Ты будешь что-нибудь делать или я поехала домой?
Расслабься, принцесса, улыбнулся он и в следующий момент прижался приоткрытыми мягкими губами к моему напряженному рту.
Короткий поцелуй, длившийся не больше пары секунд, показался таким самоуверенным, что у меня перехватило дыхание и споткнулось сердцевсе сразу. Напоследок Ноэль, дразня, провел кончиком языка по моим по-прежнему сжатым губам, словно запечатывая их для чужих поцелуев, и отстранился.
Сама не понимаю, отчего испытывала такое потрясение и смущение. Щеки пылали, губы горели, будто их натерли жгучим перцем. Сердце колотилось, как взбесившееся, а в такт ему в голове стучала дурацкая мысль, что у меня случился первый в жизни поцелуй.
Не с Алексом Чейсом.
За деньги.
Проклятие!
Эй? тихо позвал Ноэль, заглядывая мне в лицо.
Все отлично! выпалила я и, освобождаясь, аккуратно отвела его руку. Ты очень хорошо целуешься.
Находишь? усмехнулся он.
Господи, что я несу? Интересно, я теперь всегда буду лепетать чушь после поцелуев с мужчиной или можно надеяться, что это временное помутнение рассудка, вызванное неопытностью?
Давай отдам тебе ключ от пансиона, быстро проговорила я. В смысле, от комнаты в пансионе.
Решила ко мне не подниматься? любезно уточнил он.
Пожалуй, ограничимся ключом.
Стараясь не встречаться с ним взглядом, я полезла в болтающуюся на золотой цепочке бальную сумочку и принялась в ней ковыряться, пытаясь вытащить из-под девчачьей ерунды резной ключ.
Чарли
Неожиданно большая теплая ладонь накрыла мои нервные руки, вынуждая прекратить суетливое копошение. Я подняла голову, наверняка пунцовой физиономией сливаясь с красной портьерой на окне.
Что?
Не торопись, попросил Ноэль. Хочешь что-нибудь?
Еще немножечко поцелуев. От души благодарю.
Честное слово, когда он спрашивал, настойчиво и будто бы заботливо, так сильно хотелось предложить второй акт, что я предпочла вообще не открывать рот и многозначительно промолчать. «Многозначительно», естественно, только у себя в голове.
Отвратительный пунш, кислую воду с лимоном, принялся перечислять он, бренди, карету и тихо сбежать домой?
Удивительно, но от дружеского подтрунивания нервозность как рукой сняло.
Вода с лимоном была бы кстати, послала облегченную улыбку.
Хорошо, кивнул он. Подождешь меня минуту?
Конечно.
Невольно я проследила за Ноэлем, направляющимся в сторону столовой, где были накрыты столы с угощениями и напитками. Он двигался свободно и уверенно, вынуждал людей расступаться, а не лавировал в толпе, пытаясь избежать столкновения. В этом они с Алексом даже были похожи.
Мысль о женихе так неприятно резанула, что я вернулась в реальность и наконец ощутила обступающие со всех сторон любопытные взгляды. Северяне тоже посматривали. Вдруг один из парней, блондин с выбритыми висками, отсалютовал маленькой кожаной фляжкой и, не сводя с меня оценивающего взгляда, сделал глоток.
Ноэль прав: необязательно забираться под новогоднюю арку, чтобы оказаться в центре внимания. Уверена, что без лишних плясок и обмена ключами вся академия решит, будто меня удалось соблазнить ровнехонько в коридоре за красной портьерой. Или в сплетнях окажется, что мы соблюли приличия и закрылись в кабинете высшей магии, где творили разные бесчинства, помимо самой высшей магии. Наверняка обнаружатся свидетели совращения, своими глазами разврата не видевшие, но слышавшие подробности от кого-нибудь честного и достойного всяческого доверия.
Осознавая, что была о себе слишком хорошего мнения, когда считала, будто способна пережить последствия публичного лобзания с северянином, я поступила как настоящая девчонка: на минуточку решительно сбежала в дамскую комнату. Правда, в женском убежище, куда уходили, чтобы избавиться от бардака на голове и в голове, оказалось едва ли не многолюднее, чем в коридоре. Чужие разговоры очищающей мысли медитации ничуть не способствовали.
