Как бы стал ее частью? воскликнула я неуверенно.
Да, можно сказать и так
Кажется я понимаю куда ты клонишь, промурлыкал Вениамин и хитро прищурился.
Бесшумно переставляя лапы, он подошел к мольберту и принялся вокруг него расхаживать. Вениамин так и эдак присматривался к картине, разглядывал ее с разных ракурсовон настраивался на энергетические потоки и пытался связать их, с исходящими от картины едва уловимыми вибрациями.
И тут он и впрямь, кажется, что-то почувствовал. Это было заметно по тому, как у него встопорщились усы.
Он удивленно мяукнул, подал Милице знак, чтобы та подошла и указал ей на то, что его так поразило. Лиса посмотрела в заданном направлении и кивнув, подтвердила, что он был прав. Чтобы не привлекать к себе внимания, они прикрыли лапами рты, и принялись о чем-то тайно перешептываться.
После недолгих разногласий им видно все же удалось прийти к обоюдному решению. Они опять уставились на картину. Вениамин сосредоточился, навострил уши и как бы сканируя пространство, принялся шевелить усами, а лиса вытянула шею и поводив чутким носом туда-сюда, стала тщательно принюхиваться, словно пыталась уловить исходящие от пейзажа запахи.
Невероятно, воскликнула она. Ты оказался прав. Из картины доносится запах тины, прелых листьев и мокрого песка. Я даже улавливаю исходящую от нее сырость.
А я что тебе говорил, подмигнул ей Вениамин. Настоящая магия, высшей пробы. Поздравляем тебя Аня, ты молодец, у тебя все получилось.
Я старалась, сказала я, краснея от незаслуженного комплимента. Но только, судя по всему, старалась недостаточно. Если, по справедливости, то это не моя заслуга, а Анны. Это она приложила руку, после чего картина ожила. Так, что в данном случае молодец не я, а Анна. А мне до нее еще учиться и учиться.
Не нужно скромничать, снисходительно произнесла Анна, вытирая ветошью с пальцев следы от краски. Ты и сама бы прекрасно справилась с работой если бы не была такой напряженной и не зацикливалась на результате.
Ага, тебе легко говорить, заявила я в свое оправдание. Будь у меня такие навыки, я бы тоже при помощи карандаша и кисти могла создавать порталы в другие миры. Могу поспорить, ты можешь это делать даже с закрытыми глазами. А я, в отличие от тебя, пока только учусь. И перед тем, как нанести хоть какой-нибудь маломальский штришок, вынуждена все продумывать и рассчитывать. Иначе все мои труды пойдут насмарку. И между прочим, я вовсе не напряженапросто излишне внимательна и сосредоточена.
Называй это как хочешь, сказала Анна, прекрасно зная, что если уж я упрусь, то со мной спорить бесполезно, но по сути это дела не меняет. Сосредоточенность, это хорошо. Но в любом деле всего должно быть в меру. То, как ты относишься к написанию своих работ, я назвала бы не сосредоточенностью, а перфекционизмом. Иногда это качество бывает полезным, если им не злоупотреблять. Но только не стоит забывать, что зачастую такой подход не способствует прогрессу. Умудренные опытом мастера говорят: то, что лучшееэто враг хорошего.
Так что получается, что мне не можно стараться?
Разумеется нет, в знак примирения Анна положила руку на мое плечо. Стараться нужно обязательно. Только при этом ты должна усвоить, что изобразительное искусство, это не та наука, где каждое действие нужно рассчитывать по сложным формулам. Тут главное не скрупулезность, а творческий настрой. Нужно понять, что ты чувствуешьне напрягаться, а раскрепоститься. Настроиться на волну и уловить поток. Ты должна захотеть слиться с ним воедино и устремиться по его течению. И вот тогда ты сама удивишься, как у тебя сразу станет все получаться.
Не совсем понятно, призналась я, но я попробую.
А тут и не нужно ничего понимать, Анна сделала шаг к картине и тут ее рыжие локоны от порыва ветра взметнулись и распушились. Вот подойди сюда. Я же тебе говорю, что это надо почувствовать
А если я ничего не почувствую, я все еще сомневалась, что это настолько просто. Может со мной что-то не так и ты напрасно тратишь на меня время.
