Рассказ, как обычно, затянулся. На сей раз хранитель памяти говорил один, друзья и союзники перебивать его не пытались, но быстрее от этого сообщить о произошедших событиях не получилось. Голос Винсента звучал довольно монотонно; иногда он, охрипнув от собственного красноречия, закашлявшись, делал глоток поданного на стол чая, но затем вновь продолжал и все говорил, говорил, говорил
Татьяна, слушающая пересказ того, чему свидетельницей была сама, во второй раз за сегодняшний день, тихонько вздыхала и периодически склоняла голову то на плечо Роману, то на плечо Луи, между которыми сидела, начиная задремывать. Ее будили, она просыпалась, сонно кивала, подтверждая истинность слов хранителя памяти, и опять начинала засыпать.
Было уже за полночь, когда Винс наконец добрался до конца повествования и уверенно поставил в нем жирную точку.
Вот так и вышло, что я, человек, некогда знавший Рейнира, не помню ничего из собственного прошлого и из того, чему он мог меня научить, а Альберт, обучавшийся по его записям, сумел своей смертью перевернуть мир с ног на голову.
Альжбета, слушавшая рассказ с таким же интересом, как Тьери, периодически переглядывающаяся с ним, закусила губу, размеренно кивая.
Вы сейчас рассказали очень интересную историю, молодой человек, маг, сдвинув брови, глянул на нее, как будто пытаясь обменяться мыслями, и глубоко вздохнул, И высказали довольно любопытную мысль, но вероятно, и сами не поняли ее
Женщина кивнула в последний раз, и сама покосилась на него.
Да, верно Из ваших уст, возможно, прозвучала истина, которая вполне может идти в разрез с вашими убеждениями, мой мальчик. Вы сказали, что смерть Антуана, смерть моего сына, перевернула мир с ног на голову
Быть может, это произошло не спроста, Тьери развел руки в стороны, Быть может, помимо собственной магии мастера здесь вмешалась еще и воля провидения, не желающего, чтобы он покидал этот мир. Я не берусь судить мироздание и разбираться в его играх, но коли все произошло именно так, то существует вероятность того, что мастер должен жить. Ибо смерть его станет началом конца целого мира, как бы странно и неприятно это ни было.
Именно, Альжбета на секунду сжала губы, Вы знаете, Антуан никогда не был образцовым сыном. Насколько мне известно, он знал о моем существовании и в годы, когда воспитывался в Нормонде, однако, никогда не попытался найти меня и побеседовать со мною. Не знаю, чем я так обидела его, но это так. Однако, смерти ему я не желаюон мой сын, родная кровь, к тому же он сумел стать отцом такой прелестной дочери, она быстро послала улыбку внучке, А его достижения, не взирая на страх, который внушают мне, не могут не вызывать и восхищения. Жаль лишь, что они идут не во благо Будь я рядом, я смогла бы упредить вред, что он наносит мирозданию.
Татьяна глубоко вздохнула и, ответив на посланную ей улыбку улыбкой немного скованной, опустила глаза. Слова этой женщины, слова матери ее отца, ее грусть о том, что он не позволяет ей быть рядом, удивление, непонимание причин этого вместо того, чтобы заставить ее рассердиться на родителя, всколыхнули в памяти девушки строки из дневника старого Гийона де Нормонда, человека, принявшего Альберта в своей семье и своем доме. Как это он писал? «Она отвратительная женщина, она торгует этим маленьким ангелом как куском мяса в базарный день!». А Альберт, если не изменяет память, знал об этом. Он нашел дневник своего названного отца, прочитал его Чему же здесь удивляться? Альжбета продала сына, запросила за него невероятную сумму денег, вроде бы с благой целью обеспечить его будущее, а вроде бы и желая личной наживы. Разве можно винить Альберта, Антуана, что он не желает видеть и знать родную мать? Для него мамой стала другая, ею стала Натали, жена Гийона, безмерно полюбившая маленького мальчика, но эта женщина
Татьяна вздохнула еще раз и попыталась скрыть обуревающие ее чувства. Все-таки эта женщинаее родная бабушка, к тому же, способна оказать какую-то помощь. Следует сдерживать свои порывы
Разговор, между тем, продолжался. Винсент соглашался со своими более старшими собеседниками, кивал, да периодически сетовал на то, что Рейнир отобрал у него память, а вместе с нею и умения, которые наверняка привил ему; Людовик клевал носом; Роман сидел с открытыми глазами и недовольным видом, скрестив руки на груди, и периодически зевал; Влад вообще откровенно дремал, притулившись на стульчике возле края стола. Про чай свой художник давно забыл, усталость валила его с ног, и сил сопротивляться ей у него больше не было.