С независимым видом я подошла к длинной каменной столешнице с десятком небольших углублений-раковин. Стянула надоевшие перчатки, опустила руки в чашу, немедленно наполнившуюся чуть тепленькой водой. Под прозрачной толщей на запястье издевательски ярко светилась обручальная нить
Тэйр! позвала меня одна из однокурсниц.
С баночкой карминового блеска в руках она смотрела на меня через отражение в зеркале. Накрашена у нее была только нижняя губа.
Что? спросила я и убрала руки из чаши, отчего та начала стремительно пустеть.
Слышала, Алекс Чейс целовался со стипендиаткой.
Завидуешь?
А должна? дерзко ответила она.
Не знаю, пожала плечами. Ты мне скажи.
С презрительным видом я схватила с каменной столешницы намокшие перчатки, вышла из уборной и обнаружила у противоположной стены Ноэля, сложившего руки на груди. Было очевидно, что вряд ли он дожидался, когда дамская комната освободится оттак сказатьдам, чтобы нырнуть в кабинку.
Я пересекла коридор и остановилась на расстоянии вытянутой руки, не вторгаясь в его личное пространство и не позволяя нарушить свое.
Ты меня не дождалась, резюмировал Ноэль.
И теперь ты меня преследуешь?
Понятия не имею, почему из сумятицы мыслей выловила самую странную.
Это было бы по-настоящему жутко, принцесса, отозвался он, вновь перейдя на насмешливый тон, и протянул на ладони кожаный кошель с перевязанной шнурком горловиной. Держи.
Я оглянулась через плечо, проверяя, не таращатся ли на нас, но коридор на удивление был пуст, а дверь дамской комнаты не шелохнулась.
Что это?
Твоя моральная компенсация, пояснил Ноэль. Парни решили, что были неправы, когда сделали ставки, и просто отдали тебе всю сумму.
Ты у них отобрал, что ли?!
Решил, на сегодня с тебя достаточно потрясений, ловко уклонившись от объяснений, сказал он.
Оставь их себе, после паузы предложила я.
То есть ты уже досадила жениху. Цель достигнута?
Впервые использовав слово «жених», Ноэль бросил остро-режущий взгляд на мою руку с серебряной нитью, и я подавила дурацкое желание сцепить пальцы за спиной или же нехитро натянуть промокшие перчатки.
Просто мы с тобой договорились их поделить. Я отдаю свою часть беспомощно попыталась оправдаться.
Не знаю, как у шай-эрцев, принцесса, у нас чаевые принято оставлять только лакеям и подавальщикам, а я себя ни к тем, ни к другим не причисляю. Он вложил тяжелый кошелек мне в руку. Купи своему жениху какой-нибудь дорогой подарок. Не знаю коробку галькоу? Счастливой смены времен.
Его слова беспрерывно крутились в голове, когда я возвращалась в пансион в карете Алекса, между делом «забыв» самого Алекса в замке. В середине осени перед магическим турниром я привезла из столицы коробку шариков галькоу, редкого природного энергетика. Снадобье стоило баснословных денег, способных даже маму, потомственную транжиру, привести в нервный трепет, но жених прилюдно отказался от подарка, и коробка в сердцах полетела в мусорную корзину на глазах у команды по боевой магии.
Услышать из уст северянина намек на обидный эпизод оказалось неожиданно неприятным. Разозлившись, я швырнула кошель на подоконник, но на полпути к выходув смысле, через жалкий десяток шаговво мне проснулся куркуль. Я вернулась и забрала деньги, решив все, вплоть до последнего сантима, отдать на благотворительность. Зря, что ли, продала первый поцелуй? Но пока туда-сюда металась за динарами, умудрилась посеять бальные перчатки и на себе проверила пословицу, утверждающую, что золотые монеты даже в трескучий мороз греют озябшие руки. Ничего подобного! Народные изречения врут хуже анекдотических небылиц.
Ночью я снова в самых причудливых формах переживала события, случившиеся на празднике. Мы с Ноэлем, одетые в исподнее, целовались посреди пустой танцевальной площадки. Неожиданно из-за праздничной ели выскочил Алекс с горящими ревностью глазами и желанием свернуть северянину шею. Мне, наверное, тоже. Однако узнать, чем закончилось дело, не удалось. Из реальности в замечательный сон проник насквозь простуженный, но смутно знакомый женский голос:
Чарли Тэйр, немедленно поднимайся!
