Что, серьезно? заинтересованно спросил Торрен, пытаясь сообразить, не знать ли он тоже.
Сейчас лопну от серьезности, подтвердила Мист, шаря по карманам в надежде на вящее постоянство своих привычек. И действительно, мел обнаружился в одном из карманов, который от постоянной работы чехлом был весь белый изнутри. Нужна веревка, что ли. Мне надо нарисовать глифы на сухой стороне.
Эррах снова чихнул.
Я могу помочь! вызвался он. Я легкий. И высоты не боюсь. Я думаю, что не боюсь.
Мист смерила его критическим взглядом, разломила мелок пополам и протянула своему официальному ученику.
Если эти орки найдут две веревки. А пока смотри, она подошла к краю насыпи и на ближайшем крупном валуне нарисовала глиф, который въелся в ее голову намертво после десятка лихорадочных повторений под атакой Тролля. Повторишь?
Он не сложный, подтвердил Эррах, вытирая нос. Главное, чтобы рука не дрогнула. Строго говоря, это довольно распространенный глиф: если я не ошибаюсь, он служит для фокусировки усилий, и, в общем-то, все. Он не специфичен для разных видов и направлений магии.
Заучка, грустно сказал Торрен, возвращаясь с веревкой и прекращая поток интереснейших умозаключений эльфа решительными попытками его обвязать для безопасного спуска.
Не заучка, а тер-Иандэ, не согласилась Мист, к которой со всем почтением с теми же целями подобралась Айтхара. Между прочим, если Рах высоты и не боится, то я боюсь.
Да помню я, отмахнулся Торрен. Потерпишь. Кроме того, тебя я буду держать. Кому верить, как не мне?
Вот это, как раз, вопрос века, деланно погрустнела Мист, но позволила себя обвязать, и даже не стала устраивать цирка, когда Торрен, поставив ее спиной к краю плотины, взялся за веревку и кивнул, мол, давай.
Мист вцепилась в веревку тоже, обеими руками, словно это могло ей помочь в чем-то, и сделала шаг назад, переступая за край.
Веревка медленно заскользила вниз, следуя за натяжением, и Мист с безумно стучащим в ушах сердцем опустилась за край, перебирая ногами по стене.
Стой, крикнула она, и трос покорно замер. Покачиваясь, она стала рисовать мелом на ближайшем крупном каменном блоке знакомые символы. Легкий ветер трепал ее волосы и одежду, и подвешенное состояние вызывало самые сюрреалистичные ассоциации. Против всякого разумения она вспоминала не то, как торопливо рисовала глифы перед наступающим на Университет троллем, а свой безумный полет над Доменом Пепла и землями Эквеллора в первый момент после прикосновения к Багровой Книге. Что она видела тогда, улетая на драконьих крыльях сквозь потоки ветра?
Тот перевал со сторожевой белой башней, где он был? Эррах, вроде, обещал рассказать путь, которым уходили эльфы прочь с Проклятых для них земель, туда, где у них была надежда выжить, в древнюю крепость Эль-Саэдирн. Знают ли эльфы правду о том, что случилось во времена Святого Амайрила? А если не знают, кому, кроме них, знать? Только эльфы жили достаточно долго, чтобы быть очевидцами тех времен, только там мог найтись свидетель подвижничества и смерти Проклятого, и кто-то, кто мог бы рассказать о судьбе Мейли-из-Сполоховраз сам ар-Маэрэ молчал о себе. Хотя в определенной мере Мист могла понять, почему маг не торопится рассказывать о своей судьбе: судя по его виду, он пережил что-то совершенно ужасное, может быть, даже от рук тех, кто боролся с магией и мстил за своего Святого.
Мист вздохнула, спускаясь ниже и рисуя следующий глиф. Недалеко от нее грязной ободранной птицей покачивался на веревках Эррах, тоже рисующий знаки концентрации. Воттоже свидетель тех времен, вполне живой и в памяти, в уме, но что он может, толком, рассказать? Про гонения, про исход? Но это Мист и так успела узнать, более или менее, за исключением пути в Эль-Саэдирн. Однако, Эррах много знал других важных вещей, записывать которые никому раньше и в голову не приходило даже среди людей, потому что было самоочевидным.
Эй, Рах, негромко позвала Мист, переступая с ноги на ногу по стене.
Да, Моррайт? тут же отозвался он, не отрывая сосредоточенного взгляда от рисуемого знака.
