***
Начало лета было жарким. Айварих объявил, что специально для развлечения королевы на площади дворца состоится театральное представление. О нём трубили глашатаи на всех углах, так что желающих посмотреть оказалось немало. Королева сидела на балконе второго этажа рядом с мужем, Самайя пристроилась тут же.
В центре площади поставили театральный помост с сооружением в виде четырёх вертикальных шестов, между которыми натянули три плотных коричневых ковра и красную занавеску. Возле неё суетился Сильвестр-Монах. За время, проведённое при дворе, он развил бурную деятельность, благодаря чему типография Дорина Килмаха процветала. Король пожаловал Сильвестру должность придворного хрониста, чем тот пользовался с размахом. Мало того, что Монах переводил церковные книги на сканналийский, он понемногу начал составлять хронику исторических событий Сканналии и как раз дошёл до междоусобной войны сыновей Валамира. Айварих покровительствовал этому начинанию, чем Сильвестр не раз хвастался Самайе и Диму, жалуясь при этом, что события тех лет приходится собирать по крупицам, разбросанным в сказках и легендах. Самайя прочитала часть хроники и подумала, что это очень уж напоминает рассказ Захара.
Однако Сильвестр пообещал, что борьбу Свирега с Ярвисом покажет совсем с новой, небывалой стороны, потому что потомки Ярвиса, конечно, всё извратили, а он, Сильвестр, благодаря многолетним изысканиям сумел выяснить, что же случилось. Самайя с содроганием ждала откровений Монаха.
За то время, что она жила в Сканналии, ей не раз приходилось слышать о Райгарде-убийце, но и предок Айвариха Свирег получил в народе похожее прозвищеПроклятый. Конечно, при Айварихе мало кто решался произносить его вслух, хотя это не значило, что все забыли. Ни много, ни мало, именно язычник Свирег Проклятый зверски расправился с братом-эктарианином Рагмиром, который позже стал первым святым Сканналии. Смирение Рагмира даже в момент смерти, его готовность забыть о личных интересах и служить Свирегу, не помешали последнему нанять людей для убийства Рагмира. Самайя видела в дворцовой церкви его изображение на иконе: Рагмир в длинном красном одеянии и тёмном плаще держал меч остриём вниз, строго взирая на окружающих. Самайя молилась ему, как и другим святым, но, вспоминая рассказ Захара, не могла отделаться от мысли, что в междоусобной борьбе у каждого своя правда. Кто знает, что там случилось сотни лет назад?
***
Айварих многого ждал от жизни и получил почти всё. Он покорил страну, которую когда-то покинул Свирег, поставив потомков в зависимость от милосердия шагурийских монархов. Он сумел примирить аристократов, дравшихся за власть и привилегии. Он практически создал с нуля военный и торговый флот, заработали мануфактуры, начало активно развиваться горное дело, торговля через Нейский канал увеличилась в разы; иноземные компании лишились многих льгот, позволявших им обкрадывать Сканналию. Его мать, баронесса Ханна Беллгор, научила сына извлекать доходы из всегопотрясающая была женщина!
Конечно, денег на все начинания вечно не хватало, но благодаря стараниям Айвариха страна пятнадцать лет жила спокойно. Любые попытки поколебать это спокойствие Айварих пресекал на корню. Единственное, о чём он мечтал, чтобы сыновья больше походили на него. Иногда он хотел иметь одного сына с умом, твёрдостью, умением искать компромиссы, внутренней силой Алексарха и готовностью Крисфена при необходимости принимать крайние меры, его военными навыками, способностью идти к цели любым путём. Но судьба распорядилась несправедливооба сына чаще разочаровывали короля.
Алекс мало того, что в рот смотрит Мирну и доминиарху, мечтает всё о каких-то справедливых правителях, любой ответ ищет в пыльных книгах вместо реальной жизни, так ещё и не смотрит на женщин! У скольких парней в его возрасте уже не один бастард прижит, а Алекс от женщин чуть ли не бегает. Только с Катрейной общается, да с её фрейлиной. Жаль, что с фрейлиной не в постели. Айварих надеялся, что хотя бы в Нугарде, где идеи обновления церкви давно прут из всех щелей, Алекс поумерит религиозный пыл и поймёт: не всё так страшно. Как он умудрился стать таким рьяным эктарианином при матери-зарианке? Это всё Оскар забил ему голову бредовыми идеями. Когда-то Айварих сам поддавался их очарованию.