Не выдумывай, Аня, все с тобой так. Просто ты пока ничего не чувствуешь, потому что излишне напряжена. Вспомни об этом, когда будешь писать следующую картину. Выбрось все лишнее из головы, расслабься и постарайся уловить волну.
Да, на какую еще волну?.. вознегодовала я. Я что тебе радиоприемник
Так, все успокойся, отпусти ситуацию и не придирайся к моим словам, сказала она уже более строгим тоном.
По настроению Анны я заметила, что моя дотошность начинает ее доставать.
Твоя беда в том, что ты воспринимаешь все буквально, произнесла она уже более мягким голосом, и ищешь проблему там, где ее нет и не может быть. Давай отвлечемся. Тебе знакомо такое понятие, как вдохновение?
Конечно знакомо, ответила я.
Так вот, вдохновениеэто та самая волна и есть. Сейчас я дала ей определение, а до этого выражалась образно. Теперь осознала, что это и было моей ошибкой. Хотела тебе объяснить наглядно, чтобы ты поняла, а в итоге только тебя только запутала
Да, нет, не запутала. Все нормально, поспешила я ее разубедить. Просто у меня такая натура. Стараюсь во всем разобраться досконально и при этом ничего не упустить. Зато теперь буду точно знать, на чем фокусировать внимание. Сейчас попробую настроиться на этот твой потокчего-чего, а уж вдохновения у меня в избытке.
Пока мы с Анной разбирались, в чем разница между точными определениями и поэтическими образами, Вениамин и Милица, пользуясь случаем, сиганули в открывшийся портал. Спрыгнув на ровно подстриженный газон, они сразу помчались к прудутолько их и видели
У нас на дворе стоял морозный декабрь. За окном завывала метель, а по раскатанной ледяной дороге, вдоль заснеженных тротуаров мели поземки. В то время, как из глубин картины лились ароматы ранней осени: пахло спелыми яблоками, медом, сеном, прелой листвой и полевыми цветами. Если тут у нас было холодно, то там бабье лето было в самом разгаре. Деревья расстались с зеленой одежкой и переоблачились в яркий багрянец, бронзу, золото и охру. Еще во всю цвели розы, бархатцы, георгины и хризантемы. В зеркальной глади изумрудного пруда серебристыми блестками мелькали стайки рыб, журчал фонтан, а в ореоле солнечных лучей занималась радуга.
На склоне ровно подстриженного холма, внизу у пруда резвились Вениамин и Милица. Они кувыркались в траве, осыпали друг дружку ворохами палых листьев, носились на перегонки и лавировали между клумбами.
Что вытворяют бесенята, усмехнулась я, наблюдая за тем, как Вениамин выгнал Милицу на пригорок, а потом стремглав бросился от нее назад. Пусть порезвятся, у нас ведь так уже не побегаешь. В парке, куда мы ходим гулять с Вениамином, вот такие сугробынаверное мне по пояс, если не выше А тут им раздолье.
Это верно, согласилась Анна. А тебе самой не хочется пойти туда и прогуляться, посмотреть каково там на той стороне?
Разумеется, я была не против побывать в укромном мирке, который к тому же я сама и создала.
Анна шагнула вперед, прошла сквозь портал и беспрепятственно переместилась внутрь картины. В классе осталась только я.
Сойдя с газона на дорожку из желтого гравия, Анна развернулась ко мне и поманила меня рукой. Тогда я собралась с духом, настроилась, сделала глубокий вдохсловно собралась глубоко нырнутьзадержала дыхание, закрыла глаза, перенесла сознание вглубь пейзажа, шагнула вперед и тоже переместилась на другую сторону.
При соприкосновении с вибрирующим полем портала, я ощутила, как мое тело бросило в жар, а потом его окатило леденящим холодом. Кожа тут же покрылась мелкими пупырышками, от затылка по позвоночнику пробежала волна щекотки, и я почувствовала микро пощипывания и покалывания, будто по мне пробежало полчище муравьев. Это длилось это всего мгновение и вскоре снова все пришло в порядок. Озноб отступил, и я почувствовала, как по телу растекается приятное тепло.
Открыв глаза, я выдохнула и вдохнула воздух созданного мною мира полной грудью. Он поразил меня своей плотностью. На языке ощущался привкус прелой травы, освежающей мяты и еще какой-то в меру резкий и терпковатый аромат незнакомых мне цветовне сказать, чтобы приторный, скорее медвяно пряныйтак могла пахнуть таволга если смешать ее с геранью и с корицей.
