А я вдруг смущаюсь еще сильнее.
Давайте уж займемся делом, а не болтовней, говорю хмуро.
Я держу его за руки. Закрываю глаза. Чувствую, как внутри меня поднимается и разливается тепло. И направляю это тепло через рукив стену замка. Чувствую, как поток действительно выходит куда мощнее, чем когда я просто прижимала ладонь к его ладони. Мощнее и как-то правильнее, естественнее. И, несмотря на то, что Харелт не касается меня, я чувствую завихрения силы между нашими телами, мы стоим очень близко. И это усиливает тоже. Готова поверить даже, что если мы обнимемся голые, то все упавшие кирпичики в округе сами взлетят и встанут на место.
Удивительные ощущения. Хоть и опустошает до головокружения.
Я начинаю чувствовать, как руки Харелта начинают мелко дрожать от напряжения, как он сам начинает неровно дышать сквозь зубы.
Я делаю это, сколько могу.
И отпускаю.
Ух хватаюсь за него снова, чтобы не упасть. Слабость наваливается. Нужно постоять так немного, а то в глазах плывет.
Он все еще стоит, упираясь в стену. Под моими пальцами на его рукахкрасные следы. Слышу, как он пытается отдышаться. Поворачиваюсь. У него лоб мокрый от пота.
Даже не по себе.
Вам больно, да? говорю тихо, голос еще плохо слушается.
Он мотает головой.
Ноя хочу сказать, что не нужно мне врать. Я же вижу
Он мотает головой снова.
Облизывает губы.
Знаете, Ива, говорит хрипло, как бы дико это ни звучало, но я испытаю от этого удовольствие. Боль, да, но и удовольствие вместе с тем. Это происходит со всеми хранителями, иначе никак. Иначе не преодолеть ужас перед молниями. Ты боишься и одновременно желаешь этого, подставляясь под молнии сам. Потому что случайная молния, когда ты не готов принять ее, может убить. А когда готовона наполнит тебя силой. Сейчас почти то же самое. Все хранители слегка двинутые.
Он улыбается, пожимая плечами.
Слегка?
Да, на всю голову, пожалуй! улыбается широко и довольно.
Мне довольно сложно понять, как относиться ко всему этому. Слишком далеко от привычного мне мира, привычного положения вещей, от привычной морали. Но, в то же время, совершенно оправданно и естественно. Они так живут.
Все эти разговоры на грани пошлости. Но только на грани. Ни единого слова, ни единого движения с его стороны, чтобы эти границы перейти.
Он смотрит мне в глаза спокойно и прямо. Да, все именно так и мне лучше понимать, с чем я имею дело. Только и всего. Только правда.
Он хочет как можно скорее закончить все дела из списка и быстрее выкупить меня. Потому что может не успеть. Потому что, что как только королевские венаторы придут за мной, Ренан будет обязан либо окончательно узаконить брак, либо отдать меня во дворец, как я того и хотела. Продать, в таком случае, меня уже не позволят. А если он успеет продать раньше и если Харелт успеет заявить свои права на меня, то у хранителя меня не отберут. У хранителей свои преимущества.
Да, заявлять права на меня придется именно так, как и в бракефизической близостью, и Харелт не видит в этом какой проблемы, рассчитывая соблазнить меня. Именно соблазнить. Его самоуверенность граничит с наглостью но только граничит. Я абсолютно уверена, что он не возьмет свое силой. И так же уверена, как бы сложно не было признаться в этом самой себе, что я не буду против.
В этом нет ничего странного, говорит он. В моем невольном влечении Так происходит со всеми хранителями и со всеми женщинами рядом с ними. В какой-то степени, это часть даравозбуждать и привлекать женщин. Дар передается по наследству, но сила дарадалеко не всегда. Поэтому, чем больше у хранителя будет женщин и детей, тем больше вероятность, что в следующем поколении будет кому защищать мир. Это природные механизмы, против них не попрешь.
А у тебя есть дети? спросила я.
Честно говоря, просто для того, чтобы спросить, поддержать разговор. Какие там дети? Но он вдруг напрягся, нахмурился, сжав зубы.
И я внезапно осознала, какой это больной вопрос.
Есть, сказал он. Да, думаю, есть. Но я никогда не видел их. Я не знаю Мне не положено знать.
Здесь все не так. Хранители дети, которых готовят, чтобы те стали хранителямине вполне люди. Скорее ценный ресурс. И тут нельзя полагаться на случай, иначе миру не выжить.
