал, да и Голубого Мотылька на сей подвиг не вдохновишьпринц, как-никак, эльфийский! Не поймет Прекрасная дама, коли её герой по болоту начнет скакать, трофеи собирать, в то время, как его, якобы, оруженосец, прохлаждаться станет.
Решил Синтариэль напрячь лешеговот и отблагодарит спасителей своих угодий за доброе дело.
Незаметно ускользнув и от сородича, и от прекрасной девы, принц отыскал мохнатого и обиженного. А чего его искатьвон он, хозяин лесной, сидит на пеньке, лапки сложив, его, Синтариэля, дожидается смирно.
Эльф насмешливо хмыкнул, наблюдая за тем, с какой поспешностью леший тот пень покинулвысокий и даже будто бы, со спинкой. Царский трон, а не пень лесной.
Говорить в обычном понимании, леший не умелхоть и высшая нечисть, а не обучен тому, хотя, при должном старании.. Но не станет Синтариэль подобной мелочью себя утруждать, иных дел по горлобудущую женушку искать надобно, опять же, колдуна прибить зловредного. Так что, пришлось общаться мыслеобразами. Уж на подобный разговор талантов лешего хватить должно было.
Лесной хозяин не подвел, и эльф получил быстрые ответы на все свои вопросывот он где, замок злодейский спрятался, темное пятно посреди Ачерского леса.
Леший в подробностях показал Синтариэлю и высокие стены, и башню-донжон, и прочие строения. А ещё почувствовал эльфийский принц, что дела в той крепости лесной, творятся недобрые и что в гости к тем темным заглянуть крайне необходимо. Так и тянуло царственного длинноухого прогуляться по тем местам, небезопасным для здоровья и жизниразвеяться и зло сорвать на ком-нибудь удобном.
К тому же, леший показал Синтариэлю колдунане того черного рыцаря на могучем дистримере, а другогоросточком пониже, телесамипожиже, сухого, как вяленая вобла, в потрепанной мантии и с бородой по колено.
Вот тот и был настоящим гением зла. У Синтариэля мгновенно образовался зуд в ладонях, словно он с чесоточным поздоровался. Такова была реакция эльфийского организма на черную магию.
А еще уяснил перворожденный, что колдун успел извести не токмо население трех окрестных деревенеклюдей, вместе с живностью, но и за лесные угодья принялся, засучив рукава. Взбеленился было, лесной хозяин, вступился за тварей лесных, бессловесных и проиграл. Его тоже вознамерились в крепость ту, поганую, увезти, но оставили в ловушке магической, на время, а кракена болотного жертвами безвинными специально откармливали. Тот самый черный рыцарь со своими приспешниками привозили людишек, да в болото кидали, на прокорм лиху одноглазому. От того и отожралась тварь на славунаселение трех деревень упокоилось в ее ненасытной утробе.
Леший брался дорогу к крепости указать, на рассвете, с первыми лучами солнцаблаго, до недоброго места не особо-то и далеко, рукой подать, а к темным, ночью, соваться опасноони ночами на пике силы своей находятся. Чего ж лезть-то, по-глупому?
Ночевать решили под огромным дубом, далеко от проклятого болота. Благодарный леший организовал спасителям своим даров леса всяческихи зайцев пригнал для жаркого, и туесок малины-земляники сладкой, для дамы сердца Голубого Мотылька.
Дама сердца, то есть, рыжеволосая Лионелла, времени зря не терялаоборвав подол своего платья, вернее, вырвав из него широкую ленту геральдических цветов герцогства Сийнезийскогочерное с оранжевым, она торжественно вручила сей дар Голубому Мотыльку и строго-настрого наказала прекрасному принцу и рыцарю, носить ленту поверх своего обычного одеяния. Затем, слегка надув губки, сообщила эльфу о том, что сине-голубойне его цвет, но она, Лионелла, что-нибудь придумает по этому поводу. Имеется у нее на примете отличный портной и гардероб «Прекрасного принца» они обязательно поправят.
Альсида поначалу забавлявшегося шумной и деятельной особой, вскоре начало утомлять общество рыжеволосой аристократки и он, уже не раз пожалел о том, что они столь неосмотрительно спасли болтливую девицу, стряхнув с дерева. Подумаешьмола бы еще висеть и висеть на той ветке, без особого ущерба для здоровья. Ну, не они бы спасли, так другие бы олухи отыскались. Пусть бы их в «Прекрасные принцы» записывала.
Уж очень откровенно веселился липовый оруженосец, потешаясь и над человеческой девчонкой, и над Голубым Мотыльком. Но, принц все же! Разве что-то осмелится возразить его высочеству несчастный, осмеянный Альсельдильмир?
Леший же, услужливый малый оказался, хоть и нечисть, пригнал эльфам их жеребцов, оставленных неподалеку и Лионелла, сохраняя на личике кислое выражение, рассматривала гнедого коника своего обоже. Ну, ни разу не белым оказался жеребец Альсида, да и Синтариэль не мог похвастаться тем, что его верный четвероногий друг похож на воображаемого белого скакуна некой коронованной особы.