Я подошла к Анне, и мы с ней неспешным шагом двинулись по тропинке из желтого гравия вдоль берега. Обойдя пруд вокруг, мы постояли на мостике, полюбовались фонтаном, а затем поднялись по мраморным ступеням на невысокий покатый склон.
Там наверху обнаружилась ивовая аллея с дорожкой, вымощенной терракотовыми плитами.
Странно, сказала я и принялась озираться вокруг в недоумении.
Что тебе в этом показалось странным? поинтересовалась Анна.
Эта аллея и эта дорожка, я робко поставила ногу на одну из плит, проверяя ее на прочность. Откуда они взялась? Ведь их не было на моем пейзаже. Я их не рисовала.
Этот мир, а точнее его фрагментАнна обратила мое внимание на заботливо подстриженные кусты, ухоженные клумбы и кем-то до блеска отполированные мраморные статуи, как ты думаешь, откуда он возник?
Что значит, откуда, для меня ответ был очевиден. Разумеется я его придумала. Создала его в своем воображении. А затем взяла краски и перенесла все это на бумагу.
А изначально откуда у тебя появилась сама идея? намекнула мне Анна. Помнишь, я спрашивала тебя про детали, почему они выглядят такими реалистичными, ведь ты писала эту картину не с натуры, не с открытки и не с фотографии
Не знаю, ответила я. До настоящего момента я считала, что этот пейзаж возник в моей голове сам по себе. Он плод моего воображения. Я его придумала.
Осторожно! вскрикнула Анна, и обхватив меня за плечи стащила с дорожки, по которой вихрем промчались Вениамин и Милица. Смотрите, куда несетесь! крикнула она им вслед. Вот бестии, едва нас с тобой не сшибли
Но те ее не услышали и лавиной скатились вниз по пологому склону, уворачиваясь от колючих кустов шиповника и от статуй, стоявших у них на пути. После тесных и многолюдных улиц шумного города, с его повседневной суетой и удушливыми выхлопными газами, в кой-то веки кот и лиса оказались в месте, где могли позабыть обо всем и порезвиться вдоволь. Упивались свободой и этим пьянящим осенним воздухом, они ликовали от счастья и носились по парку, как угорелые.
Значит ты считаешь, что мир, в котором мы сейчас находимсявернулась Анна снова к разговору, возник потому, что ты его придумала?
Ну, да, подтвердила я. Так и есть. А что, разве это не очевидно?
Ну хорошо, допустим, произнесла она. Если так рассуждать, то пространство, в котором мы сейчас находимся, должно быть ограничено условными рамками. То бишь только теми объектами, которые изображены на твоей картине. Кустами, деревьями, она указала на них и принялась перечислять, мостиком, беседкой на берегу пруда, фонтаном Ведь так, ты со мной согласна?..
Ну да, подтвердила я. Все должно быть именно так.
Но после вдруг почему-то засомневалась.
Тогда пойдем и проверим, так ли это на самом деле, предложила Анна и указала на пригорок с ветвистыми кряжистыми деревьями, похожими на дубы. Если все так, как ты предполагаешь, то, когда мы туда придем, то должны будем остановиться и упереться в невидимую преграду, как это бывает в матрице компьютерной симуляции.
А если нетзасомневалась я.
А если нет, Анна пожала плечами и изобразила неопределенный жест. Ну тогда мы увидим, что нам откроется там за горизонтом.
Я посмотрела на могучие деревья попыталась представить, что там за ними может нас ожидать.
Ну же, смелее. подбодрила меня Анна. Неужели тебе самой не интересно.
Она кивнула в сторону пригорка и призвала меня следовать за ней.
И мы пошли
Анна ступала уверенно, а я не очень при этом старалась не отставать и поспевать за ней.
Вокруг было тихо. Поэтому я старалась ступать бесшумно. Что же касается Анны, то она вела себя с точностью наоборот. Ее каблуки стучали по терракотовым плитам так отчетливо, будто она намеренно хотела заявить этому миру о своем присутствии.