Сам Харелт никогда не знал своих родителей, хотя многие дети живут с матерями до четырех лет. Потом всех одаренных детей отдают в специальные училища. Но некоторым матерям проще отдать ребенка сразу и порвать эту связь, чем тянуть четыре года, понимая, что его все равно отберут. Мать Харелта отдала его.
Такую подготовку невозможно обеспечить дома. А без подготовки в небе не справиться. Первая же молния убьет, сожжет дочиста. Или даже до молнииубьет прикосновение к пернатому плащу, без которого не обернуться.
Вся жизнь Харелтаэто постоянные тренировки.
К полету готовят только мальчиков, они физически крепче. Девочкам отведена своя роль.
Девочки, наделенные даром, как только достигают половой зрелости, отправляются к хранителям. И остаются там, пока не забеременеют. Потом возвращаются. Хранители никогда не видят своих детей, так заведено.
Родив троих, женщина получает свободу распоряжаться собой на свое усмотрение, и хорошее содержание от короны. Хватает на безбедную жизнь.
Хранитель, после десяти лет службы, тоже может рассчитывать на дом, денежное содержание и спокойную жизнь. Раньше такое бывало довольно часто. Теперь то ли грозы стали сильнее, то ли тени злее то ли хранители более хилыми. Но мало кто доживает. И все же, надежда есть.
Так что в этой истории с тобой, Ива, все дело не в выгоде, не в личной симпатии, а в банальной попытке выжить, он виновато улыбается, потом вздыхает. Рядом с тобой у меня чуть больше шансов, только и всего.
Я могу дать ему силы. И он хочет жить.
* * *
Он уходит и возвращается снова.
Хочет поскорее закончить с этим, хочет успеть.
Так совпало, что работы у него сейчас и без меня через край, у восточных границ неспокойно, летать приходится далеко. Тут и поспать-то не успеть, а еще я Конечно, я могу дать ему сил, но без нормального сна все равно никак. Иногда он засыпает прямо здесь, присядет у стеночки отдохнуть, вроде бы на пять минут, а смотришьуже спит.
Я не бужу его, хоть он и не доволен. Говорит, делопрежде всего, поспать потом успеет. Но я что-то боюсь, для него это «потом» может не наступить, сил не хватит. Стараюсь как можно больше сделать сама. Не подвести
С другой стороны, не уверена, правильно ли поступаю.
Я ведь хотела во дворец. Наверно, я и сейчас хочу.
А если за мной приедут из дворца? спросила я Харелта. Очень надеюсь, его словам можно верить.
Он чуть напрягся, долго смотрел на меня.
Мы заряжали поля вокруг замка. Даже не думала, что это будет так тяжелосила уходила в землю и растворялась там, слишком большие объемы, слишком сложные процессы там Мы разговаривали, в основном, лишь в перерывах между заходами.
Тогда все будет зависеть от твоего мужа, сказал Харелт, он сидел на земле, вытянув ноги, расслабившись. Да и от тебя самой, отчасти. Я пока ничего не могу сделать.
От меня?
Даже законную жену в законном браке можно отпустить во дворец на службу. То есть даже в том случае, если ваш брак станет законным. Подожди, Ива, не перебивай, дай мне сказать всеХарелт поднял руку, кода я попыталась влезть, что законного брака совсем не хочу. Можно отпустить, а можно запретить своей жене. Тем более, что у вас пока нет детей. Можно оставить здесь до рождения наследника. Пока, до конца этого месяца, ваш брак приравнивается к законному, если, конечно, не возникает особых обстоятельств. Но никакая королевская служба на эти обстоятельства повлиять не может. Разве что королевский венатор самолично затащит тебя в постель раньше мужа, но тогда его отправят под суд. Если за тобой приедут раньше, а ты еще не успеешь сделать всего по договору, лорд Ойгриг, скорее всего, не отпустит тебя. Венаторам придется ждать либо конца месяца и расторжения брака, либо консуммации, для окончательного решения.
А что могу сделать я?
Можешь сама затащить мужа в постель и получить законные права законной леди. Тут свои плюсы и минусы, стоит взвесить хорошенько. Да, сейчас ищут нового хранителя королевского сада, изучают претендентов. Став настоящей леди Ойгриг, ты можешь поехать туда, попытаться получить эту должность, а, если не выйдет, спокойно вернуться домой к мужу. Тебе будет куда отступать, потому что иначе ничего гарантировать нельзя. Если ты будешь свободна, тебя вряд ли просто так отпустят, но вот что сделаютсейчас не угадать. Могут предложить другое удобное место, а могут в катакомбы запереть.