Крис не подвергает сомнению неизбежность перемен, но не потому, что видит в них необходимостьпросто ему ни до чего нет дела: он с одинаковым рвением будет убивать эктариан и зарианцев, монахов и крестьян. Им движет жажда власти, не ограниченной ничем. Такой король доведёт страну до катастрофы, если дать ему волю. Ответственность, способность предвидеть последствиявот чего Крису не хватает. В нём слишком много обиды и зависти, он не понимает простую вещь: король должен заботиться не только о себе, иначе он недолго будет королём. Бремя власти очень тяжёлая штука, Крис же полагает, что это значит спать со всеми женщинами подряд, отдавать приказы кому угодно, наказывать за грехи, как его душа пожелает. Надо бы ввести его в Королевский Совет, заставить присутствовать на заседаниях, а пока пусть поможет с попами разобраться. Крис подходит для этогонаучится ли он когда-нибудь править страной?
Да, надо было браться за сыновей с детства! Теперь ни тот, ни другой не казались Айвариху достойными наследниками. Если он выберет кого-то из них, возникнут сложности. Будь проклят тот договор с Ривенхедами, по которому ему пришлось жениться на Катрейне! Мало того, что она в постели способна разохотить любого кислым видом и скованностью, так её родственнички заодно потребовали, чтобы наследником стал сын Катрейны. Почему мать не предусмотрела, что от этой мороженой рыбы и наследника-то не дождёшься?
Шестнадцать лет назад Ривенхеды помогли свергнуть Райгарда и с тех пор претендуют на власть, принадлежащую королю! Не зря их девиз «Бог, политика, война». Они всё хотят охватить загребущими ручками! Мало им титулов, земель, богатств; мало, что у них уйма мест в Королевском Совете; мало, что доминиарх Теодор Ривенхед управляет всеми церковными делами, пристраивает родичей по всем монастырям и церквям! Теперь они хотят, чтобы он вместо Катрейны женился на очередной дуре из этой семейки. О, он имел возможность убедиться, что они все дуры! Конечно, в постели некоторые очень даже ничего, но не жениться же из-за этого! Да ни одна из них не сравнится с Торией ни в постели, ни в беседе, ни в танце! Хватит с него Ривенхедов: они почему-то любят плодиться не в королевской спальне. Власть должна опираться на твёрдое основание, у короля должен быть достойный наследник, а не куча жадных родственников, которые перегрызутся между собой и другими семьями, стоит ему умереть.
Мысли о смерти и раньше посещали Айвариха: после кончины младшего сына он видел её знаки везде. Обычный череп, украшавший комнату, казался предвестником несчастий, икона умирающего святого в углу вызывала дрожь. Наверное, он и позировать для портрета согласился, чтобы иметь перед глазами образ живого человека вместо напоминания о смерти. Иной раз Айвариху казалось, что этот образ действительно живой. Да, портрет получился отличный: глядя на него, Айварих забывал о печали и думал не о смерти, а о жизни. Он даже повесил его у себя в спальне и смотрел на него чаще, чем в зеркало.
С улицы послышался гул толпы, собравшейся на представление. Айварих улыбнулся. Год назад Сильвестр предложил идею пьесы, но Айварих решил, что время не пришло. Сильвестр занялся созданием хроники Сканналии, роясь в архивах и монастырских библиотеках. Благодаря Монаху у Айвариха появилось немало доказательств нарушения законов со стороны монастырей. Живописные рассказы Сильвестра о нравах монахов, их неофициальных доходах и злоупотреблениях послужат хорошей основой для ликвидации монастырей и конфискации их земель.
Пантеарх отказал ему в новом браке? Тем хуже для него. Ривенхеды забрали так много власти, что забыли, кто тут король? Мы напомним! Диэнис был первым, пришло время покончить с влиянием этого рода по всей Сканналииа заодно с влиянием церкви на короля. Уолтер Фроммель давно намекает, что пантеарх слишком много требует и слишком мало даёт; Тория не прочь родить ему сколько угодно детейв браке, конечно. Жаль, что они не понимают: такие вещи надо делать аккуратно, как следует подготовившись. Сегодня Крис делает первый шаг к тому, чтобы от подготовки перейти к делу. Айварих ожидал новостей с нетерпением. Король вышел на балкон и уселся рядом с женой.