Сколько живут эльфы? Я читала, что, мол, почти бесконечно, и что, дескать, больше тергвар, но это сомнительный показатель. Некоторые тергвар живут меньше людей.
В среднем, эолен доживают до трехсот пятидесятичетырехста лет, моментально подобравшись для лекции даже в таком странном положении, ответил Эррах. Остальное является делом личного могущества и личного выбора. Атенрил Айрэдин прожил тысячу лет и утомился могуществом, от чего и ушел в поля пепла добровольно и тихо, оставив Рилантар сыну.
А сколько тебе лет?
Мне? Эррах задумался, даже рука остановилась, и он глядел в одну точку, туда, где закончилась белая линия от его мела. Мне два дня, Моррайт, наконец, ответил он, четко отделяя себя-нынешнего от Калеба. Эрилу было около трехсот тридцати, он был довольно стар, его могущество было невелико и таяло на глазах.
А ты не выглядишь старым, с сомнением сказала Мист, снова дергая веревку, чтобы Торрен спустил ее пониже. Голову она повернула в сторону своего собеседника, пытаясь рассмотреть. Однако, она прекрасно помнила, что Калеб показался ей не слишком молодым изначально, а Тьма, пожирая краски его плоти, одновременно что-то делала с ней, регенерировала, восстанавливая уши, напримери, видимо, не одни только уши.
Я не стар. Я помню ощущения Эрила с давних времен, когда он жил со своим учителеми это примерно совпадает с тем, как я чувствую себя сейчас.
То есть, ты хочешь сказать, что хоть сейчас ты, вроде как, молод, Калеб был стар и его культ сам собой развалился бы вскорости?
Через пару десятков лет, да, подтвердил Эррах, стряхивая оцепенение и принимаясь снова за работу. Может, скорее: из артефактов самыми действенными уже были только посох и кольцо, и их сила тоже уходила. Возможно, он не справился бы со своими последователями в определенный момент. Или справился быон был хитрый, старый, изворотливый хрыч.
Мист хихикнула от этого определения Эррахом, фактически, себя самого, продолжая свои художественные усилия.
И ты унаследовал его лучшие качества.
Надеюсь, Моррайт. Зависит от того, каким ты меня хотела создать.
Никаким, подумав, сказала Мист, и Эррах чихнул, словно подтверждая, правда, довольно деликатно, в рукав, без разлета соплей в радиусе роста вокруг.
Вероятно, сказал он вежливо. Это делает меня никаким.
Вероятно, это делает тебя донельзя похожим на меня, хмыкнула девушка. Пепловым занудой и заучкой.
Эррах кинул на нее непонятный взгляд, переваривая внутри какие-то мысли.
В любом случае, ты моя создательница, Моррайт, не просто учитель.
Да, что-то вроде мамочки, фыркнула она. Всю жизнь мечтала, конечно.
Прозвучал далекий, глухой и тоскливый одиночный удар колокола, и Мист даже в первый момент не сконцентрировалась на нем, не обозначила для себя, что это значит, потому что сверху тут же прозвучал голос Торрена. Самого парня уже давно не было видно за краем плотины, но голос у него был громкий, что называется, командныйсамое то, чтобы перекрикивать стихии, лязг оружия и трактирный гул.
Вы там скоро, чудища лохматые?
А что, устал? Терпи! Багровым магом станешь, ответила ему Мист, и Эррах поддержал ее новым чихом. Видимо, близость заросшего дна бывшей реки усиливало его насморк, и это подтверждало теорию Мист о реакции на растения.
Так я того, уже, весело отозвался Торрен. Намагичить по кумполу могу будь здоров.
По моему, ты опять в словах запутался, посетовала Мист, совершенно автоматически включаясь в шуточную перебранку. Намагичить и настучатьэто разные вещи.
А я-то думал, деланно расстроился парень, громко выкрикивая слова, чтобы было слышно и внизу. Но это все ты виновата! Бьешь меня, колотишь, а называешь магией. Подлая женщина.
Да ладно.
Все маги подлые! За это Святой Амайрил магию и того, рассудил Торрен.
И ты подлый?
Это еще почему?
Ты же сказал, что ты маг, с удовольствием крикнула вверх Мист, осторожно опускаясь ногами, наконец, на твердую землю. Ты туда, я сюда, прокомментировала она затыкающему себе нос рукавом Эрраху. Тот кивнул и двинулся прочь, рисуя глифы вдоль всего завала на подходящих крупных камнях.
Ладно, раунд за тобой, крикнул Торрен сверху. Вы на дне? Главное не начни колдовать, пока сама там стоишь, а я тут. Я еще жить хочу.
