Поднимите голову и посмотрите на себя в зеркало, Анаис.
Повиновавшись, я увидела в отражении себя, стоящую в объятиях высокого мощного мужчины. Различия наших размеров и форм теперь были видны особенно отчетливо. Но, вместо того, чтобы смутиться и снова отвести взгляд, я всматривалась в отражение, желая запомнить то, что видела.
Вот, можете же, когда хотите Анаис. Не забывайте все время смотреть вперед, на противника. А теперь повторим все с начала.
16
Вместе с остальными преподавателями я стояла во внутреннем дворе замка, глядя на выстроившихся словно на плацу курсантов. Принимал парад, если так можно было выразиться, сам генерал-ректор. Мой бывший руководитель, ректор Карр не обманул, и среди моих коллег, с которыми я уже успела познакомиться, действительно не было никого, кто был бы выше меня по званию. И только знаки отличия на мундире Ренара так и оставалось для меня тайной. Тайной, которую, как я подозреваю, я могла бы узнать только согласившись на предложение господина командира, то самое, по которому он должен будет отвечать на один вопрос о себе после каждого правильно выполненного мной тренировочного упражнения. Но поскольку этот договор не предполагал раскрытия секретных сведений из его биографии, а Ренар, как я смогла убедиться, с ног до головы был засекреченным, заключать его большого смысла я не видела.
И вообще, какой бы я после этого была ведьмой, если бы пошла на сделку с противником. А Ренар зачастую представлялся мне именно таковым. Особенно на тренировках, где его жесткость и бескомпромиссность резко контрастировали с его поведением вне тренировочного зала. Разумеется, с одной стороны я понимала, что эти самые тренировки нужны для моего блага. А с другоймне было решительно непонятно, почему Ренар, назвавшийся моим охранителем, допускал возможность ситуации, в которой я останусь без его защиты. Наверное, если бы я задала себе вопрос, что меня в этом расстраивает, то честным ответом был бы тот, в котором я признавалась себе, что исчезновение из моей жизни Ренара больно ранит меня.
Поэтому я предпочитала не задумываться об этом. Вместо этого я каждое утро продолжала готовить легкий завтрак, от которого Ренар привычно отказывался, а я также привычно настаивала на своем. Могла ли я когда-нибудь представить, что буду вставать с рассветом, чтобы приготовить завтрак для мужчины, который даже не будет являться моим супругом? Конечно же, нет, ведь мечты стать сотрудником комбината питания у меня никогда не было. Но, как это ни странно, просыпалась в такую раннюю рань я легко, а завтрак готовила с удовольствием.
К моему сожалению, сегодня ставшей уже привычной идиллии за завтраком и противостояния на тренировке после не случилось. Вчера Ренар убыл со срочной миссией, заверив, что в замке я нахожусь под присмотром Сары, а это лучшая охрана из всех возможных. Кроме него в роли личного телохранителя, разумеется.
Утешил, называется. Уехал, оставив меня в компании с новообретенными коллегами участвовать во встрече курсантов. Я бы с удовольствием пропустила это официальное действо, которое, если уж совсем откровенно, меня немного пугало. Я впервые оказалась в непосредственной близости от такого количества военныхнастоящих и будущих. Торжественная встреча близилась к завершению, и теперь курсанты стройными рядами проходили мимо небольшого помоста, на котором находились преподаватели, направляясь в жилую часть замка, где располагалось общежитие. Или казармы, я не знала, как это в данном случае следует правильно называть.
Я смотрела курсантам вслед, думая, как же мне вести у них занятия. Нет, материалы для лекционных и практических занятий у меня уже были подготовлены, и они полностью соответствовали программе образовательной дисциплины. Но, глядя на курсантов, столь разительно отличавшихся от студентов школы магии, с которыми до сих пор мне приходилось работать, я не могла перестать думать, как я умудрилась так попасть.
Не так.
КАК я умудрилась так вляпаться.