Наконец, это было замечено хозяином дома. Тьери поднялся на ноги и, быстро улыбнувшись, указал взглядом на Цепеша.
Этому юноше нужен хороший отдых, полагаю, он измотан дорогой. К тому же, как вижу, его мучит рана Завтра я займусь ею. Сейчас же всем вам надлежит хорошо отдохнуть, выспаться, поэтому я смею предложить вам приют этой ночью. Но прежде Винсент, признаюсь, мне не дает покоя один вопрос, взгляд его устремился к несколько растерявшемуся хранителю памяти, Вы сообщили нам, что сумели побороть магию мастера, сумели восстановить память одного из своих друзей. Почему же вы не попытаетесь вернуть память себе самому?
КакВинс, откровенно опешивший от такого вопроса, немного подался назад, изумленно глядя на собеседника, Нет ну, память о том мире вернулась ко мне, когда я надел кольцо, вот это кольцо! он поднял руку, демонстрируя свое украшение, Это перстень Рейнира, здесь сомнений быть не можеткогда мы были в памяти Рене, я видел его на руке старика. Однако, гравировку свою он все еще не оправдываетсобытия того мира я вспомнил, но солнце в опале так и не засияло
Я говорю не о событиях обычного мира, маг тонко улыбнулся, Я говорю о том, что вы бы могли вернуть себе воспоминания, стертые из вашей памяти моим предком.
Людовик, как-то сразу проснувшись, встрепенулся, удивленно переводя взгляд с Тьери на Винсента и обратно. Роман, тоже мигом оживившийся, подался немного вперед, недоверчиво созерцая опал на руке хранителя памяти. Татьяна растерянно приоткрыла рот. Влад сполз на стол и, подложив руку под щеку, тихонько засопел во сне.
Я не смогу, Винс, несколько секунд сам созерцавший перстень, убеждено качнул головой, Магия Альбертаэто одно, он все-таки не слишком хорошо разбирается в вопросе замещения воспоминаний, но Рейнир Если он дал мне этот дар, значит, и сам владел им, притом куда как лучше меня, я не сумею побороть его магию!
А мне кажется, вы могли бы, Альжбета, с интересом внимающая беседе своего друга с молодыми людьми, задумчиво потерла подбородок, Подумайте, Винсент, ведь выхранитель памяти. Первый из хранителей памяти, вам ведомо то, на что не способны прочие! Мы слышали о вас, о вашем виде, и знаем, что первый средь них способен не только сам выполнять свои обязанности Ему подвластно оказание помощи другим, созданным позже него, он способен при помощи них читать воспоминания, ими хранимые Скажите, неужели вы не пользовались этим своим даром? Наверняка это происходит по большей части интуитивно, вы не можете отрицать.
Я и не пытаюсь! Винсент вскочил на ноги и, хмурясь, прошелся по избушке, нервно теребя кольцо, Да, я способен читать воспоминания, хранимые другими, я способен заглянуть в нихон быстро оглянулся на совершенно пораженных этим признанием друзей и, виновато поморщившись, уверенно продолжил, Но я никогда не использовал этот дар во вред, никогда даже не говорил о нем! И в любом случаеэто способность хранителя памяти, способность, которой меня наделил Рейнир. Я не могу избавиться от этого, поскольку это его магия, и так же я не способен побороть его заклятие, стершее мою память Да и потом, как бы я смог? В этом есть какой-то парадокспри помощи собственного сознания я должен погрузиться в собственное же сознание!
Если вас беспокоит лишь это, я могу предложить выход, Тьери, совершенно не встревоженный порывистостью своего собеседника, подошел к нему и, взяв за локоть, повлек куда-то к дальней стене комнаты, Подойдите сюда, Винсент. Взгляните, он взял с небольшого столика свечу в подсвечнике и сильно дунул на нее, заставляя вспыхнуть пламя. Хранитель памяти отшатнулся, не от огня, но от того, что этот огонь осветил.
Зеркало?..
