Ты стояла и смотрела? Если бы я не успел? Изольда могла убить ее в два счета! Если у нее нет ума, ты, кажется, претендуешь на него. Или я ошибаюсь? Ты ослушалась меня, как ты посмела ослушаться?!
Она уже находилась здесь, ответила Петра сквозь прерывающийся запыхавшийся голос, когда я пришла. Так что спроси лучше ее. И вообще ты сам виноват, зачем допускаешь ее сюда?! Да еще смеешь упрекать меня за что-то. Жалуйся теперь себе.
Не важно, ты ослушалась меня! Ты все видела и посмела бездействовать, его фраза прозвучала как приговор, от которого даже мне стало плохо, а уж Петре и подавно.
Я не обязана защищать ее. И если бы она и погибла, то только по своей оплошности! При чем тут я опять? попыталась огрызнуться она.
Он перевел свой взгляд на меня. Не знаю, благодаря каким силам я держалась, наверно шоку, но чувствовала, что теперь похожа, скорее на марионетку. И даже не отдавала отчета, как по запястью капает на пол густая темная кровь.
Как ты могла, обратился он ко мне, ты забыла мой запрет? Она же чуть не убила тебя! Если бы я не оказался рядом
В голосе его отражалось столько боли, что у меня из глаз хлынули слезы. Тут я осознала всю свою беспомощность, весь ужас ситуации, и на этом силы мои иссякли, я почувствовала, как падаю.
Однако Каэлан подхватил меня, обвив руками, словно мягким теплым покрывалом. Он прижал меня к себе, как ребенка, нежно и заботливо. Если бы мое состояние позволяло размышлять здраво, я бы покраснела и вообще
Но даже сейчас сердце вздрогнуло от его прикосновения, я поняла, что в его объятиях мне ничто не угрожает. Сейчас только безропотно погрузилась в небытие, полностью доверившись ему. Хорошо, что мне не удалось увидеть в этот момент Петру, лицо ее походило на лицо Горгоныэто мне представлялось уже позже и не иначе как с содроганием.
Очнулась я, к своему вялому удивлению, на которое только был способен мой организм, у себя дома в темноте. Лишь на маленькой лестничной площадке, ведущей в гостиную, горел один светильник.
Открыв глаза, я привыкала к темноте. Голова кружилась, перед глазами плавали и вращались разноцветные круги и вспышки, из-за чего приходилось моргать чаще, чтобы избавиться от этих угнетающих наваждений. Параллельно в груди начала подниматься обида, так как меня опять оставили одну.
Испустив слабый вздох, я двинулась, намереваясь перевернуться на бок, и тут же услышала сбоку от себя шорох. Повернув голову в направлении шума, я заметила Керрана. Он находился у меня в комнате, рядом с моей кроватью! Хлопая глазами, щуря их, не верила в это чудо. Однако глаза не обманывали. Керран собственной персоной сидел на стуле рядом с кроватью.
Тут же ко мне вернулись все чувства и воспоминания разом, и огромные тяжелый ком вжал меня в кровать, мешая дышать. О, больше всего на свете сейчас я жаждала провалиться сквозь кровать и пол куда-нибудь туда, где до меня бы не достал взгляд Керрана и где не звучал бы его голос! Он взглянул на меня. В темноте я едва ли могла разглядеть его лицо, и сама еще не успела окончательно очнуться, из-за чего пришлось ускорить мозговую деятельность. Он прибывал не то в апатии, не то в каком-то сонном раздумье. Вместо привычных блестящих глаз на меня смотрели две бездонные дыры, а безжизненное лицо не заключало в себе никаких эмоций.
Очнулась, сухо констатировал он, как себя чувствуешь?
Нормально, пролепетала я, не сводя с него глаз, отчаявшись уже придумать что-нибудь дельное в свое оправдание и лишь ожидая приговора.
Он неслышно поднялся со стула и, подойдя ближе, взял в свою ладонь мое запястье. Хотя он явно старался ограничить площадь прикосновения, аккуратно сжав худенькое запястье между двумя пальцами, однако по мне пробежал разряд тока от его прикосновения. В первый раз сейчас оно носило достаточно близкий характер, и мне бы хотелось, чтобы оно длилось вечно.
Он не смотрел на меня. К моему огорчению, почти сразу же отпустив руку, сдвинул брови и отошел под моим пристальным взглядом.
Тебе надо восстановить силы, слабый пульс. На столике чай и шоколад. На кухне фрукты.
Голос его звучал сухо и с напряжением. Не трудно было догадаться, какие чувства он сейчас испытывал после моего бравурного поступка.