Совсем скоро мне предстояло оказаться фактически один на один с группой вчерашних подростков, только-только надевших форму курсантов. Нет, с точки зрения личной безопасности я была полностью защищена. Но в качестве педагога я была одиноким воином в окружении диких кочевников. И моей задачей было вовсе не одержать над ними победу, полностью подчинив и поработив с использованием физической силы. Нет. Совсем наоборот. Я должна была повлиять на них так, чтобы они сами захотели измениться, заменив былую дикость рациональным освоением действительности. В рамках изучения моего предмета, разумеется. Другими словами, моя победа в этой битве должна была стать нашим общим достижением.
Это был очередной вызов, которых передо мной в последнее время было неоправданно много. Смена места жительства и работы, необходимость ежедневных тренировок и тот самый секретный вопрос, из-за которого и был организован мой перевод в академию. Он-то и волновал меня особенно сильно. И, поскольку занятий с курсантами у меня сегодня не было, я решила отправиться в библиотеку, чтобы постараться найти хоть какую-нибудь зацепку там. Разведданные и оперативные сводки, которыми располагали господа офицеры, это, безусловно, прекрасно, но давно забытые факты, погребенные под слоем вековой пыли в архивах, могли оказаться поистине бесценными.
Примерно это я и ответила Лансу, когда он спросил, что именно я собираюсь искать на вверенной ему территории библиотеки.
Я бы попросил,возразил мне он,здесь пыли нет.
Это я фигурально выражаясь,я виновато улыбнулась.
Тогда другое дело. Но ты так и не сказала мне, что именно собираешься искать.
Ланс сейчас находился в своей кошачьей ипостаси, и видеть кота, говорящего человеческим голосом мне было немного непривычно.
Ну
Я замялась, прямо как студент-прогульщик на экзамене, которого попросили сформулировать основные положения корпускулярного учения.
Мау?
Ланс, видимо для разнообразия, решил спросить меня что-то на кошачьем, не сводя при этом с меня внимательного взгляда своих разноцветных глаз.
Я не могу сказать подробнее. Это не моя тайна.
Ох, знаю я эти ваши тайны. Каждый раз одно и то же. Как найти способ чтобы спасти мир и победить злодея. Я же не первый век здесь работаю.
Ланс поймал мой удивленный взгляд и поспешил добавить:
То есть не первый год, я хотел сказать.
И, не давая мне попытки задать вопрос об этой его оговорке, добавил, показывая на небольшую неприметную дверь перед книжными стеллажами:
Запретная секция библиотеки там.
И ты так запросто пустишь меня туда?
Библиотека сама решит. Но, судя по тому, что я вижу на тебе клятву молчания, проблем возникнуть не должно. Иди смело, и ты обязательно найдешь то, что ищешь.
Я осторожно подошла к небольшой двери, почти сливавшейся со стеной, и осторожно приоткрыла ее. Дверь поддалась легко, и я сделала шаг вперед, переступая порог запретной секции.
Здесь все выглядело немного не так, как в основной части библиотеки. Комната была больше похожа на чей-то кабинет, например, такой, какой был у генерал-ректора. Правда, за исключением камина, что, с учетом техники безопасности, было неудивительно. Я опустилась в большое кресло, показавшееся мне на вид очень удобным, и задумалась. Точнее, перешла к анализу имеющейся у меня информации.
Итак, что я мне было известно.
Определенно, в пока неизвестных мне, но, судя по всему, весьма влиятельных кругах, существовал некий заговор, который генерал-ректор кратко обозначил как заговор против короны. Разумеется, заговор этот был направлен отнюдь не на достижения мира во всем мире, а, скорее, наоборот. И понятно это было хотя бы потому, что эти самые товарищи заговорщики отчаянно не желали допускать моего присутствия в академии. Причем настолько отчаянно, что прибегли для этого к самой крайней меремоему физическому устранению. И достаточно успешно, надо сказать. Ведь если бы не Ренар, то меня бы здесь не было. Нигде не было.
Но так ли безопасно для меня было находиться в академии? Разумеется, в ее стенах было безопаснее, чем где-либо еще. Но опасность все равно оставалась, несмотря на все уверения генерал-ректора в обратном. И чтобы полностью устранить ее, требовалось узнать, кому и из-за чего понадобилась моя гибель. Но если информации для ответа на первый вопрос у меня не было, то ответ на второй вопрос был очевиден. Я не должна была оказаться в академии.