Умно́, Альжбета, повернувшись на стуле, тонко усмехнулась, Верно, если вас так беспокоит, что вам надлежит заглянуть в собственное сознание, почему бы не воспользоваться старым трюком? Загляните в сознание собственному отражению, Винсент, возвратите воспоминания ему, а зеркало отразит это на вас.
Если, конечно, вы и в самом деле хотите вернуть их, Тьери неожиданно нахмурился, кладя ладонь на плечо растерянному мужчине, Мы не принуждаем вас, друг мой, мы лишь предлагаем возможный путь решения проблемы, на которую вы сетовали. Если вы не готовы вспомнить
Я готов, голос хранителя памяти прозвучал глухо, Я готов но я прошу вас отойти. Я попытаюсь сделать то, что вы предлагаете мне, хотя и совершенно не уверен в успехе.
Маг молча опустил голову и, не возражая ни словом, ни жестом, отступил, предоставляя Винсенту возможность творить свою магию, делать то, на что лишь он один и мог быть способен.
Хранитель памяти глубоко вздохнул и, глянув прямо в глаза своему отражению, медленно смежил веки, поднимая напряженные руки и касаясь пальцами собственных висков.
Повисло молчание. Молчание гнетущее и напряженноемужчина, казалось, ничего не делал, просто стоял напротив зеркала и держался за голову, однако все, включая даже Романа и Людовика, которые умели при случае быть серьезными, ощущали, что в эти мгновения он совершает нечто героическое, пробивается сквозь многовековые заслоны, выставленные старым магом.
Татьяна, ломая пальцы, откровенно нервничала и тихо злилась на безмятежно сопящего Влада, который своим умиротворенным видом вносил диссонанс во все происходящее. Тьери и Альжбета, замершие, напряженные, не сводили взгляда с Винсента, застыв в ожидании исхода.
Время шло. По лицу хранителя памяти периодически пробегала судорога, пальцы сильнее стискивали вискиего сознание напряженно работало, искало способ сломить заслоны, возведенные древним колдуном, и это было очевидно даже со стороны.
В избушке висела тишина, настолько плотная, что ее, казалось, можно резать ножом, тишина, не нарушаемая решительно ничем, тяжелая, гнетущая, неприятная, наполненная безмолвным волнением и беспокойством.
И вдруг среди этой тишины раздался, как гром среди ясного неба, поистине мученический стон.
Винсент упал на колени и, продолжая прижимать пальцы к вискам, согнулся в три погибели, почти утыкаясь лбом в пол и что-то шепча, что-то бормоча, бессвязное, непонятное, пугающее
Татьяна взволнованно вскочила; Роман дернул ее за руку, пытаясь заставить сесть обратно. Ему, человеку, дважды пережившему возвращение памяти, было как никогда прежде очевидно, что мешать сейчас хранителю памяти не стоит.
Винсент слабо всхлипнул и вдруг замер, умолк, прекращая бормотать. Руки его, задрожав, сместились, закрывая теперь лицо.
Девушка, не в силах смотреть на страдания своего друга, своего родственника, опять рванулась вперед.
Винсент!..
Голос ее заставил мужчину дернуться и затихнуть. Он медленно, очень медленно выпрямился, продолжая сидеть на коленях и, отняв руки от лица, совершенно осмысленно воззрился на свое отражение напротив. Губы его шевельнулись.
Мое имя Венсен, пронесся по комнатушке хриплый голос, и мужчина неожиданно вскочил на ноги, Прошу прощения. Мне необходим воздух.
Он уже направлялся к двери, когда Тьери, вежливо улыбнувшись, окликнул его.
Прошу вас, не отходите слишком далеко, господин маркиз. Всегда держите ввиду свет в окне моего дома, иначе вы рискуете заблудиться.
Хранитель памяти быстро оглянулся на него через плечо и, с некоторым трудом опустив подбородок, торопливо вышел.
***
Он шел быстро, спеша отдалиться от домика, где остались ничего не понимающие друзья, друзья, которых он обрел в процессе своей долгой, бесконечной жизни и благодаря какому-то чуду, друзья, который ничего не знали о том, кто он такой и какими грехами отягощена его совесть О, как бы ему хотелось вновь стереть свои воспоминания, как бы хотелось отказаться от них опять! Учитель не зря забрал их тогда, наказывая его, он оказал своему глупому, неблагодарному ученику помощь, о которой тот не смел и мечтать. Он спас его от груза вины, он сделал для него то, что и сам он, как хранитель памяти, совершал неоднократно по отношению к другим людям.