Мне не потребовалось поворачивать голову, так как я уже чувствовала сильный аромат крепко заваренного напитка.
Прости, выдавила я из себя, понимая, что меня может ожидать ужасная участь, это я виновата. Она действует на меня, как гипноз. Моя кровьэто добровольная жертва. Если честно, я даже не знаю, что нашло на меня. Наверное, такому поступку нет оправдания.
Он не отвечал, отвернувшись к стене. Однако заговорил спустя несколько мгновений.
Я уже говорил с тобой об этом. Неужели мое слово теперь ничего не значит? Открыв дружелюбно наш дом, я взял с тебя обещание соблюдать наши законы, поэтому твои оправдания бесполезны в данном случае.
Понимаю, но пойми и ты меня. Войдя в ваш дом, я хотела быть полезной хоть чем-то, хотела вашего доверия. Но, к сожалению, все, чем я могу быть полезна, это, видимо, моя кровь. Ну что ж, мне не жалко отдать ее, особенно если могу помочь тем самым. Если в моих силах угодить или спасти хотя бы одного вампира, то почему бы нет
Угодить?! Ты рассуждаешь, не зная всей сути вещей! Она чуть было не высосала из тебя всю кровь, и ты думаешь, что осчастливила ее этим?! Ты думаешь, твоя кровь удовлетворила бы ее потребности?! Да она убила бы тебя и глазом не моргнув! сокрушался Керран. Ее жажда бы все увеличивалась: она убила бы одного, потом другого. И ты думаешь, ей было бы дело до этого? Запомни, вы для нас лишь жертва и не более того! Ваша кровь не заглушит никогда нашей жажды, ее никогда не будет достаточно. Это животное, которое никогда не оценит твою помощь, но воспримет ее как должное. Оно будет жить, а ты умрешь тут же. Какова цена? Зачем рисковать данным свыше сокровищем ради таких, как мы?
Он смолк, бессильно опустившись на стул. Темные, как смоль, волнистые пряди закрыли его лицо, так как он опустил голову, а белые, всегда изящные, как у мраморной статуи, кисти рук сейчас обмякли, безжизненно свешиваясь с подлокотника.
Нельзя было усомниться в очевидности его слов, но все же мне не хотелось лишать себя единственной привилегии.
Это единственное, что я могу дать вам. Я видела, что девочка нуждалась в крови, иначе бы она умерла. Ее организм не принимал таблетки.
Это не твои проблемы! огрызнулся он и после паузы добавил уже мягче, не стоит испытывать жалость к вампирам, оналовушка. Ты ничем ей не помогла, поверь мне, а сама еле осталась жива. Если бы я появился минутой позже
Признаю, что поступила крайне необдуманно, предоставив ей руку. Я не буду делать так больше, но все же можно найти другие выходы
Речь моя звучала крайне неубедительно и виновато из-за страха, что Керран разозлится.
Он метнул на меня острый взгляд, быстро поднялся со стула и подошел к окну.
Я запрещаю тебе отдавать свою кровь, проговорил он, взвешивая каждое слово, желая донести смысл до моего упрямого сознания, мы не стоим и капли этой драгоценности.
А если будет безвыходная ситуация? перебила я.
Я запрещаю, слышишь! прогремел он, резко обернувшись. Мне показалось, что в его внешности и голосе есть что-то еще, чего он пытается утаить или не договаривает. Сквозь толстый слой его фраз просвечивал еще один, не менее весомый смысл всех его запретов.
Если ты хочешь быть полезной, то ты избрала неправильную дорогу. Не надо стремиться к тому, что ложно. К тому же нам не нужна помощь человека, мы ясно даем понять это.
В таком случае надобность во мне отпадает и в Барроне тоже Мы мешаем вам? Мне больно осознавать это и не хочется мириться с таким положением вещей.
Скрепя сердцем выдала я очевидный факт, боясь, что он согласится со мной. Его согласие само собой обесценит наши с Барроном потуги.
Он молчал, причиняя мне этим дополнительную боль.
Это не совсем так, отозвался он, не глядя на меня, людское общество не позволяет нам дичать. Вы с Барроном удивительные люди, я не устаю поражаться вамтут он замолчал, но спустя мгновение продолжил, ты очень чуткая и внимательная, мне порой кажется, что ты видишь меня насквозь. Никогда раньше не испытывал такого влияния со стороны человека. Мне вполне достаточно твоего присутствия и не нужно геройствовать. Баррон искренний и надежный. Приятно иметь дурга, который всегда готов помочь и при этом не лезет в частную жизнь Во всяком случае мне приятно считать его своим другом.