Меня даже слегка передернуло.
И он будет просто смотреть?
А как же ты? спросила я.
Он криво ухмыльнулся и вздохнул. Сорвал сухую травинку, немного пожевал конец, пожал плечами.
А что я могу? Значит, не повезло. Не успел.
И ты вот так просто смиришься с этим?
На «ты» мы перешли еще в прошлый раз, как-то незаметно. Да, он лорд-хранитель, могучий воин, который не боится молний, он тот самый волшебный орел-оборотень, которого я еще недавно боялась, у него глаза светятся от магии. Но в обычной жизнион обычный парень. Разговаривая с ним, я иногда почти забываю
Почти. Глядя ему в глазазабыть такое невозможно. Рядом с ним я чувствую что-то такое, что не передать словами. Его волшебную силу, должно быть.
Думаешь, я должен выкрасть тебя, Ива?
Я даже вздрогнула. А он просто улыбался. Правда, от такой улыбки у меня мороз по коже.
Не надо меня красть
Он тихо хмыкнул в ответ.
Спорный вопрос, на самом деле. Лично для меня, возможно, было бы выгодней выкрасть. Да, последует дисциплинарное наказание, но ничего действительно серьезного не сделают, хранителей слишком мало, чтобы разбрасываться. Да и чем дольше твой муж тянет с законностью брака, тем лояльнее отнесутся к моей выходке, ясно же, что это брак по расчету. Если выкраду, то получу отличный источник силы, если нетрискую остаться ни с чем, он криво ухмыльнулся. В интересах государства, на самом деле, стоило бы выкрасть.
Интересы государства, конечно!
Но ведь ты этого не сделаешь?
Для начала, как минимум, я попытаюсь решить все законно.
И тогда во дворец мне уже не попасть?
А ты хочешь? спросил он.
И как-то вдруг, в одно движение, пересел ближе ко мне. Настолько ближе, что я едва не дернулась. С другой стороны, мы с ним чуть ли не обнимались, заряжая поля магией, так что пугаться было глупо.
Его глаза совсем рядом, синие искорки в глазах. Он разглядывает меня.
А мне ведь стоит хотеть?
Пожалуй, да, сказал он. Но это большой риск. Претендентов будет много, получить эту должность сложно. И если проиграешь, то легко можешь умереть.
То есть, ты бы не советовал?
Решать тебе, он пожал плечами.
А смогу ли я решать? Если ты успеешь перекупить меня, то разве отпустишь?
Он вздохнул. Потом оттолкнулся, перевернулся на спину, лег, глядя в небо.
Было бы слишком глупо выложить столько денег, потратить столько время и сил, чтобы потом просто отпустить тебя.
И все же что-то было в этом Я сидела рядом, он молчал, я видела только, как он дышит, как поднимается и опускается грудь.
Не отпустит, это очевидно. Какой же орел выпустит добычу из лап.
А знаешь, сказал он, для подзарядки полей есть свой отдельный, очень эффективный способ. Ритуал плодородия.
И так глянул на меня искоса.
О! Держу пари, я знаю, что он имеет в виду! У всех народов были такие ритуалы.
Нет уж! сказала я. Думаю, моему мужу такой способ не понравится.
Харелт тихо засмеялся.
Однозначно не понравится. А ты знаешь, да?
Догадываюсь.
Ладно, согласился он. Но я бы попробовал.
И ведь отлично понимаешь, что захоти он попробовать на самом деле, я ничего сделать не смогу. И даже Ренан ничего сделать не сможет. И даже все королевские венаторы не успеют помешать, и потомвряд ли накажут серьезно, выгоды ему будет куда больше.
Но он просто лежал, глядя в небо, задумчиво пожевывая травинку.
Просто не хочет торопиться? Уверен, что добыча никуда не денется от него. Мне Харелт нравился, как человек, но полностью доверять ему я все равно не могла.
Глава 9. О королевских венаторах и выгодных предложениях
Сложно сказать, как я представляла себе королевских венаторов, но этот был просто каким-то монстром! Нет, в смысле, мужик он был невероятно привлекательный, хоть в супергеройских фильмах снимай. И габаритов огромных супергеройских таких габаритов Двухметровый мускулистый лось с грацией дикой кошки и взглядом змеи. Такое ощущение опасности исходило от него, что мороз по коже. Но, вместе с тем, меня к нему тянуло, прямо подойти и потрогать хотелось.