И здесь возникал следующий вопрос. Чем мое присутствие в академии могло так навредить планам заговорщиков? Тем, что я буду вести курс по введению в магические вещества? Конечно же, нет. И проведение спецкурса по строению магических веществ тоже никак не могло являться истинной целью моего нахождения здесь. Скорее, оно должно было дать мне возможность познакомиться с личным составом спецгруппы «Заря». Для чего? А для того, чтобы потом принять в ее составе участие в экспедиции к Хрустальной пещере, как элегантно выразился генерал-ректор. Говоря иначе, в секретной спецоперации. И мое участие в ней было настолько необходимо, что для этого пришлось пойти на беспрецедентные меры. Впервые в истории Военно-магической академии пригласить на работу женщину. Нужно же было обеспечить мне достойное прикрытие здесь, пока я буду проходить ускоренную спецподготовку под руководством Ренара.
Жестоко, но правда. И в свете желания заговорщиков меня ликвидировать, нахождение в стенах академии было для меня сейчас единственной возможностью уцелеть. Конечно, и здесь меня в любой момент могла настигнуть опасность. Любой из курсантов или даже из моих коллег-преподавателей мог оказаться предателем, состоящим на службе у заговорщиков. Но думать об этом я буду потом.
Сейчас же, находясь в запретной секции библиотеки, у меня была прекрасная возможность узнать, как в действительности связаны заговор против короны и идолы Хрустальной пещеры.
Алмазный и Хрустальный венецчто у них общего?
И кому и для чего они так срочно понадобились именно сейчас?
17
С изрядной долей неохоты я высвободилась из уютных объятий кресла, в котором сидела, и подошла к стеллажам с книгами. Мне нужно было с чего-то начать, но пока я не представляла с чего именно. А потому, как обычно, я принялась рассуждать логически. Если история о идолах Хрустальной пещеры сохранилась в памяти людей как старинная легенда, то и информацию о Хрустальном венце следовало искать в каком-нибудь сборнике легенд и преданий древнего мира. Но было ли тут что-то похожее на этобольшой вопрос.
Мне повезло, и уже на второй книжной полке я увидела знакомых корешок. Сборник сказок, такой же, какой был и у меня. Но это издание было очень старым и выглядело среди окружавших его архивных папок чем-то чужеродным. Как будто кто-то положил его сюда второпях, не желая искать для книги правильно место. Или, напротив, сделал это специально, желая, чтобы книга оказалась на виду.
Открыв сборник сказок, я внимательно пролистала его. Тут были и сказка о стоптанных башмачках, и сказка про принцессу семи морей, и многие другие. Все они мне были хорошо знакомы. Все, кроме одной. Той, которой в книге, которую я читала в детстве, попросту не было. Истории о двух коронах.
Я как будто провалилась в книгу, которая позволила мне увидеть все, что когда-то происходило, своими глазами. Откуда взялась уверенность в том, что это не вымысел, а настоящие события давно минувших дней, я не могла сказать. Просто знала и все.
Я оказалась в огромном тронном зале, несомненно, величественном, но величие это было скрыто сейчас темнотой. Темнота наползала со всех сторон, клубилась в воздухе и сгущалась все больше, заставляя горящие огни магических ламп расплываться и тонуть во мраке наступающей колдовской ночи.
Желаешь внушить мне страх перед своей мощью?
Со стоящего на возвышении трона поднялся мужчина и сделал несколько шагов вперед. Он был уже немолод, но вместе с отпечатком прожитых лет на его лице можно было увидеть следы глубокой печали.
Зачем? Я, как и прежде, не люблю бросать пыль в глаза. Многое изменилось, но только не это.
Тьма в центре зала стала непроглядной, а затем рассеялась, явив взору мужчину, который был будто соткан из этой тьмы. Распахнутый плащ цвета самой темной ночи не скрывал струящихся одежд того же цвета. Лишь пепельно-белые волосы были единственным светлым пятном, создавая разительный контраст со всем остальным образом. Он был высок и мрачен, этот повелитель тьмы. Юность его давно прошла, но ни одной морщины не было на его суровом лице.
Да, ты прав. Изменилось слишком многое.
