Смотри, какая смачная!
Вы на рожу её повелись. Холодно сказал Гор. Она кватронка; чё, не знаете, что с кватронками бывает?.. Рожа станет страшная, а жопа у неё так себе, сиськи в стороны торчат, как у козы, и ноги короткие! Длинная-то круче! И он потянул к себе Марию. Девушка молча, но сильно рванулась, и Гор от неожиданности выпустил её, а она, зашипев, как дикая кошка, попыталась проскользнуть между ними к выходу.
Бешеная Чушка!!! Завопил Арес азартно; они мгновенно схватили Марию и принялись лапать, награждая пока несильными, но чувствительными оплеухами. Мария отбивалась молча, пыталась царапаться, пинаться и кусаться, и её быстро скрутили.
Гор, с неё начнём?! Спросил Арес, чуть покраснев от раздражения и азарта.
Нет. Сказал Гор. Её последней. Пусть смотрит.
Так чё, кого возьмём? Арес присмотрелся к Трисс, побледневшей, дрожащей от ужаса и страха за Марию. Рыжую или вот эту, губатую? Смотри, какие у неё сосалки смачные!
Парни заспорили, осматривая и ощупывая девочек, которые плакали, вырывались и пытались сжаться и прикрыться. Кроме Ареса, Трисс никто не захотел. Эрот, высокий, нереально красивый блондин с синими глазами и чёрными бровями и ресницами, полукровка-Фанна, редчайшее на Острове существо, так как Фанна практически не контактировали с людьми, захотел маленькую Клэр, но та была такой тоненькой, такой хрупкой, почти без груди, с узкими бёдрами, что его только подняли на смех. Приют явно склонялся к грудастым пышечкам: Розе и Саманте. Вторую, хоть Гор решил, что она получше Розы, тоже забраковали из-за возраста: ей было уже шестнадцать. Гор попытался предупредить парней, что Роза им очень быстро разонравится, но Локи, который часто спорил с Гором просто потому, что ненавидел его, всё-таки убедил всех остановиться именно на ней. Девушку заперли обратно в загон, Марию привязали за руки к кольцам в стене, а остальных В помещении был длинный стол с захватами для рук и талии, и на этот стол, который на сленге Садов Мечты назывался Доской, валетом выложили всех девочек. После чего их изнасиловали: первым шёл Гор, за ним Арес, потом Эрот, за Эротом Локи, за Локиещё один кватронец, жгуче-чёрный, гибкий, мрачноватый, с неожиданно-светлыми, пронзительными глазами без всякого выраженияАшур, и Янус, самый молодой полукровка, темноволосый и темноглазый, немного слащавый, с сонными глазами, обрамлёнными дивно-длинными пушистыми ресницами. Насилуя, девочкам втолковывали, что они должны молчать. «Кричать, визжать, стонатьможно, нам это нравится, говоритьнельзя!». Тех, кто всё-таки пытался умолять и жаловаться, били, били безжалостно, по-настоящему, до крови, и снова насиловали. Заправлял всем Гор: следил, чтобы «свежее мясо» не повредили раньше времени. Заметив, что Клэр стала белой, как смерть, и закатывает глаза, велел оставить её на время, и «учить сосать». Кудрявая Марта сопротивлялась сильнее других, а когда её начали насиловать, визжала не переставая, так, что Гор, не выдержав, крикнул какого-то Доктора.
У неё крови много. Сказал, когда тот появился. Его девочки знали: он раз в полгода появлялся у них на ферме и осматривал их. Доктор бесцеремонно осмотрел пах Марты и сказал:
Просто истерит, не волнуйся. Думает, что если будет орать, вы её оставите в покое. Е»», не парься.
А я говорю, крови много. Упрямо повторил Гор. Мария, наблюдавшая за всем этим с бессильной яростью и ужасом, почувствовала, как земля уходит из-под ног. Бедра всех девочек, которых стащили с Доски, были в крови У Трисс были в кровь разбиты губы, Саманту трясло, а Нэнси, светленькая, тихенькая девочка, двигалась и смотрела как-то странно, с каким-то диким блеском в глазах. Их затащили в бассейн и велели подмыться; Доктор снова, уже внимательнее, осмотрел Марту.
Ну, много. Согласился неохотно. Ничего страшного. Такое бывает с кватронками.
Эта тварь обоссалась! Завопил Янус и ударил наотмашь Нэнси, которая и впрямь обмочилась, когда её повели обратно к доске. Та упала, а когда её рывком подняли на ноги, захихикала, дико блестя глазами:
Тык-тык! Показала пальцем на Гора. Тык-тык!
Ты чё, дура? Удивился Гор. Доктор подошёл к девочке и, схватив за волосы, задрал ей лицо, заглядывая в глаза.
Свихнулась. Сказал досадливо. Чокнулась. Вот тварь!