Но я хочу быть полезной не только тебе, но и остальным. Мне не хочется ловить на себе косые злобные взгляды. Что тогда я делаю на вашей сокровенной, как ты говоришь, территории, если от меня никакой пользы?
Ты не завоюешь их привязанность с помощью крови! голос его снова превратился в лед, я не позволю тебе потерять даже каплю ради них! Чтобы ты не делала, я в любом случае все узнаю, учти. Если ты ослушаешься менятут он снова запнулся и произнес глухим могильным голосом, мне придется прервать существование того, кто осмелиться забрать человеческую жизнь.
Я вздрогнула не веря своим ушам. Неужели он смог бы так поступить? Образ Керрана совершенно не вязался с жестокостью или убийством. Для меня он имел настолько идеальную огранку, что представить в ней изъяны просто не позволяло воображение. Тут же вспомнилось иссохшее тело Петры и искренние страхи других вампиров, их частые предостережения. Они действительно боялись его.
Так значит, опешив, пробубнила я, вглядываясь в его профиль до рези в глазах, это ты чуть не убил Петру? Тогда вот какое наказание ожидает их? Это правда?
Да. Этот способ единственно действенный, чтобы отбить у них охоту преследовать людей. Наказание жестоко, но они его вполне заслуживают. Отнятие жизни должно караться смертью.
К горлу привалил огромный ком, мешая дышать и вообще произнести хоть слово. Верить в такую жестокость Керрана очень не хотелось.
Но, но ведь это же слишком! Они подчиняются тебе, ты ими раскидываешься, как мусором! Неудивительно, что они недовольны тобой! Каэлан, ты идешь к пропасти с завязанными глазами.
Мне нечего терять, мой путь уже давно избран. Я действую так, как диктуют мои убеждения. И не считаю свои действия несправедливыми. С моей стороны они никогда не терпели принуждения, они сами идут за мной. Их право отвернуться от меня.
В голосе его звучала грусть, из-за чего мое сердце болезненно сжалось. Меня поражала его обреченная покорность неизвестно чему. Он прилежно склонил голову перед тем, с чем имел силы бороться и подчинить себе. Но он не то ли не хотел, не то ли устал, не то существовала другая причина. Все эти обстоятельства возмущали до глубины души, но положение мое было таково, что приходилось молчать.
Тебя это не касается, не забивай голову. Подумай лучше над своим поведением, чтобы впредь не создавать проблем никому. Я хочу видеть тебя живой и здоровой. Это ведь не так уж сложно, правда?
Он вернулся на свое место и сел. Я откинулась на подушку, почувствовав, что его гнев уже иссяк и все снова обошлось. Сколько раз, интересно, мне будут сходить с рук безрассудства? Хотя и перспектива страданий по моей вине других тоже не утраивала. Сердце дрогнуло, когда я посмотрела на него. И тут же пришли мысли, в которые я жутко хотела его посвятить, но не решалась.
Несколько мучительных минут прошли в раздумьях.
Каэлан, позвала я, испугавшись вдруг своей инициативы. Он взглянул на меня. Кому бы я с удовольствием отдала свою кровь, хоть всю, так это тебе. Я была бы счастлива даже
Ты что глупости говоришь?! он отпрянул от меня, словно во мне сидела чума. Снова за свое?
Я серьезно говорю.
Мой проникновенный взгляд, которого он явно испугался, подействовал на него, как ушат холодной воды. Вскочив со стула и отвернувшись, он поспешно проговорил:
Тебе надо отдохнуть. Кажется, у тебя началась мания самопожертвования.
Увы, сказать ему гораздо больше было нельзя, но мои мысли достаточно ясно отразились во взгляде. Наверно, он понял это и против воли выдал себя, но все же воспользовался теми же словами-шаблонами, дабы скрыть свои истинные мысли. Между нами повисло напряжение, которое он поспешил прервать.
Я пойду. Отдыхай.
Он моментально вышел из комнаты, не дав мне ответить, а потом уже послышался щелчок входной двери.
Подавшись было за ним, я замерла, оставшись одна. Посозерцав пару минут пустоту перед собой, взгляд мой упал на тумбочку, где стояли кружки с чаем. Потянувшись за одной, я заметила листок бумаги. С глухой тревогой взяв его в руки, с замеревшим сердцем поняв, что это все еще лежит послание моего друга, я нахмурилась. Керран мог увидеть его. Как бы мне этого не хотелось! Ругая себя за такую оплошность, я поспешно выкинула его. М-да, он точно подумал не то, что есть на самом деле, и лучше бы он вообще ничего не знал!