Лучше следи, не прут ли снова мертвяки, посоветовала Мист.
Да прут, конечно, совершенно спокойно ответил Торрен. Нитлок с мужиками вон их месят, только мы с Айей как два, значит, могучих титана, способствуем вашему спуску в бездну.
Айей, повторила Мист немного глупо, но тихо, и добавила, тоже почти про себя. Прут, конечно. Как же им не переть. Если где-то есть труп, он обязан встать и пойти, она кинула рассеянный взгляд вбок, где что-то зашевелилось в зарослях, подсознательно предполагая, что это Эррах. Но эльф пыхтел и сопел над глифами с другой стороны, и мертвенно серая рука, высовывающаяся из кустов, явно была других габаритов, нежели хрупкий, тонкий и звонкий эолен. Глядь, непроизвольно выругалась Мист. Трупы прут! Тор! Тащи, давай, свинья пепельная! И Раха тоже!
Что у тебя там случилось? спросил Торрен, впрочем, начиная тянуть вверх. Мист тут же, как смогла, уперлась ногами в стену и даже сама принялась чуть подтягиваться на руках по веревке, пытаясь побыстрее убраться из зоны поражения. Рах же даже не дергалсяповиснув на тянущей его вверх веревке, он болтался, как кулек, только оберегая себя от особенно болезненных ударов о неровный завал плотины.
У меня тут случилось ровно то же, что у вас там, трупы прут, недовольно ответила Мист, косясь вниз через плечо. Пара мертвецов выползла к плотине из кустов и слепо шарила руками, покачиваясь. Вероятно, она справилась бы с ними одним заклинанием, но без Торрена и его привычной защиты девушка чувствовала себя как без рук и без силы, и предпочла сбежать. Что ни говори, Эррах в этом смысле был скорее обузой, чем помощью: не умеющий держать в руках оружие и не обладающий волшебной силой или артефактами, он был очень полезен в энциклопедическом смысле, но в физическом требовал даже больше заботы и внимания, чем сама Мист. По крайней мере, она в это очень хотела верить.
***
A|N Ну, вот, приехали. Нашла фактологическую ошибку при проверке. Рилантара Песня Славы зовут Атенрил, а не Альтаррил. Неверный вариант встречается в Интере ас арМаэрэ, 5 в первой части, в дальнейшем имя везде указано верно: Атенрил Айрэдин (Песня Славы). Как я пропустила и попутала его с одним из братьев Амайрила Эрендела, я понятия не имею (как говорит мой альфа-читатель "я в твоих Иллемейрах уже не уверена", видимо, я уже тоже). Прошу прощения, в общем, это там было "Атенрил", и Эррах говорит о том же парне.
Зато теперь у меня есть на это черновик родословной, но он мало-мало (много-много) спойлерный. Поэтому ссылкойhttps://sun9-63.userapi.com/impg/jT12fS55aYMxfO0Z82VBoY394B18KFz1V-qlDw/PoQhz3MsxmY.jpg?size=1024x768&quality=96&sign=4fb68b4f1169b16b3ef8e9d4c5992b55&type=album
А еще я пытаюсь разжиться артом для нормальной обложки, и это, как обычно печаль из печалей, потому что я не визуал и даже не могу нормальных референсов собрать. Но я стараюсь:)
Глава 6
На краю плотины Торрен протянул ей руку и втянул к себе, сразу мимолетом осматривая на предмет повреждений и развязывая и частично разрезая страховочную обвязку, пока Мист пыталась разглядеть, что творится вокруг. А трупы напирали: зеленый орочий строй сдерживал их на подступе к плотине, не позволяя взойти на нее и помешать ритуалу. Мист повертела головой, оценивая диспозицию, потом обратилась к Айтхаре:
Орки умеют отступать очень быстро?
Бежать? Орки не бежать ни от что, ответила она, невозмутимо продолжая вытряхивать Эрраха из веревочной оплетки.
Это тактическая хитрость. Надо очень быстро отступать по моей команде. Сможешь сделать?
Орчиха кинула на нее полный сомнения взгляд, но кивнула, видимо, заключив, что Моррайт виднее.
Мист же, получив согласие, спешно побежала расставлять глифы по вершине плотины, и Эррах, примерно поняв замысел, присоединился, что позволило закончить труд в два раза быстрее.
Готовы? спросила Мист, распрямляясь и засовывая огрызок казенного мела обратно в карман.