И чё теперь?
А ничего. В клетку её. Толку-то с неё теперь Только в Галерею. Да и то не каждый согласится Они ведь, озорники, любят, чтобы мясо всё понимало и боялось. А этой теперь всё по фигу.
Мария потеряла сознание.
Когда очнулась, ничего не изменилосьдевочек насиловали, били и заставляли «сосать». Кого-то из них рвало, все плакали и задыхались, кашляли, стонали. Кудрявая Марта продолжала кричать и рыдать. При виде того, что заставляют делать её подружек, Марию вырвало. Она ничего не ела вчера и сегодня, и рвало её тяжело, желчью.
Вечность спустя стало почти тихо. Девочки, которых вновь заставили подмыться, плакали и тихо стонали; их согнали к Доске и оставили там.
Мы жрать. Сказал Гор. Этим дай пить, только немного; длинной не давай, пусть созревает. После этого шестеро парней ушли, и с девочками остался Доктор. Неведомо, почему, так как рабом Садов Мечты он не был, мог покидать их, когда хотел, имел собственные покои и немалую власть, Доктор здесь всегда ходил голым, с дубинкой, обшитой кожей, с кожаной же петлёй. После ухода парней девочки приготовились немного отдохнуть, но не тут то было. Он прошёлся вдоль них, разглядывая и то и дело тыча в кого-нибудь дубинкой, и командуя:
Эй, жопобрюхие! Невыносимо-противным голосом, который только усиливал тошноту, овладевшую Марией. Помойте мясо! Ты, Паскуда, побои им смажь, а вы, писежопые, слушать меня! В ваших убогих головёнках должна отложиться одна простая мысль: вы никто. Вас нет! Вы не существуете. Звать вас, всех до единой, Чухи, ну, и как мне захочется вас обозвать: паскуды писежопые, тварины поганые, гнилушки позорные, и как ещё мне захочется, фантазия у меня богатая. Всё, что в вас есть ценногоэто ваши жопы и пипки, а кое-кому нравятся ещё ваши сиськи, рты и языки; так как без ваших поганых душонок это быстро приходит в негодность, то вас держат живьём, но боже вас упаси что-то о себе возомнить! Вы хуже скота; скот не разговаривает, и вы не смейте. Пищать, стонать, оратьсколько угодно, нам это нравится, но за любой членораздельный звук вас будут бить, пока не обосрётесь, и это не метафора. Я бы вообще ваши поганые языки поотрезал, но кое-кто из наших гостей любит их использовать, а желание гостязакон. Сейчас Брюхатая вам покажет место, и вы будете стоять так, пока вам не прикажут что-то другое. Все смотреть! Одна из беременных девушек встала на колени, чуть раздвинув бёдра и немного отведя в стороны руки, чтобы хорошо можно было разглядеть тело, опустила глаза в пол, не опуская головы.
Видели?.. Поняли?.. Место! Место, я сказал!!! Не все девочки сразу исполнили команду правильно, и на то, чтобы они всё сделали, как надо, ушло несколько минут, в течение которых их безжалостно били и материли такими погаными и страшными словами, что большинство зажимали уши, и за это их опять били. Каждое слово, произнесённое в их адрес, Мария ловила, затаив дыхание, и в груди её делалось горячо и тесно от возмущения и ненависти. Да как так можно?! Они не скот! Если, как говорила Госпожа, всё это правильно и законно, то можно же им объяснить, рассказать, как правильно, что от них нужно, и если наказыватьони ведь привыкли к наказаниям! то наказывать за дело, а не так, не так! И почему нельзя говорить, почему?! Она не смирится, не позволит поступать с нею так!!! И Марию трясло от волнения и готовности бороться, от нестерпимого ожидания неизбежности.
Ну, что? Наконец, после некоторой тишины, заполненной только сдавленными рыданиями и всхлипами, злорадно спросил Доктор. Добро пожаловать в Сады Мечты? Паскуда, дай им воды, и клизму всем! Ты, рыжая, соси!
Потом он приказал кудрявой Марте «встать раком» и изнасиловал её как-то так, от чего та мучительно стонала, рыдала и даже выла, и снова стонала А Доктор издевался, посапывая от удовольствия:
Знаешь, писежопая, что самое отрадное? Что тебе больно. Что ты корчишься, мучаешься, а сделать ничего не можешь. А я в эти минуты наслаждаюсь. Я е»у твою паскудную жопу, и мне хорошо. Такой ты и создана, мне и другим мужикам на забаву, а если бы ты чего-то стоила, если бы ты была кто-то, ты бы мне не дала. Я, если тебя не захочу, я тебя не стану, и никто меня не заставит А тебя может любой, кому приспичит: любой жак, любой смерд с вонючими ногами, твои жопа и пипка в общем пользовании, вот потому-то ты и никто! Он засопел громче. Вот потому хух! ты строишь раком и скулишь О-о-о! Мария зажмурилась, но не могла не слышать быстрые шлепки по голому телу и натужные стоны Марты, пока противный не издал долгий выдох явного наслаждения и неожиданно так сильно ударил Марту, что та издала громкий вопль.