Кроме королевы на балконе была фрейлина, эта странная Мая, или как там её, племянница Бадла из Корнхеда. Увидев портрет и почти точную копию, он взял её во дворец не только ради взятки от дядюшкипросто, она ему понравилась. Айварих скривился: поначалу он пробовал с ней заигрывать, но она даже не поняла этого, уделяя слишком много времени королеве. Потом его отвлеклистало не до девчонки. К тому же тогда она выглядела красоткой, а сейчас одевалась как синий чулок и выглядела так же.
Дамы и господа, позвольте представить почтенной публике новое прочтение известной вам легенды о гибели Рагмира в ходе борьбы Свирега с его братом Ярвисом! Сильвестр картинно, как истинный актёр, разогревал толпу, нагнетая интерес и обещая необычное зрелище. Дим рядом устраивал представление: жонглировал огненными факелами и показывал фокусы.
Я много странствовал по всему миру, слышал много легенд и сказаний! То, что вы увидите сейчас, не слышал в Сканналии никто! А почему? Да потому, что при прежних королях вам побоялись бы рассказать правду! Её спрятали под нагромождением лжи, и эту ложь я вскрою на ваших глазах! Я обнаружил свидетельства от непосредственных участников, перевёл их на ваш язык и сегодня представлю на ваш суд! Я покажу вам, как Кройдомы получили власть на самом деле! Итак, пьеса начинается!
Айварих не был уверен, что пьесу примутслишком она меняла устоявшиеся представления, но Рагмира многие почитали как святого, так почему не начать с него? Одновременно люди Монаха и Килмаха разбрасывали в толпе новые рисунки с подписями против монахов и святых. Не зря Айварих дал Килмаху деньги: его типография работала во благо трона не хуже отморозков Криса. Скоро он переименует улицу Святого Рагмира во что-нибудь более подходящее.
Айварих на минуту испугался грядущих перемен, однако, если он хочет сам править в стране, у него нет выбора. После сегодняшних событий назад он не повернёт.
***
Она с трудом узнала Сильвестра в костюме Ярвиса и с приклеенной бородой. Лысину прикрывал пышный парик чёрных волос и округлая шапка, отороченная мехом и усыпанная цветными стекляшками. Но главное, поведение Сильвестра совершенно изменилась: он не просто выглядел как король, но и вёл себя соответственно. Гиемона копировал или Айвариха? Самайя пригляделась: скорее Гиемонаего резкие движения, пренебрежение ко всем, кто ниже по положению. Даже поворот головы при взгляде на того, кого хочется убить, Сильвестр сыграл точь-в-точь по-гиемоновски. Самайя видела такой взгляд у короля Барундии, когда он говорил с послом Шагурииона как раз переводила слова последнего. Иногда Гиемон смотрел так на Дайруса и своего младшего брата Кэйрона. Принц Дайрус безуспешно пытался копировать этот взгляд Гиемона, Сильвестру это удалось. Его Ярвис привёл публику в восторг: он был жесток сверх меры, совершенно лишён родственных чувств, невероятно труслив и брал на службу в основном иноземцев-наёмников. Голоса из толпы то и дело желали ему сдохнуть поскорее. Самайя видела, как Айварих улыбается при этих выкриках, что можно понять: Ярвис отобрал трон у его предка Свирега.
Как раз сейчас Ярвис вызвал наёмного убийцу и объяснял ему задачу:
Мой брат Свирег занял трон! Отец мой не желал видеть его во главе страны, почему и бросил в темницу. На троне должен сидеть я! Этого требует благо целой страны, которая погибает у меня на глазах под гнётом язычника. К сожалению, мой брат Рагмир готов поддержать его как старшего. Я боюсь, что он предаст меня.
Так мозет убить его? Я могу рубить баська, отрава сыпать или сею свернуть, предложил Дим в образе наёмника.
Я не стану ни одобрять убийство, ни ругать кого бы то ни было, если он умрёт, грустно кивнул «Ярвис».
Понял, моя господзина. Я посёл, Дим щёлкнул пальцами и исчез так быстро, что публика завопила от восторга.
Самайя слушала с интересомЗахар про эти события почти не рассказывал, житие Рагмира вовсе описывало Ярвиса спасителем Сканналии от языческих и иноземных орд Свирега, погубившего всех братьев. Сильвестр как-то похвастался Самайе, что обнаружил в шагурийских собраниях книг рукопись с рассказом головореза, поступившего с дружиной на службу к Ярвису. Этот головорез по имени Дэймон в подробностях описывал войну сыновей Валамира между собой и собственное участие в войне на стороне Ярвиса. Вот этот рассказ и лёг в основу пьесы.