По твой слово, кивнула Айтхара, перекатываясь на одном месте с пятки на носок.
Мое слово, сказала Мист и, придерживая Книгу за спиной, понеслась к противоположному от наседающих мертвецов краю плотины. Айтхара что-то гаркнула, и все остальные гурьбой ломанулись вслед за Мист, оставляя далеко позади куда более медлительных поднятых мертвецовк счастью, среди них снова не было ни одной ниэссе.
А теперь? спросила даже не запыхавшаяся от пробежки Айтхара у тяжело дышащей, мокрой, словно мышь под дождем, Мист.
А теперь глядь, ответила та, пытаясь отдышаться, и, выпрямившись, начала читать въевшиеся намертво в память слова, вздымая ими в воздух белые потоки от глифов. Смерть не сон, и смерть не боль, Забвение в пути, всех нас отыщет наш покой, ты обратишься в пыль. Время медленно течёт, быстреедля тебя, всё проходит, ты пройдёшь, ты пройдёшьсейчас.
Белые потоки текли от каждого глифа, нарисованного на камнях и деревьях плотины, высасывая время, вытягивая прочность, вызывая мелкую дрожь, которая все усиливалась и усиливалась, пока плотину не тряхнуло в одном слаженном ударе, от которого несущиеся к небесам белые потоки перемешались с пылью и трухой. Несколько секунд вся эта взвесь висела в воздухе, как замороженная, не останавливая движения продолжающих преследовать беглецов мертвецов, а потом плотину словно стали проедать невидимые мыши, оставляя зияющие дыры повсюду, где были нарисованы глифы, и неупокоенные трупы тут и там стали скатываться вниз, страшно, беззвучно, даже не пытаясь затормозить падение. Вода забила сквозь дыры, струйка, вторая, третья, поток, потоп, вынося ближайшие камни, вымывая землю и грязь, сворачивая глыбы и прокладывая новое русло поверх поверженной былой преграды.
Вода, так долго ограниченная ложем долины, рванула на свободу, к своему прежнему руслу, легко и вольно, сметая на своем пути остатки препятствий, увлекая с собой и камни, и стволы деревьев, выворачивая кусты и сдирая пласты почвы. Мист, аккуратно прислонившись к Торрену для надежности, с ужасом и восторгом наблюдала за результатом своего буквально точечного, микроскопического воздействия на мир, а Эррах робко пристроился с другой стороны, глядя на разгул стихии с явным восхищением.
Вот это волшебство, взволнованно сказал он.
Сила Моррайт, согласилась Айтхара рокочущим, довольным тоном. Я знать, ты смочь.
А я вот не знать, честно ответила Мист. В прошлый раз я так чуть город не разрушила. Хорошо, когда много места.
Эррах подтверждающе чихнул.
Отлично, кажется, всех, кто успел встать, смело водой. Думаю, даже тех, кто там по дну просто полз, вымело, заключил Торрен, переводя взгляд на стремительно мельчающее озеро. Река явно возвращалась в прежнее русло, которое все эти годы было скрыто под толщей воды. Тут и там из-под струй начинали вылезать надгробные камни, плиты, алтари. Всплывали бесхозные куски тел, и Мист в этот мертвецкий протосуп лезть совершенно не хотелось.
Немного подождем, заключила она с умным видом. А то там и без сопливых скользко. Извини, Рах.
Тот только отмахнулся, мол, что уж, и снова вытер нос рукавом.
Немного, согласился Торрен. Многонельзя. Озеро было хоть какой-то преградой, им было тяжелее вылезать, а теперь? Все оголено.
Вот не знаю, когда им проще, не согласилась Мист.
В воде все предметы легче, за счет того, что вода выталкивает, умно поддакнул эльф, и Торрен не мудрствуя лукаво, показал ему кулак. Эррах с недоумением осмотрел сунутую ему под нос руку со всех сторон и недоуменно уточнил. Это что?
Нюхай, чем пахнет! указал Торрен и Эррах и вправду послушно принюхался и чихнул, от чего Тор нервно отдернул руку. Сдурел, что ли, укоризненно сказал он, вытирая руку об себя от Эрраховых соплей.
Нет, он не сдурел, он чихает, услужливо подсказала Мист, немного нервно хихикая. Двигаться к одиноко торчащему остову Башни, который теперь стал куда выше, обнажившись до основания, она все еще не хотела, хотя местами вода сошла уже достаточно, чтобы видеть осклизлую, обнаженную землю.
Все такие умные, проворчал Торрен. В слякоть послать некого.