Следом с меня сдернули одеяло.
Я проспала экзамен?!
В панике я подскочила на кровати, как-то разом вспомнила, что экзамен по северному диалекту только в понедельник, и наконец обнаружила Зои Терри, застывшую в изножье кровати.
Как истинная отличница факультета бытовой магии до Нового года подруга успела абсолютно все: успешно закрыть экзаменационную декаду, смотаться с однокурсницами на каток и подхватить горловую жабу, из-за которой и пропустила вчерашнее веселье. Кудри у Зои торчали в разные стороны, горло было перемотано платком в цветочек, а руки воинственно уперты в бока. Для больной, еще вчера порывавшейся написать завещание на конспекты по теории заклятий, она выглядела исключительно живенько.
Кто ты, восставший после лихорадки демон, и куда ты дел мою любимую подругу? недовольно буркнула я.
То есть, Чарли Тэйр, ты не отрицаешь, что мы подруги? Голос у нее скрипел, как несмазанные шестерни. Хотя, пожалуй, даже хуже.
Если за сегодняшнее утро ничего не поменялось, согласилась я.
Тогда почему я узнаю от Хлои, что вчера ты целовалась с умопомрачительным северянином?!
Кто такая Хлоя? Я моргнула, хотя больше заинтересовалась тем, каким образом подружка на одном дыхании произнесла слово «умопомрачительный» и не оговорилась.
С кем именно из северян ты целовалась, вопроса не возникает? прищурилась она и указала в меня пальцем: Из чего я делаю вывод, что это правда!
Господи, да ты по утрам гений дедукции! растирая лицо ладонями, проворчала я.
Официально заявляю, что подобные разговоры с человеком, пережившим резкое пробуждение, следует приравнять к жестоким преступлениям.
Я в гневе, что грандиозную новость принесли какие-то академические сплетницы, заглянувшие к нам на завтрак! возмущалась Зои, рискуя сорвать едва-едва обретенный голос. Что тебе помешало рассказать об этом вчера ночью?
Ты спала, напомнила я.
А сегодня утром? У тебя было целое утро!
Спала я.
Справедливо, поутихла подруга.
Неожиданно в комнату заглянула Вербена Вествуд, черноволосая, остроглазая студентка из комнаты в конце коридора.
Зои, ты почему не в кровати? строгим голосом спросила она и тут же без особых церемоний обратилась ко мне: Так что, Чарли, у тебя роман с горячим северянином?
Нет! открестилась я от любых романтических притязаний. Мы просто
Взгляд невольно упал на секретер, где на стопке учебников и словарей лежал кожаный кошель, полный золотых динаров.
Они просто целовались на глазах у половины Ос-Арэта, просипела Зои.
А я-то надеялась, что он познакомит нас со своими приятелями и мы устроим тройное свидание. Вербена печально вздохнула и указала Зои: Отправляйся в кровать и прими настойку, которую я тебе вчера принесла!
Вообще-то, она училась на зверомага и лучше всего разбиралась в лечении домашних химер и крупного рогатого скота (в прямом смысле слова, а не парней). Однако в прошлом году ей каким-то чудом удалось избавить мадам Прудо от приступа подагры, и Вербена уверовала в собственные силы С тех пор мы боялись даже чихать, чтобы случайно не навлечь на свою голову и прочие здоровые части тела целительницу животных с неуемным энтузиазмом самопальной знахарки.
Целитель запретил мне пить непроверенные самодельные снадобья, соврала Зои исключительно из чувства самосохранения. Сказал, у меня очень слабое здоровье.
Какое же оно непроверенное? оскорбилась Вербена. Оно на мадам Прудо проверено! И, между прочим, спасло ее
Хотелось добавить «спасибо, господи боже», но из чувства справедливости и чуточку от беспокойства за здоровье Зои я напомнила:
Спасло от приступа подагры.
Моя настойка помогает от всех болезней! отрезала создательница подозрительного снадобья.
Она ее втирала в ногу!
Вот и Зои пусть вотрет! сердито велела она. Снаружи!
Ты сказала пить, жалобно просипела несчастная больная, испуганно схватившись за перевязанное горло.
Перепутала С целителями такое иногда случается. Вербена пожала плечами, скрылась в коридоре и оттуда крикнула: Зои Терри, отправляйся в постель!