Не радуйся, паскуда, что отдыхаешь! Прошипел злобно. Тебе вообще больше радоваться не придётся! Получи Получи, тварь! Заткни пасть!!! Он орал от ненависти и бил Марту, пока не устал. Потом приказал ей:
Место, тварь!!! Брюхатая! Мой её и к остальным! Привязать!!! И ушёл.
Наконец-то наступила тишина, если не считать горьких тихих рыданий Марты и всхлипываний остальных. Только теперь Мария поняла, что так напряжена, что у неё свело все мышцы. Кто-то из девочек вздохнул и зарыдал, остальные постанывали и тихо всхлипывали.
Трисс! Позвала Мария, Трисс!
Мария? Слабо отозвалась Трисс.
Мария, замолчи! Шикнула на неё вторая после неё по старшинству, черноволосая зеленоглазая Саманта, или Сэм. Ты слышала, что он говорил, говорить нельзя!
Трисс, не слушала её Мария, ты меня отвязать сможешь?
Дура, что ли? Истерично всхлипнула Трисс. Я тоже связана, и у меня в зад что-то вставлено, мне даже говорить больно! Мне больно, я устала, я пить хочу! У меня кровь
Я бы помогла тебе, бедненькая, у Марии слёзы хлынули из глаз. Но я нечего не могу, я привязана! О, Трисс, бедная моя!
Себя пожалей! Прошипела Сэм. Это всех нас ждёт!
Но зачем?!
А я знаю?! Истерично крикнула Трисс и разрыдалась, а Сэм вновь зашипела:
Тише, тише, пожалуйста же! Вы слышали, что говорила Госпожа? Дрожа, Сэм пыталась говорить уверенно и разумно. Всё это законно и правильно Мы должны отрабатывать своё содержание. Будем послушными, и нас не будут так бить Главное, понять, что им нужно от нас, и что надо делать, чтобы они не злились, и всё исполнять правильно
Вам же сказали, что нужно! Воскликнула Мария. Наши жопы и прочее. Ты согласна быть этой Чухой?!
А у тебя есть выбор?! Воскликнула Сэм. Настоящего вреда нам никто причинять не собирается
А то, что они все в кровиэто не вред?! Крикнула Мария.
Тише! Воскликнул кто-то. Идут!!
В Приюте парни горячо обсуждали новеньких. Не смотря на откровенное презрение, как и все другие мужчины во все времена, они говорили о девочках и о сексе часто, да практически, всегда. А сегодня и вовсе не могли говорить ни о чём другом. Обсуждали их внешность, сходясь на том, что длинная, конечно, красотка, но старая и слишком высокая, только Гору и годится, а вот «губастая» так они обозвали Трисс, ничего такая, и жопа классная. Маленькая Клэр, тоненькая, с едва наметившейся грудью и узенькими бёдрами, понравилась одному Эроту, который любил именно таких, и над ним подшучивали, кто безобидно, а кто и почти оскорбительно, как Локи, к примеру. Эрот был очень красивыммог поспорить в красоте с Гором, да и гостям Садов Мечты нравился куда больше, потому, что был гибким, стройным, необычным, немного женственным, ярким таким: синие глаза, светлые, почти белые, без желтизны, волосы, тёмные брови и такие же, и очень длинные, ресницы, и довольно-таки странным мальчиком. Он единственный не скрывал, что жалеет Чух, и никогда их не бил, и ему единственному же это почему-то сходило с рук. Никто в Приюте не знал, кто такие Фанна, полукровкой которых был Эрот, но почему-то считали, что эта кровь даёт ему какие-то права, опять-таки, неопределённые какие-то, но даёт. Что бы ни случилось, кто-нибудь говорил: «Ну, он же Фанна!» и готово дело. Один Локи, завистливый, амбициозный, скандальный, постоянно качал права, обвиняя Гора в предвзятости, но Гор такие разговоры обычно обрывал одним рыком, а если не помогалои тумаком.
Да Эрот и сам мог постоять за себя. Не смотря на нежную экзотичную красоту, он был довольно высоким, совсем не много уступая в росте Гору, и неожиданно быстрым и сильным, на равных соперничая с Аресом. Просто насилия как такового, ни в сексе, ни в драке, он не любил и до последнего старался этого избегать, от чего казался слабым и уступчивым. Гор эту его особенность понимал и даже ценил, остальные пребывали во власти приятной иллюзии. Спокойно обедая, Эрот все подначки насчёт его любви «ко всякой дохлятине» встречал усмешкой и ленивым: «Да, мне нравится, и чё?».