Дэймон в исполнении Дима тем временем отыскал Рагмира и крался к нему с кинжалом. Публика выла, кричала Рагмиру, чтобы тот поскорее кончал молиться и брал оружие в руки. Актёр, игравший Рагмира, красивый женоподобный юнец с испуганными глазамивзывал к Богу и твердил, что на брата руки не поднимет.
Ну и дурак! вопили из толпы. Дерись, не будь трусом! Загаси этого косоглазого!
Похоже, все забыли, что миролюбивое поведение Рагмира считалось подвигом, и открыто высмеивали первого святого Сканналии. Суровые времена, войнывсё это было знакомо народу не понаслышке. Верить люди привыкли оружию, а не молитвам. Похоже, их даже не волновало, что убийцей по привычной версии должен быть человек Свирега.
Самайя оглядела толпу. Недовольные имелисьих быстро выпроваживали из толпы какие-то люди. Служители церкви, поглядывая на короля, кусали губы и перешёптывались между собой. Из членов Королевского Совета присутствовали Энгус Краск, Уолтер Фроммель и Оскар Мирн. Последний явно волновался, ёрзая на скамье под балконом.
Прикончив Рагмира, Дим совершил головокружительный трюк и метнул кинжал через половину Дворцовой площади в столб, где выставляли головы казнённых. Кинжал вонзился точно куда надов рисунок Килмаха, изображавший Святого Рагмира. Публика захлопала и завопила, Дэймон-Дим отправился докладывать Ярвису-Сильвестру, что задание выполнено. Ярвис кинул Дэймону мешок с монетами:
Это тебе за работу.
Но тут слиськом мало! нагло заявил Дэймон. Нада побольсе давать! Гони десять унсия серебра!
За одного? Вот прикончишь Свирега, получишь больше!
Моя отряда зрать сисяс хотет, под смех публики потребовал Дим. Гони деньгу, а то тебя приконсю!
Эй, стража, завопил Ярвис, пятясь от наёмника.
Испуг Сильвестр изобразил так искренне, что в ответ многие заорали:
Трус! Скряга!
Дим прыгнул на стенку, изображавшую покои Ярвиса, пробежался по ней вверх и, оттолкнувшись, пролетел прямо над примчавшимися стражниками, после чего приземлился на краю помоста. Зрители довольно загудели, подбадривая Дима, который быстро убежал за сцену. Ярвис, покачав головой, проклял нравы дикарей и начал перечислять, каким он будет хорошим королём, когда избавится от последнего брата. Монолог был отличным, но публика почти не слушала, швыряя в актёра яблоки и подобранный под ногами навоз. Когда Ярвис скрылся с подмостков, из-за занавеса выглянул Дим-Дэймон со свитком и пером в руках. Он сделал вид, будто что-то записывает, потом заговорил на незнакомом языке, словно читая написанное. Самайя впервые услышала, как звучит непривычный для слуха родной язык Дима.
Читал он недолго, потом отдал свиток Сильвестру, который уже без костюма Ярвиса вышел на сцену. Обратившись к толпе, Сильвестр помахал свитком и прокричал:
Если хотите узнать эту историю подробнее, читайте мой перевод самолично написанного рассказа Дэймона. Я разыскал его в библиотеке университета Шагурии, больше он нигде не сохранился! Сегодня его раздают в типографии Дорина Килмаха совершенно бесплатно! Господин Килмах, как всегда, добавил прекрасные иллюстрации к тексту Дэймона. Спешите! Сильвестр поклонился, послушал аплодисменты публики, кинул взгляд на Айвариха и объявил, что представление окончено.
Самайя тоже посмотрела на Айвариха. Он сидел с горящими глазами, едва улыбаясь, не глядя на Мирна, который внизу пытался привлечь к себе внимание.
Послышался шум, грохот, на площади показались повозки. Отряд Крисфена вернулся. Те, кто ещё не успел покинуть площадь, с любопытством взирали на принца и с завистьюна богатый улов.
Крисфен пришпорил лошадь и прямо сквозь толпу направился к лестнице. Он вошёл во дворец и вскоре оказался на балконе. Катрейна напряглась. Король нетерпеливо привстал, сын что-то зашептал ему на ухо. Самайя уловила только «хватил удар» и «привёз то, что ты просил».