Они не отрываясь смотрели друг на друга. Те, кто когда-то давно, вечность назад, были лучшими друзьями. Те, которых выбор, который им пришлось сделать, должен был превратить в яростных врагов. Но не было ярости во тьме, которая окутывала пришедшего гостя. Не было ярости и в хозяине замка. Были лишь горечь потери и сожаления о том времени, которое было теперь невозвратимо.
Ты практически не изменился с нашей последней встречи. А ведь прошло сколько? Почти двадцать лет,король невесело усмехнулся.Только волосы стали седыми.
Там, куда я ты отправил меня, время течет иначе. И пепел в волосахлишь малая часть той платы, которую мне пришлось отдать.
Ты сам согласился заплатить ее.
А ты позволил мне это сделать. Мой бывший лучший друг.
В голосе гостя слышалась горечь, которую он даже не пытался скрыть.
Мы оба знаем, что другого выбора не было.
Выбор есть всегда. Иной вопросчем мы готовы пожертвовать для достижения искомого.
Ты сожалел о сделанном выборе?
Нестерпимо. Каждое мгновение. Но со временем боль стала утихать. И сейчас, как видишь, я вполне доволен тем, что имею. А ты Ты вспоминал обо мне хоть иногда?
Каждый день. И надеялся, что однажды наступит время, когда мы вновь сможем увидеться.
Твоя надежда оправдалась. Ты рад этому? Не боишься меня?
В одно мгновение гость переместился к трону, остановившись в нескольких шагах от короля. Во взгляде гостя клубилась тьма.
Чего ты хочешь?
В голосе короля не было страха, только бесконечная усталость.
Ее. Твою дочь.
Мою дочь? Даже если бы я согласился на это безумие, то это все равно было бы невозможно. Она умирает.
Я знаю. Но в моей власти спасти ее. Именно за этим я покинул земли Темного мира. А в твоей власти благословить наш союз.
Ты, верно, шутишь! Союз светлой и темного невозможен.
Ты так и не понял. Нет разницы между светлой и темной магией. Природа магии едина. Поэтому двадцать лет назад я и согласился на эту чудовищную сделку. Добровольно отправиться в услужение к одному из лордов Темного мира.
Спасая меня и королевство. Каждый тринадцатый король Аворы должен был отдавать своего сына в услужение. Такой была цена заключенного когда-то мира. Но у меня не было тогда сына. Только дочь, совсем малышка.
Лишь это и спасло тебя тогда, друг мой. Однажды взглянув в ее глаза, я стал их рабом навеки.
Я твой вечный должник, признаю это. Тогда ты согласился пойти на смерть вместо меня. Служение темному лордуэто дорога в один конец. Но у меня не было тогда права самому ступить на нее. Если бы к тому времени у меня уже был сыня бы отправился в Темный мир без колебаний. А оставить королевство без наследника я не мог. Дочь не может наследовать Алмазный венец. А его проклятая магия все равно выбрала еемоего первенца. И теперь она умирает, потому что магия венца слишком сильна для нее.
Я уже говорил, что могу спасти ее. И спасу, для этого мне не требуется твоего разрешения. Но я бы хотел, чтобы потом, когда она откроет глаза, ты не запрещал ей видеться со мной. Я не хочу, чтобы ей пришлось выбирать между нами. Между отцомтем, кто был в ее жизни с самого ее рождения, и мужемтем, кто будет рядом с ней до самой нашей смерти.
Ты так уверен, что она согласиться стать твоей?
Нет. Но всей душой я надеюсь на это.
Даже если она согласитсякуда ты отведешь ее? Вернешься с ней в Темный мир?
Не беспокойся. Я не поведу ее туда. Я отдал свой долг служения сполна. Конечно, Тьма не отпустит меня насовсем, но теперь мы с ней стали на равных. Так что небольшой особняк вдали от столичной суеты уже готов и ждет нас.
Я не думаю
Довольно. Я не буду торговаться за то, что и так является моим. Я иду к ней. А этоседовласый мужчина щелкнул пальцами, и тьма, окружавшая его, всколыхнулась, соткав обруч из каленого железа, испещренный символами неизвестного наречия,Темный венец. Символ власти лорда Темного мира. Он стал моим, и я отдаю его тебе. Договора служения больше нет. Отныне и навсегда Авора становится неприкосновенной