Принцу понравилось лицедействовать, а маркиза Ланье показалась ему весьма забавной, но слегка утомительной девицей.
Хуже всего пришлось Голубому Мотылькудевчонка наотрез отказывалась понимать нежелание своего избранника спешным порядком отправиться к ее отцу герцогу. О! Она уже предвкушала свой триумф! Нет, за наследника герцогства Анфор ей выйти не удалось, но она сама, собственными силами, организовала себе другого жениха, ничуть не хуже. Ни, кого-нибудь, а целого эльфийского принца. Нечасто человеческие девушки, пусть и родовитые, и богатые, становились спутницами эльфов. Разве что королевский род Фиорингов роднился с эльфийской знатью, но и то очень давно.
Сейчас повезло ей! Ей, Лионелле Ланье и пускай теперь папенька утрется! Руки коротки у него наказывать на конюшне невесту эльфа, словно какую-то неумытую простолюдинку!
Но эльфов не смутили ни поджатые губки юной девицы, ни её выразительное шмыганье носом, ни топанье ножкойони твердо вознамерились навестить логово темного мага и навести порядок в этой части Ачерского леса. В своем, эльфийском пониманиито есть, выжечь черноту и избавить лес от присутствия враждебных сил.
Глава 5 Тайны Ачерского леса
. Доломео обнаружил пропажу высокородной Лионеллы сразу же после того, как до него и дамы Вианолы Мадеи добрались некропосланники, смастеренные ведьмой Стаашей, известной, так же, под именем Стерха-горянка.
Мертвый птиц и дохлый лис, о трех лапах, прибыли в расположение наемников и, охраняемых ими особ, одновременно.
Наемники, а особенно их командир Гвино, предавались уныниюмиссия оказалась провалена, а охраняемое лицоисчезло во вспышке чужого портала. Кроме шебутной девицы, расхаживавшей в мужских портках, пропал еще кое-кто, но наемники печалились о высокородной девице Арлиэлле. Герцог так просто им этого не спустит! Скорей всего, участь наемников окажется печальнане оправдали? Не уберегли? Добро пожаловать на плаху, кровью смывать собственное небрежение.
И, тут, эти, так называемые, гонцы! Дохлая лиса и, не менее дохлый птиц, произвели настоящий фурорвояки ощетинились копьями и мечами, Лулу выхватила свои кинжалы, Огюстенскальпель, а Доломео, с перепуга, шарахнул по странной, некротической парочке, молнией. К счастьюпромазал.
Птиц и лис с места не двинулись, а потом птица раскрыла клюв и заговорила голосом, со знакомыми, скрипучими интонациями.
Привет придворному шаркуну! изгалялся Проклятый маг, которого судьба некросозданий совершенно не беспокоилаМы отыскали госпожу Арлиэллу. Её затянуло в портал-ловушку. Ловушку устроил герцог Сийнезийский и его придворный чародей. Чародей попал на обед к кхаарцу, а герцогу посчастливилось бежать. Будьте бдительны и глаз не спускайте с девчонки Ланье. Онаваш пропуск через провинцию, принадлежащую роду Корде. Мы отправимся другим путем. Встретимся возле столицы, где вам и надлежит дожидаться нашего прибытия. Мои вестники навестят вас еще раз, будьте готовы следовать полученным распоряжениям.
Доломео ярился, но в конце сообщения Ариэлла подтверждала слова Проклятого мага. Для командира наемников голоса Арлиэллы оказалось достаточно, и он мгновенно приказал своим людям сворачивать лагерь и спешить навстречу пропавшей госпоже.
Доломео пробовал было взбрыкнуть, но его никто не стал слушатьи Огюстен, и Лулу были слишком обеспокоены исчезновением внучки герцога де Анфор, чтобы обращать внимание на обиды придворного чародея.
Про некропосланцев все благополучно успели позабыть и шустрые птиц и лис ускользнули от посторонних глаз, растворившись в сумраке, неприветливого к путникам, Ачерского леса.
*
Проклятый маг, пользуясь отсутствием телесной составляющей в своем организме, оторвался от небольшой группы и отправился в свободный полетто есть, на разведку. Глупо ломиться наобум, тем более, в незнакомой местности. Здешние леса являются продолжением печально известного Ачерского леса, разделяемого напополам горным хребтом и потому, Призрачный маг настаивал на максимально осторожном и скрытом передвижении.
Герцог Сийнезийский и его недобитое воинство могли таиться в любом овраге или же, опередив беглецов, устроить на них засаду. И пусть Елена явила чудеса храбрости, а, так же, обладала немалой магической мощью, лезть напролом им не стоило. Та стычка с оранжево-черным магом неслабо вымотала Елену в магическом плане и помощь кхаарца оказалась совсем не лишней. Теперь же, детёныш Горного ужаса остался далеко позади, впав на неопределенное время в спячку, переваривая силу того самого мага, чью энергию зверь изъял, не спрашивая на то согласие ее хозяина.