Он немного замедлил шаг, затем вовсе остановился и закрыл лицо руками. Перстень на его пальце, отразив взявшийся ниоткуда свет, сверкнул, как солнце в ясный день.
Вокруг было холодно, ночь уверенно накрыла лес своим леденящим покрывалом, дул пронизывающий ветерок, а он стоял среди деревьев в одной легкой рубашке, взятой из сундука одного из пиратов на корабле Чарли, стоял и не чувствовал холода.
Мысли раздирали его сознание, рвали в клочья душу. Кто он? Каким именем должен зваться теперь? Имеет ли он право носить то, что было дано ему при рождении, имеет ли право опять взять имя отца? Ведь отец отрекся от него, отправил на каторгу Столько боли, столько мучений, разочарованийкак выдержать, как пережить все это?
Он помотал головой, не опуская рук. Он прожил долгую, очень долгую жизнь, жизнь, полную добрых деяний, он не губил более чужие жизни, так, как тогда, при побеге!.. Но разве его это оправдывает? Три человека! Три ни в чем не повинных человека погибли от его рук! И родной брат. Брат, при воспоминании о котором тошнота подкатывает к горлу, брат, который был человеком настолько омерзительным, настолько низким, что даже сейчас хочется плюнуть на его могилу! Брат, которого отец любил гораздо сильнее, чем любил его.
Снова налетел ветерок, зашуршали ветви деревьев.
Мужчина опустил руки и, не в силах противостоять холоду, обнял себя ими.
Венсенпронесся среди шелеста листвы тихий шепот, слабый вздох, заставивший его, вздрогнув, напряженно оглядеться. Он слышал голос, точно слышал, он не мог ошибиться! У него не было слуховых галлюцинаций, кто-то совершенно точно произнес его имя!
Кто здесь?! вопрос прозвучал резко: все-таки нервы его были натянуты до предела. По ветвям деревьев, по шуршащей листве, рассыпаясь над ночным лесом, прокатился чей-то громкий, заливистый хохот.
Вы отозвались на свое имя, господин маркиз, тот же голос, только теперь уже куда как более громкий, ясный и четкий, послышался за спиной, и Венсен рывком оглянулся. Прямо перед ним стоял высокий, бледный как смерть, а в темноте кажущийся еще бледнее, человек с белыми волосами и прозрачными зелеными глазами. Человек, которого он знал.
Мактиереслетел с губ мужчины тихий вздох, и он мотнул головой, силясь прийти в себя. Раскисать было не времяпрямо перед ним стоял враг, враг, чьи намерения не были известны и ясны.
По губам альбиноса змеей скользнула неприятная улыбка.
Ваша память действительно вернулась, не так ли, месье ла Бошер? Старик оказался правкто же еще сможет побороть магию Рейнира, как не его любимый ученик!
Что вам нужно маркиз? более уважительного обращения выдавить из себя он не смог. Этот человек будил в его сердце лишь ненависть, жгучую ярость, сам разговор с ним давался мужчине с определенным трудом.
Мактиере заложил руки за спину и, немного приподняв подбородок, сузил глаза, окидывая собеседника надменным взглядом. Он был выше него, смотрел сверху вниз, однако, Венсена это не пугало и не смущало. В конце концов, в собственных силах он всегда был уверен.
Не бойтесь, я не собираюсь убивать вас, альбинос задумчиво перевел взгляд на ветви деревьев над своей головой, К тому же, мне известно, что подобные попытки были бы полностью лишены смысла ввиду бессмертия, дарованного вам старым магомон вновь опустил голову, и взгляд его стал острым, уподобляясь игле, Сейчас я хочу лишь поговорить с вами, господин маркиз. Лишь поговорить и напомнить о том, что привело нас обоих сюда. Боюсь, не все события минувших столетий известны вам, я рискну поведать о них.
Вы были на корабле пиратов, маркиз, собеседник его нахмурился; взгляд его исполнился подозрением, Как вы оказались здесь так скоро?
Так же, как и вы, последовал безмятежный ответ, и Мактиере неожиданно двинулся вперед, неспешно обходя своего визави и устремляя взор куда-то в лесную глушь, Довольно пустых разговоров, ла Бошер. Я хочу, чтобы вы выслушали меня сейчас я не люблю совершать поступки, не объясняя их мотивов.