Мы поднялись наверх и остановились у вековых деревьев. Именно здесь по моему представлению должен был закончиться созданный мной мир. Мне предстояло убедиться: так это на самом деле.
Перед тем, как заглянуть за границу невероятного, невозможного и нереального, я поняла, что испытываю по этому поводу смешанные чувствас одной стороны мне хотелось, чтобы этот прекрасный мир не ограничивался моим пейзажем, а с другой, он меня пугалесли вдруг предположение Анны подтвердится и этот мир и в правду существует, то откуда тогда я о нем узнала, что пробудило во мне это знание, и чем для меня это обернется?..
Я не смогла ответить ни на один из вопросов, окинула взглядом панораму и обомлела
Пруд с фонтаном, ротонда в стиле ампир, статуи, клумбы в форме раковин моллюсковэто все осталось там внизу.
По сравнению с роскошью, что простиралась от горизонта до горизонтаэто было лишь скромным лирическим отступлением, подготавливающим к созерцанию еще более великолепных и восхитительных шедевров.
Акры ровно подстриженного газона отливали сочной изумрудной зеленьюи это прошу заметить в ту пору, когда осень природу наряжает в золото и медьсамые подходящие цвета для этого времени года.
Огромное необъятное поле было поделено на многочисленные островки разного размера, которые в общей композиции создавали причудливый узор. Границы между участками были разделены водными каналами, стены и дно которых были укреплены заилившимся и поросшим зеленым мхом булыжником.
Дорожки из разноцветного утрамбованного гравия составляли замысловатый орнамент из переплетенных между завитков, образующих в совокупности гигантский монограммный вензель. Островки между собой соединялись мостиками с ажурными перилами, минуя которые вы выходили на благоухающие аллеи и миловидные садики с ягодными и фруктовыми деревьями. В тени деревьев тут и там были установлены качели, увитые пестрыми лентами и гирляндами из благоухающих цветов. Для прочего отдыха так же были предусмотрены уютные лавочки с миниатюрными кованными столикамина тот случай если кому-то вдруг вздумается на лоне природы устроить пикничок.
Помимо этого, я насчитала еще восемь, поразивших меня своим великолепием фонтанов. Их украшали искусные композиции из мраморных и каменных рыб, осьминогов, русалок, и прочей экзотической водной живности. Каждый из них был по-своему уникален и прекрасен, словно стремился перещеголять другие фонтаны своей вычурностью, неподражаемостью и изысканностью.
В самом центре роскошного парка расположился огромный лабиринт, со стенами из безупречно подстриженной живой изгороди, высотой в два человеческих роста. Вокруг лабиринта стояли гигантские фигуры зверей и птиц, тоже выстриженные из деревьев с густой зеленой порослью. Издалека, с того места, где мы стояли, мне удалось разглядеть статуи оленя, медведя, цаплиеще если я не ошибаюсь, пеликанаправда задняя часть его силуэта была скрыта изгородью лабиринта.
Но самое неизгладимое впечатление на меня произвел архитектурный ансамбль, который величественно возвышался на северной стороне парка у опушки соснового леса. Он представлял из себя огромное центральное здание с многоярусной черепичной крышей, по обеим сторонам которого возвышались круглые башни, с высокими остроконечными шпилями. Его фасад и фронтоны были украшены сложной изысканной лепниной в виде гербов и рыцарских доспехов, увитых виноградными лозами.
От центрального здания в стороны расходились два крыла с высокими арочными витражными окнами. Полагаю, что там могли располагаться помещения для торжественных приемов или галереи, где устраивают званые обеды и балы. В конце каждого крыла так же возвышалась башня, увенчанная полусферическим стеклянным куполом, под которым росли лианы и пальмы, включая прочую зелень, которая наверняка цветет и пахнет. По моим догадкам эти стеклянные купола использовались как зимние сады или оранжереи, в которых поддерживался уникальный микроклимат необходимый для содержания редких видов растений и экзотических деревьев.
Это величественное строение не было похоже ни на замок, ни на дворец. Дворцы по сравнению с ним выглядят более помпезно, а для замка тут нет ни рва, ни защитных фортификационных сооружений. А вот на дворянское поместье он походил вполнеили на резиденцию какого-нибудь знатного вельможи.
Ну, что скажешь, сказала Анна и приобняла меня за плечи. Не ожидала здесь такое увидеть?