Тяжело вздохнув, я закрыла глаза, чувствуя глухие удары сердца, отдававшиеся даже в висках. Голова гудела, мысли угнетали безрадостностью, несмотря на то, что все обошлось с моим проступком, и вместо того чтобы успокоиться и подремать, воображение теперь неотступно поглотил образ Керрана.
В конце концов я уверилась, что он скрывает от меня что-то. Несомненно, ему нужна была поддержка, как бы он от нее не отказывался. До боли захотелось сделать так, чтобы он доверился мне. Он страдал, его страдание передавалось мне, но я не знала причину, и от этого становилось только хуже. Неужели у него не было близкого друга, которому бы он смог доверить свои горести? Неужели он нес свой крест в одиночестве? От этого можно сойти с ума!
Нет, думала я, я не отступлюсь от своего. Чтобы ни случилось, держаться в стороне у меня не получится. Чтобы он ни говорил, все равно буду делать все, чтобы поддержать его.
Дома пришлось пробыть несколько дней и снова сослаться Баррону на нездоровье.
Когда я появилась на работе, Криса тут же доложила о его намерении видеть меня.
Ты что-то бледноватая. Не выздоровела еще? спросил он после внимательного разглядывания.
Может быть, болезнь еще не отступила.
Что-то ты часто болеешь последнее время.
Он смотрел на меня внимательным взором, явно заключающим в себе смысл. Я же, смотря на него, хлопала глазами, пытаясь расшифровать этот смысл.
Так получается, пожав плечами, рассеянно ответила я, не зная, что бы сказать подходящего.
Он вздохнул и опустил глаза.
Ладно уж скрывать от меня, знаю, что ты бываешь у них. Мне, в общем-то, без разницы, не понимаю, зачем делать из этого тайну
Я и не делаю, последовал мой спокойный ответ, просто не считала нужным говорить, пока не налажу с Керранами отношения. Простите, если что-то не так.
Ничего страшного. Не ошибусь, если предположу, что у тебя дела налаживаются. Это хорошо.
Не могу пока сказать ничего определенного. Мне сложно что-либо предсказать.
Ну в любом случае тебе легче, чем мне, старику. Ты девушка молодая симпатичная, конечно, приятней отношения налаживать.
Не думаю, что все зависит только от этого. Вампиров не особо привлекают человеческие индивиды, последовал полушутливый ответ. Приходится нелегко. И я совершенно не считаю свой пол и тем более свою внешность сильной подмогой.
Баррон все это время смотрел на меня так, словно пытался прощупать душу, так что мне стало некомфортно под его пристальным взглядом. Создавалось такое чувство, что я нахожусь на исповеди. После того как я произнесла последнюю фразу и замолчала, он все еще продолжал смотреть на меня. Потом опустил взор, вздохнув при этом, к тому же мне показалось, что он напрягся.
В любом случае не оставляй его. Ему нужна поддержка. Не оставляй его одногополушепотом выдохнул он, не глядя на меня.
На моем лице отразилось чистое удивление. Смотря на него, я не знала, какой вопрос лучше задать: Что он имеет в виду, говоря так? или Знает ли он что-то, что заставило его сделать такие заключения?
Он снова поднял глаза, так как я не отвечала. Наша молчанка продлилась еще с минуту.
Не оставлю, услышала я свой голос, словно он принадлежал кому-то другому. А в чем дело? Есть какие-то основания для беспокойств? Вы ничего почти не рассказываете, не из чего делать выводы.
Он пожал плечами, спрятав глаза, и ответил:
Не знаю, есть ли они или нет. Но ему сейчас приходится нелегко. Я подозреваю, что у них в клане бушуют страсти. Кто-то или что-то всколыхнуло их спокойствие.
Неудивительно, ту политику, которую ведет Керран, никто бы не одобрил, неуверенно ответила я, внимательно глядя на Баррона, чтобы посмотреть на его реакцию.
На лице его на мгновение отразилась скептичность.
А что, есть что-то еще?
Не могу быть уверенным, чтобы точно утверждать. Точно уверен только, что Керрана там не особо любят. Это тебе надо знать. Он один, думаю, ты заметила. Мне показалось, что он заинтересовался тобой. Не подумай, ничего оскорбительного я не имел в виду. Просто он увидел, может быть, в тебе того, кто не так опасен или, скорее, безвреден и чистосердечен. Я знаю наверняка, как это прельщает. Мне кажется, ты и сама все прекрасно понимаешь.