Та действительно решила вернуться к себе и даже предприняла отчаянную попытку выйти за дверь, но не пожалела остатков голоса и объявила:
Я так тобой горжусь, Чарли!
За публичный поцелуй? усомнилась я.
За то, что он был не с Алексом Чейсом! Надеюсь, теперь этот твой же-ни-шок будет кусать локти!
В прошлом году Зои посещала собрания клуба брошенных невест, хотя сама ни разу в жизни ни с кем не встречалась. Через пару недель она с умным видом заявила, что в Алекса я влюблена только по привычке. Раз чувства ненастоящие, то боль от них тоже фантомная. Мне искренне нравилась теория, но она не объяснила, почему от фальшивой боли с души воротило ничуть не меньше, чем от реальной.
После нашествия любопытных подружек спать расхотелось. Я обвела комнату унылым взглядом. В спальне царил настоящий бардак: бальное платье свисало со спинки плюшевого кресла и совершенно не гармонировало с бутылочно-зеленым цветом обивки. Туфли валялись на сером шерстяном ковре, шелковые чулки растянулись тут же. Один был прилично, вернее, неприлично погрызен
Прикончу, сволочь! выругалась я на домовика, вскочила с кровати, но в домашние туфли ногами не попала, а встала на ледяной пол. Тварь ты блохастая!
Справедливо говоря, к домашним духам, умеющим принимать вид всевозможной мелкой живности, блохи не прилипали, но в детстве именно так нянюшка называла матушкину химеру, на пару лет застрявшую в форме визгливого пуделя. Сейчас я знала бранные словечки позабористее, а в то время ругательство «тварь блохастая» казалось самым грязным из всех возможных.
Потом химера превратилась в беззубую змею и уползла. Все были в шоке: избавиться от разноликой домашней зверюшки было весьма проблематично, но с моей родительницей не смогла жить даже магическая тварь. Когда мама начинала вычитывать мораль, мне тоже хотелось превратиться во что-нибудь юркое и уползти.
Ругаясь сквозь зубы, я опустилась на колени и глянула под кровать. На тапочках сидел облезлый дымчатый кот с круглыми, совсем не кошачьими ушами и недобро щурил единственный желтый глаз (второй был затянут бельмом). По-крысиному голый хвост нервно ходил туда-сюда. Казалось, домовик никак не мог решить, кем хотел обратиться: кошкой или мышкой, а потому выбрал нечто среднее. В общем, уши были чудны, а хвостужасен.
Отдай тапки, паршивец! буркнула я.
Кот широко раскрыл пасть, продемонстрировав единственный верхний клык, и зашипел. Абсолютно беззвучно. Материальную форму духи принимать умели, но с музыкальным сопровождением возникала загвоздка: они все были немы как рыбы.
То есть не отдашь? Тогда подавись!
Связываться с нечистью себе дороже. Разозлится и прольет чернила на какой-нибудь очень нужный учебник! Я поднялась с колен, отряхнула ладони и босиком пошлепала в ванную.
Только платье не дери! прежде чем закрыться, попросила у домовика. Вернусь и уберу его в шкаф!
Ножки стульев в моей комнате давным-давно были оплетены красными нитями и даже завязаны бантиками для красоты. Нормальной нечистью этот жест принимался за искреннее извинение жильца, но у нас дух был с характером. В смысле, с придурью. Постоянно являл лик страшенного крысокота, что-нибудь в назидание портил и плевать хотел, что горничные по выходным не проводили уборку. Полагаю, домовик давно впал в старческий маразм, особняку-то почти полвека!
Все спальни здесь были обставлены одинаково и без излишнего изыска: добротная мебель, ширма, однотонные обвивки. В особенно сильные морозы теплые жилы в старых стенах начинали стыть, становилось прохладно, как сейчас, но зато в просторных комнатах имелись отдельные ванные, а у меня еще был камин с чугунной решеткой и кочергой.
Иногда, когда Алекс выкидывал какой-нибудь фортель, а его отец с приторной улыбкой напоминал, что невеста обязана принимать, прощать и прикрывать причуды взбрыкнувшего жениха, я в красках представляла, как этой замечательной кочергой колочу фамильный сервиз в родовом поместье Чейсов. Упоительная фантазия!