И мне это не нравилось.
Харелт говорил, что венаторами часто становятся неудавшиеся хранители, те, у кого для полета и молний дара не хватает.
Но меньшая сила дара, похоже, с лихвой компенсируется опытом. Харелт мальчишка, у него силы через край, и он на одной силе может вытянуть. А тутгоды тренировок, четкое понимание, как крупицы своих способностей использовать. Меньше юношеской дури, больше холодного расчета.
Венатора звали сэр Мораг Гиллеврей, на вид ему было слегка за сорок, и он, совершенно точно был мастером своего дела.
Справа у пояса пристегнут длинный плетеный хлыст с маленькими крючочками на конце. Слевамеч в ножнах. Из-под рукавов на запястья и тыльную сторону ладоней выползали темные руны, может защитные, можетусиливающие его дар. Отчасти как у Харелта но все же иначе.
Он прибыл, когда лорд-хранитель летал где-то у восточных границ. Мне даже кажется не случайно, не хотел с хранителем встречаться раньше времени.
Сначала мессир венатор пожелал поговорить с моим мужем, и только потом велел пригласить меня.
Когда я вошла, Ренан, бледный и взвинченный, бродил от стены к стене.
Подойдите, леди Ойгриг, велел венатор. Я хочу посмотреть на вас.
Я подошла.
И чем ближе подходила, тем больше понимала, как подгибаются ноги, меня бросает то в жар, то в холод. Я не знаю, что и думать, сердце колотится. Я понимала, что это магия венатора так действует на меня, и с Харелтом это было отчасти похоже, но не так Магия хранителей притягивает, завлекает таких, как я и тут почти то же самое, это ведь такой же дар Только мессир Гиллеврей делал это сознательно.
Ухмылка в уголках его губ.
Когда я остановилась в двух шагах, мессир венатор поманил меня.
Ближе.
Голос у него глубокий, бархатный, до мурашек.
Я шагнула еще.
Остановилась прямо перед ним. Он разглядывал меня, кажется даже, видел насквозь. Его глазасловно расплавленное золото. У него черты лица античной статуи, узкий, но довольно крупный нос, делающий его похожим на хищную птицу, резко очерченные скулы, ямочка на подбородке. У него светлые волосы и только вблизи на висках чуть видна седина.
Дар у вас определенно есть, сказал он. Дайте руку.
Зачем?
Он не стал объяснять и вообще как-то обращать внимание на мои слова. Просто взял меня за руку сам. Я вздрогнула, чуть было не вырвалась, но вдруг какое-то странное оцепенение навалилось на меня. У него холодные, очень сухие пальцы, словно неживые, он зажал мою ладонь и потянул? Не физически, магией. Мне показалось, он потянул из меня силы, и я все-таки дернулась, вырвалась. Попыталась, вернее, но он не отпустил.
Нет! пискнула я, понимая, как страх накатывает.
Ухмылка него его губах стала чуть мягче.
Неплохо, леди Ойгриг. У вас действительно есть силы, чтобы побороться за это место при дворе. Вы поедете со мной.
Паника и одновременно такое счастье, желание едва ли не на шею венатору броситься, закричав, как я рада и готова поехать с ним куда угодно. Только это счастье какое-то чужеродное, не мое.
Я постаралась собрать все силы.
А как же мой муж?
А вы хотите остаться с мужем? он удивленно поднял бровь.
Разве мне это решать?
Я обернулась на Ренана. Он стоял хмурый, очень напряженный, ему не нравилось все это.
Все еще держа за руку, венатор провел пальцами по моему запястью, там, где отчетливо виднелись магические узоры, проступившие на коже в храме Лейтиш. Пока они здесья считаюсь леди Ойгриг. Если наш брак станет полностью законным, эти узоры изменятся, рисунок станет другим, и цвет из светло голубого станет бордовым.
Скоро ваш брак будет аннулирован, сказал венатор, и никто не помешает вам уехать.
Но пока еще она моя жена! буркнул Ренан из угла.
Хм! Пока? То есть, осуществлять свои законные права в браке вы не намерены, лорд Ойгриг?
Я уже говорил вам! в голосе Ренана звенело раздражение. Он боялся венатора, но не настолько, чтобы легко выпустить свое добро из рук. Все дело в наследниках! Я не подумал об этом раньше, красота этой ведьмы вскружила мне голову. Но мне нужны сыновья, которые смогут занять мое место, а не какие-то там