Да вы сами себе что выбрали? Усмехнулся Гор. Страшилу косожопую. У неё щас глаза потухнут, волосы паклями повиснут, синяки под глаза вылезут, и будет такое у»»ще, что вы сами и взвоете. Лучше бы чёрную, так они обозвали черноволосую Сэм, выбрали, раз длинная вам не по нраву.
Не взвоем. Упрямо возразил Локи. И потом, ты же сам нам разрешил выбрать! Ты постоянно в Девичнике, когда хочешь, а нам что, забавляться с тем, что тебе нравится?!
Рот закрой. Привычно рыкнул Гор. Локи насупился.
А с длинной чё? Спросил Арес. Когда её можно будет того, вы»»ать?
Хэ её к себе потребовал. Будет забавляться.
Посмотреть бы!
Не насмотрелся ещё? Приподнял бровь Гор.
А ты что-то против Хозяина имеешь? Жадно напрягся Локи. Гор посмотрел на него спокойно, но в тёмных глазах зажглась опасная красная искра:
Это кто тебе такое сказал, у» бок? Фантазируешь? Мечтаешь меня сдать и на место моё сесть? Не бывать тебе на нём, и не мечтай. Даже если ты и меня, и Ареса, и Эрота сдашь и подвинешь, тебе вожаком не бывать.
Это почему это?! Запальчиво спросил Локи, покраснев, как все рыжие, до корней волос.
Значит, всё-таки мечтаешь? Лениво спросил Гор. Это потому, что прежде я тебя придушу, как последнюю Чуху, и даже не вспотею.
Или я. Пригрозил Арес. Мы здесь крыс не потерпим.
Кто крыса, я?! Вскинулся Локи, и Гор отвесил ему оплеуху, не слишком сильную, но ощутимую, от которой Локи поперхнулся и выронил кусок пирога. Красный и злой, но уже не смея огрызаться, он полез под стол, чтобы достать пирог, и продолжил есть молча, про себя бесясь и придумывая, как бы он отомстил Гору, если б мог.
Домашний Приют был самым большим и, пожалуй, самым красивым помещением на этом этаже Садов Мечты. Он был больше и просторнее Девичника, с очень большим бассейном, который предназначался не только для мытья, но и для плавания. Физическая красота обитателей Приюта стоила дорого, поэтому Хозяин позаботился, оборудовав здесь зону для занятий спортомвсё, что было известно и доступно на данный момент для поддержания хорошей физической формы, здесь имелось. Обитатели Приюта качали пресс, занимались с гантелями, подтягивались, поднимали тяжести, плавали, и делали всё это охотно и с удовольствием, так как всё равно, больше заниматься здесь было нечем. Разве что играть в нарды и развлекаться со своей собственной Чухойдля этого на другой стороне бассейна тоже было оборудовано местечко со столом, станком, перекладиной, чтобы подвешивать, и целым инвентарём плетей, хлыстов, ремней и кожаных пут. Приют был обустроен, как и другие помещения Садов, в псевдо-античном стиле, с колоннами, ступенями, с теми же барельефами на стенах светлого мрамора и песчаника, и ступенями и колоннами поделён на зоны вокруг бассейна. Одна зона была отведена под занятия спортом, другаяпод развлечения, третьяпод жилой сектор, где вдоль стены шли шесть лежанок в два этажа, на которых когда-то лежали засаленные и грязные тюфяки. Гор, любивший чистоту ничуть не меньше Доктора, давно выкинул их и вместо этого велел класть свежую солому, которая и пахла вкусно, и легко менялась. Так же здесь были пара лавок и два стола: большой, за которым ели, и маленький, за которым играли в нарды. Окон тоже было шесть, но располагались они так высоко наверху, что высоченный Гор даже в прыжке не мог достать рукой до подоконника, и забраны в частые решётки. У входа было стойло Чухинастоящее стойло, как у животного, а в дальнем углу сортир, на диво чистый и не вонючий. Как поддерживать его в таком состоянии, тоже придумал Гор: на дыру в каменном полу он клал две доски, которые, как только появлялся запах, скидывал вниз и клал новые. Порядок он наводил здесь сам, отправляя своих парней в Девичник на пол дня, и выглядел Домашний Приют благодаря его стараниям весьма опрятно.
Кормили их немного получше, чем девочек и Конюшню, им даже доставалось мясочаще всего курятина, но порой перепадали и пироги с мясной начинкой, и даже сыр, а яйца, молоко и творог давали через день. Овощи они получали варёными и крупно нарезанными, а по большим праздникам им доставалось печенье или сладкие пироги. Гор, да и остальные парни, ещё помнившие Конюшню, искренне считали, что живут роскошно.